Читать книгу Первая Раса. Начало - Анастасия Флейтинг-Данн - Страница 14

* * *

…Он бежит по длинному черному коридору. За его спиной, за поворотом, слышны шаги. Металлические набойки на ботинках чеканят каждый шаг. Он забегает в открытую дверь в конце коридора.

Темное помещение. Холодно. С потолка капает вода. Он тяжело дышит и, натыкаясь на горячие трубы, старается забраться в дыру между стенами как можно глубже. Страшно.

Снаружи раздаются неторопливые шаги. За ним пришли. Он замирает, дрожа от страха. Может, ему повезет. Господи, сделай так, чтобы повезло!

Тишина. Тишина еще страшнее. В голове всплывают страшные картины: его преследователь внезапно выскакивает, хватает его и вытаскивает наружу. Он зажмурился и сжался в комок.

– Я знаю, ты где-то здесь, – раздался холодный голос. Он закрыл рот рукой, чтобы дышать как можно тише. – От меня не спрячешься.

Человек вошел в комнату. Его шаги с отзвуком металла громом звучали в голове. Нужно сидеть не шелохнувшись! Как можно тише! И, возможно, тогда он сможет спастись…

– Я найду тебя, – голос все ближе. – А когда найду… присоединишься к мамочке и папочке.

Он, кажется, заплакал от страха. Кажется. А может, это кровоточила царапина на лбу. Уже неважно. Важнее всего – выжить. Пальцы его нащупали висящую на шее подвеску. Голубой камушек. Он сжал его в ладони. Только и вправду бы помогло!

– Я слышу твой страх, – голос въедался в мозг, словно кислота. – Я слышу, как ты дрожишь.

Сильная рука схватила его за шиворот. Он закричал и попытался уцепиться за трубу, но это не помогло. Его выдернули из пролома в стене и встряхнули на весу. В руке мужчины блеснул длинный нож. Окровавленный.

– Пришла пора пожинать плоды, – прошипели ему на ухо.

Он закрыл глаза и начал молиться. Господи, только помоги мне. Только спаси меня! Я не хочу умирать!

Не хочу!

В коридоре раздались быстрые шаги. Кто-то бежал. А потом шаги прекратились.

– Папа! – закричал ребенок. Девочка. – Перестань! Пожалуйста!

– Ты что здесь делаешь? – рявкнул тот. – Вон отсюда!

– Папа, пожалуйста! Не надо!

– Убирайся отсюда!

– Папа! – девочка вцепилась в руку отца и схватила нож за лезвие.

Раздался пронзительный и отчаянный крик боли. Он эхом отразился от стен и врезался ему в уши. Он хотел закрыть их руками, но был парализован от страха. Ему не оставалось ничего другого, только кричать вместе с девочкой. Очень громко. И беспомощно…

Его разбудил собственный крик во сне. Когда Эль проснулся, он все еще звучал в его голове. Постепенно звук перешел в мерный быстрый топот и редкие глухие удары. Эль полежал немного, глядя в потолок. Он заснул в гостевой комнате, которой в принципе никогда раньше не пользовался: кроме него, Винни и еще пары друзей тут никто не бывал. Диван был жестким и чертовски неудобным, и Эль твердо решил тем же вечером попросить Винни заменить этот диван. Он потер глаза и встал.

Этот сон давно ему не снился, и Эль надеялся, что не увидит его больше никогда. Но нет, он, все еще затаившись, ждал, когда Эль будет ждать его меньше всего. А затем снова ударил по больному. Оставалось надеяться, что только сном все и закончится.

Он подошел к зеркалу на стене. От старой царапины на лбу сейчас нет и следа, ушибы и синяки давным-давно сошли. А вот рана в душе заживала очень медленно и очень болезненно. Сколько же еще времени потребуется, чтобы все это забыть?

Эль вышел в гостиную. Риса бросала Винни резиновый мячик, и пес охотно приносил его обратно. Иногда мяч ударялся о стену и рикошетом летел обратно ей в руки. Эль постоял немного в дверях, равнодушно наблюдая за этой сценой, а потом сказал:

– Надо же, ты уже и за мячом бегаешь. Что дальше? Позволишь ей чесать себе животик?

Винни обернулся и недовольно гавкнул.

– Ты испортил все веселье, – заметила девушка, снова бросая ему мяч. – Не слушай его, Винни. Ты прекрасная послушная собака.

Эль пожал плечами и сел на софу. Голова гудела, и он закрыл лицо руками. У него было ощущение, что он не спал, а разгружал вагоны.

– Который час? – спросил он.

– Полпятого, – ответила Риса. – Сейчас будем обедать… ну, или ужинать, как тебе удобнее.

Эль посмотрел на нее поверх кончиков пальцев.

– У нас еды только на двоих, – сообщил он.

– Я заметила, – кивнула та, – и поэтому мы с Винни сходили в магазин и купили все, что захотели.

– Что? – Эль подскочил на ноги и быстрым шагом пошел к холодильнику. – Это что такое?

