Читать книгу Я не хочу, чтобы люди унывали. Сборник рассказов, сказок, пьес, сценариев, статей - Светлана В. Абакумова - Страница 19

Место действия: горная страна в Латинской Америке.

Времена стародавние.

Персонажи:

Алехандро Гарсиа Хуан Тулан, он же Хуан Тулан – нобиль, высокий мужчина 40 лет, с седыми баками, – итало-испанской знатной фамилии, ее выходцы здесь всё огнем и мечом покорили, а в награду получили от верховных властителей родовое имя «ТУЛАН»

Жена Хуана, Криста Тулан – 36 лет, в молодости бывшая монашка-католичка, прибывшая в Новый Свет из Испании, домовитая, набожная женщина.

Их дочери, 4, 11 и 14 лет.

Татуана (Тата) – девушка индианка, в индейской одежде

Бабка-Заплатница — она же Старуха, она же нянька.

Торговец из лавки – метис 35лет

Верный слуга Тулана – индеец.

Рассказчик, парень, наш современник. Волосы светлые, внешность интеллигентная, прикид современный, манеры свободные.

Слуги Тулана, – 20 чел., с которыми он ушел в горы.

Нобили – знатные люди страны

Слуги у жены Тулана – 15 человек.

Воины, с миссией в горы – 35 человек

слуги во дворце

Город. Сад нобиля Тулана

Белеют залитые солнцем террасы – четкие, тяжелые, простые контуры, а на плоскости стен проступает рисунок тени от деревьев. Три девчонки играют у птичьей клетки в саду. Летают колибри. Дочки нобиля играют.

…где-то за два квартала от сада, старуха у дверей католического храма рассказывает дурачку местные предания, сказки. И как положено в сказке три дня живут царевны – а потом умирают, а дурачок очень удивляется.

Тут, в саду растет – красное дерево, и испанский кедр, и каучуковое дерево, пальмы перевитые лианами, – все это есть здесь. Милые обезьянки, летучие мыши, ящерицы, индейский петух керуак, – все эти обитатели есть в саду, – да и в самом городе они водятся.

На площадях остались многотонные стелы с надписями на полузабытом языке. Индейцы создали здесь, в крае этом огромные города, пирамиды и дворцы с многоцветными и сложными рельефами.

Индианки, сидящие на земле, с обнаженной грудью и детьми на руках, с достоинством протягивают к прохожим руку за подаянием. В городе – жарко и людно, и так всегда.

Рассказчик:

Это сны, мистика. Я это все не придумал, это все знаю я по наследству.

я живу рядом с вами, но в жилах моих – древняя кровь горных индейцев. Никто об этом не догадывается, здесь нет и не может быть индейцев. Но. Мой профиль с каждым годом всё острее становится, и глаза темнеют по цвету. И слова приходят на ум непонятные – древние, наверное, индейские. Это боги так пошутили. Перекинули живого человека из одного времени в другой, не спросив, конечно же, желания этого человека, меня, то есть.

Я помню что-то очень древнее. Я останавливаю заклинанием дождь, и я вызываю заклинаниями солнце. Я уговорами заговариваю ветер, чтоб не дул на меня, а дул в другую сторону. Вот и у Татуаны, моей бабки-прабабки был такой же дар. И что же? Вы все узнаете дальше. Давайте споем со мной песню.

«Тончайшая паутина сна дрожит под тяжестью теней деревьев. Горы вдали подобны струйке дыма. Так тихо, слышен любой шорох, шуршание летящего листа. Городское пространство – как открытое море!

Когда вокруг ночь – встает пред нами большой город – светлый город, что мы носим в сердце. Город. Многоэтажный город. Бесшумно и бесследно ступают образы забытых предков- убитых касиков- вождей. Сменяются десятилетья».

Рассказчик, очнувшись от транса:

Человек внутренне меняется каждые семь лет, – за это время кровь проходит весь цикл и полностью обновляется. В этот период, дни начала нового 7-летнего цикла не рекомендуется выходить из дома и начинать новых дел. А он вышел ночью специально, – зная сие поверье. Он сам искал приключений. И на исходе ночи нашел их. Он, этот человек, Хуан Тулан воевал и осваивал край всю жизнь, а сейчас пришло время отдыха, пришло время влюбляться, и это ему легко удалось. Глаза его открылись вдруг навстречу радуге, слезной от росы на траве. И мимо прошла девушка в легком красивом одеянии. Тело ее горело от лучей рассвета. И нобиль посмотрел на нее.

Тулан девушке: Глаза мои открылись навстречу рассвету. Я нашел то, что искал, мое последнее сокровище – ты это приключение! Если ты зайдешь сюда, за изгородь – я возьму тебя за руку и проведу по моему саду.

Она свернула с тропинки, и совсем близко подошла к нему. Она не удивилась. Он удивился, что она не поклонилась, ему, нобилю, и не испросила никакого разрешения стоять подле него.

Тулан: – Чужая красавица, ты древняя кровь! Ты не поклонилась нобилю? Скажи почему?

Она стояла, прислонилась к стволу дерева, слева – со стороны рассвета, и молчала. Может, слов не знала его языка?

Ты что – спишь стоя?! Это что опий на тебя действует? Принюхался: нет, не опий. У тебя нет креста на груди и мало одежды. Сосцы твои намазаны глиной и торчат остро. Что же тебя так умаяло ранним утром?

