Читать книгу Падение в небо - Виктория Север - Страница 4

«– Верь, – сказала она. – Все пройдет.

Даже если очень плохо – это когда-нибудь кончится.

Ничто на свете не вечно»

– Харуки Мураками

Очнулась я уже на кровати. Тело по-прежнему ныло, однако боль утихла, позволяя мыслить здраво.

Пошевелив руками и ногами, я удостоверилась в их целостности, что не могло не радовать. Подняв правую руку, провела по груди, ощущая шершавую поверхность бинтов. Глаза постепенно привыкли к тусклому свету ночника, и я смогла разглядеть окружающую обстановку. Большая часть тела была перебинтована, ссадины на лице заклеены пластырем. Стойкий запах антисептика щекотал ноздри. Попытка приподняться на локтях не увенчалась успехом.

Пересилив резкую боль в правом боку, я всё же села на край кровати, опустив босые ноги на мягкий ворс ковра. Перед глазами немного плыло, но я с уверенностью могла заявить, что нахожусь не в больнице, а в чьей-то квартире. Разлепив губы, ощутила, как горло неприятно саднит. Жутко хотелось пить. Но едва я приподнялась, опираясь о край кровати, как дверь распахнулась с тихим скрипом, пропуская внутрь женщину.

Не знаю, за что мне такое счастье, и как я угораздила оказаться именно в этом дворе, но фортуна явно была на моей стороне, подарив уже второй шанс на спасение.

– Тебе нельзя вставать. Быстро ложись обратно, – в голосе моей спасительницы звучали стальные нотки. Скорее всего, профессиональная привычка, но на лице читалось искреннее волнение.

Не став спорить, я вернулась в горизонтальное положение, не сводя с хозяйки квартиры взгляда. Подойдя ближе, она протянула стакан воды, прислонив край к моим губам. Напившись, я благодарно кивнула.

– Итак, могу сказать, что сегодня произошло не иначе как чудо. По-другому твоё спасение я назвать не могу, – произнесла она, присаживаясь на край кровати. – Множественные рассечения, ссадины, ушибы мягких тканей… Но это не самое страшное. Основные проблемы – треснувшие ребра и сотрясение мозга, – нахмурившись, добавила она, осматривая меня профессиональным взглядом.

– Спасибо, – прошептала я сухими губами, вновь проваливаясь в забытьё.

Голова раскалывалась, к горлу подкатывала тошнота. Сон был наполнен тревожными образами, которые стремились утащить меня вглубь. Сумерки сгущались, образуя всё новых существ, тянущих к мне костлявые пальцы. Просыпаясь на мгновение, я вновь терялась, погружаясь во тьму. Лишь изредка хозяйке удавалось напоить меня лекарствами и накормить, предусмотрительно оставив стакан воды на тумбочке.

Не могу сказать, сколько провела в таком состоянии, но, когда сознание прояснилось, за окном была темнота. В этот раз мне удалось подняться. На ощупь продвигаясь по квартире, я искала ванную, желая смыть с себя остатки кошмара. Заметив в конце коридора белую дверь, я осторожно подошла и дёрнула за ручку. На моё счастье, это оказалась небольшая ванная, выполненная в тёмно-зелёных тонах. Шагнув внутрь, я прикрыла дверь.

Повернув кран, я взглянула на себя в зеркало. Картина, скажу я вам, была не из приятных. На правой скуле красовался тёмно-фиолетовый синяк, бровь у виска была рассечена и зашита, разбитая губа неприятно ныла. Проведя языком по ссадине, я ощутила металлический привкус крови. Переведя взгляд ниже, заметила на шее багровые следы от пальцев. Гематомы покрывали большую часть тела, особенно в районе правого бока, перекрывая старые шрамы, расползшиеся по телу сеточкой белой паутины.

Поднеся руки к лицу, я осмотрела бинты на костяшках, сквозь которые просачивалась алая кровь. Осторожно размотала их, осматривая опухшие, разбитые в кровь пальцы, с трудом сгибающиеся и пульсирующие болью. Криво усмехнувшись своему отражению, я открыла холодную воду до упора, погрузив кисти в поток. Открытые раны защипало, но, не обращая на это внимания, я ополоснула лицо, наслаждаясь прохладой, смывающей напряжение и остатки дурного сна.

