Читать книгу ЦУ ГЕЗУНД! Повести и рассказы - Зосима Тилль - Страница 12

Утро плавно, но упорно отравляло ночной город своей реальностью, проснувшимися людьми и планами на будущее. Со слонёнком подружиться и поймать перо жар-птицы в очередной раз получилось далеко не у всех. Кому хобот, а кому и куриная гузка, достались. И то лишь под утро. В общем всё, как всегда – мозгов и возможностей выспаться вновь хватило не всем. И Любовь Купидоновна здесь исключением не являлась.

Амурова проснулась с первыми лучами заходившего на город в крутое пике солнца от того, что всё её не привыкшее спать сидя тело нестерпимо ныло. Впрочем, в этом оно таким уж исключением не было. Летом ноют все. Мол, «скучно дома сидеть», типа, «гулять не с кем» … Уважаемые, устройтесь на работу, вы это лето даже и не заметите!

Пока разум Купидоновны искал кофе и смысл жизни, затёкшие за ночь конечности уже привычно начинали свой танец на граблях. Результатом этих по-утреннему неуклюжих па-де-па явился на обе головы сломанный кран на кухне, непонятно, когда и каким образом очутившаяся на потолке ванной смесь гречневой и перловой каш и ушибленный о валяющиеся по всей квартире запчасти от разобранной Земельевым стиральной машины мизинец правой ноги.

Род Урожаевич Земельев возвращался в город ровно тем же способом, что и отбывал из него – в ивасиподобной жестяной банке селёдочного цвета пригородной электричке. Стоявший до этого более десяти лет в гараже на вечном, казалось бы, приколе красный «ушастый» «Запорожец», уже две недели, как восстанавливал свой былой заводской лоск на прокачке в одном из чудом уцелевших «Запорожец» -сервисов. Но об этом тоже немного опосля.

Уставший, но довольный найденным в сусеках Любови Купидоновны стратегическим запасом своих старых семенных наработок, он умиротворенно дремал у окна, сжимая в руках заветную коробочку со своим будущим. Раннее утреннее солнышко припекало аккурат в правый глаз, так что временами Роду Урожаевичу становилось даже жарко, в том числе и от мыслей о грядущем. Впрочем, об этом также не в сей момент.

На одном из перегонов состав резко тряхануло, видимо кто-то из хулиганских или как-либо других своих персональных побуждений, сорвал стоп-кран. Это вывело Земельева из зоны комфорта, и он лениво приоткрыл глаза. На вагонном диване напротив сидела женщина в последнем рассвете сил. Впритык к ней примостырилась четвёртой на трехместную лавку ещё одна подобная ей дама откровенно незамужней наружности.

– … зачем-то купила ладан. Чертей что ли гонять? Лишь бы себя не выгнать из дома ненароком. А ты не знаешь, блохи умеют плавать? – донёсся до его слуха обрывок фразы синечулочницы.

– Не знаю… А с чего такой вопрос? – вяло откликнулась ей предзакатная.

– Да вот, на коте блохи…

– И, чтобы проверить это, ты хочешь кота утопить?

– Уже и не знаю. С утра положила ему кусочек отварной куриной грудки вчерашней. Кот понюхал и медленно поднял на меня глаза… Такого укора и вопля души: «Ты чё мне тут подсунула? И это ты мне прикажешь есть?» я ещё никогда не видела… Потом дернул хвостом и гордо ушел в зелень полей… Хам! Зажрался!.. Или просто грудка за ночь в холодильнике испортилась?..

– Ох, эти мущщины!.. – уже с куда большей охотой поддержала разговор собеседница. – Хотя, знаешь, мой – нет, он не такой. У нас с ним отличный секс, крепкая дружба, масса романтики, и по гороскопу мы совпадаем…

– А лайки? Лайки он тебе ставит?

– Ты права, кого я обманываю?

– Ничего, бывает… На днях я сгенерировала новое слово «удобищный». Теперь подозреваю, что это про мою домашнюю одежду, хотя, думаю, смогу найти этому слову и кучу других применений…

«Ну, да… Мужчины обманывают женщин чаще, но женщины обманывают мужчин лучше», – про себя философски умозаключил Земельев. – «Потому что, стараясь очаровать джентльмена, взамен интеллекта леди чаще всего демонстрируют свою внешность. Ибо мужчины, конечно, бывают глупы, но слепы – никогда. Хотя ничто так не помогает найти компромисс, как наличие компромата…»

Он уже было приготовился погрузиться в дальнейшую липкую дрёму, как в его нагрудном кармане внезапно ожил со вчерашнего дня упорно молчавший мобильный телефон. На экране вовсю светилась фотография Амуровой.

