Читать книгу Литературный институт - Виктор Улин - Страница 30

С тех пор прошло… почти четверть века.

* * *

Сегодня, когда я слышу голос давно ушедшего Юрия Иосифовича Визбора, поющего о том, что потом были в жизни дары и находки, мне кажется, что ко мне эти слова отнесены быть не могут.

* * *

В предположениях относительно значимости своего Литинститутского диплома для будущей жизни я оказался прав: он не дал мне ничего.

Как не дал мне по сути ничего и первый диплом, полученный на мат-мех факультете ЛГУ, и диплом кандидата наук, и выданный ВАКом аттестат доцента.

Я не реализовал ни одного из своих талантов.

Я не был востребован как танцор, певец, живописец, мастер лаковых миниатюр, график, дизайнер, прозаик, поэт, публицист, журналист, критик, редактор.

Ничего не дали мне ни свободное владение английским языком, ни умение говорить по-немецки, как урожденный саксонец (ну, в крайности – как венгр!), ни общая лингвистическая склонность, благодаря которой я без усилий мог усвоить несколько оборотов и использовать их – не для чтения книг, а для продуктивного контакта с носителями! – на идиш, иврите, польском, украинском, эстонском и даже турецком…

Сущим ничем оказалось умение выбрать правильную посуду и правильным образом употребить из нее тот или иной спиртной напиток.

Не помогли мне ни умение держать нож в правой руке, а вилку – в левой, ни ловкость разрезания авокадо, ни искусство всякий раз заново повязывать на себе галстук перед зеркалом, ни божий дар носить концертный фрак с такой небрежной грацией, будто именно в нем я и родился.

Не спасло меня даже знание того, в каком случае нужно пропустить даму в дверь, а когда – войти или выйти вперед нее.

Ну и, разумеется, ничего не стоили ни мой могучий рост, ни моя благородная осанка, ни неземная красота, ни физиогномические признаки, сообщавшие каждому встречному, что мой Iq приближается к значению 200, а словарный запас – к 100 000 единиц, ни харизматическая аура моего эго, ни даже конструктивная компонента моего либидо, не требующая никакой сублимации.

И напрасно всю жизнь я говорил «класть» и «положИть» – мог бы запросто говорить «лОжить» и «поклАсть»…

* * *

Единственную радость бытия дал мне тот факт, что в своих произведениях я создал для читателей и сам прожил вместе с героями добрую сотню иллюзорных, но разнообразных, ярких и волнующих жизней.

Ведь, не надеясь хоть когда-нибудь достигнуть Соломоновой мудрости, я все-таки давно понял, что жизнь есть не то, что с нами происходит, а то, что нам кажется в любой отдельно взятый момент.

* * *

Моя же реальная жизнь…