Читать книгу Записки сержанта - Владимир Владимирович Чихнов - Страница 18

8

– Виктор, в четыре тридцать в красный уголок. Собрание небольшое будет. – Почти всех из смены Ефимов предупредил, осталась еще кузница.

– Ты мне ничего не говорил и я ничего не слышал, – решил Лаптев подразнить Ефимова.

– Я тебе дам «не говорил», – потряс Ефимов кулаком перед лицом Виктора.

– Но, но, но. У меня тоже такая штука есть. Принимать кого-то на работу что ли будем?

– Придешь на собрание, узнаешь, – Ефимов сам не знал, что за повестка дня.

– Товарищи, с первого октября вышло Постановление о налогооблажении фонда оплаты государственных предприятий, объединений, – зачитывал начальник цеха приказ по заводу. – Это значит, что если выплаты из фонда оплаты возрастут от трех до пяти процентов, то взимается рубль налога; от пяти до семи процентов вводится налог уже два рубля. Заработная плата замораживается. Столь суровые меры вызваны сложившимся в стране чрезвычайным положением с денежным обращением. Рост денежных средств опережает выпуск товаров.

– Валентин Петрович, заработная плата у нас будет повышаться? – хотел бы знать Сапегин.

Вопрос этот всех волновал.

– Да, но повышение будет незначительным, только на три процента.

– Хоть на три, и то ладно.

Вопросов больше не было. Люди, кажется, ко всему привыкли: одним постановлением больше, меньше – какая разница. Бобров чувствовал, здесь что-то не то. Постановление направлено против рабочего человека. Невыгодно было предприятию увеличивать объем производства. Значит и заработка не будет.

Сапунов никогда еще так н не уставал. Тяжело работалось с Ефимовым, как с надсмотрщиком. «По конечному результату можно судить о проделанной работе. И чего всю смену торчать в слесарном отделении? – не понимал Дмитрий. – Установил слежку. Как из-под палки. Скорей бы в отпуск».

– Зоя, через неделю я ухожу в отпуск, – хвалился Дмитрий. – Поеду в Сочи отдыхать.

– Так уж и в Сочи, – не верила Копылова.

– Ох и отдохну.

– Путевку что ли взял?

– Путевку, путевку…

Разговор носил легкий непринужденный характер, ни к чему не обязывал. Сапунов шутил. Копылова любила поболтать.

– Зоя, когда я тебя увижу большим начальником? Ты когда пойдешь учиться?

– Смеешься? Смотри у меня, – погрозила пальцем Копылова.

– Надо идти работать. А то Ефимов, наверно, ждет меня уже в слесарном отделении.

– А ты не обращай внимания, – советовала Зойка.

Ефимов сидел в конторке. Незаметно как-то прошла смена, уже перевалило за полночь. Антон любил вторую смену. В ней спокойней: меньше беготни, меньше начальства. Через пятнадцать минут домой. Бушмакин ворвался в конторку:

– Антон, за что ты мне снизил вчера КТУ?! Если бы тебе вывели такое КТУ, ты бы, наверно, до директора дошел! У меня семья!

– Не кричи… и дома не кричи. Сапунов успокоился, теперь тебя надо успокаивать. Как с вами Чебыкин ладит?

– А пошел ты…

– Выбирай выражения. Работа у тебя вчера была несложная.

– «Несложная»…

– А будешь ругаться, я напишу начальнику цеха докладную.

Бушмакин уже не слышал, что сказал Ефимов: вышел.

Пашков не досчитался в получку десяти рублей.

– Что хотят, то и делают! Что нам дает этот закон о налогооблажении заработной платы? Да ничего. Зарплата им наша не понравилась: много стали зарабатывать! А цены какие стали? Все втридорога.

– Ну завелся, Сергей, – виновато улыбнулся Валиев.

– А что, не так что ли!? – рассердился Пашков. – Сколько у нас дармоедов в стране! Ничего не делают, а зарплату получают. Давай разберемся. В месяц нам идет премия двадцать процентов от тарифа. За три месяца получается шестьдесят процентов. А ИТР за квартал получает полтора, два оклада. Это сто двадцать-двести руб…

Разговоры, разговоры… кажется, им не будет конца. Они возникали стихийно на рабочих местах, в столовой, курилке. Невозможно было угадать о чем пойдет разговор, то ли о сталинизме, то ли о зарплате, то ли о народных депутатах. Но почти все разговоры сводились к зарплате.

Странным, непонятным был 1989 год. Конец года, а еще не приняты соцобязательства. блей на 1990 год. Трудовые коллективы не рапортовали о досрочном выполнение плана. Валентин Петрович на собрании призвал коллектив цеха к благоразумию, не сдавать в работе, набраться терпения. Ко всему следует быть готовым. Сегодня есть план, завтра его может не быть. Трудно стало с вагонами.