На полках, до того пустых, лежали овощи, фрукты и консервы; в морозильном отделе – рыба. Эль часто заморгал, а потом повернулся к Рисе.

– Где вы это взяли?

– Я же сказала: купили. Винни проводил меня в город.

Эль растерянно глядел на собаку, которая сидела у ног гостьи и преданно заглядывала ей в лицо. Голова Эля уже не просто болела – ее словно сжимали горячими щипцами. Эль потер виски.

– У тебя же не было денег, – заметил он и, увидев, как Риса чуть виновато поджала губы и втянула голову в плечи, тяжело вздохнул.

– Значит, так, – как можно спокойнее начал он, хмурясь. – Хочешь оставаться здесь – оставайся, в конце концов, я сам позволил. Я не настолько бессердечен, чтобы выгонять тебя на улицу. Хочешь драить тут полы – на здоровье, мне от этого хуже не станет. Но не смей прикасаться к моим личным вещам. Не трогай без спроса деньги, это мои честно заработанные.

– Между прочим, сбережения не оставляют под подушкой, – осторожно сказала Риса и кинула Элю небольшое аккуратное портмоне. Тот повертел его в руках.

– Что это?

– Мы его купили, чтобы деньги не валялись где попало, а лежали в одном месте и аккуратно.

– Они и лежали в одном месте… Стой! Ты рылась в моей постели? – возмутился Эль.

– И вовсе не рылась, – надулась та, – а меняла постельное белье, между прочим. Винни достал деньги из-под подушки.

– У нас нет сменного белья, – заметил Эль.

– Теперь есть.

Эль молча смотрел на нее. Та трепала Винни по загривку и улыбалась ему, а потом перевела взгляд на Эля. И этот взгляд он знал. Такое выражение лица она всегда примеряла на себя, когда была жутко довольна проделанной работой. Именно так блестели тогда ее глаза, глаза цвета ветра.

– Ты сказала, что скоро обед, – попытался он увести разговор в другое русло.

– Мы запекли рыбу с картошкой, – ответила гостья.

– Почему ты все время говоришь «мы»? – спросил Эль раздраженно, непонимающе глядя на нее.

– Потому что Винни тоже принимал участие, правда? – спросила она у собаки, и та согласно залаяла.

Молодой человек бросил на Винни недовольный взгляд, словно мысленно приказывая ему замолчать.

– Рыба, говоришь… – протянул Эль. – В холодильнике нет ни единого намека на мясо. Почему одна рыба?

– Почему бы и нет?

– «Почему бы и нет», – буркнул Эль, передразнивая ее. – Ты его сознательно не купила, ведь так? – он сделал паузу. – Ты – пескетарианка?

– Разве это плохо? – язвительно спросила Риса.

– Вовсе нет. Просто Винни порой садится на мясные диеты.

Винни глухо гавкнул, и Эль наморщил нос. Рисе на миг показалось, что хозяин понимает любое изменение в поведении своего пса, потому что реакция молодого человека была несколько неоднозначной, словно тот своим лаем сказал ему что-то, что Элю не очень понравилось.

– Дело твое, старикан, – ответил он, подтверждая подозрения Рисы.

За обедом Эль не проронил ни слова. Он смотрел в свою тарелку, и мысли его бродили где-то далеко. Сомнений не было, они встретились не просто так. Скажем, и нашлась она после стольких лет не просто так, случайно оказавшись с ним в одном городе. Все, что происходило последние сутки, было связано между собой, но как? К чему это шло – к худу или добру?

В его ногу уткнулся собачий нос, и Эль опустил взгляд под стол. Винни сидел, склонив голову, у его ног и пристально смотрел ему в глаза. Эль качнул головой, безмолвно спрашивая, чего хочет пес. Винни повернул голову в сторону противоположного края стола, и Эль последовал его примеру.

Девчонка уныло перебирала еду в своей тарелке. Взгляд ее был остекленевший, словно мыслями она была где-то очень далеко отсюда. Винни глухо фыркнул, словно подавая Элю знак. Тот нахмурился и отрицательно покачал головой. Винни снова уставился на него упрямым взглядом. Тогда Эль попытался отпихнуть его ногой, но пес зарычал и оскалился. Эль шикнул на него и молча продолжил трапезу, но через пару минут поднял голову и спросил у девчонки:

– Ты говорила, что осталась без денег.

– У меня в первый же день украли кошелек в автобусе. – Риса вздохнула: – Со всеми моими сбережениями.

– Ворона, – под нос себе проворчал Эль и добавил уже громче: – И много там было?

– Три сотни.

– Сколько же времени ты планировала жить на три сотни?

– Я собиралась нанять детективов, чтобы они помогли мне найти родителей, – ответила Риса, надеясь про себя, что Эль что-нибудь расскажет ей. Но вместо этого тот скептически хмыкнул.

– Час работы у них оценивается от пятидесяти евро. Ты думала, они справятся за шесть часов?

Риса промолчала.

