Читать книгу Сказка № 3. Перекресток имени Бабы-яги - Юрий Чернявский - Страница 27

У каждого свои привычки. Сана, например, любила, чтобы было чисто и пусто и обязательно пахло полевыми цветами. Владу нравилось открывать новые неизведанные дороги. Каждый раз, во время утренней пробежки, он менял маршрут, забираясь в таинственные незнакомые закоулки большого города. Здесь он представлял себе, что попал в неведомую страну, где его ждут приключения и не раскрытые еще тайны, уходящие своими корнями в старину. У Антона же было пристрастие к мелкой моторике, сохранившееся, видимо, со времен блохоискательства. Тогда нужно было найти вредное мелкое насекомое в густой шерсти, аккуратно удалить его при помощи зубов и потом тщательно продезинфицировать поле боя посредством языка. В этой жизни Пухов лепил разные фигурки из хлеба, со всякими мелкими подробностями и раскрашивал кисточкой живых насекомых. При этом терпенье его казалось безграничным. Ведь и вправду, чтобы красиво раскрасить под тигра рвущегося на свободу таракана, нужно иметь не слабую усидчивость. А еще Антон испытывал необъяснимую тягу к собирательству носков. Всю эту свою кучу нижнего белья он именовал не иначе, как коллекцией. Носки же, которые со временем приходили в негодность, он нарекал «раритетом», складывал в пакетик, проставлял даты «жизни» от покупки до протирания и прятал в специальный ящик. Особо дорогие его сердцу носки, после окончания своей активной фазы жизни, удостаивались трогательной авторской эпитафии на упаковке.

Их казарма, хоть и была казармой, но представляла из себя вполне жилое помещение блочного типа, с несколькими отдельными комнатами, общим залом и кухней. В воскресенье с утра Сана со шваброй в руках делала в их блоке «чисто и пусто», а Пухов в зале за столом лепил очередное нэцке.

– А ты чего с Владом на тренировку не пошел? – увидела его Сана.

– Сегодня ОФП. А мне не надо, я и так пацан здоровый. – Антон продемонстрировал свой бицепс.

– Рахит жизнерадостный, – оценила Сана качество его напряженной мышцы. – Опять хлеб переводишь?

– Чтоб ты там понимала. Я, как Бог, создаю новых животных. День… какой—то там, не помню, – «И сотворил Он дряблонога геморроидального!». – Пухов поднял со стола и повертел в пальцах, чтобы Сане было лучше видно, фигурку ни на что не похожего жуткого существа. – Или вот, – плавоперца глубоководного. А вот тут лежбище морских кошечек. Нравится?

– Да.

– Че, правда?

– Нет, конечно. Вообще—то, кошмар, – оценила плоды его творчества Сана. – Пока что ты создаешь только грязные носки, причем постоянно. – Она брезгливо отодвинула шваброй полосатые носки, валявшиеся под столом.

– Ай! Что ты делаешь?! Это же настоящие «Метрополис К», почти не юзаные. И вообще, ни фига, я сотворяю животных – грязноносцев сногсшибательных. Да! В брачный период они не просто воняют, – они распространяют сногсшибательный аромат роскошного тела. Отсюда и происходит их научное название. На латыни они называются – Nosokus Hrenovus из отряда…

– А ну брысь, я здесь мыть буду, – прервала Сана поток его неуемной фантазии.

– Ладно, так и быть. Всё равно в душ собирался.

В дверь постучали. Сана, как была, в перчатках и со шваброй в руках, пошла открывать. На пороге стоял Ленарис.

– Почему—то я знала, что мы еще увидимся, – сказала Сана, – да вы проходите.

– Благодарю, – Ленарис прошел в прихожую.

В этот момент из ванной послышался шум воды и вопли Пухова: « – Опять с душа на кран не переключила! Когда—нибудь прибью эту моль белобрысую!». Следующую его гневную тираду заглушил звук водопада, но по смыслу было ясно, что он изысканно матерится.

– Подумаешь, – Сана пожала плечами, похоже, она уже привыкла к взрывному характеру Антона и совсем не обиделась. – А сам таракана в коробочке держит. Да вы проходите, хотите кофе?

– Лучше чаю. А зачем ему таракан? – спросил Ленарис.

– Не знаю, говорит, что ему нравится слушать, как тот шуршит, – нервы успокаивает.

– Вот как? Интересно, надо будет попробовать…

Сана удивленно посмотрела на Ленариса, поняла, что он не шутит и спрашивать ничего не стала. Только подумала, что может быть, она действительно многого еще не понимает.

Она пошла на кухню, Ленарис последовал за ней.

– Да нет, вы не подумайте, – ответил на ее мысли Ленарис, – я не считаю, что держать таракана в коробочке – это обычное явление. Просто я люблю всякие инновации, исследования необычные.

– Тогда понятно, почему вы здесь.

– В каком смысле?

– С тех пор, как я «удочерила» это визжащее сокровище, – она кивнула в сторону ванной комнаты, где плескался Пухов, – я наблюдаю во всех нас сплошные странности и необычности. Разве нет? – она иронично улыбнулась.

– Ну да, – подтвердил Ленарис, – я уверен, что мы поладим.

Сана налила воды в чашку, поставила чайник обратно на печку и вдруг, не оборачиваясь, сказала: – Почему не спрашивать?

– Что? – удивился Ленарис.

– Почему не спрашивать, сколько вам лет?

– Я этого не говорил.

– Как это? Ну, я же слышала.

– Ах вот оно что, – задумчиво произнес Ленарис, – это моя ошибка. Отвык, знаешь ли от нормального общения и стал непростительно громко думать при всех.

– Это я твои мысли, что ли услышала? Со мной никогда такого не было, вот это ни фига себе!

– Ничего, это только начало. Скоро сумеешь настраиваться на индивидуальную волну.

– Да ладно! А ты меня научишь? – глаза Саны вспыхнули ярким фиолетовым пламенем.

«Ого, – осторожно подумал Ленарис, – прямо Нефертити. Кстати, меня без всякой настройки почему—то слышит…». А вслух сказал: – Да без проблем, с чего начнем?

– С него, – с уверенностью сказала Сана и показала пальцем на дверь ванной. – Будет знать, блохастый, как блАндинкой меня обзывать.

– Но ты ведь и есть блондинка.

– Издеваешься? – Сана подозрительно посмотрела на него.

– Нет, ну я в смысле цвета волос.

– А вот он издевается, а сам рыжый. И кстати, – вспомнила Сана, – ты почему свой возраст скрываешь, стесняешься, что ли?

– Просто не хочу никого шокировать своей антикварной ценностью.

Сана подошла к нему так близко, что Ленарис почувствовал себя неловко, чего с ним не случалось уже много—много лет.

«‒ Странно, – подумал он в замешательстве, – на меня, в принципе действовать так не должно… Или дело не в феромонах? Тут он спохватился и взглянул в ее хитрые глаза: – Неужели опять услышала?…».

– Держи, – Сана протянула ему чашку с чаем, сделала шаг назад и добавила, – когда—нибудь сам расскажешь насколько ты древний, если захочешь. Да, кстати, я так и не спросила, зачем ты, собственно пришел. Расскажешь?