Сквозь шум воды я услышала шаги за дверью и тут же напряглась, приняв боевую стойку. Дверь со скрипом отворилась, и весь мой настрой улетучился. Знакомые голубые глаза за стёклами очков настороженно наблюдали за мной.

– Лучше? – коротко спросила Доротея, оглядывая меня проницательным взглядом.

Кивнув, я выключила воду, не зная, что предпринять.

– Я принесу полотенце и чистую одежду, – отчеканила она и скрылась в коридоре.

Вздохнув, я включила душ и стала скидывать с себя остатки рваной, засохшей в крови одежды. Бинты полетели следом. Всё это было уже непригодно, и я без сожаления отправила их в мусорное ведро. Хотелось избавиться от всего, что напоминало о том жутком месте.

Прохладные струи приятно касались израненного тела, смывая грязь и запекшуюся кровь. Казалось, вода очищала не только кожу, но и душу, стирая всю мерзость, что мне довелось увидеть и пережить. Древняя стихия, заточенная в трубы, помогала освободиться. Не помнила, когда в последний раз мне было так спокойно. Словно я перешагнула незримый порог, закрыв одну дверь и открыв другую. Но призраки прошлого просачивались в замочную скважину, отравляя сны. Стоя под струями, я пообещала себе сделать всё возможное, чтобы запереть их навсегда. Слова Якова всё ещё отдавались в голове, раня больнее любого оружия: «проживи эту жизнь как мы хотели». Как это возможно, я не представляла.

По щекам струились солёные дорожки, сливаясь с водой. Я даже не замечала этого, отдавшись на волю эмоциям. Ни всхлипов, ни рыданий – просто молчаливые слёзы, дань памяти моему другу, единственному, кто смог понять меня.

Закончив, я вышла из душа. На стиральной машине лежала стопка чистой одежды и серое махровое полотенце. Осторожно обтеревшись, я надела шорты и широкую белую футболку, завернула волосы в полотенце и вышла в коридор.

С кухни доносился дурманящий запах жареного бекона, от которого желудок утробно заурчал. Двигаясь на запах, я очутилась в небольшом помещении и молча присела на табурет у окна.

Доротея поставила передо мной тарелку и, пожелав приятного аппетита, принялась за свою порцию. Последовав её примеру, я с наслаждением съела яичницу с беконом, запивая горячим чаем. Закончив, я притянула к себе кружку, согревая о фарфор замёрзшие пальцы.

– Пришло время обсудить произошедшее, – сказала Доротея, больше не желая откладывать.

Я нахмурилась, ощетинилась, глядя исподлобья, словно дикий зверёк, видящий угрозу в каждом. Заметив это, женщина смягчилась.

– Прости, я понимаю, тебе не хочется вспоминать. Но запирать всё в себе – не выход, – осторожно начала она. – Когда-нибудь это всё равно придётся сделать. И чем раньше, тем лучше. Поверь, я не желаю тебе зла.

Я почувствовала, что она говорит искренне.

– С чего мне начать? – тяжело вздохнув, спросила я.

– Начни с самого начала. С момента приезда в детский дом.

– Детский дом… – саркастично усмехнулась я. – Это заведение с трудом можно назвать местом для детей. Постоянные побои за малейший проступок, травля тех, кто не мог постоять за себя… Холодно и мрачно. Собак кормили лучше нас. Единственное, что помогало выжить, – мои ночные прогулки. Там я могла быть собой, освободиться от ощущения каменной тюрьмы, – я остановилась, чтобы собраться с мыслями.

Я умолчала о грязных делишках директора.

– Был ещё… парень… – при упоминании Якова голос прервался. Я сжала кулаки, на секунду прикрыв глаза, борясь с болью, пронзившей сердце. – Яков… мы были соседями…

– Что с ним случилось? – тихо спросила Доротея, когда молчание затянулось.

– Его убили, – холодно выпалила я, сжимая кулаки. – Не буду вдаваться в подробности. Не хочу переживать это снова. Простите, – прошептала я, ковыряя ссадины на костяшках.

– Хорошо, можешь не говорить, если не хочешь, – спокойно согласилась она, поднимаясь и убирая посуду.

Помыв тарелки, она позвала меня перевязать раны. Присев на диван, я стянула футболку. Из-под бледной кожи торчали ключицы, худоба была на грани. Организму нужны были силы, которых у меня не было.

