Читать книгу Поезд вне расписания - Валерий Фёдорович Гришковец - Страница 18

Мокрый, мерзко щиплющий лицо ноябрьский снег. Спешу под крышу метро. У входа на станцию «Баррикадная» кто-то дергает за рукав. «Ба-а, какая встреча! Слава Ананьев. Сколько выпито – перепито…».

– Старик, а я тебя недавно вспоминал. – Слава по-птичьи косит взгляд и добродушно смотрит на меня с высоты своего почти двухметрового роста.

– Не иначе с недопоя, – поддерживаю я шутливый тон, что задает Слава.

– Старик, я в завязке, второй месяц. – На полном серьезе говорит Слава. – А вот вы там, в Минске, что-то балуете. Камни в окна президенту кидаете.

– Слава, неужто я похож на тех, кто камнями кидается?

– А кто вас знает. – Слава по-детски поводит обидчиво своим косым взглядом. – Здесь вы одно говорите за стаканом, а там… Нет, белорусы хорошие ребята!.. Я дружил с Сашкой Стригалевым, – резко меняет тему разговора Слава Ананьев. – Мы с ним в Литинституте в одном семинаре учились. И с Толей Кудласевичем. Помню, как с Толей на Белорусском вокзале продавали книжку его стихов. Толя поет под гитару свои песни на белорусском языке, подходят земляки, слушают, а я им книжку его толкаю… Поджало нас тогда, деньжата нужны были. Вот и совместили культуру и рынок.

– Да-а, – как-бы спохватываясь, громко говорит Слава. – А еще есть у вас Анатоль Сыс. Хороший поэт, просто выдающийся! Знаешь, – уже тише произносит Слава, – он, по-моему, запросто может кидать камнями в Лукашенку. Мы с ним дверь в дверь жили в Шереметьеве в 1989 году, на девятом совещании молодых писателей бывшего Союза. Помню, под утро выхожу из своей комнаты, а у двери напротив – батарея пустых бутылок. Ну, думаю, свой человек, можно зайти, полечить похмелье. Стучусь. Дверь открывает какой-то пацан. Захожу в комнату. За столом сидит бородатый, с круглым носом Анатоль Сыс. Я его днем раньше приметил. Кто такой, спрашивает меня по-белорусски. Вячеслав Ананьев, отвечаю, русский поэт. Отдаешь Смоленск, спрашивает меня в лоб Сыс. А на столе у него – тесно от бутылок. Водка, вино. Рядом, как по команде «смирно», стоят какие-то малолетки, в рот ему заглядывают.

– Русский поэт, говоришь, – смотрит на меня из-подлобья Сыс. Наверно, выпить хочешь. Не дам! Отдавай Белоруссии Смоленск, тогда и говорить будем!

Я растерялся. А выпить хочется. И тут меня осенило. Давай, говорю, расписку напишу, что передаю Смоленск Белоруссии, а ты мне бутылку ставь.

– Две! – Сыс делает широкий жест и придвигает мне тетрадь, что лежала перед ним на столе. – Пиши! «От имени русского народа в здравом рассудке и трезвом уме я, поэт Вячеслав Ананьев, пишу расписку о передаче на веки вечные города Смоленска белорусскому народу, его основателю и истинному хозяину». Подписывайся!

Я подписался, что делать, как-никак, а две бутылки водки…

Сыс указывает пальцем: «Перед своим именем напиши «русский поэт». А сам ниже написал: «От России белорусский город Смоленск принял поэт Анатоль Сыс».

– Забирай две бутылки. – Подает мне со стола водку Сыс. – Это с собой. А сейчас, как и подобает в таких случаях, будем отмечать сие историческое решение. – Встал из-за стола, босиком подошел к двери, ведущей на балкон, распахнул ее. Прямо над балконом, заливая всю округу синеватым фантастическим светом, висела огромная луна.

– На колени! – скомандовал Сыс своему окружению. – Молитесь – свершился исторический факт. Отныне и во веки-вечные над городом Смоленском будет сиять, как эта луна в небе, «бел-чырвона-белый стяг»!..

1999