Она стояла, не шелохнувшись – неизвестно сколько времени. Его это не примучивало. Наоборот, он вдыхал грудью утренний ветер, кровь бурлила, желания превращались из смутных в реальные. Тут он и решил опутать ее, опутать, обмануть, опутать, пока она не в себе. Добыча, это простая, легкая добыча. Добыча в саду.

Тулан (говорит, обнимая девушку) – Красивая какая девушка! А ведь ей место в моем Горном Дворце. Там есть золотое кресло с красными, блестящими ручками, где она бы красиво смотрелась, да еще и с ребенком у груди. Для ребенка у меня тоже найдется там комнатка и старая нянька найдется.

(Аккуратно он расстелил свой плащ, и положил девушку на землю. Она не сопротивлялась).

Тулан: – Я не прочел молитвы, не спросил разрешения у наших общих богов взять этот дар. Я знаю, где сейчас закон – он спит. А я? Я нет. И ничего я, наверное, не буду помнить, когда сменится моя старая кровь!

Он лег рядом. Он ее обнял. И она его обвила обеими руками. Он понял, что мир вдруг переменился. И он сам переменился, и в прежнем мире ему не будет уже впредь так же комфортно, как и раньше.

– Благодарю тебя, милая, за всю ту радость, что я испытал от тебя, благодарю – сказал он ей, очнувшись. Она смотрела на него.

Тулан: Как тебя зовут?

Она ответила: Татуана. А тебя как зовут, господин?

Тулан: Хуан Тулан. (они омыли друг друга взглядами, как влюбленные, претерпевшие неведомую долгую разлуку). Мне все теперь по плечу, я молод и силен, и весел, и смел, как прежде. Наверное, я переродился – как будто б вернулся живым с безнадежной битвы! Мы скоро снова встретимся и уже не расстанемся по жизни! А сейчас иди, пора.

…и он простился с ней, ласково погладив по волосам. Дал чистый, не надписанный, кусок пергамена на память – хотел надписать, но подумал, что индианка не умеет читать по-испански, и сказал: Приди сюда в полдень, через семь дней ровно, и жди меня здесь в саду, на этом месте. И мы уйдем. Ото всех. В неведомый тебе край.

Она быстро поправила юбки и бесшумно ушла.

Тулан: (рассекая рукой листья деревьев при ходьбе) – Она будет со мной, я уверен в этом. Мы завязались в один клубочек. Но я не спросил, где она проживает. Я не знаю, что с ней будет сегодня, не знаю, что было вчера, кто ее отец, родные, есть ли у нее хозяин. И чем она здесь занимается. Пойти за ней? Да не пристало нобилю искать индейских женщин в их древних кварталах. Но, она вернется. Я это знаю, как знаю ее имя. И этого знания мне достаточно.

И быстрой походкой он направился к дому. Он был самодостаточен, самоуверен сейчас, как никогда…

А Татуана шла по утреннему городу. Было нежарко, и пробил час кошек. Они бродили от стены к стене. Пышно цвели розы и маргаритки, и облака, словно белье, выползли сохнуть на веревках неба.

Татуана: – Он нобиль, не индеец, но он вошел в мое сердце. Я чувствую радость за все то новое, что меня объяло. Он никуда не денется от меня, как и я от него. Мы будем вместе до самой смерти. И я с ним, и он со мной. Я не побежала за ним, чтоб увидеть его дом, но я догадываюсь, куда он свернул. В свой огромный белый каменный Дворец! Он из нобилей! Мы лежали на плаще нобиля! я наложница нобиля! Я помню его прекрасное лицо. Вот что выпало мне.

Одной мне из всей нашей семьи повезло укротить благородный род завоевателя. Да сбудется воля моего народа. Пусть скорее сбудутся пророчества – я должна родить от нобиля сына! И начать новый род, который выведет нашу ветвь из раззора, гибели и позора, спасет нас, красных людей, от окончательной гибели.

Она осторожно ступала, боясь распугать кур и кошек, идя к себе домой. В хижину старую и приземистую, где никто ее, кроме крольчихи Марии, не ждал. Она пришла, покормила крольчиху, налила себе питье в деревянную чашку и стала собирать одежду, вещи к отъезду. Она была уверена, что скоро уедет с нобилем. А куда – ей было неизвестно.

Рассказчик: Позже когда они все-таки ж уехали из города, знакомые нобили, и их семьи наперебой заговорят: не может быть, надо же приключиться такому! – нобиль с неизвестной рабыней сбежал, оставил семью, и службу свою! Без разрешения Божия вступил в эту в связь. И долг перед кастиланским королем свой нарушил.

А в день перед отъездом он стал часто покрикивать в доме, раздражаясь на всех, непонятно почему, и гонять своих домашних. Говорил слугам, как ему плохо – болит, дескать, сердце. Он стал пить настойку из боярки, мало поспал, и вдруг не смог скрыть счастливой улыбки, ибо она прорвалась сама.

Печатая шаг по дорожкам сада, он продумывал все до мелочей – как и где, и когда. Как ее увезти из этого города в потайное место в горах. Там тоже был сад на площадке у моря, а вокруг сада вулканы. Там был его фамильный дворец, пустующий уже десять лет. Это очень далеко от столицы, месяц пути по горам.

Он думал о девушке и их будущих детях. И еще он помнил, что часы зачатий сыновей в его роду наступают в полнолуние, и что ему надо спешить, если он хочет иметь сына от нее, а не дочь, – дочери-то уже есть.