Читать книгу Падение в небо - Виктория Север - Страница 6

«Я слышу и забываю.

Я вижу и запоминаю.

Я делаю и понимаю»

– Конфуций

Постепенно приближалось моё совершеннолетие, пора было определяться с будущим. Разговоры об университете всё чаще звучали в нашей квартире. Я, в принципе, была не против высшего образования, поэтому готовилась к ЕГЭ.

Ну, как готовилась… Время от времени читала материалы по обществознанию и истории, продолжая вести двойную жизнь, пропадая по ночам на улицах города и списывая сонливость на учёбу. Доротея, ставшая главным врачом после ареста Маркина, была целиком поглощена работой – приходилось разгребать завалы, оставленные предыдущим начальством, и возвращать репутацию одной из лучших психиатрических клиник города.

Её постоянные командировки давали мне возможность проворачивать свои тёмные дела. Несмотря на то, что мы стали реже видеться, в любое свободное время старались проводить вместе – болтали или смотрели незатейливые передачи, пару раз даже устроили себе шопинг и СПА-процедуры в сауне.

Летом я сдала экзамены экстерном и получила аттестат. ЕГЭ тоже прошли успешно. Результаты оказались неплохими, учитывая домашнее обучение. Набрав достаточно баллов, я решила поступать на философию. Будущая профессия меня не особо волновала, а на этом направлении обещало быть интересно. Чего ещё для счастья надо? К тому же я прошла туда без проблем на бюджет.

Пыльный сентябрьский луч бил в лицо, заставляя щуриться. За окном беззаботно кричали вороны, а в аудитории пахло пылью и было неимоверно душно. Преподаватель, седовласый мужчина с глазами-щелочками, вдохновенно цитировал Аристотеля:

«Добродетель есть сознательно избираемый склад души, состоящий в обладании серединой…»

«Серединой», – мысленно усмехнулась я, сжимая в кармане куртки холодный металл флешки. На ней – планы охраны офиса того самого дельца, который наживался на поставках контрафактных лекарств в детские больницы. Вчера ночью она, как тень, скользила по его коридорам, обходя лазеры с ловкостью, отточенной за годы выживания.

«Мы становимся справедливыми, совершая справедливые поступки», – вещал лектор.

«А что вообще такое справедливость?» – вопрос повис в её сознании, отделяя меня от однокурсников, уткнувшихся в конспекты. Для них это была абстракция, игра ума. Для меня – вопрос выживания. Я спасла ту девочку из подвала Маркина. Это был мой способ восстановить справедливость. Не через закон, который слишком медлителен и слеп, а через действие. Через боль в костяшках пальцев, через адреналин, заливающий живым огнём каждую клетку.

«Никомахова этика» лежала раскрытой на странице о мужестве: «Мужество – это середина между трусостью и безрассудной отвагой».

Я вспомнила вчерашнее: скрип двери, биение сердца в ушах, тени на стене. Это была отвага? Или безрассудство? А может, и то, и другое? Я украла у вора, обманула обманщика. Где здесь середина? В бездействии? В том, чтобы сидеть сложа руки, пока подлые люди творят подлости, прикрываясь буквой закона?

Мой взгляд упал на смартфон. Всего одно сообщение Янко: «Заказ выполнен. Клиент доволен». Деньги, которые помогут осуществить мечту Доротеи о доме. Деньги, пахнущие чужим страхом и мои собственным риском.

«Я становлюсь вором, совершая воровство», – с горькой иронией подумала я, перефразируя Аристотеля. *Я становлюсь преступницей, верша свой собственный суд».

Но разве закон, который позволяет Маркиным годами издеваться над беспомощными, – справедлив? Разве система, бросившая её и Яшу на произвол судьбы, заслуживает уважения?

«Этика – это практическая наука, – голос профессора вернул её в аудиторию. – Она не о том, что знать, а о том, как жить».

Жить по их правилам? Смириться, закрыть глаза на грязь, потому что так «правильно»?

Или жить по своим? Где справедливость – это действие, где долг – это месть, где любовь – это готовность запачкать руки, чтобы защитить тех, кто стал тебе дорог.

Звонок с пары прозвенел оглушительно. Студенты зашелестели, собирая вещи. Я медленно поднялась. В кармане флешка отозвалась тяжёлым грузом.

Я шла по коридору, и с каждым шагом две реальности внутри меня сталкивались всё яростнее. Студентка-философ, цитирующая Аристотеля, и тень в кожаной куртке, взламывающая замки. Искательница истины и вершительница собственного правосудия.

Я понимала, что середины для меня нет. Есть только выбор, который я уже сделала. И теперь мне предстояло прожить с его последствиями. Не в теории, а на практике. Каждый день. Каждую ночь.

Философия задавала вопросы. Моя жизнь давала на них ответы. И эти ответы пахли не старыми книгами, а порохом, кожей и холодным металлом.

Получив место в общежитии (в этом помогло отсутствие родителей), я оформила с помощью Доротеи все документы на социальную стипендию – лишними деньги не бывают. Тем более что у меня появилась новая мечта, требовавшая финансовых вложений.

Пару раз женщина в разговоре упоминала, что хотела бы небольшой домик в английском стиле, – удовольствие, скажу я вам, не из дешёвых. Плюс я сама грезила о поездке в Италию. Понятия не имею, почему меня тянуло именно туда, но факт остаётся фактом.

Наступил сентябрь. Я сменила социальный статус на «студентку», открывая новую страницу своей жизни. Перебравшись в общежитие, я по-прежнему часто заходила к Доротее, порой оставаясь у неё ночевать.