Читать книгу Сопротивление материала - Виктория Травская - Страница 23

С этого дня ребята стали частенько заглядывать в депо. Иногда, если матери требовалась помощь или нужно было посидеть с сестрой, Борька сворачивал к цеху, а Ваня шёл домой. Борька, который уже был в седьмом классе, собирался поступать в ремесленное (бывшее реальное) училище, которое в своё время закончил Алексей, а потом учиться дальше – на инженера. Ваня, который техникой не интересовался, но был очень привязан к брату, часто составлял ему компанию, но просиживал в конторе за очередной «исторической» книжкой, пока Борька, переодевшись в робу, разбирал или собирал узлы паровозного двигателя под присмотром отца. О его будущем говорили только в общем, а сам он знал пока только то, что очень любит историю. Родители, Алексей и Дуся, с уверенностью говорили только одно: мальчик должен закончить десятилетку!

Так и вышло, что после летних каникул Ваня стал ходить в школу один. Братья вместе выходили из дому, пересекали железную дорогу, но дальше их пути расходились: Борьке надо было налево, в сторону вокзала и депо, в двух кварталах от которого располагалось ремесленное училище. Ване же – направо, до первого угла с той улицей, которая и вела прямо к школе. У общительного и шумного Борьки в «ремеслухе» появились новые друзья. Они часто и подолгу пропадали в железнодорожных мастерских, а вечерами Алексей со старшим сыном оживлённо обсуждали разные детали и узлы механизмов и наперебой чертили что-то в тетрадях. Дуся смотрела на них с насмешливой нежностью – «механики мои!» – и переводила взгляд на Ваню. Глаза её при этом подёргивались грустью и тревогой. Ваня был не то чтобы замкнутым, но каким-то…другим. Чутким материнским сердцем она знала, что у мальчика золотое сердце и он очень привязан к ней, к Борьке, к отцу и Кате. И в то же время понимала, что он живёт в себе – в каком-то своём отдельном мире, где нет места никому из них… Иногда подрастающая Катя подступала к нему с вопросами о том, что он читает, и он мог часами рассказывать ей о жизни древних царей, о раскопках и находках, о странах и обычаях. При этом лицо его светлело, глаза разгорались, и он открывался, словно цветок утреннему солнцу. Дуся любила наблюдать за ним в эти минуты. Она радовалась, глядя на то, как преображается её мальчик, и слушала его рассказы с не меньшим восторгом, чем пятилетняя дочь. И если Борька был для неё как бы частью её самой, то Ваня казался ей диковинным птенцом райской птицы, высиженным ею, обычной домашней уткой…