Читать книгу Пути Миритов. Холод знамений - Дана Канра - Страница 4

Золотистая осень подкралась незаметно – на мягких лапах, словно игривая молодая кошка, но ничего, кроме липкой холодной тоски герцог Фрэнсис Эртон по этому поводу не почувствовал. Больное сердце не беспокоило старика уже долго, только неприятного осознание все сильнее приближающейся к нему кончины травило и мотало душу. Когда-то, возможно даже в ближайшие месяцы, распахнутся перед ним врата Мертвой Пустыни – потому что в Живом Лесу могут находиться лишь невинные люди, вроде покойной Хелены, у которой дочери-близнецы отняли жизнь своим рождением. Но никак не престарелый ловелас, оставшийся на склоне лет ни с чем.

Ни решительная Вилма, ни сентиментальная мягкая Вивьен не написали ему в последние два месяца ни единого письма, да и герцог запамятовал про общение с дочками. С тех пор, как поймали шуструю братию в кабинете бывшего канцлера Холта – двух малолетних восточников, камеристку и простолюдинку, все и пошло прахом. И вряд ли Фрэнсис переживет следующий приступ – славно еще, что догадался написать завещание до отъезда из Эртвесткого замка. Король все еще противился его возвращению домой и мирному угасанию в родной спальне – тогда каких чертей герцог Эртон все еще здесь сидит? Если Моранси необходима чья-то помощь, то пусть обращается за ней к старому Холту, а ему здесь делать нечего.

У короля, впрочем, как и у судьбы, имелось на происходящее свое мнение.

Личных бесед с Фрэнсисом король проводить не стал, однако прислал ему короткую записку в запечатанном черным оттиском кольца конверте, с официальным извещением герцогу Запада велено заняться расследованием. Еще одно?! Да что за капризный мальчишка в короне свалился на его седую голову?! Движимый злостью старик хотел было разорвать послание вместе с конвертом надвое, однако потом, судорожно вздохнув, передумал.

Следовало признать, что даже если раздражает любая мелочь, это не должно отражаться на службе. Глубоко вздохнув, Фрэнсис уныло посмотрел на движимые легким ветерком светлые занавески и перечитал письмо: король решил, что между живущими в Вете дворянами и похищением кинжала все же имеется четкая связь. При этом даже если подлинный кинжал лежит в сокровищнице необходимо найти преступника, и именно самому старому представителю рода Эртон обязательно это выяснить!

Обозвав сначала мысленно, а затем вслух короля пустоголовым дурнем, герцог отложил письмо и громким недовольным голосом позвал Кайла.

– Что прикажете, Ваша Светлость? – на заспанном лице слуги не было ни проблеска мысли.

– Подать мой колет и помочь одеться, – зло и надтреснуто велел Фрэнсис. – Я болен.

Костюм был выбран самый лучший – зеленый бархат прекрасно сочетался с белым шелком рубашки. Пребывай он в более подходящем настроении, даже оглядел бы себя в высоком зеркале, но не захотелось.

– Конечно, Ваша Светлость, я сейчас помогу вам…

Левая рука слушалась плохо. Скоро старый Эртон отправится на смертное ложе, а коронованному щенку-эгоисту и дела не будет, чего бы ему не задаться этим вопросом про Дальгора еще зимой? Каких чертей тянул время?!

– Угодно ли Вашей Светлости позавтракать?

– Что? А, да. Пусть к моему возвращению принесут чай, жареный хлеб и варенье, – угрюмо буркнул старик, прежде чем принять помощь слуги, надеть шляпу и выйти за дверь. Злополучный конверт он не забыл взять с собой.

Это в Талноре и Донгмине жируют, а западники едят полезную пищу в малых количествах.

Начавшийся второй день месяца Осеннего Тепла не радовал даже славной солнечной погодой – герцог дурно спал ночью. И хоть король выражал в письме свои искренние надежды на полную невиновность северянина, настроение у Фрэнсиса от этого не стало ничуть лучше. Не дожидаясь, пока подадут завтрак, он медленной походкой, ссутулившись от собственной немощи, оставил опостылевшие за год комнаты Запада. Предстояло найти Аминана Анвара: этот человек так сильно предан королю, что защитил когда-то покойного Антуана, так пусть и с избалованным мальчишкой сам возится! Нахмурив брови при этой мысли, он тяжелыми шагами проследовал в крыло, где проживали южане.

На данный момент всего один южанин, не считая слуг. Анвар как был отшельником в своих владениях, так и остался им во дворце, даже лучший друг оставил его. Не то чтобы Фрэнсис злорадствовал, однако точно знал, что хороших людей друзья и вассалы не бросают на произвол судьбы. Не шипят в спину угрозы и проклятия, не сбегают рано утром, как крысы с тонущего корабля. Очень может быть, что Аминан Анвар сам виноват во всех своих бедах и печалях, но об этом Фрэнсис южному герцогу не расскажет. Глупо говорить подобное человеку, на чью помощь рассчитываешь.

Или все-таки на услугу?

Фрэнсис не смог ничего для себя решить, но молча вошел в приемную и представился молчаливому черноволосому слуге с очень смуглым лицом, и назвал цель визита а тот безмолвно удалился. Странные, конечно, традиции южан, западники обычно предлагают посетителю чашечку травяного чая или хотя бы медовую воду с хрустящим печеньем, а здесь не дождешься даже приветствия. С самым мрачным из своих настроений, он без спроса опустился в мягкое кресло и немного подождал, прежде чем увидел вышедшего к нему герцога Анвара.

