Читать книгу Дурацкий кораблик - Алексей Юрьевич Лавров - Страница 20

Деды степенно удалились. Важно и обиженно сопя. Как же! Они при должностях и положении вежливо посланы… по делам, а эти сопляки…

Совет комиссаров у них, понимаешь! Руда нагло и доходчиво показал у кого власть, а кому уважение.

– «Таперича, граждане, когда этого надоеду сплавили…» – дурачится Хаски.

– Серьѐзно и по-русски поговорим об обучении пацанов, – Руда начал вводную. – Не только о боевой подготовке, но с упором на неѐ родимую. Пацанам уютно в стаде. И сильный топчет слабого. Делаем разделяй и властвуй – разделение на ватаги и авторитет вожаков поддерживаем силой своего авторитета. Неждан, у тебя нехилая репутация.

– Я ж дристун!

– Парни готовы обдристаться, чтоб походить на тебя, – усмехнулся

Пушок. – Ты для них – легенда.

– Ну, уж, прям… – блин, а я думал, что разучился смущаться.

– Прям, боец, – рычит Черныш.

– Задачу понял? Молодец. А вы? Повторяю. Ватага отвечает за каждого своего бойца. – Руда похож на профессора на лекции. Только очков не хватает.

– Ватага в ответе за каждого ватажника. Вплоть до ликвидации, – дублирует Черныш, – клан, контролируем вопрос.

– Приказываю делать так, – чеканит Руда.

– Яволь, Командор, – за всех буркнул Лют, мы просто покивали.

– Теперь про общую подготовку. Весь упор на психологию. Чтоб чем пацанам было страшнее и больнее, тем веселее они смеялись. Учим жѐстко: На слабо, на перегонки и по бразильской системе. Нет много, или мало, есть хватает, или нет. Конфетку получает не тот, кто бежал быстро, а кто прибежал первым. Прошейте это им в пзу. По отдельным задачам между собой разберѐмся, но, парни, не замыкайтесь только на своих темах. Отрывайте время у себя и участвуйте в непрофильных тренировках. У нас тут не королевский флот, народу мало, поэтому узкой специализации мы себе позволить не можем. Каждый должен суметь заменить каждого. Уясните это сами и вдолбите пацанам. Нет ничего второстепенного, всѐ главное.

– Не так или не совсем так, Командор, – Черныш, как всегда, задумчив.

– Что-то упустил? – Руда озабочен.

– Угу. Саму суть. Вот Макаренко…

– Не погань светлое имя! – Пушок взбеленился.

– Царствие ему небесное, ещѐ не рождѐнному. Если отвлечься от эпохи, что он сделал?

– Ну, большевиков воспитывал.

– Плюш, ты его поэму читал?

– Нет, конечно, да и так ясно. Что с комуняки возьмѐшь?

– Дурак. Каким он был коммунистом, не нам судить. Он разработал работающую методику адаптации асоциальных элементов в реальное общество.

– Будем из наших отморозков делать пай-мальчиков?

– От тебя не ожидал, Неждан. Грабить будем бандой? Вот тебе общество, коллектив!

– Черныш, умница. У тебя кроме тезисов что-нибудь готово? – Командор заинтересован.

– Начало мы интуитивно нашли – разбили ребят на ватаги. Дальше тяжкий труд и побои. Сделаем их красавчиками по формуле Макаренко. «Красота – функция труда и питания». – Черныш умилительно заботлив.

– За борт повыпрыгивают, Командор, или бросятся бунтовать, – прикидываю красоту Черныша. – Вот если им будет, кого пожалеть, кроме себя, Дасти, например…

– Да, Неждан прав, разрядка пацанам нужна, – соглашается Пушок. – Мыслишь правильно и говорил ты им, Руда, верно и доходчиво. Но очень жѐстко, а они, всѐ-таки, ещѐ дети, – начал какую-то мысль Пушок.

– Только не заплачь.

– Постараюсь, Черныш. В тренировках необходим игровой момент. Из командных игр для палубы подходят эстафеты, регби, в слона, ну и придумаем ещѐ по ходу дела.

