Читать книгу Роковое наследие. Хроники Арринда - Юлия Скуркис - Страница 13

Эрида возникла подобно миражу. Анаис поднялась на холм и замерла, очарованная увиденным. В утренней дымке возносились к небесам шпили храмов, солнечные лучи бликовали на их металлической поверхности. На огромном пространстве созданного древними монолита, как на блюде, раскинулся город. Всякий путешественник, впервые попавший в эти края, первым делом останавливался у подножия Эриды, опускался на колени и прикасался к выщербленному временем камню. Анаис тоже присела, провела рукой по шершавой холодной поверхности и присвистнула. Да, такого нигде больше не увидишь: целый город стоит как на подносе.

На зеркальную переброску Анаис не потратилась, добиралась на перекладных или пешком. Ночевала под открытым небом, благо лето, да и вообще – не привыкать. Она даже не знала, что спала в двух шагах от города, но это и к лучшему: войти в Эриду на рассвете. До съезда магов еще оставалось много времени, поэтому Анаис решила поближе познакомиться со столицей Харанда. Начала она с первой попавшейся на пути таверны, а перекусив, отправилась дальше. Девушка рассудила, что о гостинице подумает ближе к вечеру, а сейчас нужно принарядиться.

Стоило понадеяться, что телесные изменения прекратились и купить новый костюм, как выяснялось – нет предела совершенству. Вот и сейчас пришлось озадачиться поисками портного, не ходить же по столичному городу в коротких штанишках.

Портняжная лавка под названием «Быстрая иголка» приютилась у перекрестка улиц Сыромятной и Кружевниц. Анаис вошла внутрь и не успела рта раскрыть, как проворный мастер взмахнул рукой и выкрикнул: «Готово!». Она даже растерялась, а портной подскочил и развернул ее к зеркалу. Действительно костюм был впору и сидел идеально.

– Магия и никакого обмана, – улыбнулся мастер. – На какой срок закрепить действие заклинания?

– На две недели.

О цене пришлось поторговаться, но еще долго девушку не оставляло ощущение, что ее обдурили: можно было привести себя в порядок и за меньшую сумму. Она вышла из лавки в глубокой задумчивости, в которую погружалась всякий раз, когда впереди начинал маячить призрак безденежья. В общем-то, перманентное состояние, в особо гнетущие периоды подвигавшее на поиски заработка. «Вот всегда так: вроде бы все рассчитала – и бац! – непредвиденные траты», – подумала Анаис.

Один из храмов Нэре в центре города так поразил девушку своей красотой, что она не смогла пройти мимо. Высеченные над его портиком заповеди были украшены драгоценными камнями, зачарованными на убийство каждого, кто попытается их украсть. Такого Анаис не видела ни в Хануте, ни в Регалате, ни в Рипене. Вот что значит государственная религия.

Анаис в нерешительности остановилась на пороге, узрев потрясающее внутреннее великолепие. Позади жертвенного камня высились три статуи: первая имела темную правую и светлую левую половины, третья – наоборот, а центральная ослепляла белизной. Каждое изваяние протягивало вперед правую руку, словно приглашая следовать за собой, а левую – прятало за спиной, как символ того, что простым смертным не дано узнать уготованного им богами. В храме в этот час было пусто, если не считать женщины с дочерью. Мать рассказывала девочке о Богине. Ее голос, в общем-то негромкий, возносился под самые своды и не составляло труда расслышать, о чем она говорит.

– Это символ триединства Богини: растущая Луна, полнолуние и Луна убывающая; рождение человека, жизнь и смерть; прошлое, настоящее и будущее.

«Прекрасное воплощение догмата», – подумала Анаис, разглядывая статуи. В глубинке чаще всего ограничивались полумесяцами и кружком луны.

– Богиня покровительствует чародейству и плодородию, карает неверность и супружескую измену, способствует свершению мести, заботится об униженных и оскорбленных. Нэре нужно успеть ко всякому умирающему, чтобы препроводить его душу к очередному воплощению. Естественно, ей не хватает времени, поэтому, просыпаясь по утрам, мы сожалеем, что ночь коротка и не длится дольше, – учила женщина дочку.

