Читать книгу Слюни - А. А. Казаков - Страница 22

КОМПАНИЯ: «НУТРО В ГРУДИ или ВНУТРЕННОСТИ В СЕЙФЕ».

Слоган (добавленный мной, как покорным слугой своей профессии, настоящим фанатом деревообработки): открути этой суке голову, чтобы посмотреть, что у неё внутри. Это загадка. А вот варианты ответа: пустота, тупость, закладка, северное сияние, морж или другая сука? Ну а если говорить серьёзно: в один из дней посещаю производство, занимающееся изготовлением матрёшек. Крупное, но древнее, как мир. Чахлое. Функционирует ещё со времён Союза. Кукла, женщина за сорок, проводит мне экскурсию по предприятию. Я отнекиваюсь, делая вид, что смущаюсь, хотя на самом деле только по одному её кабинету (обшарпанному, холодному, серому) понимаю: я не хочу проводить здесь ни минутой большего того времени, что уже провёл здесь. Кукла говорит, что кроме матрёшек компания производит шахматы, деревянную посуду «под старину» и бильярдные кии.

– Да вы что? Правда? Как интересно.

– Тогда пойдёмте, – говорит Кукла. – Покажу вам, что тут и как. Чтобы вы знали, что вас ждёт, если вы к нам придёте.

Глядя на неё, понимаю, что она настроена решительно, хотя у меня появляется ощущение, что ей: 1) просто скучно; 2) интересны молодые люди вроде меня; 3) хочется завести меня в тёмный угол и там, прижав мне к горлу стамеску, заставить теребить её дурнушку. Соглашаюсь идти, чтобы сделать ей приятно, я ведь воспитанный человек. А ещё потому, что я всё равно сюда приехал, на другой конец города. И торопиться некуда.

ДОЛЖНОСТЬ: Технолог на производство матрёшек.

– Работа тяжёлая, ответственная, кропотливая, требующая полной выкладки, заинтересованности со стороны соискателя. – Говорит Кукла, проводя мне экскурсию по территории производства. Вокруг ничего приятного: горы опилок-отходов, разруха, унылая цветовая гамма на лицах работников как неоднозначная реакция на моё появление.

Кукла облизывает меня взглядом и добавляет:

– У нас дружный коллектив, некоторые работают здесь десятилетиями. Все знают всё обо всех. Что творится внутри коллектива. Кто на кого заглядывается. Мы как семья.

– Ну конечно, – говорю. – Без этого никуда.

Я смотрю на какого-то беззубого типа-алкоголика, который спит за рулём трактора, но подскакивает при виде нас и начинает судорожно дёргать рычаги в кабине. Я думаю: если они все – семья, то кто он, этот тип? Отец семейства? Брат? Спасибо, мне не нужны такие родственники. Лучше одному, чем в такой семье. На ум приходит Чарльз Мэнсон.

ОБЯЗАННОСТИ: Осуществлять контроль над соблюдением техпроцессов.

– Нужно следить за соблюдениями технических дисциплин, выполнением плана, – объясняет Кукла. – Заботиться о сроках сдачи продукции. Мотивировать персонал. Поднимать производство вообще. Видите, в каком оно состоянии? Всё потому, что прежний технолог недобросовестно выполнял свои должностные обязанности. А вообще работа многоплановая, интересная. Скучать не придётся. Нужно будет считать нормы расхода материала, загруженность оборудования. Заказ материалов это тоже ваши обязанности.

– Не много ли для одного человека? – спрашиваю без шуток. – Этих обязанностей хватит раскидать на троих-четверых человек. Согласитесь: столько надежд на одного технолога это не разумно. Сильное давление, большая ответственность. Многозадачность. Желание успеть по всем пунктам сразу. Серьёзный подход. Большой спрос с маленького сотрудника. Если говорить о моей скромной кандидатуре, разумеется. Вот я о чём.

Кукла чешет щёку. Тычет в неё языком изнутри.

– Давайте посмотрим цех, – предлагает она.

– Собственно, – говорю, – я здесь ради такого удовольствия.

Мы заходим в здание, похожее на хранилище: в таком же гробу в Сухом Дне пятнадцать лет назад мои родители прятали картошку на зиму. Тот же холод, та же сырость.

ТРЕБОВАНИЯ: Опыт работы в должности технолога на деревоперерабатывающем производстве от трёх лет.

– Как быть с опытом? – спрашиваю у неё.

Отмахивается.

– Не важно, – говорит. – У вас есть образование.

– Оу, – отвечаю, приятно удивлённый. – Это круто.

