Читать книгу Пути Миритов. Холод знамений - Дана Канра - Страница 12

Семья Силиванов вольготно проживала в столице уже почти месяц, однако Аминана Анвара, взявшегося расследовать нападение на короля, это не заботило. Ровно как и порученец, при любом удобном случае отправлявшийся либо на прогулку по городу, либо в особняк к матери. Так даже лучше: и навоеваться мальчишка еще успеет в будущем, и перестанет путаться под ногами, и у Деметрия Силивана будет меньше поводов для придирок к герцогу Юга. Радовало еще больше то, что видимо к преступлению Силиваны не причастны: раз уехали старые граф с графиней, то и смысла подозревать странное семейство больше нет. В пятый день месяца Осенних Заморозок лил первый осенний, нудный и неприятный дождь за дворцовыми окнами, а Аминану пришлось с озабоченным и уставшим видом ходить быстрыми шагами по коридорам и залам, подобно мангусту, охотившемуся на змей.

Однажды его дальний предок по имени Амир, бывший, судя по словам на страницах самых старых книг, то ли внуком, то ли правнуком наместника самого Мирита Соурена, подобрал в жаркую погоду детеныша мангуста и взял себе в замок, как котенка. Зверек вырос и спас младшую дочку Амира Анвара от нападения ядовитой змеи. То, что он это сделал, выросший у домашнего очага и не приученный никем охотиться, назвали чудом, а мангуста поместили на красный герб Анваров. Вот будет забавно, если из Аминана как раз получится распрекрасная змея!

Хотя, какая из него змея? Разве только червяк может так ползать и извиваться, стараясь угодить всем и сразу.

Адису все-таки повезло угодить – или тому просто надоело обижаться, живя в казарме, в конце концов, Аминан не нанес ему смертельной обиды, произнеся дурные слова спьяну. Обвинение в предательстве может сильно подкосить многолетнюю дружбу, однако в их случае все кончилось хорошо и Шавайский граф сам явился в южные покои.

– Здравствуйте, граф, – сказал Анвар, пожимая Бедилю руку.

Тот ответил тем же и выглядел дружелюбным и спокойным.

Весь вечер – да и следующий день тоже старые друзья провели в долгих разговорах – о войне, политике, воспоминаниях прошлого. Адис выглядел встревоженным, и несомненно, если бы не его преданность герцогу Анвару, он давно бы отбыл на северо-западную границу, чтобы храбро сражаться с аранийцами. Увы – пока Аминан не давал ему такого приказа, граф был бессилен, и это прекрасно! Сейчас нужна помощь скорее королю, чем пограничникам, а вдвоем они справятся с расследованием еще лучше.

Сидя у камина и с наслаждением протянув руки к огню, Адис молча слушал предложение герцога Анвара. А затем вздохнул, покачал головой и перевел на него полный тревоги взгляд.

– К сожалению, я вам в этом не помощник. Почему бы не обратиться к графу Холту?

– Тот уже давно не служит во дворце, – поспешно пояснил Аминан.

– Но не настолько стар, чтобы забыть расположение коридоров и комнат, – мягко возразил Адис. – К тому же, именно я до сих пор плохо ориентируюсь во дворце, так как слишком мало провел там времени. Почему ты так не хочешь обратиться за помощью к западникам?

– Они странные люди.

– Не страннее тех же северян, – усмехнулся Бедиль, и сразу стал серьезным. Смуглый лоб прорезала длинная складка, которой раньше не было. – Я бы мог договориться со своими двоюродными племянниками, Саидом и Суад, чтобы они помогли тебе, раз все равно служат во дворце пажом и фрейлиной, но нас всех в итоге сочтут заговорщиками.

Помолчав немного, Анвар вспомнил недавнюю историю с проникшими в бывший кабинет Льюиса Холта молодыми восточниками, камеристкой и простолюдинкой, и понял, что друг полностью прав. Нельзя сваливать на других людей свои заботы и служебные обязанности – он обязательно справится с расследованием сам. Так что оставалось кивнуть с понимающей улыбкой, переждать вечер и ночь, а утром девятого дня месяца Осенних Заморозок позавтракать и отправиться в старый, почти заброшенный кабинет Холта. Адис наотрез отказался с ним идти, поэтому, сославшись поспешно на множество важных дел, оставил дворец. Обижаться на него было не за что, и к тому же глупые мысли о причастности лучшего друга к происходящим преступлениям Аминан давно выбросил из головы.

Конечно же, кабинет был пуст, хоть и не заперт. Странное дело, после выходки четверых безобразников его наоборот должны были закрыть на замок и приставить часового, если не двух – так и поступили бы по приказу короля, хранись в комнате что-либо ценное. Плотно прикрыв за собой тяжелую дверь, Аминан воровато огляделся по сторонам, словно там могли затаиться в засаде королевские гвардейцы. Зачем он вообще пришел сюда? Является ли хоть иногда в свой бывший кабинет неано Холт?