– Что же ты делала целый месяц? – продолжил расспрос Эль.

– Работала няней.

– И как успехи?

– Как видишь, язва, – недовольно ответила Риса. – Меня выгнали взашей, не заплатив ни цента.

– Ты настолько бездарная няня? – спросил Эль, подпирая щеку рукой.

Щеки Рисы вспыхнули, и молодой человек понял, что перегнул палку. Он вернулся к своей еде, изредка бросая на девушку короткие взгляды. Та посидела некоторое мгновение, уставившись в одну точку, а затем так же молча продолжила есть.

Эль в очередной раз поднял глаза на Рису, а отвести взгляд уже не смог. Ей же сейчас лет… сколько? Шестнадцать? Семнадцать? Еще совсем ребенок. И как не побоялась приехать одна в незнакомый город? Хотя в этом возрасте он и не таким занимался. В шестнадцать на его жизнь выпало очень много приключений, и все они были не очень хорошими. Если не сказать ужасными.

Он снова подумал о Рисе, и ему стало жаль ее. Она всю жизнь мечтала о семье, тринадцать лет питала себя надеждами о любящих родителях. А с другой стороны, откуда у него была гарантия, что все это не подстроено и девчонка говорит правду? Кто может подтвердить, что она и в самом деле росла в приюте и очень остро нуждается в семье?

– Значит, так, – сказал он спустя пару минут. – Больше в администрацию не ходи, они тебе все равно не помогут. Да еще и начнут выяснять, что подросток делает в городе без опекунов за пределами детского дома. Поняла?

Риса удивленно захлопала глазами. Она хотела возразить, что в этом возрасте ее сложно назвать «подростком», но промолчала и согласно кивнула.

– Я попробую узнать что-нибудь о твоих родителях, – продолжил Эль. – Если говорить откровенно, они вряд ли в этом городе, я бы точно знал. Обещать ничего не буду, но сделаю все, что в моих силах.

Он не успел договорить, как Риса соскочила с места, буквально подлетела к нему и сжала его в объятиях. Прижавшись к нему всем телом, она быстро заговорила:

– Спасибо тебе большое! Я знала, что на самом деле ты очень хороший человек!

Эль отстранился от нее, нахмурившись.

– Без телесного контакта, пожалуйста, – потребовал он. – Оставайся у нас. Позже я расскажу, какими путями можно незаметно выйти из здания. А до тех пор, будь добра, носа на улицу не показывай. Винни повел тебя сегодня в город через черный ход, верно? Отсюда есть еще три пути. Одним мы пришли сюда вчера. Я покажу тебе оставшиеся два. Очень прошу тебя, выходи каждый день разными способами. Если кто-нибудь пронюхает, с кем ты тут живешь, мне придется очень туго. По утрам, как ты, возможно, заметила, я ухожу и возвращаюсь после полудня. В это время мне необходима тишина и покой, потому как в шуме спать я не люблю. Готовить у тебя получается хорошо, убираться, впрочем, тоже. Поэтому эти обязанности ты возьмешь на себя. За проживание мы не платим, поэтому и денег с тебя я брать не стану.

– Если вы не платите за квартиру, откуда же здесь тогда свет и вода? – удивилась Риса.

– Сейчас это неважно, – нетерпеливо прервал ее Эль. – Главное я уже сказал: еда, уборка, стирка, глажка – на тебе, плюс поддержание тишины примерно с часу до трех. Сегодняшний день – исключение. Первый раз я так долго спал, – задумчиво добавил он. – У тебя есть свои требования?

– Требования? – удивилась Риса.

– Если ты будешь жить здесь, с нами, то как полноценный обитатель этого жилища имеешь право на предъявление своих требований.

– Я как-то не подумала об этом, – сказала Риса растерянно. – Можно мне немного времени?

– Можно, – милостиво разрешил Эль.

Риса задумчиво посмотрела в потолок. Что же можно потребовать? Ей особенно ничего не нужно было, да и главное, в принципе, было решено: он обещал помочь ей найти семью. Что же еще можно попросить?

– Пожалуй, по вечерам мне требуется час такой же тишины, что и тебе, – сказала она. – Неважно, в какое время. Главное – всего час.

Эль удивился.

– Хорошо, – согласился он. – Что-нибудь еще?

– Ты бросаешь курить, – твердо сказала Риса.

– Чего? – Эль нахмурился. – Знаешь, в народе существует пословица: в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Понимаешь, о чем я?

– Мы озвучиваем требования, – парировала Риса. – В крайнем случае Винни мне поможет проследить за выполнением. Я права? – обратилась она к псу, и тот утвердительно гавкнул.

– Я, кажется, зря затеял этот разговор, – буркнул Эль, сминая в кармане кофты сигаретную пачку. – Еще что-то или остановимся на этом?

– Как минимум пять раз в день тебе нужно улыбнуться, – быстро добавила Риса.

– Кому нужно улыбнуться? – брови Эля поползли вверх.

– Ты не ослышался, – улыбнулась она.