Читать книгу Записки сержанта - Владимир Владимирович Чихнов - Страница 23

5

Клавдия всегда ложилась спать ровно в десять, сразу засыпала. Вчера, прежде чем уснуть, долго ворочалась в кровати, думала о Вадиме, новом сварщике, потом – как провалилась куда.

Проснулась в пятом часу и опять уснула, видела во сне Вадима, ходила с ним в кино. После кино Вадим начал приставать. Клавдия ударила его по лицу. У него потекла из носа кровь.

Машинально, без аппетита Клавдия выпила чай с печеньем и без пяти минут семь вышла из дома. Пять минут восьмого она была на автобусной остановке. Скопилось много народу. Автобус пришел без опоздания. Клавдия ехала стоя, все места были заняты. Она все никак не могла забыть сон, чувствовала вину перед Вадимом. А если бы это был не сон? Наяву она поступила бы так же, не дала себя в обиду.

Женские бытовки располагались рядом с мужскими, через дорогу. Тридцать пять минут восьмого Клавдия в рабочем вышла из бытовки. Она подходила к цеху, и тут дружное: «А-а-а!» Кричали в цехе. Мужики играли в домино. Был «сопливый».

Счастливая улыбка долго не сходила с лица Сапегина.

– Кричите, как сумасшедшие. С дороги вас слышно. Здравствуйте.

– Здравствуй, милая, – был любезен Пашков.

– Здорово, – сдержанно ответил Владислав.

Больше никто Клавдии не ответил, – не потому, что не хотел, не слышал просто, некогда, шел еще один «сопливый». Хлесткими были удары костяшек домино о стол. Игра достигла своего апогея. Дорофеев грязно ругался. Человек несдержанный. Клавдия сидела на скамейке справа от Вадима.

– И не надоело вам стучать? – ничего хорошего она не находила в домино. – Ерунда какая-то. Лучше дома лишние полчаса поспать. Вадим, тебя выгоняют что ли из дома?

– Конечно, выгоняют, – резко повернулся Вадим. – А ты что зеваешь? По ночам меньше бегать надо.

– Я не бегаю, – с достоинством ответила Клавдия, крепко прижимая к груди сумку.

– Знаем мы вас, – Вадим закурил. – Ну зачем ты крутишь по пять?! У него же есть пятерки.

– Фу, дымишь, как паровоз, – замахала Клавдия руками. – Много куришь.

– Чего? – Вадим специально глубоко затянулся, выпустил дым как из трубы.

– Сейчас как дам! – показала Клавдия кулак. – Сразу проглотишь трубу.

– А ты что, не куришь?

Клавдия не знала, что и ответить. Она с шестнадцати лет курила. В смене курила также Хмелева. Они дымили на пару, закрывшись в туалете.

– Здравствуйте, товарищи, – подошел Бобров.

Он всегда приходил в одно и то же время, минута в минуту. Появился Плотников, поднял руку, что означало: привет. Он опаздывал опять, наверно, плохо спал. Кладовщица пришла в новой шубе, нарядная. На фоне серой массы однообразно одетых людей Иванова была неотразима.

– Привет всем, – небрежно кивнула она.

С Бобровым она здоровалась персонально, за руку. Взаимная симпатия. Иванова была женщина привлекательная, хозяйственная. В квартире у нее все блестело. Одевалась она всегда хорошо, со вкусом. Шубка всем понравилась. Иванова, довольная, пошла в склад. Без пяти восемь, должна быть разнарядка. Дорофеев три раза садился за домино и ни разу не выиграл.

– Эх ты, игруля, – ласково заметила Клавдия.

– Ни одной тройки! Как тут выиграешь? – психовал Вадим.

– Рассказывай… Не умеешь играть, так не садись.

До самой разнарядки, а она началась с опозданием, Клавдия с Вадимом припирались, присматривались, изучали друг друга. Никто им не мешал. Даже Плотников сидел, как воды в рот набравши. Ни с кем из мужчин в цехе Клавдия не была так любезна как с Вадимом.

