Читать книгу Любовь к Мудрости. Тайны науки Философии. Книга 1 - Юрий Иванович Леднев - Страница 11

Всякое новое знание в культуре человеческого общества проходит долгий путь, прежде чем этому знанию начнут доверять и использовать его практически. Основная нагрузка в получении нового знания лежит на интеллектуальной элите, учёных и мыслителях вообще. В связи с этим, за известный нам промежуток истории сложились определённые алгоритмы познания, посредством которых новое знание получается и проходит проверку. Так, в науке существует всего два способа для осуществления данной работы:

• Первый способ – доказательный (фигурируют конкретные научные результаты, а психо-эмоциональная составляющая самого исследователя практически не влияет на качество результата, соответственно, не учитывается. Применимы эпитеты: докажи, измерь, проведи эксперимент и т.д.).

• Второй способ – описательный (непосредственное участие принимает психо-эмоциональная и духовная сторона человека. Применимы эпитеты: опиши, прочувствуй, расскажи и т.д.).

В основе доказательного способа лежит некий информационный базис, полученный в результате научных исследований и экспериментов. Полученные при таком способе данные обрабатываются человеком, и выносятся соответствующие выводы, выраженные в образных, лексических или иных формах. Данный принцип применяется, как правило, в точных науках и инженерии.

Описательный способ базируется на конкретных результатах восприятия человеком объективной реальности и лежащей в её основе информации. Особое влияние на результат при данном способе оказывает субъективизм исследователя. Выражается данный способ, как правило, в форме языковых средств, присущих конкретной культуре общества. Данный способ чаще всего применяется в гуманитарных науках.

Принципиальным отличием этих двух способов является то, что первый способ может быть перепроверен и повторён другими индивидами, в силу общедоступности основополагающей информации, а второй – нет, в силу невозможности повторения опыта конкретного исследователя.

Для осуществления наиболее безошибочной деятельности познания в культуре общества необходимо совокупное применение обоих принципов. Отказ от какого-нибудь одного способа познания приведёт к очевидным ошибкам. Совокупность данных принципов познания образуют единый принцип «практика – критерий истины», определение которого встречается ещё у «короля» материалистической диалектики Карла Маркса, однако Маркс использовал данный принцип ровно настолько, насколько позволяла материалистическая наука, т.е. наполовину, отвергнув большую часть опыта человечества, полученного описательным способом.46 Между тем, это отторжение Марксом религиозного опыта было лишь условное, в ключе сформировавшихся тогда базовых философских направлений. При внимательном изучении его философии начинаешь понимать, что сама марксистско-коммутнистическая идеология была сформирована им на основе тех же религиозных принципов, заложенных ещё многие тысячелетия назад. Как об этом, в частности, заявил Владимир Путин в интервью каналу «Россия-1» ещё в начале 2018 года: «Коммунистическая идеология очень сродни христианству»; «Свобода, братство, равенство, справедливость – это всё заложено в Священном писании, это все там есть. А Кодекс строителя коммунизма? Это сублимация, примитивная выдержка из Библии, ничего нового они там не придумали…»47

Действительность такова, что преобладающая в современной науке культура познания объективной реальности не соответствует совокупности заявленных принципов познания. Вместо этого, «острая» необходимость повторного воспроизведения опыта (это то, что характерно для доказательного способа) заменила собой неотложный принцип «практика – критерий истины», следовательно, то, что возможно повторить – истинно, а что нельзя – нет. Но так ли это?

Не обязательно разбираться в философии, чтобы отчётливо понимать: возможность повторного воссоздания того или иного опыта другими не может являться показателем истинности результатов, поскольку все новые «повторения» опытов и, как следствие, полученные результаты зачастую оказываются совершенно неприменимы к окружающей действительности, а порою и неадекватны самой жизни. То, что было хорошо «вчера», не может быть гарантией успеха «сегодня». В качестве примера можно привести тот же марксизм-ленинизм, модель которого была вполне применима в эпоху становления индустриализации сто лет назад, но совершенно не применима в сегодняшних условиях глобализации и больших темпов развития рыночной экономики. «Назад покойника не носят» – так звучит известная русская пословица. Как писал доктор исторических наук, профессор УрГПУ Виталий Леднев: «Ни одно из социально-политических, философских, экономических, правовых или религиозных учений не может претендовать на истину в последней инстанции, ибо каждое из них справедливо только для одной эпохи или одних исторических условий. В.И.Ленин ошибался, когда писал, что „Учение Маркса всесильно, потому что оно верно“. Оно было в какой-то мере справедливо для определенного времени».48 Поэтому, политическая работа небезызвестной политической партии, являющейся в худшем своём проявлении правопреемником КПСС, на сегодняшний день, как минимум нецелесообразна, а на деле бессмысленна вообще.

Вместе с тем, никто не станет отрицать, что получение одного и того же результата возможно и с применением абсолютно разной информации, да и опыт впоследствии совсем не обязательно может быть кем-то повторён вообще, например, в силу невозможности его повторения в текущих условиях.