Статуи взирали сурово, и веяло от них торжественностью, коей Анаис никогда не ощущала в храмах жизнерадостного Лита. Заглянув в десяток обителей радости, она утвердилась во мнении, что храмы бога-солнца – самый настоящий балаган: хоры и прихожане распевают, прихлопывают, притопывают, даже пританцовывают. Чтобы не выделяться среди них, приходилось нацеплять радостную улыбку, от которой у нее быстро начинало сводить скулы. Наверное, с непривычки. Улыбка – редкое явление для нэреита, если, конечно, это не способствует получению выгоды.

– Лит создал мир живых, и Нэре познала чувство ревности и ненависти, – рассказывала девочке мать. – С тех пор богиня гонится за супругом со скалкой, чтобы воздать ему по заслугам. Хоть литарии считают, что это он пытается догнать смертельно обиженную Нэре, чтобы утешить. Но мы-то прекрасно знаем, что богиня в этом не нуждается. Вот так и дробятся сутки на день и ночь.

«И никто доподлинно не знает: свет ли гонится за тьмой или наоборот», – подумала Анаис и даже испугалась, что будет тут же наказана за маловерие, но богиня-луна не обратила на нее ни малейшего внимания.

– С тех пор как Нэре познала горькое разочарование, она не признает чувств и эмоций, ибо они – грех. Когда стоишь перед алтарем, особенно остро ощущаешь свое несовершенство, – вздохнула женщина.

Анаис вышла из храма, ни о чем не попросив богиню. Она уже позабыла, когда в последний раз читала утреннюю молитву с сожалениями, что ночь была коротка, и время Нэре так быстро прошло. Ее ждала Эрида!

В этом городе и правда было на что посмотреть. Что греха таить, даже избалованные столичные жители иной раз останавливались, разинув рот, и глазели на новые архитектурные изыски. Это вычурное великолепие приходилось ежегодно обновлять, вызывая магов-строителей и магов-декораторов. Иначе все эти финтифлюшки опадут, как осенние листья.

Анаис долго рассматривала дом на улице Монетчиков. Его проект возник не иначе как после ночного кошмара, посетившего архитектора душной летней ночью. Стены больше смахивали на склоны горы во время извержения вулкана, а сочетание ядовито-красного и черного цветов заставляло нервничать.

Анаис провела много часов, бродя по улицам Эриды и созерцая витые, уносящиеся ввысь башни, дома самых неожиданных форм и расцветок. Немало времени она потратила на любование аллеей неопадающих фонтанов. Их струи поднимались до определенного, точно рассчитанного уровня, а потом возвращались к зародышевому состоянию. Прелесть была в том, что никакой магией тут и не пахло, всего лишь умелое использование поверхностного натяжения воды. Об этом ей шепнул один из внутренних голосов, но увлечь Анаис темой сложнейших математических расчетов ему не удалось.

Постепенно у девушки выработался определенный распорядок дня. Она поднималась с постели ранним утром, завтракала в таверне при гостинице, где поселилась, и за неимением других занятий отправлялась бродить по городу. Перекусывала в маленьких забегаловках и шла дальше, куда глаза глядят. Неудивительно, что однажды ноги занесли ее в «злачный квартал».

Узкие грязные улочки и обшарпанные стены домов удивили Анаис несхожестью с тем, что она привыкла видеть в столице. Здесь люди явно не заботились о внешнем виде своих жилищ, а внутрь девушка поостереглась бы заглядывать, даже будучи любезно приглашенной. Хоть церемонии в этом квартале были явно не в ходу.

Когда Анаис увидела, что навстречу ей, полностью перегородив улочку, движется группа людей с надвинутыми на глаза капюшонами, она убралась с дороги в первую попавшуюся лавчонку, решив, что выбирает меньшее из зол. Девушка захлопнула за собой дверь и привалилась к ней спиной, прислушиваясь к шагам снаружи. Когда глаза привыкли к полумраку, столь нехарактерному для торговых заведений Эриды, Анаис обнаружила, что зашла в табачную лавку, хоть и по запаху догадаться было нетрудно.

За прилавком сидел мужчина совершенно гадкого вида. Он молча наблюдал за посетительницей и попыхивал трубочкой. Тут и принюхиваться не нужно, чтобы определить, чем хозяин ее набивал.

