Читать книгу Замысел: Апогей. Выход - Анастасия и Арсений Отчие - Страница 8

И на этом беды обездоленной семьи не завершились. Поселившись в районе дачных селений объявился новоназначенный председатель, а точнее председательша с непомерными амбициями, крепнувшими по мере роста осознания попавшей ей в руки власти. Так вот, прознав за новых жильцов она не замедлила наведаться дабы взять и их под свои бразды правления, на что встретила неожиданное сопротивление. Председатель ожидала, что перед ней раскланяются, выложат все документы, подпишут все договора и приступят к выкладыванию денег по ее требованию. Этого не произошло. Заместо безоговорочной веры ее весомому слову Люсьен проявила заинтересованность в деталях и изъявила желание предварительно ознакомиться со всеми предлагаемыми договорами.

Председательша аж опешила от такой наглости, и, не сдержавшись, наговорила в пылу эмоций кучу обидных слов прыткому оппоненту. Таким было их знакомство. В последующем, однако, глава местного правления, осознала, видать, свою ошибку и стала разговаривать с Люсьен любезней. Та же в свою очередь, ознакомившись с договорами и заявлениями, сравнивая все с законом о дачных товариществах, отказалась от вступления в члены товарищества и от заключения каких бы то ни было договоров. Председатель предприняла попытки, давя своим авторитетом, принудить все же глупого жильца к благоразумным действиям, но, поскольку ни при каком натиске Люсьен свое решение не изменила, она оставила ее до поры.

Прошло полгода. Назрел вопрос межевания границ общества. Принялись собирать, как и принято в таких случаях, плату. Люсьен сдала деньги на общее межевание, но  документы давать не спешила, сказав, что все прежде обдумает.  Через пару дней после этой беседы, немного помозговав, председатель отослала голосовое сообщение следующего содержания:

Добрый день. Значит, смотри, такое дело: открой правительственный закон и почитай. Так как ты проживаешь на территории СНТ, и не являешься членом СНТ, это не освобождает тебя от уплаты всех членских и целевых взносов (хотя Люсьен оплачивала все и причем наперед, специально с целью предотвращения лишних трений и выяснений отношений). Значит, целевые взносы принимаются решением собрания СНТ и ты это решение должна выполнять. От того, что ты мне сейчас говоришь: "Я ещё подумаю, буду я межеваться в общество или не буду межеваться в общество…" Значит, смотри, никого я тут уговаривать не буду, никого я упрашивать тоже не буду. Значит, если ты не оплачиваешь 750 дюн (и их Люсьен оплатила заблаговременно), значит, для межевания в общество, если ты категорически отказываешься от межевания в общество, значит приходишь, пишешь мне заявление, что ты отказываешься, на каком основании ты отказываешься, потому что ты нарушаешь этим самым закон… Вот. Просто открой, почитай, чтобы потом ты не говорила, что ты не знаешь. Незнание закона не освобождает от ответственности. Вот. Это первое. Второе: опять-таки я тебя не пугаю, но если мы тебя не отмежевываем в общество, значит ты не являешься членом общества, я.... у тебя нет договора на поставку электроэнергии, Ээээ..... значит, я вправе отключить тебя от электроэнергии. Это первое. Второе, значит, даже если ты напишите… напишешь мне договор… захочешь подписать со мной договор на поставку электроэнергии, но при этом самом ты отказываешься от межевания в наше общество, значит договор я с тобой подписывать тоже не буду в этом случае. Электричество тебе я не дам. Потому что это получается, извините меня, сейчас кто-нибудь поселится в лесу, придет к нам и скажет: "Дайте мне электричество". То же самое получается с тобой. Поэтому думай, вот… у тебя срок до конца этой недели, потому что на следующей неделе в понедельник – вторник приезжает кадастровый инженер и мы идём по улицам выделяем границы. Значит, если ты отказываешься, мы тебя не будем твой дом межевать в наши границы. Вот. Но предупреждаю сразу: будет подтопление, будет ещё что-то, поддержки от СНТ никакой не жди. Значит, если у нас будут… будет у нас администрация запрашивать эээ… адреса подтопленных дач, значит твоя дача указываться в этом списке не будет. Ну как бы вот так. Ты уже будешь сама по себе, но при этом ты будешь платить в любом случае за наши дороги. За то, что ты по нашим дорогам ездишь. А сколько ты будешь за них платить – это будет решать собрание. Опять-таки: мы можем тебе подключить свет, но опять-таки собрание будет решать по какой цене мы тебе его будем давать этот свет. Поэтому думай. Вот так. Хватит из меня делать дурочку, хватит мне всех ходить и уговаривать. Читай правительственный закон, потом будем разговаривать.