– Доброе утро! – упредив радостные реляции Земельева, достаточно ультимативным тоном поприветствовала его Купидоновна.

– А ты уверена, что оно доброе? Судя по твоему голосу, меня начинают одолевать тягостные сомнения…

– Я тоже сомневалась, когда встала до будильника. Ни фига добрым утро не было. Подумала-подумала, и пошла в туалет. Удобрять… И, правильно! Зачем нам будильник, когда есть расшатанная нервная система, которая не даёт нормально спать?!

– Тебе не спалось?

– Что за странный вопрос: «Как мне спалось»? «Слишком мало для твари», – хотелось бы фальцетом пропеть тебе в ответ. И угадай, кто из нас та самая тварь, которая до сегодняшнего утра был недоступен по телефону?

– Ну, Любушка моя… – попытался склонить её на мировую Род Урожаевич. – Ты же сама знаешь. Аппарат у меня старый, живёт своей жизнью, особенно в условиях нечернозёмной полосы среднерусской возвышенности…

– Смотри у меня, Родя! Пока ты там без меня ко мне же на дачу за огуречными семенами катаешься, у меня не только стиралка, у меня кран на кухне навернулся. На обе головки. Так вот, представь… Я его и без тебя сама починила… Заменила в кран-буксах прокладки…

– А откуда ты в столь ранний час прокладки взяла? – с зарождающимся подозрением прервал её мигом насторожившийся Земельев.

– Из старого душа выковыряла, из того самого, что ты мне в прошлом году две недели менял. Воткнула на кухне и сверху вентили от него же и прикрутила. Правда, до этого керамические вкладыши на одном из кранов в труху сломала, но всё равно – и не течет и удобственно!

– Ну точно, без мужиков из нашей коллегии по концептуальному немецкому киноискусству не обошлось!

– Не… Просто хорошее видео в сети подвернулось!

– Немецкое?

– Вот, тьфу на тебя! Нет! Наш совковый слесарь снимал… Если бы немецкое, я б ещё на кухне потела… Правда, я и без того вся мокрая. Когда не докрутила кран-буксу и начала проверять, правильно ли собрала, окатило с головы до ног!

– Ну ладно, будем считать, что все возможные в моё отсутствие грехи с тебя смыло… – начал потихоньку успокаиваться Род Урожаевич.

– Да… Кстати… Когда я потолок от каши отмывала, случайно на кран в ванной оперлась… и… теперь он тоже течёт! И ещё… две лампочки между кашей на потолке перегорели. Так что, Роденька, приезжай! Работы тебе хватит! Ну, и стиралка… Ты, кстати, хотя бы письмо моё вчерашнее прочитать успел? Что скажешь?

– Весь вечер читал Любонька, душа моя, весь вечер! Что скажу? Ну, представь – сидишь ты на дне пустого бассейна и ждёшь. Ждёшь наполнения пустого пространства, даже жилет или спасательный круг не надела потому, что тебе очень хочется быть захлёстнутой от макушки и до пят. Ты даже проверишь плотность прилегания «пробки» и исправность сливного механизма. Даже повредишь его. На всякий случай.

– Да, забыла тебе сказать, со сливным механизмом после удобрения утра тоже возникли кое-какие проблемы… – прервала гидротехнику мысли Земельева Любовь Купидоновна.

– Хорошо, в смысле плохо, в смысле понял. Так вот, ведь ты ждёшь её – живительную влагу воскрешения души. Пусть на миг, пусть захлебнёшься, но оживёшь. Что ты станешь делать? Да ровным счётом ничего. Как увядающая роза будешь радоваться силе, которая наполняет тебя…

Внезапно монитор старенького домашнего компьютера Амуровой моргнул, обновился, и на так с ночи не закрытом окне сайта поэтессы появилось новое стихотворение.

– Родя, милый! Подожди! У меня тут такое, что словами и не передашь! – в очередной раз прервала Земельева Купидоновна, отложила в сторону трубку и немедленно нажала на кнопку «Читать немедленно».

