Читать книгу Записки сержанта - Владимир Владимирович Чихнов - Страница 37

6

Скрипнула в комнате дверь, и вошла Тамара, инструментальщица.

– Вот, пожалуйста, инструмент. – Разложила Тамара на столе метчики, ключи. – Выбирайте.

Федор долго искал инструмент.

– А сверел у меня здесь нет, в инструменталке. – Тамара вышла.

Федор пошел в инструментальную за сверлом, попал в бойлерную, испугался, что Рашид скажет, скорее вышел.

– Федор Семенович! Федор Семенович! – прозвучал женский голос.

В дверях стояла Мария в халате.

– Разоспались, вставайте.

Мария ушла.

– Ездил бы на автобусе, не надо было рано вставать, – выговаривал в соседней комнате Юрий Владимирович. – Что за человек. Не понимаю я его. Приходит с работы, сразу в комнату, что он там делает?

– Сидит, я заходила.

– Вот именно, что сидит. На работе про него говорят, что он… какой-то странный.

– Бандит.

– Не похоже. А ты, Мария, рано не вставай.

– Неудобно.

– Это ему должно быть неудобно.

Юрий, похоже, ревновал.

Федор все никак не мог забыть сон, с ним пришел на работу. Закончилась уже разнарядка, а Тамары все не было. В инструментальной сидел токарь, выдавал инструмент.

– Как жизнь? – спрашивал Трошин.

– Ничего, – заученно отвечал Федор.

– Как к тебе Власов относится?

– Я знаю, он мужик справедливый. – И Трошин зачем-то подмигнул проходившему мимо Рябову, фрезеровщику.

Федор рубил на ножницах пластины на печь на футеровку. Пластин было много, несколько тысяч. Шли они на крепление кирпича в печи. Работа простая, каких-то навыков, знаний не требовалось. За ножами стоял упор, все пластины одного размера.

За два дня работы на ножницах Федор настолько освоился, что выполнял работу механически, все движения отточил.

– Обед уже. Пошли, – стоял за спиной Чесноков, торопил.

Ножницы долго не могли успокоиться, недовольно урчали. Мужики уже забивали «козла».

У столовой Борис опять ругался:

– Ты молодой. Они за тобой бегают. У тебя кровь с молоком.

– Я видел тебя тут с одной…

– Молчи, сопляк!

– Да, – глубокомысленно протянул Чесноков. – Если его не дразнить, послушаешь, – нормальный человек. А если его приодеть, он даст фору обидчикам. С другой стороны приятно, что такой вот есть… который хуже тебя. Ты уже не последний человек. Бытие определяет сознание. Заходи, Федор, как-нибудь, потолкуем. Придешь? Приходи.

Александр не отстал, пока Федор не пообещал зайти. В столовой опять была очередь.

– Спешить, Федор, некуда. Не война.

Федор с Александром обедали, – появилось уже заводоуправление, их настало время. Красивые кофточки, капрон контрастировали с грязной спецодеждой рабочих в зале.

После обеда Федор опять рубил футеровочные пластины, думал про сон

– О чем задумался? – спросил Трошин. – Думай не думай, сто рублей – не деньги!

Тимофеев с Новиковым собирали защитный кожух на двигатель. Тимофеев все никак не мог приставить лист к уголку, – лист соскальзывал. Новиков с откинутым щитком стоял рядом ждал, когда слесарь установит лист, чтобы его приварить. Но у Тимофеева ничего не получалось. Тогда Новиков смачно сплюнув, легко поставил лист на уголок, приварил. Довольный Тимофеев отошел в сторону:

– Готова собачья будка. Теперь собаку надо.

Кожух, действительно, походил на собачий дом.

– Надо Генку туда посадить, чтобы не лаял.

Генка, токарь, всегда с кем-нибудь ругался на разнарядке, был недоволен.