Читать книгу На восходе лет. Автобиографическая повесть. Трилогия - Виктор Вассбар - Страница 6

В старой части города – на краю обрыва полого спускающегося к рукотворной заводи Оби, там, где и поныне стоит и работает элеватор, зимой после школьных занятий собиралась галдящая ребятня. Цель нашествия ребятни на обрыв была одна – лихой спуск на лыжах. Шум, гам, возня в пышном идеально белом снегу, поглощаемого горстями, доставляли нам неописуемую радость. Мороз не ощущали, он был и не был одновременно! Превращая наши пальтишки в стоящие льдины, мы не чувствовали холода. С наших раскрасневшихся лиц валил густой пар, как из котла паровоза, возможно, он и согревал нас. Но, как бы то ни было, он, или наш ребячий задор согревали нас, холод мы не чувствовали, хотя морозы были сильные, не то, что в нынешнее время. За всю зиму ртутный столбик не поднимался выше двадцати пяти градусов ниже нуля.

Под вечер, вспоминая, кто, где и как упал, со смехом и раскрасневшимися лицами мы шли домой, звеня колом стоящими пальтишками и мохнатыми в мелких ледяных иглах рукавицами. Впечатлений хватало до следующего дня, а если день выпадал на воскресенье, то и на всю неделю.

В один из таких дней, скатившись вниз, я с лыжами в руках вновь вскарабкался на вершину яра и почти головой упёрся в ноги человека. Приподняв голову, я увидел стройного молодого мужчину, одиноко стоящего на краю обрыва.

– Лихо гоняешь! – проговорил он и пристально посмотрел в мои глаза.

Я промолчал, не отводя взгляда от его вдруг улыбнувшихся глаз.

Выждав полминуты, мужчина сбросил с глаз улыбку, сунул руку в карман и, вынув из него конфету, протянул её мне. Яркая и красочная обёртка никогда невиданной большой конфеты ослепила меня.

Помня наставление матери, «не брать никогда и ничего из рук незнакомых людей», я отказался от сладости, хотя очень хотел ту конфету в сказочно красивой обёртке.

После моего категоричного отказа, мужчина приятно улыбнулся и, подхватив меня за руки, помог подняться на косогор.

– Спасибо, – сказал я и, установив лыжи на снегу, просунул в их петли ноги в чёрных валенках. Закончив привычный процесс и оторвав взгляд от лыж, я посмотрел в сторону, где минуту назад стоял мужчина. Его рядом со мной уже не было.

Спускаясь вниз, я не жалел о своём решении отказаться от конфеты, я даже мысленно хвалил себя за того, что хватило сил не взять её.

Что отвлекло меня от спуска, сейчас не могу вспомнить, но ясно вижу, как мои лыжи вдруг внезапно переплелись. Я упал и, взрыхляя руками снег, выбил из него большой кулёк из серой бумаги. И хотя бумага была плотная и абсолютно сухая, под напором моих рук она лопнула и из кулька разноцветными брызгами посыпались конфеты. Конфеты были простенькие – фруктово-ягодная карамель, но в тот момент они показались мне намного слаще, чем конфета предлагаемая мужчиной. Моему изумлению не было предела.

– Кто выронил конфеты? – крикнул я, но все, кто был в это время на всём обозримом мною пространстве, промолчали.

Поделившись находкой со всей ребятнёй, я продолжил катание.