Читать книгу Волки на парашютах - Ася Петрова - Страница 12

Один музыковед очень хотел настроить… компьютер. Знакомые и друзья объясняли ему, что лучше не надо, мол, лучше настраивай освещение в ванной комнате, настраивай себя на работу или на отдых, настраивай кота Ваську против мышей или мышей против кота Васьки, настраивай – да хоть кофеварку! Но только не компьютер. Компьютер вещь сложная. Для музыковеда непосильная. К тому же музыковеды не настройщики, музыковеды изучают музыку.

– Но ведь компьютер – ядро вселенной! В двадцать первом веке нет ничего важнее компьютера! – говорил музыкант. – Писатель пишет за компьютером, ребёнок играет за компьютером, тётеньки заказывают по интернету свои побрякушки, а дяденьки – свои… Люди смотрят кино по компьютерам, говорят по скайпу по компьютерам, пишут письма по компьютерам, даже я, музыкант, и то сижу за компьютером часами и музыку слушаю по компьютеру… Всё, не хочу быть музыкантом, хочу быть программистом!

Конечно, музыкант шутил. Он вовсе не хотел быть программистом, он хотел быть музыкантом, но больно уж переживал из-за того, что ядро вселенной держат в руках другие люди.

Поскольку никто не подпускал музыканта к компьютерам, он решил всех обхитрить и однажды, когда моей мамы не было дома, зашёл ко мне на чашечку чая. Он притворился, будто бы думал, что мама дома, и принёс ей почитать главу из своей диссертации.

Только мы сели пить чай – началось:

– Ну что, компьютер не барахлит?

– Да нет, с тех пор как вы его в прошлый раз посмотрели… он… – я чуть было не сказал «совсем не работает», но сдержался, – он в прекрасной форме.

– И не зависает?

– Нет.

– И не глючит?

– Нет.

– И что, ни одного вируса не поймал?

– Не-а. Только он, – что поделать, я был болтуном, – не включается!

– Ага! – сказал музыкант, потирая руки, и глаза его заблестели. – Сейчас поглядим.

«Только не это», – подумал я, почему-то представляя себе, как музыкант берёт огромный гаечный ключ и, громко хохоча, разносит мой любимый комп вдребезги.

– Только не это, – сказал музыкант, включив компьютер. К моему удивлению, от одного нажатия кнопки чёрный экран внезапно стал цветным, хотя до этого целую неделю не загорался.

– Вот видите, вы его починили! Давайте лучше выпьем ещё чаю! – радостно предложил я.

Но музыкант был разочарован:

– Нет, это не я… Это он сам… Такое бывает… Ремиссия… Как у больных…

– И что? – я выжидающе смотрел на музыканта, а музыкант напряжённо думал. Наконец придумал:

– А давай я тебе словарь новый скачаю из интернета и установлю?

У меня был словарь, но не обижать же человека!

Минут пятнадцать музыкант пыхтел, краснел и потел. Даже свитер снял. Отдышавшись, произнёс, хлопая грустными глазами:

– Что-то не выходит. Да лучше и не устанавливать пиратскую версию. Знаешь, я тебе очень не рекомендую устанавливать пиратскую версию. То есть мнения могут быть разными, но всё же, по моему опыту… Что бы тут такое покрутить? А хочешь, я тебе снесу этот антивирус и поставлю новый? У меня диск с собой.

Я едва не закричал «Не-е-е-е-ет!», но сдержался и вместо этого нервно забегал вокруг стола. Музыканта было не остановить. Он нажимал на кнопки, словно на клавиши рояля, щёлкал, тыкал, водил пальцами по полю для мышки, хмурился, ахал, охал, вздыхал, его озаряло, потом снова что-то начинало сильно беспокоить, он ёрзал, каменел, оживлялся, восклицал, стирал и восстанавливал, загружал, удалял, изучал инструкции и получал огромное удовольствие от любимого дела, которым совершенно не умел заниматься.

Я мысленно жалел, что не обманул музыканта и не дал ему свой старый окончательно доломанный компьютер, которому уже нельзя навредить. Я не знал, как мне себя вести, ведь не зря нам с детства долдонят: «Занимайся тем, что любишь! Надо любить то, чем занимаешься! Любовь – главное в жизни!» И бла-бла-бла. Передо мной сидел человек, который на моих глазах занимался тем, что любил… И вдруг меня осенило.

– Знаете, Андрей, – сказал я, – пока вы работаете, я вас развлеку. Я вам сейчас сыграю кое-что, недавно выучил в музыкалке…

Андрей кивнул, не отрываясь от компьютера.

Тогда я ушёл в соседнюю комнату (оттуда всё прекрасно слышно), сел за пианино и как давай наяривать пьесу Прокофьева «Прогулка». Я играл отвратительно, громко, грубо, без единого оттенка, неритмично, демонстрируя ужасы техники и слуха. «Десять, девять, восемь, семь… – считал я про себя, – шесть, пять, четыре, три, два, один… хм… странно… минус один…» На этом месте в комнату ворвался музыкант с взъерошенными волосами.

– Перестань! Перестань! Ради бога! Дай-ка сюда ноты.

Я с готовностью освободил место, музыкант сел на вертящийся стул и сыграл мою «Прогулку» – легко, воздушно, виртуозно, без натуги. Это было настоящее шествие кузнечиков и грациозный поклон в конце.

– Тебе надо ещё потренироваться!

– Конечно, – ответил я, а про себя подумал: вот какой я умный, показал человеку, что к чему.

– Знаешь, с компьютером у меня сегодня не заладилось, лучше я его пока оставлю, – вздохнул музыкант.

– Отлично! – радостно воскликнул я. – То есть огромное вам спасибо!

– А вот инструмент… – Андрей сосредоточился, и у меня заранее похолодело внутри. – Инструмент не мешало бы настроить. Да-а, тут я непременно поковыряюсь… Нужна рука мастера!