Но, исходя из того, что я уже видел, находясь здесь – перспектива сомнительная, как по мне. Тем не менее, спрашиваю, ради интереса: у кого я буду тут обучаться.

– Да у всех, – говорит. – Если надумаете, то походите, посмотрите. Пообщаетесь с людьми. Изучите оборудование. Знаний наберётесь. Закрепим вас за мастером. Он заболел, не вышел сегодня. Но если вы надумаете, можете приехать завтра. Он будет на месте.

Мне почему-то кажется, что мастер валяется пьяный где-то под верстаком, а на голову ему сыплются кучерявые стружки. Но я ничего не говорю. Плетусь за Куклой.

РАСПОЛОЖЕНИЕ: слобода «Катафалк Бабкино». Окраина города. Раз в час ходит общественный транспорт.

В цехе два с половиной работника. Оборудование древнее.

Кукла показывает моё будущее рабочее место.

Кабинет ещё страшнее, чем её собственный. Со всех сторон на тебя смотрят матрёшки. Их здесь тысячи.

– Подружки, – говорю, натягивая улыбку на лицо. – Как мило.

– Удобное светлое место, оборудованное компьютером, – так описывает эту дыру сама Кукла. – Осмотритесь.

– Я уже смотрю, – говорю. А сам думаю: было бы на что.

– Не хотите присесть за стол? – спрашивает и указывает на стул.

На таком, наверное, мой прадед шил лапти в деревне.

Понимая что-то по выражению моего лица, Кукла говорит с досадой в голосе:

– Совсем не нравится, да?

– Нет, – говорю, стыдясь своей реакции. – Не совсем.

– Можно будет что-нибудь изменить.

Я киваю. Не говорю, что проще всё сжечь к чертям.

– Мы вообще-то очень хорошо относимся к новым, молодым сотрудникам, – говорит она с небывалым восторгом. – Специалистов мы любим. Специалисты нам нужны.

– Тогда мне точно мимо, – говорю.

И это помогает снять напряжение. Мы смеёмся.

…позор. Стыдоба просто. Работать в таком месте в двадцатом году двадцать первого века, когда тебе самому всего двадцать три года – серьёзно? Не интересует, спасибо. Лучше быть нищим. Лучше я пойду снимать на видео, как открываю рот под музыку.

ЗАРПЛАТА: Средняя.

Когда возвращаемся к ней в кабинет (наконец-то), Кукла считает на калькуляторе мою потенциальную зарплату. Потом озвучивает мне цифры.

– Задерживаете оплату труда?

– Иногда, – признаётся.

– Надолго?

– По-разному.

– Ясно, – повторяю.

Силы совсем покидают меня.

– Всё-то вам ясно и понятно, – говорит Кукла, окончательно опуская руки. – Думайте. Решайте. Как вам угодно будет.

ЛЬГОТЫ: Компенсируется проезд на автобусе в одну сторону.

– Отпуск оплачивается? – спрашиваю.

– Да.

– Больничные листы?

– А вы часто болеете?

И улыбается.

Я не отвечаю.

– Можно договориться с мастером, – отвечает она, становясь серьёзнее. – Он даст день-другой отлежаться. Если нужно. Чтобы не терять время и деньги.

Смотрю в окно: на нём ржавые решётки.

Подоконники грязные, стёкла пыльные и битые.

В окно бьётся ветка. Как по мозгам мне скребёт.

ОБРАТНАЯ СВЯЗЬ: Номер телефона. Факс.

– Звоните, как надумаете.

– Конечно, – говорю. – Позвоню.

Кукла не знает, но я позвоню.

Чтобы сказать: спасибо, не интересует.

А на её удивлённый вопрос: а что так? Отвечу:

– Знаете, не хочется вас расстраивать, но поступило предложение чуть лучше вашего. Но всё равно спасибо вам, что уделили мне время.

– Назовёте фирму? – спросит она, цепляясь за всё подряд, чтобы удержать мой интерес, которого нет.

– Эйсид Хаус, – скажу я. Но она не поймёт, о чём я.

– Может, загляните к нам ещё? – спросит она, почти умоляя приехать, провести с ней время, скрасить её тоску. – Ещё раз осмотритесь. Я поговорила с руководством. Они готовы выделить средства на новый компьютер для вас. И мастер наш на месте.

Ну как ей сказать, что меня тошнит от одной только мысли о том, что я буду там работать? Это унижает меня больше, чем факт безработицы. Никак не объяснить ей этого.

Я вежливо попрощаюсь и отключусь.

А потом пойду писать «Комментарии…».

Или разговаривать со своими Бартлби.