Читать книгу Там, вдали, за… Повесть и рассказы - Сергей Чевгун - Страница 7

* * *

Члены комиссии разошлись и разъехались по своим делам, у мэра же рабочий день продолжался.

– Что там у нас на сегодня? – спросил Турин, вернувшись в кабинет.

– В пять часов прием граждан по личным вопросам, Аркадий Филиппович, – живо отвечал помощник, заглянув в рабочий блокнот.

– А без приема сегодня никак нельзя? Скажем, на следующий месяц перенести?

– Можно. Но нежелательно, Аркадий Филиппович, – осторожно отвечал помощник. – Мы ведь прием уже два раза отменяли. Один раз в связи с приездом делегации из дружественного нам Казахстана, а другой…

Здесь мэр нечаянно зевнул, помощник тактично умолк и к начатой теме уже не возвращался.

– Хорошо. В пять так в пять, – проворчал мэр, подумав. – Скажи там, в приемной, пусть кофе мне, что ли, принесут…

Ворчал Турин скорее для острастки, чем из-за плохого настроения: только что закончившимся совещанием он остался доволен. Чувствовалось, что комиссия знает поставленные задачи и с ними справляется. Особенно Семин, директор гостиницы. Да и этот, из ЖКХ Колобанов… И с представлением на Холме хорошо придумано. Если с размахом это дело организовать, от гостей в Годовщину отбоя не будет. А там, глядишь, и столица на мэра внимание обратит.

Впрочем, настроение у Аркадия Филипповича начало портиться с первым же посетителем. Пришел старик предельного возраста, назвался Евсеевым и принялся просить за своего внука.

– Вот я профессору и говорю: Колька не виноват, что так в экзамене написал, это я его с толку сбил, – сердился старик. – А профессор мне: мол, ничего, он потом к нам придет…

– А я-то чем могу помочь? – удивлялся Турин. – Разве имею я право вмешиваться в учебный процесс?

– Вы на все имеете право, вы – власть! – упирался старик. – Вон, у нас во дворе для ветеранов мавзолей строят, и тоже не сами по себе. Говорят, мэр приказал.

– Какой еще мавзолей? Вы о чем это?

Евсеев смущенно кашлянул.

– Да не мавзолей. Это мы его так называем. Кирпичную стенку решили построить, а на ней фотографии ветеранов развесить. Я там тоже буду висеть! – добавил он с гордостью.

– Ах, вот в чем дело! Да-да, конечно, это моя идея, – не стал скромничать Турин. – К Годовщине готовимся. Народ должен знать, с какими героическими личностями он рядом живет, – голос у Турина заметно потеплел. – Так вы, дедушка, воевали, стало быть, фронтовик?

– Было дело. А толку? – усмехнулся Евсеев. – Я ведь прямо с войны в Воркуту загремел. После плена нас всех похватали. На лесоповале силы и потерял.

– Что ж вы раньше-то молчали? С этого и надо было начинать! – мэр повернулся к помощнику, сидевшему поодаль: – Запиши там… насчет материальной помощи, – глянул в лежавший перед ним листок. – Евсееву Валентину Федосеевичу. Двести рублей. Знаю, что денег в бюджете нет, но – надо… Надо! Люди кровь за нас проливали, а мы – что же, двести рублей не можем найти?

– Я не за деньгами сюда пришел, – сказал Евсеев с обидой. – Я просил внуку помочь. А не можете, так и скажите…

Старик поднялся и медленно пошел к двери. Досада царапнула мэра кошачьим когтем.

– Да возьмите же деньги, ну что вы? Ведь вы воевали! – вырвалось у Турина.

Евсеев остановился у порога и обернулся к мэру.

– Разве я за деньги воевал? – тихо спросил он.

Турин хотел объяснить… или даже напомнить… или сослаться на последние указания… Но Евсеев уже открывал дверь, и ссылаться не имело смысла. И так найдется кому напомнить и объяснить.

– И сколько там на прием записалось? – сердито спросил Турин, как только за посетителем закрылась дверь. – Человек пятьдесят? Сто?

– Всего тридцать пять, – с готовностью ответил помощник. – Но там и по другим вопросам стоят.

– Всё ходят, ходят… – ворчливо заметил мэр. – Ладно, Хренкин, запускай следующего.

И привычно вернул лицу озабоченное выражение.