– Кхм, – Анаис прочистила горло, в котором уже начало першить от дыма, за много лет пропитавшего в этом помещении даже каменные стены. На них отложился желтовато-бурый налет, и теперь он служил для борьбы с насекомыми. Мухи, что беспорядочно вились в помещении, вероятно, потеряв ориентацию, дурели окончательно, когда садились на стены и пытались чистить лапки. Они падали на пол, но вскоре утрачивали способность даже ползать.

– А грибочки ваши несколько раз отсыревали и повторно досушивались, что существенно снизило их качество, – заявила Анаис.

Проблеск интереса во взгляде мужчины подтвердил, что его сознание не оторвалось от реальности окончательно.

– А ты знаток, – произнес он, вынув изо рта мундштук, – хоть по виду и не скажешь.

Анаис потерла глаза, которые нещадно щипало от дыма.

– Кто тебя прислал? – поинтересовался хозяин.

– Никто, – честно ответила она, – просто мимо проходила.

Курильщик поманил ее пальцем, а когда девушка подошла, вскочил со своего кресла – такой прыти Анаис никак не ожидала, – вцепился ей в руку и крикнул:

– Стюли! Поди сюда!

Со скрипом отворилась дверь, что вела в недра дома, и появилась женщина. Она могла бы считаться красивой, если бы не желтоватый оттенок сухой кожи и коричневые зубы – явный признак любительницы покурить дурманящих грибов.

– Посмотри, что за крошка! – обратился к женщине хозяин лавки. – Как думаешь, сколько за нее дадут во дворце любви у Мориты?

– Девочка чистенькая, – осклабившись, произнесла Стюли, – возьмем хорошую мзду.

– Шутить изволите? – спокойным тоном отозвалась Анаис.

При таком скудном освещении хозяева вряд ли заметили, как побледнели ее щеки от гнева. Она положила похолодевшую влажную ладошку на рукоять кинжала и, в который раз, пожалела, что при ней нет меча.

– Убери свою грязную лапу, – процедила девушка сквозь зубы, чем вызвала дружный смех любителей курнуть дури.

Анаис едва успела выдернуть из ножен кинжал, как оказалась парализованной обездвиживающим заклинанием. Когда Стюли выбросила вперед руку, хозяин лавки оттолкнул пленницу, чтобы ненароком не попасть под чары. Девушка упала на спину, мышцы у нее одеревенели, казалось, тело опустили в раскаленный металл, и он застыл непробиваемой коркой. Ее рот остался открытым в немом крике, лишь мысли метались в голове, а витиеватые проклятия, что не успели сорваться с языка, застряли колючим комом в горле. Ужас угнездился в сознании и несколько мгновений властвовал там безраздельно. Внезапно накатила тошнота. Хозяин лавки склонился над Анаис и принялся бесцеремонно расстегивать одежду.

– Хороша-а-а, – сказал он, облизав тонкие бледные губы. – Прибыль нам обеспечена.

– Стюли, сходи к Морите, узнай, когда лучше доставить этот первосортный товар.

– Размечтался! – огрызнулась женщина. – Хочешь меня услать, чтобы позабавиться с девчонкой?!

Анаис лежала как деревянная колода, но при этом отлично слышала хриплое дыхание курильщика, ощущала запах его давно немытого тела, и рвотные спазмы не заставили себя ждать. Стюли подскочила к ней и с усилием повернула голову девушки на бок.

– Опять побочный эффект, – пробормотала она, – какая хилая молодежь пошла. Помоги мне ее перенести, прибери здесь и топай к Морите, – велела Стюли напарнику.

Анаис приходила в себя медленно и мучительно: конечности то и дело сводило судорогой. Она лежала полностью обнаженная, прикованная к столешнице, и смотрела прямо перед собой. «Надо же так глупо попасться, – подумала пленница, – я недооценила противника. Похоже, внутренний сыск Эриды не особо заботит, что в злачном квартале практикуют незаконное колдовство».

– Очухалась?

Анаис перевела взгляд на Стюли, и то, чем она занималась, ей не понравилось.

– Я подготовлю тебя к новой жизни, – проворковала женщина. – Вложу в твою черепушку мечту о работе в доме любви и буду часто навещать, чтобы мечта не развеялась. Ты – отличный товар, не порченый. Настоящая находка. Сколько бы за тебя запросить? – вслух размышляла Стюли.