Взгляд Анвара невольно упал на массивный стол, с которого слуги каждую неделю кропотливо стирали пыль, и в голове пронеслась золотой молнией безумная мысль. Сначала он решил прислушаться к звукам в коридоре: не идет ли кто мимо, не собирается ли остановиться и заглянуть сюда? Хотя и незачем обычным людям тут находиться – если только они не преступники, а Холт, которому двадцать с небольшим лет назад герцог Эртон пожаловал деньги и чин, незачем было становиться на преступную дорогу.

Тем не менее, южанин решил проявить бдительность, чувствуя себя при этом последним дураком.

В пальцы легла тяжелая круглая медь ручки, холодя кожу, и Аминан Анвар потянул ее, выдвигая жалобно скрипнувший ящик. Добротное темное дерево, из которого его изготовили, служило долго и верно, однако все имеет свой срок. Помедлив, герцог всмотрелся в содержимое хранилища; кое-что заставило его вздрогнуть от пугающей неожиданности.

Дно ящика зачем-то выстлали куском черного бархата, но это неважно, слишком неважно, а вот изогнутый кинжал с бурыми пятнами на верху лезвия и серебряной рукояти не мог не привлечь внимания Анвара. Тихо охнув, тот выдвинул ящик пошире и пристальнее вгляделся в смертоносную находку.

– О, Творец…

Поздно звать, Творец не услышит. В его силах лишь помочь тем, кто еще жив и навредить тем, кто хочет королевской крови! Собравшись с силами, Аминан Анвар твердым шагом направился искать гвардейцев, не уставая при этом надеяться, что неизвестные злоумышленники не воспользуются его отлучкой и не уберут кинжал, но нет, все осталось также. Он вместе с двумя молодыми западниками, патрулировавшими второй этаж дворца, вернулся в злополучную комнату и продемонстрировал им оружие в ящике стола.

– Что вы на это можете сказать, судари? – осведомился он, наблюдая, как у одного из подчиненных заливаются стыдливой краской щеки.

– Мы что-то упустили, неано Анвар. Или тот, кто положил кинжал, был убедительным…

– Его мог положить сюда, – сказал герцог очень холодно, – только граф Холт. Сейчас он в городских казармах, но передайте товарищам, чтобы едва он вернулся во дворец, его арестовали.

– Слушаюсь.

Приказ выполнили через два часа, и, судя по тому, как небрежно и грубо тащили захваченного врасплох Льюиса Холта по лестницам и коридорам, гвардейцы мигом сообразили, что к чему. Его Величество, несмотря на молодость и неопытность, уважают все, и, конечно же, не станут церемониться с теми, кто мог бы – даже чисто в теории, покушаться на жизнь короля. Но Аминан не допустил произвола и велел, чтобы Холта перестали хватать за руки и позволили спокойно усесться на стул.

Арестованный граф не злился, но в его светлых нахальных глазах затаилась плохо скрытая обида. Полуседой и безоружный, без ярости и колких слов, коими вполне можно защититься, он все же не утратил собственного достоинства и держался с холодной уверенностью.

– Вам не кажется, граф Анвар, что все это слишком? – спросил он хмуро, но вполне спокойным голосом.

– Отнюдь. Господа гвардейцы обходились не слишком учтиво и милосердно с человеком, способным напасть на короля, – пояснил дрожащим от ярости голосом Аминан, – и их сможет понять любой. В вашем бывшем кабинете обнаружили возможное орудие нападения на Его Величества. Здесь можно прятать все, что заблагорассудится вам или вашему сыну. Объяснитесь.

– Как вам угодно, – дернул плечом Холт, едва взглянув на окровавленное оружие. – Ни я, ни мой сын Генрих в глаза не видели этого кинжала.

– Хорошо, – Аминан все еще старался себя сдерживать. – Гвардейцы в таком случае приведут сюда Генри Холта – как мне известно, он недавно прибыл в Вету с границы, и теперь находится в вашем особняке. При необходимости вы оба будете препровождены в Апимортен для дальнейшего дознания и возможно подвергнуты пытке при упорстве. Вы понимаете это?

– Как нельзя лучше.

– Отлично, – Аминан устало посмотрел на раскрасневшихся от волнения и быстрой ходьбы гвардейцев. – Двое из вас, господа, должны выполнить приказ, а остальные останутся при особе неано Льюиса – да поможет ему Творец.

Шагнувший в приоткрытые двери комнаты Адис, хмурый и мрачный, заставил всех вздрогнуть своим внезапным появлением. В намерения Аминана точно не входило пугаться дорогого друга, только Бедиль на него и не посмотрел; взгляд был прикован к притихшему Холту, и в темных глазах нехорошо сверкал яростный огонь, словно южанин знал то, чего не мог знать западник. Два гвардейца торопливо, словно скрываясь от грядущей бури, вышли за дверь и из коридора донесся тяжелый звук удаляющихся шагов.

– Ты поймал преступника, Аминан? – без обиняков спросил Бедиль, теперь пристально глядя ему в лицо.