«И сыпется с неба несказанность фраз в потоке зигзагообразном…», – повторила последние стоки стихотворения Амурова и вернула телефонную трубку назад к уху. – «Несказанность фраз… Род Урожаевич? Родя?!»

Но ответом ей была тишина. Ни безуспешные попытки прозвониться Земельеву и закончить разговор, ни холодный голос автоинформатора, вещающий о его, Урожаевича, временной для неё, Амуровой, недоступности, не могли испортить Любови Купидоновне то настроение, которое уже было безнадёжно улучшено столь наглядными результатами проделанной ей с помощью фрилансера @оседлайчужойвелосипед этой ночью работы. Не став допивать кофе, она по-быстрому подпоясалась и пташкой выпорхнула из дома.

«Ну, здравствуй, утро!» – легко и непринуждённо болтала сама с собой Любовь Купидоновна, наводя утренний марафет, сидя в залитом солнцем салоне автобусе, по пробкам везущего таких же, как она не выспавшихся людей на работу. – «А сегодня, точно, никуда часы не переводили? Ладно… Сейчас и тебя будем делать добрым. Все женщины рождаются девами, но только овец любят за внешний вид. Спустя годы, девами остаются лишь по гороскопу, да и то не все, а окружающей реальности важно наше содержимое! Нажаль… Женщину сколько не корми, всё равно она прожуёт и снова говорить начнёт:

– Привет. Чё делаешь?

– Я люблю тебя. Скучаю, мне так тебя не хватает. Ты снишься мне каждую ночь. Я не могу без тебя. А ты?

– Сосиски ем.

Но нельзя узко мыслить – натрёшь, как говорится, всё. Да и голодные волки уже ждут. Реальность и граждане! Ну куда же вы прёте-то? Вы ещё мне на колени сядьте! Ну, действительно, прекращайте вы уже это… окружать!»

Миновав вечно спавшего на проходной «Небесной канцелярии» ВОХРовца, Амурова, первыми делом, решила зайти в вычислительный центр «Кое-где», чтобы узнать последние новости, а на самом деле – похвастаться перед Джимайловой тем, что предложенный ей, Амуровой, достаточно нестандартный для «Кое-где» механизм привлечения фрилансеров к решению насущных для конторы задач себя оправдал. «Надо не забыть предложить Сети Интернетовне оставить такой порядок напостоянку», – усиленно крутила себе в голове Купидоновна. Действительно, куда приятней распределять работу между другими, чем вкалывать не поднимая, а зачастую и не понимая головы самой.

Первой неожиданностью для застывшей столбняком у дверей ВЦ Амуровой, стали непосредственно сами двери ВЦ. За ночь каким-то волшебным образом они успели трансформироваться из старорежимных облупленнодубовых в новомодные металлопластиковые. Любовь Купидоновна стояла, и судя по тому, как она пялилась на них, ощущала себя женой барана – овцой. Вторым сюрпризом была новёхонькая информационная табличка, приклеенная на стене справа от этих самых «новых ворот». «Проектный офис „Информационное небо“. Руководитель продукта Джимайлова С. И.», – красовалось черными буквами на благородно матовом золотом фоне. «Нет, тут, пожалуй, часы не переводили… Здесь, видимо, пока я спала, календарь успели перевести. И чего это я вдруг решила идти к Джимайловой хвастаться? Относительно моих успехов в работе, могу твёрдо сказать, по сравнению с ней в данный момент карьерную лестницу я мою…»

Из состояния скоропостижной катотонии Амурову вывел перемежаемый спорадическими воплями гвалт, доносившийся из-за новомодных инновационных дверей. «Эх, были двери в наше время, не то, что нынешние хре…», – пробурчала себе под нос Любовь Купидоновна, не закончив фразы, распахнула дверь и тут же отпрянула назад. Усиленно муссировавшаяся Амуровой мысль о постоянной основе сотрудничества с Велосипедом отпала сама собой.

– Правильно, Велосипедушка! – то и дело в голос кричала Джимайлова, читая полученный в ответ на её запрос текст. – Жги правду-в-матку! Швыряйся кормом в коней! Засевай бисером выгребные ямы на салозаготовительном заводе! Я тебя с удовольствием поддержу! На всех аккаунтах «Небесной канцелярии» во всех мыслимых и немыслимых позах и социальных сетях. Если дело выгорит, даже предложу выйти через нас на стартап интернет-тренингов по распознаванию имитированных оргазмов в личной переписке!