Люсьен, прослушав это сообщение вознегодовала, наглости и невежеству нововозведенной председательши, но обдумав все, решила не доказывать свои права тому, кто сколько ни объясняй, все равно не поймет. Успокоившись, она написала:

Крысина, раньше времени ответить не было. Я и сразу говорила, что все манипуляции, связанные с моей собственностью осуществляю без посредников. Естественно, ни на какую помощь от общества я и не рассчитывала и никогда об этом и не говорила. Я стараюсь взаимодействовать с людьми, уважая их интересы, по этой причине плачу всегда и везде заблаговременно. Я думаю, что я вполне могу рассчитывать на человеческое отношение со стороны всех членов СНТ без принуждения к каким-либо сделкам, потому что ни чьих интересов я не нарушаю, ровно, как и не нарушаю законов. Благодарю Вас за пояснения. Я отказываюсь от межевания, но я не против внести плату (что, впрочем, уже и сделала) за это самое межевание, поддерживая интересы всего общества. Ровно также я наперед оплатила за ремонт дорог и никогда не отказывалась от оплаты. Мне, честно говоря, неприятно слышать подобные необоснованные упрёки. Крысина, если посчитаете нужным вынести на голосование на общем собрании вопрос о поставке мне электроэнергии на тех основаниях, на которых я получала эту электроэнергию по сей день, то прошу Вас зачитать это сообщение без внесения в него поправок. Я уверена, что все члены общества смогут здраво оценить этот вопрос, поняв, что я, проживая на территории  СНТ (хотя, согласно закону, это СНТ находится на территории собственников, и организованно для их интересов, а не наоборот), но не являясь его членом, могу в полной мере пользоваться (на равных правах с членами СНТ) всеми предоставляемыми СНТ услугами, включая электроэнергию, согласно статье 5 части 2 Правительственного закона от 29.07.20.. N 217-ПЗ (ред. от 22.12.20..г.) "О ведении гражданами садоводства и огородничества для собственных нужд", если не нарушаю чьих-либо интересов и вношу оплату своевременно. И также готова оплачивать  общие потери. Благодарю Вас за понимание.

Председатель, известная своим нетерпением и скоропалительными выпадами, настрочила ответ, не выждав и минуты после прочтения ответа от Люсьен, хотя стоило бы хотя бы затратить некоторое время на то, чтобы открыть закон и сравнить написанное. Так вот, она, в порыве чувств, написала следующее (сохранены все грамматические, речевые, орфографические и пунктуационные ошибки вплоть до конца переписки):

Я бы хотела посмотреть твои документы на садовый участок а также твои документы. Ты очень странный человек. Сегодня было собрание правления и разговор шёл о тебе тоже. Нас очень беспокоит твое поведение. Покажи мне документы. Иначе я буду вынуждена обратиться в полицию для установления твоей личности. Уж извини но ты не внушаешь нам доверия.