– Пленных надо привлечь к играм. На добровольной основе за нормальную жратву. Оно так острее получится. К тому же пацаны у нас обаятельные. Они пленных обаяют, а мы вербанѐм подходящих, – развивает идею

Плюшевый.

– Собачек наших… пускай ухаживают, дрессируют.

– Клык, зачем они?

– Ничего себе ты дал, Пушок, тоже мне чѐрный пѐс! У тебя собака когда-нибудь была? Угу, шерсть от них и воняют. Короче, так. Из разных мастифов у нас десяток кобельков и полтора десятка сучек. Это пѐсики боевые. Натаскиваем на убийство взрослого человека. Понятно, по команде хозяина-подростка. Хозяев я с Зубом подберу.

– Мдя, представляю игры с такими собачками! – чешет в затылке Своята.

– Ага. Мы же каждой ошейничек наденем, чтоб имя написать…

– Кличку.

– Это у нас, Стужа, клички, а им истинные хозяева имена дадут. С овчарками по-другому. Их у нас побольше, но с кем попало им играть нельзя. Это служебные псы, жить и работать будут только в симбиозе с одним человеком. Золотые пѐсики. Тут тебе и связь, и разведка, и захват, и поиск раненых, и конвой, – как поѐт, декламирует Зуб.

– Пусть играют, игры мы им придумаем и продумаем, но команды псам должны исходить лишь от одного. Хотя это нескоро, парням с пѐсиками ещѐ личные отношения строить, а это непросто и небыстро, – заливается Клык.

– Ты ещѐ кино про Мухтара перескажи!

– Хороший фильм, чего ржать-то, Хаски?

– Верно рассуждаете, по взрослому, – ухмыляется Хаски, – войнушка, футбол, собака. Всѐ из вашего далѐкого детства. Мы с братом были самыми молодыми в обоих кланах, поэтому немножко вас дополним. Есть ещѐ подростковая субкультура. Блин, видели бы вы свои рожи, снобы малолетние, мать вашу! Для начала нужно выдать пацанам из их долей хотя бы по пять серебряных монет. Мы их в чупас-совпад научим.

Монетки можно подбрасывать и ловить, балансируя на брѐвнышке. Да мало ли на чѐм можно балансировать!

– Точно! Надо будет озадачить кока выпечкой и открыть буфет, – азартно говорит Своята. – Только монеты выдавать не всем, а лучшим. Зависть – страшная сила.

– Ага. Есть прорва развивающих игр на деньги, – продолжает за брата Маламут. – Ещѐ музыка и танцы.

– Га-га-га! Балет, блин! – ржѐт Джеки.

– Хип-хоп, Руда, нижний брейк. Акробатика под музыку. Вместо музыки сгодится рэп, главное задать ритм. Они таких речѐвок напридумывают под это дело! Кроме нас кто-нибудь умеет брейк?

– У меня неплохо получалось, – нехотя признаюсь. – Мысль здравая. Нам всем придѐтся это вспомнить, или научиться, если кто не умел. И нечего кривиться. Как других заставлять…

– Насчѐт речѐвок. Я – за. Бумаги у нас мало, и пополнения скоро не ожидается. – Черныш извлѐк рациональное из эмоций. – Вот мы решили учить парней морскому делу. Всѐ ж наизусть. И прочее тоже. Арифметика с математикой. Сыч, доцент, головоломки на логику нужны.

– Навалом. Вы мне только бардов посмекалистей подберите, а то у меня с рифмой никак.

– Будь спок. Пушок, ищи способных к психологии. Объект изучения – пацаны. Пусть рисуют с них психологические портреты и рифмуют, – заинтересовался Руда.

– А почему только психологи? Пускай все развиваются. Устроим рэп-батл, ѐу!!! – Маламут в азарте.

– Да, Маламутик, он самый. Но это лишь прикладной аспект. Есть стратегия. Внешние носители убили человечеству память, потом видео лишило его воображения… Мы пойдѐм по пути самосовершенствования через преодоление, – Черныш, как всегда, мудр и задумчив.

– Самурай, может попроще как-то? – Плюш не догоняет.

