Читать книгу Красная омега. Часть первая. Таёжная жуть - Александр Брыксенков - Страница 8
ГЛАВА ПЕРВАЯ
КОЕ-ЧТО О СОНЕ
ОглавлениеПуть в 1,8 км. – небольшой путь. Но если путникам при преодолении его приходится постоянно балансировать на скользкой дороге и перепрыгивать через многочисленные лужи, то и короткий путь покажется длинным. Вот и Крюковы, спины которых взмокли от непривычной прогулки, с нетерпением всматривались в просветы впереди, ожидая увидеть, наконец, человеческое жилье. Конечно, если бы они шли налегке, то не так бы притомились. Но каждый из Крюковых что-нибудь да нес. У Антона в обеих руках было по сумке. В сумках находились разнообразные продукты от колбасы до постного масла. Дима, кроме Машки, тащил за спиной рюкзак, наполненный банками с мясными консервами и куриными тушками.
Самая важная ноша была у Сони. Она несла хлеб и бутылки со спиртным. Бутылок было много, так как Соня планировала устроить по прибытии в Камары «прописочку», на которую, с целью знакомства и налаживания контактов, предполагалось пригласить соседей.
Может быть, кто-нибудь другой и не стал бы тратиться на угощение незнакомых людей, но только не Соня. Ей очень нравились различные междусобойчики, пирушки, складчины. Она всегда была окружена подругами и знакомыми, с которыми любила посидеть за рюмкой чая. За эту её склонность Анна Матвеевна, мама Димы Крюкова, называла Соню патологически общительной особой. Пожилую женщину можно было понять. Дочь популярного в свое время петербургского врача-акушера, она была довольно чопорной персоной и шумные хмельные сборища не одобряла.
Тягу к веселым компаниям Соня приобрела еще в юности.
Обычно еврейские папы и мамы очень серьезно относятся к выбору профессии для подрастающих детей. В прежние времена прагматичные родители направляли своих умных, отличавшихся абстрактным мышлением отпрысков в физики, математики, электронщики, в крайнем случае, в инженеры. Находчивых и языкастых чад определяли в журналисты, адвокаты, филологи, отчасти в медики. Остальным же, менее одаренным детям подбиралось ремесло, но такое, где не нужно поднимать тяжести и истекать седьмым потом. А зачем еврейским деткам, даже заторможенным, истекать каким-то там потом? Они, как и принято в еврейских семьях, имели достаточное образование и традиционно не нацеливались своими родителями на такие профессии как землекоп, лесоруб, нефтянник и т.п.? Обычно они учились на закройщиков, торговых работников, часовщиков, скрипачей, зубных техников, т.е. осваивали профессии, необходимые в сфере услуг.
Вот и Сонины родители посчитали, что их девочка в белом халате мастера женских причесок будет смотрется лучше, чем, например, в робе шпалоукладчицы. Они отдали её в производственно-техническое училище с парикмахерским уклоном.
Учебную группу, в которую попала Соня, в основном составляли девушки, причем, молоденьких было мало. Преобладали в группе зрелые девицы, среди которых было несколько девах, уже хорошо знавших, что почем в этой жизни. Неудивительно, что вскоре Соня стала подражать своим самостоятельным, старшим подругам.
Возможности для подражания резко возрастали, когда весь учебный курс выезжал на длительный срок в Лужский район для уборки картофеля и корнеплодов. В подшефном совхозе девушки размещались в здании бывшей школы, которое находилось в глубине старого, запущенного парка, заложенного в свое время кем-то из Ганнибалов.
Соня до сих пор вспоминает этот графский парк, это фантастически красивое зеленое чудо над тихой речкой Оредеж. По вечерам в его сумеречных аллеях начинал клубиться туман. Громадные деревья таинственно темнели на фоне вечернего неба. Густые заросли сирени, окружавшие старую беседку, располагали к романтическим мечтам.
Однако будущим парикмахершам было не до романтики. Восьмичасовая работа в согнутом положении утомляла девушек. Вечером, возвратясь с поля, они с нетерпением ждали ухода на село надзиравшего за ними мастака (мастера) и двух мастачек, чтобы затем рухнуть на койки и блаженно вытянуть усталые члены.
Cоня, непривычная к физическому труду, уставала безмерно. Но безмернее Сони изнурялась её подруга Таня, хрупкая, тонкая девочка из интеллигентской семьи. У Тани все было тонкое, и пальчики, и шея, и талия, толстой была только попа, за что сокурсницы кликали Таню Пуфиком. Хорошо еще, что Соня постояно помогала своей подруге: то ведро поднести, то мешок передвинуть, то еще что.
Немного отлежавшись, девушки начинали соображать, как провести вечер. Поскольку в группе было всего четыре парня, то вариантов рассматривалось немного. Если в данный день местная дискотека не функционировала, то чаще всего звучало предложение:
– А, что, девки? Не устроить ли нам расслабуху?
Предложение принималось. На стол сыпались рублевки. В сельмаге приобреталось дешевое крепленое вино. И девчачий пир закипал.
Когда душеньки-подруженьки собираются в кружок, они начинают лирично ворковать о любви, но стоит им отведать россиского портвейна, как лирика увядает, уступая место сексуальной прагматике. Соня, навострив ушки, жадно внимала разглагольствованиям бывалых товарок о том как быстрее всего возбудить парня, какие способы предохранения наиболее надежны, что делать, если месячные затянулись, а парень стал погдлядывать на твою подружку. Казалось обмену опытом не будет конца. Перед наивной Соней открывался целый пласт познаний, более нужный и интересный, чем технология сооружения женских причесок.
Окончив ПТУ, Соня очень быстро приобрела репутацию классного мастера и обросла постоянной клиентурой. Случилось так, что одна из её клиенток трудилась в загородном ресторане, где руководила балетной группой. По достоинству оценив Сонину внешность, она уговорила ее поменять профессию парикмахера на роль танцовщицы.
Это действительно была роль, поскольку для очарования публики из всего арсенала балетной пластики нужно было освоить всего лишь два па: попеременное поднимание выпрямленных ног и вращательное движение бедер. Все остальные промежуточные перемещения, которые соединяли два указанных основных па, были просты и легко воспроизводимы. За короткий срок, усвоив несложные рисунки балетных сцен, Соня начала выходить на подиум, где с удовольствием демонстрировала гостям свою прелестную фигурку.
Новая работа Соне нравилась, тем более, что после трудового вечера для работников ресторана устраивался легкий ужин с подачей вина. Танцевала Соня около двух лет, а потом начала полнеть. Процесс округления Сониных форм невозможно было остановить ни диетой, ни модными таблетками для похудения. Пришлось ей оставить веселую работу и вновь стать за парикмахерское кресло, сохранив при этом навыки непринужденного, легкого общения с людьми.