Люсьен была повержена столь безудержной безграмотностью. Всеми силами пытаясь сдержать себя, она, насколько смогла мягко (если в таком случае мягкость вообще применима), ответила:

Ваши заявления весьма обидны. Я не обязана предоставлять Вам каких-либо документов. На каком основании, позвольте спросить, Вы вынесли такие  суждения и имеете ко мне какие-либо претензии? Предоставьте мне протокол ведения общего собрания и разрешение на распространение личной информации, или обсуждение частной жизни публично, которая является закрытой? (Здесь Люсьен неправильно поняла ее слова об обсуждении с членами правления и посчитала, что та обсуждала ее на общем собрании) Протокол подписанный председателем общества и всеми членами правления для предоставления его в прокуратуру, если не будет прекращено преследование нашей семьи.  Вы нарушили уже ряд законов, включая 23, 24 статьи конституции. 330 ст УК РФ (самоуправство) и 179 – Принуждение к сделке с манипуляцией ресурсами общества. (Голосовые сообщения Ваши я сохранила. Как и всю эту переписку) А в совокупности все это может потянуть и на заключение. Как минимум штраф  в размере 500 тысяч будет Вам обеспечен. Вам это надо? Обращаться в полицию Вы можете когда и зачем сочтёте нужным. Это Ваше право. Но обращаться туда с тем, что Вам не предоставили отчёта на который Вы никакого права не имеете, честно говоря невежественно. Ваша прерогатива обсуждать интересы общества, а не частную жизнь собственников. Поверьте, мне не составит труда обратиться в прокуратуру. Сомневаетесь в моих словах, посоветуйтесь с юристом. Желаю Вам всего доброго. Надеюсь мы не будем становиться врагами и сможем решить все вопросы мирным путём.

Позже она добавила:

Укажите, пожалуйста, адрес, на который отправить запрос с заносом в регистр и присвоением входящего номера, копии протокола последнего собрания.

Председатель ответила:

Я на полном основании должна знать кто проживает в обществе. Ты ни разу не показала мне документы на дачу. Чья она, кто хозяин. Я не знаю кто ты. С твоих только слов. Пугать меня не надо. Пуганная. Ты живёшь в обществе а не в частном доме. И пока я не увижу доказательства того что, ты собственник дачи, я ни каких протоколов собрания тебе показывать не собераюсь. В прокуратуру идти можешь прям сейчас. Доверять я тебе не могу т. к не знаю кто ты. И ссориться с тобой не собераюсь. Для проверки твоей личности обращусь в полицию.

Ниже она добавила:

Можешь сохранять мои сообщения. Сколько угодно. Те люди которым скрывать не чего себя так не ведут. Удачи.

Люсьен, ответила:

Укажите законное основание того, что я обязана предоставить Вам какую-либо информацию о себе? Это и есть самоуправство. Вы основываете свои слова и действия на Ваших домыслах, но никак не на законах. Ваша позиция мне понятна. Я Вам ничем не обязана. Ещё раз просмотрите закон о распространении личной информации и вмешательстве в частную жизнь. Я не состою в товариществе. Я собственник и никаких договоров с Вами не заключала, следовательно, ничем Вам не обязана. Вы, почувствовав власть, упускаете из виду наличие конституции и уголовного кодекса. Не Вы пишите и устанавливаете законы. Не забывайтесь, я НИЧЕМ Вам не обязана. И в том числе показывать мои документы и отчитываться перед Вами в том кто я.  Можете обращаться в полицию. Я Вас не пугаю, а сообщаю о том, что мне придется прибегнуть к этим неприятным мерам в случае Ваших неправомерных действий.  Прошу сохранять уважительный тон в мою сторону.

Председатель в ответ написала:

Я сейчас скину эту переписку в группу СНТ. Люди должны знать с кем живут рядом. И что от тебя можно ожидать чего угодно.

Люсьен уже начало трясти от таких борзых выпадов. Она написала:

Вы опять распространяете информацию о личной жизни! Я обсуждаю этот вопрос с Вами непосредственно. Вы можете сообщать СНТ все, что угодно о себе, но никак не мою личную переписку. Я запрещаю Вам распространять личную информацию о себе. Своим поведением Вы дерзите. Мне не хочется Вам об этом напоминать. Ещё раз ознакомьтесь с законом о распространении личных данных и вмешательстве в частную личную жизнь.

Спокойной ночи. У меня нет ни желания ни времени переливания из пустого в порожнюю. Уже все обсуждено.

