Читать книгу Я не хочу, чтобы люди унывали. Сборник рассказов, сказок, пьес, сценариев, статей - Светлана В. Абакумова - Страница 16

Зима, холода. Из окна дует. 1996-й год. Фрамуга от намерзшего слоя льда частично не закрывается. Авария теплосети в подвале дала клубы горячего пара, которые намерзли ледяными торосами на подъездной двери и на окнах. Дверь гостям отпирать я выходила с молотком или кипящим чайником – чтобы лить на заклинивший замок, иначе никак. Сейчас у меня мерзнут пальцы, когда я печатаю на компьютере. Вспоминаются детские книжки с описанием военных зим в тылу, без дров. Подумываю всерьез о перчатках. Сходила – поискала перчатки, не нашла, нашла варежки, их за лето погрызла моль, и печатать можно, просовывая по два пальца на руке в дырочки.

Вчера в редакции газеты «Главный Проспект» встретила Сергея Молодцова, он пришел туда в гости, будучи уже не журналистом «Главного проспекта», а шеф-редактором газеты «Двойной Экспресс».

– Ты ли это Света? – сказал он с сомнением, – Ты уже выздоровела? А Кречет сказал, что ты на операции, что всё плохо у тебя. Смотрю, ты не ты, а гость с того света.

– Сделали операцию да, уже, я вылечилась, я здорова: да я это, я. Поверь.

– У нас в редакции и во всей мэрии отключили свет, электроэнергии нет – компьютеры не работают, женщины укутывают их шалями от холода. Никогда ведь в середине ноября не было раньше таких морозов, за двадцать градусов.

– Да, не было. Осень поздняя, зима ранняя. А гонорар за август ты мне будешь платить?

– Нет пока. Не ты одна в таком положении, у нас денег нет на гонорары. Да и что там платить, у тебя всего 20 рублей за статью, у нас гонорары маленькие, стоит ли переживать?

– Не стоит. В газете «На смену» мне год тянули выплату за сентябрь 1998 года, а потом заплатили мелкую сумму, рекорд в Книгу Гиннеса – 6 рублей, новыми деньгами. Так что ваша газета не одна такая плохая.

– Ну да. Я когда умру, ты напиши обо мне, Света.

– ?

Позавчера я отметила свой День Рожденья. Были Ната с Сережей, Таня, Галя с Хавьером из Испании, он здесь живет второй года с перерывами на лето. Кто не пришел? – многие из приглашенных не пришли. Серж Медов заболел дизентерией, у мамы заныла шея, или она укатила картоху в Мосино по снегу собирать, а это свято деревенским. Нет вру, картоху она копала в сентябре, когда у меня была свадьба в Доме работников Культуры;

а нынче, она была с подарочком накануне – это такой конвертик, а в нем сто рублей одной картинкой, и две брошюры, сейчас скажу их точное название, а: «Радуга прав» – брошюры, созданные для просвещения женщин, относительно их прав, гарантируемых законодательством РФ, при поддержке Американской ассоциации юристов, одна про развод, другая про домашнее насилие.

Еще принесла картошки, свеклы, морковки и полкочана капусты. Я из овощей сделала салат. Еще испекла пирог с картошкой. Таня купила тортик «Земляника», Хавьер, сосед испанский, – конфеты. Были водка и вино «Кабриолет», да вот только вино «Кабриолет» вкус подрастерял свой тягуче-изысканный со времен существования Музея молодежи. Много воды утекло, so that весной, на презентации альбома Сергея Медовщикова, вино сие было вкуснее (я даже подумала, что это португальский портвейн бокалов батареей стоит на столе!). Спросила у Сержа в интервью, что это за вино, вот тогда мы с ним и познакомились, впервые. Он бард известный в городе – голос сорвал, будучи хористом оперного театра 20 лет назад. Уйдя из театра, стал писать песни и их исполнять, а на хлеб зарабатывает массажем и телепажем. Завидный жених. Разведенный мужчина, а дочь взрослая (дочь выходит замуж за художника Лукинова с киностудии, на 30 лет себя старше!).