– Хм, куда мне до самурая с моим кен-до? А на тебе, Плюш, и на Неждане и будет попроще. Задача – сделать мальчишкам привычными страх и боль. Второй и главный аспект – идеология. Пушок, сформулируй почѐтче, что Командор говорил, – Черныш печален.

– Во-первых, есть мы, и есть чужие. Во-вторых, никого не жалко, прежде всего, себя. Во-вторых с половиной, никого не жалея, дерись за стаю, спасай братьев, гибель в бою – естественный исход воина…

– В Валгаллу по сияющей дороге. Нет для нас рая, после смерти тоже придѐтся сражаться, – дополнил Черныш.

– «Есть ещѐ слова, кроме слова „приказ“, что разделит мир на них и на нас», – Своята чем-то опечален.

– «Бессмысленны они и не нужны…» – жѐстко ответил ему Черныш, – нам нужно тщательно выбирать слова, Своята, чтоб удержать наших мальчиков в своей власти. Добрее их нам никак не сделать, да и не зачем оно. Что остаѐтся? Кем мы их сделаем? Кем станем сами, просто чтобы не подохнуть?

– Викингами! – ухватил идею Руда, – кровожадными подонками без оглядки, жалости и страха!

– Да, Командор. Воина викингом делает эпос, – умничает фашист, – нужные слова в завлекательной обѐртке.

– А я думал, весло.

– В твоѐм случае по головушке, Нежданушка, – усмехнулся Руда.

– Ласков-то как!

– Только с тобой, малыш. Пушок, всѐ, что сформулировал, доводим до пацанов через эпос, – принял решение Командор. – Кто какие подходящие стихи и песни помнит, переводите на английский, рифмуйте, или просто бардам пересказывайте. Барды проявятся, талант требует признания.

– А чего только стихоплѐтам слава?

– Ты о чѐм, Своята?

– О живописи.

– Говорят же, бумага – дефицит, – недоумевает Стужа.

– Найдѐте чем подтереться, на край искупаетесь, как Неждан. Для живописи в эту эпоху актуальны холст и доски. Мебели натырили? Парусина имеется? Близнецы, угольком поделитесь? Доски можно поскоблить, парусину постирать и рисовать дальше.

– Прям школа искусств, а не банда малолетних убийц.

– Одно часто сопутствует другому, Командор. Девяносто процентов информации человек получает зрительно. Но есть проблемка – станет у пацанов что-то получаться, как закреплять, если постоянно стирать и скоблить? – Пушка захватило.

– На жо… э… спине, блин.

– Неждан, достал!

– А что не так, Своятушка? Тату вполне в пиратской традиции. Себе подберѐм, ещѐ отличившимся за заслуги нанесѐм. Те конечно наколок стесняться не станут. Вот и будут у пацанов постоянно перед глазами маячить нужные образы в выгодном контексте, – предлагаю своѐ решение.

– Блин, мерзко, но эффективно.

– Насрать на брезгливость психолога-недоучки. Был бы у тебя диплом, Пушок, ты бы его прям сейчас начал кушать вместе с корочкой. А так насрать, принять идею Неждана к реализации и для реабилитации родить умное в ту же тему, – улыбается ему Руда во всю зубатку.

– Поощрять лучших художников доверием. Граффити по всем поверхностям. Близнецы, дадите краски? – у Пушка есть умное.

– Ради такого дела, да искусства для! Кстати о прекрасном, Руда, ты как медик…

– Хаски, убью гада! Мне ещѐ как-то медикусов строить и провизоров уламывать. Паразиты – это тебе не шутки с анекдотами. Битва с ними предстоит нешуточная!

– Хм, ну и молодец, но я всѐ же о прекрасном, а не о глистах. Черныш, рациональная его натура, упустил третий стратегический аспект. Вот медицинская практика – это искусство, или ремесло?

– В это время – магия.

– Во! Что делает из ремесленника творца? Видение красоты, – у Хаски горят глаза.

– Ну, Хаски, ну, уел! Сам толкую про развитие через преодоление, а что в поединке важен не исход, но его красота и гармония…