– Вряд ли тебе понадобятся деньги, – сказала Анаис, – ведь ты сегодня умрешь. Оковы мгновенно проржавели и рассыпались рыжей пылью. Стюли повторила трюк с парализующим заклинанием, но Анаис отразила чары на нападавшую, сотворив «зеркало».

Врагов не следует оставлять в живых, иначе их легионы будут вечно следовать за тобой по пятам. «Пожалуй», – в кои-то веки согласилась девушка с внутренними голосами.

– Без тебя, Стюли, мир станет лучше, – сказала Анаис, присев на корточки рядом с неподвижным телом. Поднявшись, она оглядела полки, заставленные оплетенными паутиной пыльными склянками. Девушка смешала по несколько капель разных зелий и влила в рот Стюли приготовленное рвотное средство.

– Я не буду полагаться на случай, больше ты никому не навредишь, – сказала Анаис и вышла из комнаты.

Свою одежду она разыскала с трудом. Стоит ли говорить, что ни денег, ни кинжала на месте не оказалось. Ей очень повезло обнаружить в мусорном ведре перепачканные документы, иначе после первой же проверки ее выслали бы из Харанда. Отпечаток подошвы на свитке, прямо на имени, стал для Анаис последней каплей: возникло острое желание спалить этот притон. Но кто мог поручиться, что не сгорит весь квартал. Девушка осторожно приоткрыла дверь и выглянула на улицу.

Выскользнув из табачной лавки, она заспешила прочь. Анаис решительно припечатывала мостовую подошвами и не сбилась с ритма, даже вновь наткнувшись на людей в капюшонах. Было бы преувеличением сказать, что девушка не испугалась. Только глупцы ничего не боятся. После пережитого в табачной лавке у нее внутри все еще жил противный холодок. Он почти убрался на задворки сознания, но теперь вновь проклюнулся в надежде занять вакантное место на переднем плане. Давно бы мог догадаться, что ему ничего не светит.

Страхи оказались напрасными: предъявив жетон работника внутреннего сыска Эриды, старший по званию потребовал у нее документы. Анаис бросила взгляд на металлический кружок с надписью: «майор К. Костиди» – и протянула видавший виды свиток.

– Что вы делали в этом квартале? – поинтересовался молодой человек приятной наружности, что стало очевидным, когда он откинул назад капюшон.

– Я заблудилась, – ответила Анаис.

– И зашли в табачную лавку спросить дорогу? Это ведь были вы?

Анаис пожала плечами, мол, возможно.

– Пройдемте, – приказал сысковик и, прихватив с собой напарника, повел девушку в обратном направлении.

Меньше всего на свете ей хотелось возвращаться в ту проклятую лавку. Она шла, опустив голову, и усердно смотрела под ноги, которые все еще плохо слушались. Надо отметить, мостовая заслуживала пристального внимания. Помимо вездесущей грязи, луж и крыс, то и дело перебегавших дорогу, улица была устлана всевозможными обломками и осколками. Так что осторожность тут была не лишней.

Майор толкнул дверь табачной лавки и вошел внутрь. Анаис чуть помедлила и, с тревогой переступив порог, огляделась. После ее ухода ничего не изменилось. Следом за ней вошел второй сысковик.

Хозяин либо до сих пор не вернулся – место за прилавком пустовало, – либо находился в недрах дома. Девушка даже точно могла сказать, в какой именно комнате. Майор тем временем принялся за работу.

Анаис прекрасно знала, что отпечаток волшбы, оставленный ею стражнику при въезде в Харанд, теперь доступен любому, кто носит браслет. У каждого мага этот отпечаток индивидуален, как внешность.

Майор достаточно быстро обнаружил следы магии Анаис и установил, что она применяла заклинания ускорения коррозии и зеркального отражения.

– Это ведь не запрещенное колдовство, – сказала девушка.

– Нет, – согласился Костиди. – Мне интересно, почему вы не заявили, что на вас напали. Я изучил остаточные эманации и обнаружил кое-что интересное. В этой комнате, например, использовали незаконное колдовство: кто-то вас обездвижил.

– Во-первых, как вы уже знаете, я не харандка, – сказала Анаис, – во-вторых, не имею ни малейшего желания попасть в жернова харандской судебной системы. Меня здесь нешуточно испугали, отобрали деньги, но я сохранила жизнь и свободу. Разве этого мало?