Галиля, знаток европейской литературы средневековья, вернулась недавно из паломничества по Испании, – привезла мне охру, марс – масляные краски, и оригинальные конфеты с портретами испанских королей – «изучай историю!», а также, с нею вернулся мой жилет пилигринуса с красным католическим крестиком на кармашке. Этот жилет я покупала сыну для поездки в Питер, три года назад, в торговых рядах на ул. Вайнера, по 80 рублей, уже тогда это было дорого, но зато как он пригодился! Сейчас жилет Прохору мал, а на мне еще сходится – там, где повыше да поближе к шее – сходится.

Все-таки удивительно, что этот простой джинсовый жилет с кармашками видел Испанию, спал в спальнике на соломе в рувихио – такие специальные домики для святых паломников, сидел на Галиле за столиками в кафе при распитии вин и поедании рыбных блюд, носил в кармашках песеты и удостоверение паломника. Жилет стоял в церкви на католической службе …и получал индульгенцию в соборе Святого Иакова – отпущение всех грехов… потом летел в самолете из Сантьяго с Гибралтарского залива до Москвы.

Вот сидим. Наташа, однокашница по универу, тоже искусствоведка, говорит мне промеж беседы: …Что-то у вас совсем абажура нет, одна лампочка висит, подслеповатая.

Я ей показываю: абажур вон где лежит, на телевизоре, снят он.

– Вы яблоки в нем хоть храните, – томно шутит Наташа. С такими круглыми абажурами, пластик под стекло, вся страна жила раньше, ну не страна, так весь наш уральский город точно: ЗИК – завод имени Калинина выпускал такие абажуры. Я его купила в конце 1980-х, когда переехала в новую квартиру, хрущевку.

Моему супругу – Олегу Кречету, повезло, он в кабак на Уралмаше «Солдат удачи» завербовался работать певцом по субботам. С утра, выпив пива и еще чего-то целебного, вроде настойки боярышника на две трети с водой, он обзвонил по телефону и созвал всех своих уралмашевских друзей в кафе на себя гениального посмотреть. К шести вечера он отправился туда довольно заторможенный и благодушный, с слегка нарушенной координацией. В кафе, как оказалось, еще водки принял в перерывах между песнями, да вообще-то он к микрофону не выходил, сидел с гитарой за столиком в компании. Началась драка, птицам, воробьям и кречетам в драках всегда попадает… он оттуда ретировался без физических потерь и пропил всю ночь с друзьями в заимке. Лежа в гостях на матрасе, в течение следующего, похмельного дня, он задумал свой альбом, второй (первый мы с ним вместе записывали), – с тремя гитарами и подпевкой женской. Наутро звонил мне, по его меркам очень рано – в 10.00, пропев «С днем рожденья, любимая!», быстро положил трубку, чтоб не допросили или не отругали, не нарушили жизненный его процесс, и стал он, как умеет только он, готовиться к встрече, взбадривая себя алкоголем. Когда в три часа дня, дух его был бодр и готов к поездке домой, язык уже совсем не слушался, и тело не слушалось тоже, но он бодрился в трубку и в мои уши уверял, что трезв.

Куда я его послала, понятно, в баню. Потом с час звонили разведчики, выспрашивали на разные голоса, чей это телефон, или спрашивали «где Олег, когда будет – давно не видали», и можно ли меня поздравить с днем рожденья…

А он руководил этим бандитским хором, компанией собутыльников. Хитер, птах, расстегай, кречет. Приехав в 20 часов вечера, уже всамделишно трезвый, замерзший, красиво тонконосый, с холодными щеками и руками, схватил гитару и долбанул песню Чижа «Хочу чаю» – гости обрадовались до слез и до общих лобызаний. И откуда что берется, – говаривала Наташа, – невысок, невелик, а как запоет …энергия, страсть, голосище, откуда-то льются.

Проводил муж гостей, спешащих к детям, на бабушек оставленных, любимой Наткиной песней «Клен»: «Там где клён шумит над речной волной, говорила мы о любви с тобой. Отшумел тот клен, в поле бродит мгла, а любовь как сон стороной прошла-а-а!». И вымыл всю посуду. Хорошо, что я затеяла этот день рожденья, не побоявшись в стенной семейной газете вскрыть свой возраст. Середина жизни!

1999/2000 гг.