Затем последовала затянувшаяся пауза в которой председательша записывала аудиосообщение, получившееся на выходе монологом протяженностью в десять минут. Люсьен терпеливо выжидала и получив его, с нескрываемым волнением, вызвавшим немалый мандраж, прослушала:

У меня твоих личных данных нет. У меня твоих личных данных, – чуть громче, – нет!! С твоих слов – ты Сеира Шринс (Люсьен намеренно представилась другим именем), которая проживает на улице номер 998094. Ты, Сеира Шринс, не хочешь предоставить мне документы на дачу, чтобы я посмотрела и удостоверилась, что, да, действительно, ты являешься хозяйкой этой дачи и у тебя не самозахват этой дачи. Что ты ни какая-нибудь террористка, ни какая-нибудь там, я не знаю, прячешься от кого-то, или ещё что-то. Мне от тебя нужно: покажи мне документы, что это твоя дача, или мамина, или папина, или ещё что-нибудь. Завтра, не дай Бог, на дачах что-нибудь случится; ко мне приедет участковый и скажет: "А кто у Вас на той даче живёт?" А я скажу: "А я не знаю. Потому что мне сказали: "Вы не имеете права знать кто живёт на дачах.""

Это что у нас тогда получается? Кто угодно у нас может жить на даче, делать все, что им заблагорассудится, а в оконцовке что тогда случись, а с председателя будут спрашивать? Ты меня извини, пожалуйста, – деланно протяжно, – даже старые книги взять, старые… вообще старые журналы – в них написана фамилия и имя собственника дачи, адрес прописки где он прописан, где он проживает этот собственник. В старых журналах! Ещё при старых-старых   председателях. Это первое. Второе:

Ты мне сейчас угрожала! Чем? Тем, что я сяду в тюрьму, тем, что ты наложишь на меня штраф в пятьсот тысяч дюн… Ты прости, за что ты на меня его наложишь? Объясни мне, пожалуйста. Я тебя, что, оскорбляла? Я тебя унижала? Или ещё что-то? Вообще в чем дело? Что происходит? Что ты от меня хочешь?

Ты не хочешь мне предоставить документы! Мне! Я не собираюсь с ними бежать по улице кому-то их,  показывать. Мне, как председателю, как юридическому лицу, которая отвечает за это общество. Не дай Бог, что случись, спрос будет с меня.  Ты мне не хочешь показать документы! Все люди, кто приобретают здесь дачи, приходят и показывают мне документы и говорят: "Вот купля-продажа, мы вот такие-то такие-то, мы купили там дачу. Ты же этого не делаешь. Ты считаешь, что если ты оплачиваешь, то ты имеешь право так себя со мной вести! Нет, моя дорогая, ты не имеешь права так себя со мной вести. И не от того, что я председатель, а ты жилец, а просто от того, что в первую очередь я старше тебя , во-вторых я не прошу у тебя прийти и постирать мне трусы, извини меня. Я прошу у тебя принеси и покажи мне документы, что ты действительно являешься собственником этой дачи. Все. Мне больше от тебя ничего не надо.

Не хочешь ты межеваться в общество? А не получится, дорогая.  Не получится, потому что мы выводим границы нашего общества  и твой дом находится на границах нашего общества. И при чем дача твоя – крайняя. И если нужно будет документы кадастровому инженеру, он запросит эти документы в кадастре. И межевание я делаю общие границы СНТ я вывожу… не я сама этого захотела, а было решение собрания. Решение собрания! И есть протокол на это решение собрания. У меня есть договор с людьми. У меня люди здесь делают межевание личное вместе с теми людьми, которые выводят границы нашего общества.

И от того, что хочешь ты, не хочешь ты,  ты в любом случае будешь отмежевана в наше общество.

Иди хоть в прокуратуру, хоть к Правителю езжай, хоть, я не знаю… куда хочешь иди. Я тебя не боюсь, – растягивая гласные. – И не надо мне угрожать каким-то там заключением! Дорогая моя, я выше своей головы не прыгаю. И против закона я не иду. И вот эти твои запугивания, вот эти твои угрозы, вот эти твои затыкания мне рта, я это все выложу в группу, чтобы люди почитали, чтобы люди посмотрели.