– Не знаю, – тот вздохнул и поморщился. – Нельзя обвинять невинных. Пока причастность не доказана…

– Стало быть, Холт будет гнить в Апимортен месяцами и успеет сойти с ума, прежде чем начнется суд, – подытожил Адис, всего за мгновение, успев стать кем-то чужим и незнакомым. – Не кажется ли тебе, мой друг, что это недопустимо? Юного Найто пытались обвинить в чем-то подобном полгода назад, если мне не изменяет память. Но ты вступился за него. Позволишь ли совершиться произволу сейчас?

– О юном Найто ли ты? – с подозрением уточнил Анвар, – или о том мальчишке, которого я убил?

– Какая разница? Не о Кэйнах, и то замечательно, правда? – задал вкрадчивый вопрос Адис.

Аминан лишь вздохнул, вспомнив, что его руки по локоть в крови, пусть даже и косвенно. Лишив жизни невиннейшего из своих вассалов, позволяя твориться беззаконию вокруг себя и топчась на месте, словно старый немощный пес, он только отягчает положение королевской семьи. Надо что-то делать: расследовать изо всех сил преступления или ехать на войну, как Дальгор, если окажется бесполезным здесь. Хватит с него есть и пить задарма, пора принимать верные решения!

Он посмотрел на поникшего Холта и понял, что не знает, кому верить. Обвиняемый не отрицал своей вины, но и не давал против себя показаний, Адис же, его лучший друг давил либо на жалость, либо на честь. И как тут выбрать лучший вариант из всех имеющихся? Притом, что отправить Холта в тюрьму и пытаться скрасить его заключение – идиотский выход из положения, он, Анвар, не менестрель, как и Гай Силиван, чтобы развлекать неано Льюиса.

– Скоро сюда доставят Генриха Холта, – наконец сказал Аминан, – и мы допросим обоих.

– В этом нет никакого смысла, неано Анвар, – подал тихий голос арестованный. – Сегодняшним утром мой сын отправился обратно в свой полк, и я уезжал провожать его до городских предместий. Потом заезжал домой, вернулся во дворец, и был задержан гвардейцами.

– Почему же вы не сказали, что я отправляю их в ваш особняк напрасно? – Аминан с огромным трудом удержался от приступа гнева.

– Но вы и не интересовались, – скучающим тоном объяснил Холт.

Если он чего-то и боялся, то явно не возможности отправиться под конвоем в Апимортен, это видно невооруженным глазом, и герцог Юга испытал смешанные чувства. С одной стороны, происходящее могло быть заранее спланировано, с другой же – он напал на невиновного человека. А не сказал о местонахождении сына граф Холт нарочно, желая досадить южанам. Или королю или следствию в целом… кто их, этих западников, разберет? Вассалы, те, что постарше, брали пример со своего герцога Эртона, неприятного и брюзгливого человека, а младшие либо остались в Эртвесте, либо уехали на войну. Даже родня не слишком желает общаться со стариком!

В конце концов, Аминан подумал, что он чуть ли не точно такой же, как и Фрэнсис Эртон, и злорадствовать здесь не над чем. Надо разбираться с нависшей над его головой проблемой и как можно скорее, а что может быть надежнее тюремного заключения для Льюиса Холта? Только заключение во дворце, без права покидать его личные покои в Западном крыле и приема гостей. На случай предосторожности к нему не станут пускать даже самого герцога Эртона, и пусть тот хоть возненавидит Аминана!

Когда вернулись отправившиеся за младшим Холтом гвардейцы, расстроенные от плохого результата, за окнами уже начало смеркаться, и южанину пришлось отдать последний приказ: проводить графа Холта до его покоев и охранять в них до дальнейших распоряжений. Больше ничего не изменилось, он все так же оставался бессильным.

Или нет?

Окровавленный кинжал остался на столе, брошенный чьей-то усталой рукой, и чем дольше смотрел на него Анвар, тем сильнее казалось ему, что оружие могло использоваться против не короля, а кого-то другого. Но это лишь догадки, нужны выводы, основанные на правде, Падший побери!..

– Что ты думаешь об этом, Адис? – спросил он друга, чуть помолчав.

– Во дворце или в столице завелась банда предателей, – предположил граф Бедиль, – но они очень хорошо скрываются. Но ты не беспокойся, мой друг, – на губах Адиса появилась знакомая усталая улыбка. – Если не ты, то Фрэнсис Эртон выведет их на чистую воду. Только я верю больше в тебя – тебе так славно раньше удавалось раскрывать заговоры.

– И, правда, – вздохнул Аминан приободрившись. – Ведь я еще не совсем старый.

За окном чужого кабинета багровел прекрасный и одновременно жутковатый своим сходством с кровью закат, и, глядя на него, герцогу Анвару меньше всего хотелось думать о том, что он с завидным постоянством совершает одну ошибку за другой. Только не верить в грядущий успех было нельзя, ведь никакие блага не приходят сразу – даже к потомку наместника легендарного Мирита.