На прошлой недели еще Чебыкин хотел провести сменное собрание, требовалось выбрать профгруппу, но работы было много. Сегодня – посвободней. Пять минут ушло на разнарядку.

– Товарищи, для ведения собрания надо выбрать председателя и секретаря. Предлагайте.

Минуты две прошло в томительном ожидании, – ни одного предложения. Леонид Иванович больше ждать не мог:

– Я предлагаю председателем Боброва, секретарем – Хмелеву.

– Пусть Хмелева за председателя и секретаря. Она там ближе, – имел в виду Олег, что Мария Павловна сидела за столом, ей не надо пересаживаться. Олег сидел далеко от стола.

– Ладно, – не стал Леонид Иванович спорить, затягивать собрание, хотя Олег мог и пересесть, не велика птица. – Инспектор по технике безопасности у нас в смене Сапунов. Что я могу сказать: определенная работа, конечно, велась, заполнялся журнал. Но работа велась слабо. Хотелось, чтобы больше было инициативы. Грубых случаев нарушения техники безопасности в смене не было. Вот, пожалуй, и все. – Чебыкин достал из тетради по инструктажу по технике безопасности чистый лист и положил перед Хмелевой, положил и ручку. – Бушмакин – страхделегат. Больные им навещались. Профгруппорг у нас – Васенина.

– Я скажу, – встала Клавдия. – Работой я была не загружена. Почти вся моя работа сводилась к составлению списка нуждающихся в бытовой технике. Я думаю, эта работа каждому по силам. Вполне можно обойтись и без профгруппорга.

– Нет, – возразил Леонид Иванович. – Кто-то должен и списки составлять. Такое у нас время. Нестабильное. Какая будет дана оценка работе профгруппы? Не отмалчивайтесь, задерживаете сами себя. Ну?

– Я считаю, что работа профгруппой велась на «удовлетворительно», – выручил Бобров.

– А я считаю, что работа велась неудовлетворительно, – другого мнения придерживался Ефимов. – Когда я лежал в больнице с желудком, ко мне никто не пришел.

– Да потому что ты сам ни к кому не ходишь. Вот к тебе никто и не пришел, – устало объяснила Клавдия.

– Анатолий, как страхделегат, должен был проведать меня. Может, я – пьяный.

– Никто никому ничего не должен! Много ты хочешь! – обрушился Олег на Ефимова. – То тебя КТУ не устраивает,

– Да, КТУ меня не устраивает, потому что я лучше тебя работаю.

– Почему это?

– Потому что ты, Олег, топчешься на одном месте, работаешь по старинке, не внедряешь передовые методы труда. У тебя нет роста производительности труда.

– Зато у тебя высокая производительность. В рабочее время собираешь мотоплуг.

– Олег, мотоплуг здесь ни при чем, – уже спокойней заговорил Ефимов, – надо менять систему оплаты труда. При сдельной оплате труда у меня был стимул. Я знал, сколько стоит работа. Я думал, как быстрее ее выполнить. По новой системе оплаты труда заработок выводится на глазок.

Антон ничего не боялся, говорил, что думал. Он последний день работал в цехе: переводился мастером в карьер. Мало кто знал об этом в цехе.

– Ты, Леонид Иванович, уравниваешь КТУ.

– Слушай, Антон, мы уже все решили на собрании. Ты опять начинаешь спорить. Зачем? – мысленно Чебыкин уже простился с Ефимовым, вычеркнул его из смены.

– Но так нельзя работать! Вы попомните мои слова.

– Время покажет, кто из нас был прав, – горячился Антон. – Надо пригласить начальника отдела труда и заработной платы, разобраться, что к чему. Надо сделать оплату труда по конечному результату, а не заниматься уравниловкой.

– Конечно, Сафронова пригласить бы не мешало, – согласился Олег. – А то, действительно, вывели всем на заводе средний заработок и успокоились.

– Товарищи, это потом! – замахал руками Леонид Иванович. – Сейчас у нас отчетно-выборное собрание. Какие будут предложения по новому составу профгруппы?

