Читать книгу Колышутся на ветру - Алексей Воскресенский - Страница 4

Если вбить в поисковике «жизнь – это», то вы прочтёте сотни определений, начиная от древних философов до современных блогеров, мотивационных коучей и прочих гуру. На самом деле, мне кажется, что все они пустозвоны. Всё это, как говорится, для красного словца: побравировать своей находчивостью, оригинальностью и «учёностью». Как и любовь, жизнь неопределима, если действительно её познал и прочувствовал. И никому не нужно чужое, если знаешь своё.

Комната погружается в темноту. Я лежу напротив большого окна, лежу уже несколько часов, всматриваюсь в переливы ночного города. Пытаюсь понять, насколько он родной, насколько мой, как откликается в душе его ритм, успеваю ли я за ним или, наоборот, опережаю. Мне сегодня исполнилось тридцать пять…

В Москве сейчас день. Пробки, смог и русская тоска. Здесь, на тумбочке, рядом с кроватью, стоит моё фото. Красивая девочка – мулатка, пухлые губки, идеальная кожа, кучерявые, в мелких завитушках, волосики собраны в пучок, в больших глазах угадывается удивление, и, кажется, на фото они зеленее, чем на самом деле. Рядом фото отца с матерью, потом фото, где я маленькая в окружении нескольких десятков людей, в основном темнокожих, большие прямоугольные электронные часы и зеркало с деревянной резной рамкой. В двух пухлых конвертах – письма. Ещё тетрадь и блокнот. В них – моя история, моё невозможное определение «жизнь – это».