– Вы и правда не харандка, – сысковик улыбнулся и поманил ее за собой.

Стиснув зубы Анаис пошла следом за майором. Она знала, что увидит за покосившейся дверью. Сысковик на мгновение замер, заметив труп, затем отступил в сторону. Второй буквально втолкнул Анаис в комнату, а сам встал в дверном проеме, перегородив путь к отступлению.

– Мертва, – констатировал майор, пощупав пульс на шее, и осмотрел помещение.

– А этот Костиди не из брезгливых, – подумала девушка и отвела взгляд от покойницы, вокруг головы которой растеклось содержимое желудка.

По мере того, как взгляд сыщика изучал инвентарь и прочие приспособления, его лицо становилось все более хмурым.

– Вот и нашли, – задумчиво сказал он.

Девушка непонимающе взглянула на него.

– Мы долго не могли вычислить поставщиков мамаши Мориты. Рогнар, – обратился Костиди к напарнику, – вызови лекаря, чтобы зафиксировал смерть.

«Самое время играть дурочку», – подумала Анаис, наблюдая за тем, как Рогнар неторопливо и методично работает. Она была почти уверена, что лекарь не станет проводить дополнительную экспертизу.

– От чего умерла эта женщина? – спросила Анаис.

– Захлебнулась рвотой и задохнулась. На некоторых людей обездвиживающее заклинание оказывает побочное действие, а одеревеневшие мышцы не позволяют повернуть голову на бок. Я готов воспроизвести картину происшедшего, – заявил сысковик. – Все случилось очень быстро и почти одновременно, следы эманаций не уступают друг другу по яркости: коррозия, зеркало и обездвиживающее заклинание, которое отразилось на Стюли Дэкхейм.

– Жуткая смерть, – прошептала Анаис.

– Мир стал чище.

– Определенно, – ляпнула девушка и прикусила язык.

– Я понимаю ваши чувства и восхищаюсь стойкостью, – сказал молодой человек. – Давайте выйдем отсюда.

Девушка охотно кивнула. Покинуть эту жуткую комнатушку – все, о чем она могла мечтать в эту минуту. Правда, еще приятнее было бы оказаться далеко-далеко, где-нибудь за пределами Харанда.

– Вы забыли упомянуть мою глупость, – кисло улыбнулась она.

– Вы просто ошиблись. Слава Нэре, что смогли себя защитить. Кстати, меня зовут Користин.

Анаис потупила взор, изображая смущение.

– Очень приятно, – выдавила она. Кажется, смущение удалось неплохо.

– Мне тоже, Анаис, – улыбнулся молодой человек.

– Думаю, мы могли бы оставить нашу тайную операцию в том же статусе, вы ведь решили не обращаться в суд, – сказал Користин.

– Да конечно, – согласилась Анаис. – Мне вот любопытно…

– Спрашивайте, не стесняйтесь.

– Почему вы так долго не могли обнаружить преступников?

– Вы не здешняя, вероятно, не знаете о заклинании пелены, – ответил молодой человек. – Очень распространенная и вполне законная вещь для защиты частной жизни. К сожалению, у таких как Стюли, появляется возможность проворачивать под прикрытием пелены свои грязные делишки. Чтобы деактивировать это заклинание, необходимы ордер и тройное совпадение: время, место, действие. Начальство не оценит стараний, если мы начнем врываться в дома, где все следы преступлений уже развеялись. Владельцы с превеликой радостью накатают на нас не один десяток жалоб во все инстанции и будут совершенно правы.

Анаис подошла к молодому человеку вплотную и прошептала в ухо:

– Сожгите этот квартал.

Користин невольно улыбнулся, взглянув на лукавое выражение лица девушки, и спросил:

– Вы позволите вас проводить?

Во взгляде Анаис промелькнуло подозрение, что не укрылось от сыщика.

– Я прекрасно понимаю, что такая храбрая и самостоятельная девушка не нуждается в опеке. Но жители этого квартала очень злопамятны и мстительны. Мы, конечно, разыщем и арестуем хозяина табачной лавки…

– Буду очень признательна, если вы меня проводите, – сказала Анаис и даже позволила взять себя под руку.