Читать книгу Иван Мошкин, атаман Каторжной. Вода, огонь и Медные трубы - Сергей Юрьевич Соловьев - Страница 18

Гавань была большая, видно, Дон был здесь судоходным. Пристань была добрая, каменная, а внизу, Иван усмотрел, была ещё и деревом зашита, что бы борта кораблей о камень не стирались. Каторга Апты – паши была привязана к пристани носовыми и кормовыми канатами, и еще цепи с носа и кормы были спущены в воду. Галера большая, двухмачтовая, на корме развивался флаг османов- красный с полумесяцем. Рядом с турецким кораблём стояли незнакомые, но то же с вёслами, а флаг на корме развивался белый, с тремя золотыми лилиями.

С турецкого судна на берег были переброшены мостки, и там толпилась стража, с ружьями и пищалями. Здесь хозяин судна спешился, и слуга увёл отличного коня. На судно его не завели, видно Апты- паша брал коня у друзей, порисоваться перед Ахматом.

– Что стоим, чего смотрим? – закричал толмач, а Ибрагим хлопнул кнутом о землю.

Кандальники стали поспешно подниматься, но тут Микула поскользнулся на мокрых досках, чуть не упав за борт, а Иван подхватил. Тот кивнул в ответ новому другу. Невольник отряхнул колени, и заработал тычок в спину древком копья от надсмотрщика. Перед ними открылись длинные ряды скамей для гребцов судна, посередине была узкая палуба, и две надстройки- на носу и корме. На них стояла стража с луками и стрелами, и по четыре малые пушки на вертлюгах.

– Вперёд, урусы, вот ваше место! – и показал на скамьи гребцов.

Хмурый Ибрагим с молотом и клещами в руках принялся сноровисто расковывать кандальников. Цепи, звеня падали на палубу, люди обрадовано потирая руки, оглядывались в незнакомом месте. Его помощник раздал невольникам их новую одежду, и объяснил знаками, что надо раздеться. На палубу было сброшена последняя память о прошлой жизни, и новые гребцы надели обновы.

Тут же, по знаку стоявшего на корме рядом с Апты – пашой начального человека, Ибрагим стал усаживать будущих гребцов на места для их нелёгкой работы. Те, в чьих руках было спасение корабля, чьим потом передвигалась судно, эти люди были одеты очень просто. Род коротких башмаков на ногах, широкие и короткие штаны, чулки из простого сукна, свободные рубахи из небелёной холстины и колпаки, знаки их невольничьей доли. Ивана толкнули в плечо, и он сел на скамью с мужчиной средних лет.

– Садись, паря, – дружелюбно обратился к нему новый сосед слева. Сосед справа только хмуро кивнул. так что колпак на его бритой голове закачался. Крайний из гребцов на их скамье, протянул руку и назвался:

– Карп Кондраев. С нами вот, на скамье Василий Жилин, Юрий Сенцов, все мы из казаков. Назовись и ты, что за человек, откуда к нам.

– Мошкин Иван, возчик. Из Тулы я.

– Ну, тоже дело, – улыбнулся жёлтыми зубами Карп,– не с Дона или Яика, но неплохо.

Как заметил юноша, его знакомца посадили на скамью впереди них.

– Там дети боярские, да крестьяне с Волги. Сам Апты посадил вместе, как купил их в прошлом году в Азове. Он у нас паша весёлый, когда кнутом не пугает, конечно. Тогда, в прошлый год, худо было, мор на катерге начался, двадцать гребцов в море мертвыми покидали, да и десять турок смерти не минули. Я, вот, уже пятнадцать лет веслом ворочаю, – грустно закончил казак, с семнадцати годов.