Написав список продуктов и медикаментов, она обработала повреждения.

– Всё готово. А теперь тебе нужно отдыхать, – серьёзно проговорила она. – Спокойной ночи, Ася, – ласково добавила она, поправляя очки.

Кивнув, я направилась к своей комнате, но замерла в дверях.

– Что-то не так? – спросила она, заметив моё замешательство.

– Я… – я, замявшись, не договорила. – Нет, ничего. Спокойной ночи.

– Ты можешь жить у меня, если хочешь. Я буду только рада, – донеслось из гостиной. От этих слов на моём лице на миг мелькнула улыбка.

Лёжа на кровати, я изучала потолок, не желая погружаться в сновидения. Но усталость взяла верх, и вскоре я задремала.

Мне снилось, что я бегу по пустынным коридорам, слыша крики и стоны. Споткнувшись, я упала. Ко мне приближалась высокая фигура с плетью в руке.

Я резко распахнула глаза, судорожно хватая ртом воздух. Осмотрелась: «Это всего лишь сон. Я в безопасности». Постепенно дыхание выровнялось, и я рухнула на матрас, так и не заснув до утра.

Поднявшись ни свет ни заря, я тихо прошла на кухню и поставила чайник. Тьма за окном постепенно рассеивалась. Первые лучи солнца ласково касались моего лица. Опершись о подоконник, я прикрыла глаза.

Внезапно за спиной раздались шаги. Резко обернувшись, я напряглась. Доротея, заметив мою реакцию, понимающе улыбнулась.

– Доброе утро. Как спалось? – спросила она, направляясь к чайнику.

– Нормально, – осторожно ответила я.

– Чай или кофе?

– К… кофе, – неуверенно проговорила я, не привыкшая к тому, что мне предоставляют выбор.

Кивнув, она налила напиток. На столе стояла вазочка с печеньем. Всё это было так непривычно, что я не могла расслабиться.

Присев, я притянула кружку.

– В этом доме ты можешь делать всё, что вздумается, – усмехнулась она, заметив моё замешательство. – Разумеется, в рамках разумного.

Кивнув, я набросилась на бутерброды.

– Сегодня у меня выходной, так что после завтрака пойдём в магазин. Тебе нужны вещи, – сказала она. – К тому же обучение никто не отменял. Раньше вам что-то преподавали?

– Пару раз приходил священник, рассказывал о религии. На том и закончили.

– Поняла. Значит, будем проходить всю школьную программу заново, – вздохнула она.

– Всё не так плохо. Я много читала. К тому же Яша… – я запнулась, но, собравшись с силами, продолжила: – Он научил меня азам математики, географии. Мы часто обсуждали историю.

– Хорошо. Видимо, он был очень умным, – мягко ответила она.

Молча кивнув, я допила кофе и помыла кружку.

– Тогда пойдём собираться. Я положила кое-какие вещи в твоей комнате. Они будут велики, но пока сойдёт, – сказала она, взглянув на часы.

– У меня нет денег, – выпалила я, опустив голову.

– Не переживай по этому поводу.

– Почему вы так печётесь обо мне? – резко спросила я, глядя в её серо-голубые глаза.

– Потому что не могу бросить на произвол судьбы.

– Но почему? – не понимала я.

– За время в больнице я привязалась к тебе. Возможно, у нас есть что-то общее. Увидев тебя в том состоянии на улице, я поняла – теперь не смогу бросить.

От её слов сердце ёкнуло. Вопреки своим убеждениям, я верила ей. Или, по крайней мере, отчаянно хотела верить.

Вернувшись в комнату, я надела джинсы, закрепив их ремнём, и чёрную кофту с длинными рукавами. В коридоре стояли мои рваные кеды, забрызганные кровью. В голове всплыло лицо одного из убитых.

Присев, я прикоснулась к бурым пятнам, но Доротея быстро забрала кеды и выбросила их, избавляясь от последнего напоминания о прошлом.

Подав мне кожаные ботинки, она взяла ключи, и мы вышли на улицу.

Очутившись на свежем воздухе, я словно опьянела. Лёгкий ветер трепал волосы, и в этот миг я поняла – жизнь продолжается. У меня ещё есть шанс что-то изменить. Напряжение, сковывавшее душу, отпустило, и на губах мелькнула мимолетная улыбка.