Плотников с безучастным ко всему видом сидел за столом, курил. Бушмакин строил из домино пирамиду. Валиев также далек был от собрания, думал о чем-то своем. Кажется, никому никакого дела не было до собрания.

– Товарищи, почему молчим? Как будто мне одному надо. Предлагайте, – сердился Леонид Иванович.

И опять выручил Бобров:

– Оставить в прежнем составе.

– Какие еще будут предложения? – Мария Павловна взяла ручку, записала число, повестку дня, кто выступил. – Предложений больше нет? Тогда голосуем. Кто за предложение Боброва, чтобы оставить профгруппу в прежнем составе, прошу поднять руку. Единогласно.

Повестка дня была исчерпана. Собрание закончилось. Плотников с Копыловой устроили возню. Плотников все норовил ущипнуть Зойку за тощий зад. Зойка не давалась, визжала, била ногами об пол, точно необъезженная кобылица.

– Вали ее, Плотников, на скамейку, – учил Бобров.

– Ты ему, Зойка, ногами в морду! – советовал Пашков.

Плотников начал сдавать, движения его стали вялыми, пропал энтузиазм, желание шкодить.

– Сейчас как стукну ногой по больному месту, старый пердун, – наседала Зойка.

– Говори прямо… по сучку, – тяжело дыша, отошел Плотников в сторону.

– У тебя все сучки уже отпали, – поправила Зойка не голове берет, одернула костюм.

– Один сучок остался. Хочешь, покажу?

– Тьфу! – плюнула Зойка, пошла в инструменталку, вынесла ведро с веником, стала подметать пол.

Мести она начинала с кузницы.

Сидорчук уходил в отпуск, работал последний день. По сложившейся традиции полагалось отметить это дело. Намечалась пирушка. Валиев, к примеру, с отпускных поставил три бутылки водки, две бутылки вина, чтобы хорошо прошел отпуск. Теперь настала очередь Сидорчука угощать. Собралась своя компания. Раньше, до перестройки, чтобы не угостить с отпуска, считалось в высшей степени кощунством, неуважением к коллективу, предательством. Сегодня немногие в цехе, в основном, кадровики, придерживались традиции. Вот уж второй день «Вино-водочный» не работал по причине отсутствия товара. Конечно, при желании можно было достать спиртное у спекулянтов за двойную цену. Это было накладно.

– Где же взять водки? – ходил Пашков расстроенный. – Говорят, вагон пришел. Что они тянут с разгрузкой. Я уж забыл, как водка пахнет. Когда денег нет _– водка есть, когда водка есть – денег нет. Вот жизнь пошла. Должны сегодня завезти. Должны! Я чувствую.

Пашков не обманулся, после обеда водку завезли в магазин. Первым об этом узнал Сапегин от одного своего хорошего знакомого. Скоро весь цех знал об открытии «Вино-водочного». Но как купить водку? Очередь, по словам знакомого Сапегина, растянулась аж до дороги, это метров на сто. К пяти часам очередь удвоится, если не утроится; в худшем случае – спиртное кончится. Надо было торопиться, искать технику.

У электрика был грузовой мотоцикл, вместо коляски ящик, мало ли что увезти, привезти. Иван иногда ездил за спиртным, выручал.

Иван был у себя, в мастерской для электриков, что-то сверлил для планера.

– Скоро полетим, значит? – заметил как бы между прочим Пашков.

– …как только, так сразу, – заученно ответил Иван.

– Иван, голубчик, съезди за водкой, – за всю компанию просил Пашков. – Сидорчук уходит в отпуск. Надо по этому случаю… сам понимаешь.

– Успокойся, не плачь. Одно дело сделал, переходим ко второму. Давай! – протянул Иван как лопату ладонь.

– Дай тебе бог здоровья! Вот молодец! Вот молодец! – затанцевал Сергей.

Через полчаса Иван уже был в цехе с товаром. Пашков на радостях пел. Пили после работы у Сидорчука дома.