Привыкшие, казалось бы, уже ко всему сотрудники, возглавляемого ею бывшего вычислительного центра, периодически вздрагивали, а некоторые, особо впечатлительные, даже крестились и пытались пасть ниц, из-за чего периодически то в одном, то в другом углу офиса раздавались удары дерева о дерево.

– Что за шум? А драка… где? – осторожно спросила у Сети Интернетовна со второй попытки всё-таки осмелившаяся к ней подойти Амурова.

– Вот на! Полюбуйся! – Джимайлова порывистым движением повернула к ней закрепленный на прикрученной к столешнице «ноге» широкоугольный монитор, на который был выведен сайт поэтессы.

– Совсем свежее? – на всякий случай уточнила Купидоновна.

– Настолько, что я прямо-таки чувствуется запах засыхающих чернил, – подтвердила Сеть Интернетовна. – Пару минут назад как вывесила… Ты читай, читай!

– Ну! Каков стервец, этот твой Велосипедыч, а! Я только полчаса, как по всем соцсетям его текст рассовала, и вот! Уже результат! Сама посмотри! – Джимайлова пару раз кликнула мышкой и перед глазами Амуровой возник текст поста.

– «Наполеон и княженика», – прочитала с экрана вслух Амурова. – Если верить данным соцсети, текст размещен в ней всего тридцать три минуты назад. И смотри-ка! Уже есть даже один коммент. Ну-ка, дай-ка гляну!

Любовь Купидоновна ловко выхватила мышь из-под руки Джимайловой и кликнула по ссылке. «Не было в моей жизни Наполеонов» – писал некий пользователь, а по аватарке вернее было бы сказать, пользовательница, скрывающаяся под ником @письмасамолётики. – «А этот? Этот и на оруженосца не тянет. Так… Только осторожно заходит в гости на мою страничку в соцсети… Ужасно, когда у человека нет чувства юмора. Ещё хуже, когда такие люди подписаны на меня. И вообще бесит, когда варишь волшебное зелье, а получается опять борщ. Кстати, вчера снова его мама звонила. Он так и не появлялся…»

– Нет, ты только посмотри, практически прямая связь! – не уставала восхищаться Сеть Интернетовна. – А какова скорость прохождения пакетов?

– Каких пакетов? – не поняла сразу Купидоновна. – Кстати, у тебя кофеварка работает?

– Да, только сегодня новую поставили. Опробуй – первая у неё будешь! Хотя этот вопрос, скорее, в компетенции нетрадиционщиков Сосьедадова, ну да ладно, один раз – не… госзаказ, – рассмеялась в ответ Джимайлова и, пока Купидоновна ходила наливать себе кофе, решила заново перечитать последние стихотворения поэтессы.

– Ну, так что у нас там с пакетами? – вернувшись через пару минут с кружкой ароматного свежесваренного эспрессо, напомнила ей о своем вопросе Амурова

– С пакетами? Ах, да! Удивительная у этого твоего Велосипедова скорость прохождения пакетов обмена данными в энергоинформационном поле Вселенной. Может он этот, скрытый Электросамокатов? Это же она, твоя поэтесса на наш пост с написанным им текстом ответила, если ты сразу не поняла. И сразу же стиш. И всё – «прощай, проза»! Блеск!

– Я тебе больше скажу! – воодушевилась от Сети Интернетовны Амурова. – Этот @оседлайчужойвелосипед, похоже, действительно знает пароль, – Любовь Купидоновна мышкой вернула компьютер Джимайловой в оглавление сайта поэтессы. – Вот эти два стихотворения были написаны и опубликованы, как я теперь понимаю, ещё в процессе написания им своего рассказа по тексту моей заявки…

– Похоже на то… – задумчиво протянула Джимайлова. – Если судить по датам публикации, до этого поэтесса вообще четыре месяца ничего не постила….

Слушай, Купидоновна, у Верховного есть мнение, что летом работники бывают двух видов: «Я нифига не знаю, я с завтрашнего дня в отпуске» и «Я нифига не знаю, я сегодня первый день после отпуска»! Есть ещё мой третий вариант: «Я уже шесть лет без отпуска, не трогайте меня нафиг вообще!»