В результате того, что вся религиозная и мистическая история человечества, все оккультные и эзотерические знания (т.е. тот опыт, который осуществлялся описательным способом) были отброшены на задний план и ушли из области рассмотрения официальной науки, а само правило практика – критерий истины было окончательно заменёно требованием повторения результатов, произошло известное нам разделение науки и религии.

Всего этого «опыта» для науки, как бы, не существует, и он является, в большей степени, вымыслом, а не предметом для исследования науки. Главной причиной этого следует считать тезис о невозможности повторения религиозного опыта. Разве представляется возможным повторение опыта Будды, Христа и Мухаммеда? Это совершенно невозможно. Причин тому несколько:

1. Судьбы этих личностей уникальны и неповторимы никем.

2. В каждую из эпох существования цивилизаций на нашей планете существовала своя проблематика и, как следствие, были необходимы свои методы решения этих проблем. Т.е в конкретное историческое время существуют конкретные проблемы, требующие конкретного способа решения.

Даже если рассматривать это явление в некой мистической подоплёке, то есть допустить реальное появление в истории человечества неких пророков с их откровениями Свыше в определённые моменты исторического развития, то в этом явлении мы находим вполне логическое объяснение. Некие противоречия и «несхожести» в информации основоположников этих учений – всего лишь конкретные инструменты решения проблем, актуальные именно на тот момент исторического развития, когда эти учения появились и были созданы их основоположниками. Разве существует необходимость решения тех проблем, которых теперь попросту нет, либо инструменты их решения сильно устарели, и неприменимы в современной жизни? По этой причине произошло ошибочное разделение самой религии на множество традиционных конфессий.

Не стоит игнорировать факт, что некие «противоречия» в известных нам религиозных течениях в большей степени привнесены искусственно в результате потери того же правила «практика – критерий истины». По той же причине в исторически сложившиеся авраамические религии было привнесено множество «отсебятины». В результате эти учения в том виде, в котором они есть сейчас, не имеют ничего общего с откровениями Свыше, продиктованными пророками в их первозданном толковании. Как известно, одного только Христианства существует 10 течений.

Разумеется, данный вопрос – это предмет отдельных дискуссий, и мы, дорогой читатель, обязательно рассмотрим этот вопрос несколько позже.

В свою очередь, каждое религиозное течение требует от себя пристального внимания от его приверженца, принятия на веру всех его канонов, строгого следования его догм и отрицания догм любых других религиозных течений. С другой стороны, если Творец мироздания есть, и он Един, то в отличие от властителей всякого рода церквей, Он не стал бы требовать от человека жить в русле «божьего промысла», а предлагал бы это. Но делал бы это Он не путём прикрепления к конкретным догматам или, хуже того, насильственным насаждением своей воли (как то делали религиозники), а в процессе осмысленного диалога с Ним на протяжении всей жизни каждого человека. Это, в свою очередь, неуклонно доказывало бы практически ошибочность ошибочного и истинность истинного, поскольку сомнение в истине не делает истину ложью, а приводит человека, искренне познающего свою жизнь к раскрытию новых граней его жизни и, в конечном итоге, к подтверждению истины.

Следовательно, бытие Бога не столько Вера в него, сколько некое познание Его в нескончаемом диалоге с человеком в процессе всей его жизни, где Он не доказывает человеку, что существует, а показывает языком жизненных обстоятельств то, что человеку нужно сделать для улучшения его жизни. Чем искреннее человек обращается к Богу, тем явственнее проявляется бытие Бога в жизни человека. Независимо от конфессиональной принадлежности и языка молитв, каждое искреннее обращение человека к Всевышнему, в большей или меньшей степени, ведёт к изменениям обстоятельств его жизни. Проявляется это наиболее отчётливо в зависимости от того, насколько изначально человек душевно праведен и отзывчив Всевышнему, особенно в те моменты, когда Бог обращается к человеку посредством других людей и через его совесть.

Поскольку такого рода доказательства существования Бога очень индивидуальны для каждого человека и носят определенные морально-этические нормы, то в некоем «повторении опыта» нет смысла вообще. Тем не менее, понимание этого явления не входит в рамки компетентности науки. Здесь нет вещей, которые можно измерить и нет инструментов, с помощью которых эти измерения можно произвести. «Бытие Бога – это не предмет веры, а предмет знания, непрестанно подтверждаемого Богом на практике в жизненном диалоге с человеком. Именно по этой причине всё, описанное выше в этом разделе, логически и неопровержимо, и недоказуемо, но практически подтверждаемо для каждого, кто готов принять сказанное на веру и проверить в практике жизни».49

Искреннему и открыто настроенному человеку единожды данное доказательство существования Творца даёт ему стимул к продолжению всей его жизни в русле «божественного промысла». Атеистически же настроенный человек находит массу причин разубедить себя в том, что какой-либо Творец есть вообще, а все совпадения и «божественные знаки» соотносит к беспричинным совпадениям. В этом случае Бог неоднократно предоставляет такому человеку возможность самому убедиться в ошибочности осмысления полученного доказательства. Вопросом здесь остаётся то, когда и каким образом выразится правило «практика – критерий истины» языком жизненных обстоятельств в данном случае. Решение такого рода «неопределённостей» и задач по поиску правды-истины можно отвести к диалектике, о чём далее и пойдёт речь.