Читать книгу Hannibal ad Portas – 3 – Бронепоезд - Владимир Буров - Страница 4

– Не советую придумывать, я был в Одессе, телки, предлагающие себя уже в столовой, да, были, одна даже сразу в знак согласия положила мне ногу на ногу, что уже не оставляло никаких сомнений.

– Каких? – спросила профессор кислых щей, временно снятая с работы Ваном.

– Что будет, потому что было, – смело ответил я.

– Невероятно!

– Что именно, что было, или наоборот, уже никогда больше ничего и не будет, кроме этой ее ноги на моей ляжке?

– Повтори, пожалуйста, вопрос.

– Нет, ответь просто, если ничего не запомнила: первое или второе?

– Первое.

– Хорошо, отвечу: между первой и второй промежуток небольшой.

– Это значит, как я понял, – сказал Машинист, – то, чего не было – никогда и не будет, а если было – значит и раньше тоже, трахались до упора, но еще не знали, что опять увидятся.

– Я не понимаю, – ответила ему эта Лара – или я даже не спросил ее, как звали раньше, – почему с такими познаниями прошлого и будущего ты абсолютно не можешь понять настоящего?

– Что я не понял?

– Ты до сих пор не мог дать вразумительного ответа на вопрос Ванова, почему у тебя раз в неделю, или пусть даже в две, рвет пробку?

– Я уже всё написал: диверсанты!

– Ты признался, что диверсант?!

– Нет, вы посмотрите на неё, дура – она и есть.

– Диверсантка? – встрял я.

– Она? Да, в принципе, похожа. Хотя для тебя, как для человека умного, повторю:

– Диверсант тот, который был третьим, но сбежал.

– Вы тоже согласны, что был еще третий? – спросила она.

– Ты не удивляйся, что она всё пытается допросить тебя, – обратился ко мне Машинист, – все знают, что она бывший контрразведчик, а здесь только на Химии.

– Откуда?

– Она сама, как будто нечаянно, постоянно проговаривается.

– Я это тебе не говорила, а только Ванову, чтобы не приставал жениться, иначе выйду когда-нибудь на свободу, то он у меня сразу пойдет в штрафбат или на передовую.

– Как, простите? Ибо, война-то уж кончилась.

– Да? – спросил просто по-простому только что вошедший Ванов, и, положив свою бывшую офицерскую фуражку на стол, добавил: – Ми не знали.

– Чего ты не знал, чего ты не знал, пес ничейный?! – почти ласково, но с видимой угрозой спросила уборщица, повариха и контрразведчица – по очереди.

И:

– Я тоже растерялся, – как это может быть, или всё-таки кончилась какая-то другая война, а не та, откуда я перешел границу у реки и явился сюда, как:

– Как-то? – уже краска – и хорошо, если не синяя – бросилась мне в лицо.

И решил ради правды – чтобы ее узнать – пойти в разведку боем:

– Я засланный разведчик.

– А точнее? – первым успел спросить Машинист.

– Что в уже мной сказанном может быть неточным?

– Зачем вы признались? – пошла в атаку и контрразведчица-повариха.

– Я не сказал?

– Нет.

– Тогда догадайтесь сами.

– Он хочет, чтобы мы его проверили на дыбе, – я это поняла сразу.

– Как?

– Возьмешь его с собой в следующий раз, если попытается отнять паровоз – считай – признался.

– Да-нет, это не он, кто признается заранее, что диверсант?

– Да, пожалуй, никто, если не считать того случая, что меня хотел заставить обратить на себя внимание.

– Такая торфушка не нужна даже мне.

– Ты знаешь, что я раньше пойду в лес к медведю или пришпилю Вану вторую лапу для большей убедительности, чем с тобой сяду за один стол.

– Ты и так сидишь! – рявкнул Маш.

– Где?! – даже испугалась эта Лиговка – ибо мне в ней показалось что-то знакомое – что даже споткнулась и упала со стула, который приняла за более привычную здесь лавочку.

– Вот! – рявкнул Машинист, – она призналась, что не зря ее отправили на Поселение, но не знала, что не для наказания, а чтобы дамочка раскрыла себя, как шпионка.

– Этого не может быть? – просто ответила зав производством.

– Почему?

– Так перед кем мне раскрываться, перед вами, что ли?

– Мы может настучать.

– Вас никто не будет слушать.

– Мы можем продать эту информацию Вану, а он дальше, Ману.

Она заткнулась и ушла в лес, хлопнув дверью, как не делают даже профессиональные проститутки.

– Обиделась.

– Как ты думаешь, на правду?

– Да.

– Почему?

– Ну, я тебе говорил, что она втемяшила себе даже в околоземное пространство, что мечтает выйти отсюда, раскрыв шпионский заговор?

– Мне?

– Тебе.

– Да. Но как, если ее привязали к кухне, как бродячую собака, что ей почти одновременно и больно, и смешно: и остаться хочется, и уже навсегда привыкла к путешествиям по миру, пусть и голодному.

Вошел Ванов и ахнул:

– Да вы что?!