Читать книгу Сестры - Александр Дюдин - Страница 23

– Почему нет Лени Болотова? – спросила Валя.

– Сохраняет положение покоя, – серьезно ответила староста.

– То есть? Не поняла!

Он из детдома, не хватило денег до зарплаты, нет ни гроша, он голодает, вот приходит с работы и ложится, чтоб сохранять силы.

Валя достала из сумочки пять рублей, подала старосте.

– Отдайте ему.

– Не возьмет, гордый! Мы уже предлагали ему, не берет!

Валя решила поговорить с ним сама. После занятий пошла в общежитие. Светлая морозная ночь. Накануне шел обильный снег – засыпал город. Он словно нахохлился нависшими снежными шапками крыш, из-под которых тепло светились окна, маня уютом, запахом щей. Мерз нос. Валя прикрыла его варежкой, торопливо поскрипывала валенками. Мерзли коленки, старалась задевать ими друг об друга, чтобы не обморозить. Еще поворот, и перед ней встало двухэтажной здание общежития с тусклым светом в окнах. Поднялась по обледенелому крылечку, еле открыла примерзшую дверь. Вступила в облако морозного пара, ворвавшегося с ней. Шум, гам, крики, радио, где-то бренчит балалайка, где-то пиликает гармонь. За столиком небольшого росточка старушка в очках теребит сухую рыбешку. Жует хвост деснами, перекладывая его то на одну, то на другую сторону.

– Вы не скажете, в какой комнате живет Леня Болотов? – обратилась Валя.

– В восьмой, вон, в конце коридора.

В небольшой узкой комнате жило десять человек. Справа попарно сдвинуты койки, неряшливо заправленные серыми шерстяными одеялами, смятыми, кое-как брошенными подушками. Слева – длинный стол под зеленой узорной клеенкой, заваленный книгами, листами исписанной бумаги, посудой, хлебными крошками. В центре – тарелка, до краев наполненная водой, с плавающей в ней кожурой вареной картошки и разбухшей, горелой коркой хлеба. На одной из коек сидел рыжий конопатый вихрастый паренек, обняв колени, уперся в них подбородком. У босых ног лежал открытый учебник. У стены, подложив руки под голову, лежал на спине Леня. Увидев Валю, соскочил, встал, в одних черных трусах и белой майке, прошлепал босиком к столу, взял табуретку, поставил рядом со своей койкой.

– Садитесь, – смотрел на нее непонимающими глазами. Взглянул на свои голые коленки, прыгнул под одеяло. «Зачем пришла? Девчонки наболтали!» – догадался он.

Валя села, не раздеваясь. Открыла портфель, подала ему пять рублей. Спросила:

– Хватит до зарплаты?

Он нахмурился и коротко бросил:

– Не надо!

– Я взаймы тебе предлагаю!

– Не могу брать взаймы.

– Почему?

– Мне на два-три дня не хватает, если возьму, потом отдам долг, не хватит на шесть. Коли я не ем два-три дня, я могу работать, а шесть – не знаю.

– Ты понимаешь, у меня есть деньги, я буду давать тебе, когда не будет хватать, а ты через год окончишь курсы – отдашь. Тебе не нужно будет учиться, ты сможешь больше зарабатывать.

Леня повеселел.

– Понимаю, спасибо. Я правда вам обязательно отдам, хотя попытаюсь сдать в медицинский институт. – Валя положила деньги на тумбочку.

– Пошла, до свидания, Леня!

– До свидания! – он опять соскочил с кровати и проводил ее до двери. «Как же ему еще помочь? – думала она дорогой. – Надо узнать, из какого он детдома, чтобы оттуда ему высылали посылки, как это делают другие интернаты для своих питомцев. Может быть, директор не догадывается или вообще равнодушный. «С рук долой, из сердца вон». А пока суд да дело, надо сходить на завод, пусть поможет завком, премией, что ли, или безвозвратной ссудой. Это обязательно завтра нужно сделать!»

Еще на лестнице Валя услышала ребячий рев. По коридору металась, приложив руки к груди, расстроенная Вера Васильевна. Увидев Валю, бросилась к ней.

– Я не могу, не могу, когда его бьют! – говорила со слезами на глазах.

Налево, в Любиной комнате, ревел Вовка. Из Валиной комнаты слышался плач Миши.

– Ты меня понял? Понял? – гремел грозный голос Сергея.

– Вовка первый ударил, Миша дал сдачи, немножко не рассчитал, но это и у взрослых бывает, ребенок, что он еще понимает?! – семенила рядом с Валей Вера Васильевна. Открыли дверь.

– Вот, полюбуйся, – встретил ее Сергей, – трахнул своим деревянным ружьем Вовку по голове и в кровь разбил ее.

– Ну и что ж. Вовка тоже разбивал ему голову!

– Ты считаешь, это в порядке вещей?

– Не вижу трагедии, на то они и мальчишки…

– Чтоб разбивать друг другу головы? – перебил он. – Хороша теория! С таких лет будет разбивать головы, а дальше что? Когда взрослым станет? Совсем отрывать будет? Ты понимаешь, что ты говоришь? Даешь отчет своим словам? Вот, я ему сказал, – повернулся он к сыну, – если будешь драться, снова выпорю ремнем, как сегодня, и еще больнее! Понял?

Миша стоял в углу зареванный, всхлипывая всей грудью. Его били первый раз в жизни, глаза полны слез и страха.

– И все-таки считаю, что ты не прав, Сергей. Человек должен уметь защищать себя, особенно мужчина! Вовка первый ударил…

– Первый, второй, – раздраженно перебил Сергей, – в драке не всегда разберешься, кто первый, кто второй. Я запрещаю драться вообще! Понял? – сердито кричал он Мише.

– А если он первый ударит? – спросил Миша.

– Вот видишь? Уже усвоил твою теорию! – бросил Сергей, с упреком посмотрев на Валю. – Во-первых, не вынуждай, чтобы тебя били: уступать надо, мирно играть. Во-вторых, ударил, значит, заслужил – отойди! Сам драться не смей! Запомни это! Понял? – Миша утвердительно кивнул головой.

Вале жаль Мишутку. Ей хотелось взять его на руки, приласкать, успокоить. Но понимала: делать этого нельзя! «Родители всегда правы», – говорила ей мать. И спорила с мужем при Мише напрасно, в следующий раз надо разговаривать, прав или не прав Сергей, без сына, – расстроенная и недовольная собой думала Валя. А на глаза от нежности и жалости к сыну навернулись слезы. Отвернулась, чтоб никто не видел.

На другой день, вечером, по дороге в институт, в трамвае Валя встретилась с Елизаветой Семеновной. Считая, что Сергей не прав, рассказала ей о своем конфликте с мужем.

– Все-таки думаю, если тебя ударят, надо давать сдачи. Надо уметь постоять за себя, а не подставлять другую щеку! Толстовщина какая-то! – Всё еще переживая, возмущалась Валя.

– Вы в какой школе преподаете? – вмешался в разговор стоящий рядом мужчина.

– Я не учитель, я врач, – ответила Валя.

– А то я испугался, как бы мой сын не попал к вам на воспитание!

Елизавета Семеновна рассмеялась.

«Второй говорит так, как Сергей. Может быть, действительно я не права?» – уже сомневалась Валя.