Читать книгу Отражения в отражении - Борис Михин - Страница 16

Вот дом, который построил Бог.

А вот человечек, который родился в доме, который

построил Бог.

А вот и темница, в которой, родившись, живёт человечек,

в доме, который построил Бог.

И рядом соседи, которым не светит, ни взрослым, ни детям,

проникнуть в темницы, где ведь угораздило же народиться

любых человечков, в доме, который построил Бог.

Вот смерть, что ворует частенько соседей, которым

«не светит», и всех человечков, которым от этого вовсе

не легче, в доме, который построил Бог.

Вот Смысл и таблица сигналов, которая по коридорам

хранится, – к соседям стучаться, которым не «спится»

в доме, который построил Бог…

……………………………………………………………………

А дом на ладони сидящего в доме,

лежащего в доме,

живущего в доме,

жующего в доме,

не спящего в доме

стоящего в доме.

Весна нынче

кислая,

как мандарин,

аж жуть!

Орёт утром кисками.

Календари

все ржут.

Не часто случается

в марте тепло,

но чтоб

морозов рычание!..

Боги, алло!

Лбом об

то, что вы прикажете,

только пора

знать честь.

Да к черту все гаджеты!

Стану орать.

Картечь

 из слов невоспитанных

 быстро нашла

 дыру

(крик – способ испытанный).

В плюс шла шкала,

не вру.

Окурки, грязь, здравствуйте!

(Март в этом подл

совсем).

Валялся, как в Австрии,

 зычный мой йодль

в весне.

Тишина тишине —

рознь.

Иногда просто сам

глух.

А обычно ведь нем.

Вон

как бы начал кромсать

вслух!

Но отчаянный ор

где?

Разеваю в ничто

пасть.

Слышишь, плакал явор

днесь?

А ведь плакал в шестой

раз.

Тишина для кого —

друг,

а кому-то – почти

Бог.

Тсс… Цветок луговой —

звук?

Нет. Я только прочесть

смог

цвет закатной луны,

вкус

предстоящей весны.

Чуть

по-апрельски уныл

куст.

Тишь – иной стороны

чудь.

То ли звук, то ли врёт

ночь.

Очень тонкая есть

грань:

вроде время вперёд,

но

тишины в сердце шесть

грамм,

и убит. Тусклым стал

крик,

будто лунные пять

ватт.

Ничего не видать

над

тишиной. Слышишь, ста —

рик?

Совесть проклятая. Есть хочешь? Ешь.

Память всю выгрызи поедом.

Плёнка отснята. А ты – кадров меж,

словно пасюк в грязном поезде.

Люди навстречу, как глупый лосось,

прут из метро с целью нереста.

Их не сберечь. Ну а мне кюрасо

капнут в бистро, в вечер – серости.

Маленький город условно битком.

И целиком – из условностей.

Мнением порот, помрёшь батраком.

Слухам легко стать виновностью.

В маленьком – мелочь, и та на виду.

Кто там ко рту ставит зеркало?

Вы очумели?! Имею в виду,

люди растут, исковерканы.

Жив. Пью. И, может быть, надо забыть

многое. Стоит, я пробовал.

Но совесть гложет не зря волчью сыть —

память лет сто в сердце-логове.

Как, бишь, его? – вот он, спит, водоём.

Юность, «Агдам», куролесилось.

Прожито лишнего… и не вдвоём.

Как же тогда было весело!

Как же легко «не легко» вспоминать

карту событий на местности.

Смех лепрекона… скрипит ламинат…

Был самобытен – не втрескался.

Кто там прошёл и вид загородил?

А, это ты, Время, надо же…

«Счёт? Хорошо». Память закоротит.

Вот бы не серым, а радужным.

Ты – следующий…

Ещё бы!

КОГДА я был старый, Смысл понял? Грустнеешь?

всё время мечталось ведь слишком несведущ.

под виски с сигарой: Пусть все не успею,

какую бы шалость точнее их – прорва.

со скуки затеять? Ещё есть идеи,

Пусть выглядит странно, – при чём здесь здоровье?

 теперь молодею Стареть, молодея, —

и у океана я и не умею.

встречаю рассветы, а прочего света

китов-исполинов. словами твердея,

Пустые советы, Лью солнце в сюжеты

 как пух тополиный, сорок первого съезда.

летают билетами, Весна мной творит

сильно мешая, и даже подъезды.

и пусть. Здесь мне лепо А я проклял скрипы

студёной – из шайки – пусть вас будоражит.

на голову разом, Скрип двери в парадной

да хрустнуть стихами – Порядок не важен.

ах! Юность заразна. и может – в обратном.

А время – не камень

Между мною и мной

до сих пор нет согласий

по всем из возможных.

И, наверно, так можно,

но две ипостаси

 собрались войной.

Точно помнится, что

на войне слишком часто

победы несложны,

но фиаско – подкожно…

И мир безучастен

за лицами штор.

Всё, что нет у меня, —

это лишнее. Знаю.

И думаю в скобках:

«нет» – металл плохо ковкий,

но дырка сквозная

в нём – «да». Дрянь броня.

Звёздам, величиной

в невозможность, сиять век

над битвою робко.

И блестеть при раскопках

словам-остриям

между мною и мной.