Я, например, это я расцениваю, как угрозу для меня. Я это расцениваю так, что сядь,  заткнись и никуда не лезь. А будешь лезть, я тебя посажу, я тебя подставлю, я тебе сделаю, там, все, что угодно…

Так что, дорогая моя, ради своего спокойствия и ради моей безопасности я эту… я вот эту переписку выкину в группу, к людям. И что люди тебе скажут.

Ты открой ПЗ и почитай. Ты не являешься членом общества. Разговора нет. Вот сейчас будет собрание. На собрании члены СНТ будут Ээээ… решать. Все люди будут решать сколько мы лично тебе по какой цене будем продавать свет. Не по той цене, по которой получают члены СНТ,  а по той цене, которую мы будем вам давать. Потому что трансформатор, который вот тут вот выдает свет – это собственность членов СНТ. А ты – не член СНТ. Поэтому мы имеем полное право давать тебе свет по завышенной цене или не давать его тебе вообще.

Это будет решать собрание. Здесь вот 18 числа. Так же точно ты будешь нам оплачивать то, что ты пользуешься нашими дорогами, которые делаем мы. – С акцентом на "мы". – На которые я привозила гравий, засыпали все это возили… И ты будешь за них платить опять-таки решением собрания. И собрание это примет.

Поэтому ты можешь идти в прокуратуру… Я тебе ещё раз говорю: можешь идти куда угодно.

И перед тем, как запрашивать у меня документы, – с акцентом на "у меня", –  ты сначала приди и покажи мне документы свои и докажи мне, что эта дача твоя. И вот только после этого я тебе покажу документы.  И ты эти документы будешь читать в моём присутствии и в присутствии правления. Потому что без правления я тебе эти документы читать не дам!!! Будет сидеть все правление и будешь сидеть ты и читать эти документы.

Фотографировать эти документы я тебе тоже не дам. Так что не надо меня пугать… Я.... Ты.... Вот ты мне говоришь: "Я не хочу с Вами ссориться." Да я тоже ни с кем ссориться не собираюсь. Понимаешь? А с тобой тем более. Я ни с кем здесь ссориться не собираюсь. Вот так. И угрожать мне, тем, что ты меня там посадишь, или пятьсот тысяч штрафа мне там будет, или ещё что-нибудь… Не надо! Пожалуйста, не надо! Мне сорок два года. Я жизнь прожила! Понятно? Я за каждую копейку, собранную здесь, отчитаюсь. А вот ты отчитайся кто ты?

Откуда мы знаем, может ты какая-нибудь… Ну я не знаю… Ну… Мммм… Террористка, может быть какая-то…  Почему ты скрываешь документы от председателя? Все люди мне… вот покупают и… Даже договора или заявления и люди мне показывают документы. Даже хотя бы о том, чтоб мне знать о том, сколько у тебя соток. У меня этих документов нет. Я не знаю сколько у тебя соток. То, что членские взносы будут сейчас рассчитываться из расчета сотка в год. А я не знаю. Вот. Поэтому, понимаешь, может ты террористка какая-нибудь, может ты, я не знаю, скрываешься от кого-то… Создаётся такое впечатление. Понимаешь?

А рядом с тобой люди находятся. И я должна людей предупредить, что ты человек, который скрывает свои документы. И по какой-то причине, не известной мне, эти документы не предоставляют. И я не знаю кто ты. С твоих слов, что ты там  Сеира Шринс, да я знаю, но я не видела, что ты Сеира Шринс. Я тоже могу сказать все, что угодно. И любую фамилию назвать. Потому… Ээээ… Я… Эээээ.... Своих полномочий не превышаю. Абсолютно не превышаю. Я должна знать каждого, кто живёт на моей дач… на моей д… Эээ.. да, Господи, каждого, кто живёт в нашем обществе. Для этого меня люди и выбрали. Поэтому можешь идти куда угодно, когда угодно, но.... жизнь покажет. Я думаю, что ты меня поняла. Зря конечно. Очень зря ты так себя ведёшь.