– Это ты к чему? – не поняла такого перепада напряжения мысли Сети Интернетовны Амурова.

– К тому, Любовь Купидоновна, что мой «третий тип», как мне кажется, это как раз про тебя. Ты в отпуске в последний раз когда была? Вот, то-то же. Замолвлю-ка я перед Верховным за тебя словечко, и иди-ка ты с завтрашнего дня в отпуск. А что? Заслужила! Такой ценный метод оптимизации рутинной работы придумала! Тебе, я думаю, ещё и отпускные в двойном размере в качестве премии полагаться должны… Съездишь к морю, посидишь на даче, может с Земельевым чего наконец-то решишь… А потом «и вновь продолжается бой!» С новыми силами и во благо мира по любви во всем полюбовном мире!

– Ты знаешь, Сеть Интернетовна, – Купидоновна аж подавилась кофе от такого предложения Джимайловой. – …о чем я сейчас думаю? Вот нет в мире гармонии… Только что-то починишь – обязательно что-то другое развалиться… У меня сегодня кран на кухне потёк… Только наладила кран, каша в ванной на потолке неведом образом нарисовалась… Зачистила кашу – унитаз засорился… Прокачала – не в овне же жить… Вот теперь сижу, пью с тобой кофий и с ужасом думаю – что теперь-то развалиться…? Стиралка, опять же, уже неизвестно сколько по дому запчастями в процессе Родиного ремонта валяется… Да и смеситель в ванной, пока кашу оттирала, бортанула. Подтекает теперь…

– Ах, вот ты к чему клонишь! Ладно, и за твоего Рода Земельевича тоже словечко замолвлю.

– Урожаевича…

– Какая разница?

– Вот за что люблю я тебя, Сеть Интернетовна, так это за понимание. Казалось бы, чего проще? Прежде чем что-либо предположить или выдумать, провести всю ночь в догадках и фантазиях, попробуй совершить невероятно безумный поступок – спроси! Вот так и ходим, жалуемся, ноем, злимся… Тебя же и спрашивать не надо, подавишься твоим кофейком, и сразу так жить хочется! Ну, пойду я тогда, пожалуй, к себе, в отпуск собраться. Земельеву по дороге позвоню, обрадую…

Однако звонить никому не пришлось. Буквально на выходе из бывшего ранее заурядным вычислительным центром новоявленного проектного офиса Любовь Купидоновна столкнулась с Родом Урожаевичем, как говорится, к носу нос.

– Привет! А ты как здесь? И чего так рано? Ты же собирался быть где-то ближе к обеду?

– Соскучился…

– Это хорошо. Кстати, с завтрашнего дня мы с тобой идём в отпуск…

– Но…

– Возражения не принимаются. Должен же ты, в конце концов, наладить мне стиральную машину. Трусы-то чистые почти всё, закончились! Ты же не хочешь, чтобы я в отпуске и без исподнего на курортах по Барселонам рассекала? Кстати, мы с тобой так и не договорили. Что ты там по телефону про розы вещал? Как я буду радоваться силе, которая меня наполняет?

– Ах да! Розы! Вот я лопух! – стукнул себя по лбу Земельев. – Совсем забыл покормить «Розовую плантацию признательности»! А ведь завтра тысяча триста двадцать пять предложений, а я в отпуске! Ведь именно эти розы, с особым ароматом, должны попасть в определённые руки, чтобы та, для которой они предназначены, произнесла долгожданное «Да!»

Не говоря больше ни слова, он моментально сорвался с места и, бубня себе под нос про насосы, помпы, барабаны, спирали и ещё что-то совсем уже нечленораздельное, побежал по коридору, следуя указателям «Отдел всхожести и черенкования».

– Жду тебя в конце рабочего дня! – только и успела, что крикнуть вслед стремительно уносящейся вдаль спине Земельева Купидоновна. – Должна же я хотя бы перед отпуском решить проблему с отсутствием в моем платяном шкафу чистого нижнего белья!

– Будет, будет тебе новая жизнь! – эхом донеслось ей в ответ.

– Это радует, а когда?

– С понедельника, естественно!

– Но, сегодня же уже вторник!..

Но к тому моменту Род Урожаевич Земельев уже успел благополучно скрыться за очередным поворотом бесконечных коридоров Небесной канцелярии, для удобства непосвященных скромно называющейся «Кое-где», и ответом ей была тишина.