– Доброго вам утра, неано Эртон, – в голосе Аминана скрипело напряжение.

– Я тоже рад видеть вас. Пришел просить о помощи, герцог Анвар, – именно просить Фрэнсис не привык, обычно он приказывал, но старость обычно смягчает глупцов.

И вместо продолжения вручил ему вложенную в конверт королевскую записку. Читал ее южанин недолго, после чего пожал плечами и вернул бумагу насупленному, как старый филин, владельцу.

– Что это значит, молодой человек? – угрюмо спросил Эртон.

– Не настолько уж я и молод… Скажу честно, сейчас мне не до расследований, гораздо дороже жизнь короля. Согласны?

– Вы не сможете ее охранять, спасая камеристок, фрейлин, пажей и прочих.

– Верно. Тогда, на празднике Новолетья, я погорячился, а гвардейцы растерялись, но теперь виконт Силиван готов к любой неожиданности.

Фрэнсис не смог сдержать вздоха, ведь как усомниться в приличии собственных вассалов?

– Поймите меня верно, герцог Анвар, мне следует уладить семейные дела, пока я еще жив, – необходимо найти бастарда, но вслух о собственном позоре говорить нельзя. – Если никто не унаследует эртветские земли…

– Они достанутся вашему кузену и его сыновьям, – ровно ответил Анвар, но в темных глазах застыло четкое раздражение. – А у меня нет никого, кому я мог бы завещать Юг Фиалама.

– Завещайте вассалам, – с нажимом посоветовал раздосадованный старик.

– Увы, не могу быть в них уверенным, – с уст южанина сорвался тихий прерывистый вздох. – Теперь не могу.

– Я не имею намерений свалить все расследование на вас, – решил Фрэнсис подсластить пилюлю. – Можно заниматься им вдвоем…

– Прошу меня простить, занятость не позволит. Слишком много дел.

– В отличие от гостеприимства, неано Анвар! – рыкнул западник, прежде чем оставить южные покои и с грохотом захлопнуть за собой дверь.

А ведь хотел изначально вести себя спокойно и мирно – увы, не удалось. Хорошо еще, что южный герцог не успел сказать ничего вслед, а то не миновать было бы им безобразной ссоры. Нет, расследовать в одиночку навязанное юным королем совершенно не хотелось, к счастью, кроме спесивого Анвара у Фрэнсиса имелся еще один вариант.

Вернувшись к себе, он неспешно съел поданный завтрак и написал подробное письмо Хранителю Востока Ли Найто – хоть у старика и сохранилось неприязненное отношение к негодному мальчишке, помощь от него была бы полезна. Насколько знал Фрэнсис, Ли с товарищем часто посещают город, а два юнца на столичных улицах – не редкость. Их не заподозрят, если они станут пытаться узнать что-нибудь о пособниках похитителя кинжала, даже более того – с радостью все расскажут, даже не подозревая, кто перед ними. Откуда простолюдинам знать в лицо молодых восточников?

Ответ, впрочем, пришел не сразу. Следующий день Фрэнсис встретил в полном одиночестве, затем второй и третий… Ужасные мальчишки, два смешливых обормота, изволили явиться только в пятый день месяца Летнего Тепла, и Фрэнсис, взирая на них, понял, что уже забыл, как выглядит Ли Найто. Если не считать недавней ночи в кабинете бывшего канцлера Холта, они не виделись слишком давно, еще с поры попыток кардинала Орани интриговать, и за это время мальчик заметно расправился в плечах. А рост у него и без того был славным.

– Здравствуйте, неано Эртон, – было видно, что Ли изо всех сил сражается с собственной застенчивостью, но говорил все-таки он, как и положено герцогу, а не мялся, подобно начинающему церковному служке. – Прошу прощения за долгую задержку – вашу записку доставили только вчера.

Фрэнсис поморщился от неудовольствия, но ничего не сказал. Хоть бы это не новые проделки Орани…

– Я рад видеть вас, молодые люди, в моей приемной, – сегодня его тон был мягок и почти спокоен. – Присаживайтесь в кресло. Не угоден ли вам травяной чай?

– Да, – ответил Ли Найто, не задумываясь.

Коренастый мальчишка с круглым лицом, уже почти взрослый, на миг скривил пухлые губы и промолчал. Это не могло не покоробить, но Фрэнсис постарался не придавать значения юношеской дури. У него и без того больное сердце, а с этими двумя он не ссориться собрался, а работать вместе, так что лучше сразу сгладить острые углы и заняться делом. Принесли чай, мягкие булочки с сахарной пудрой, и неторопливая спокойная беседа началась. Ли сосредоточенно жевал свое угощение, Нио же не ел ничего, лишь пригубил чай и не сводил внимательного взгляда с западного герцога.

– Иными словами, неано Эртон, – уточнил Ли наконец, – мы должны помочь вам в расследовании?

– Именно так.

– А если мы откажемся?

– Тогда, боюсь, Льюис Холт будет вынужден дать необходимые показания относительно той ночи, – пришло время извлечь свое главное оружие – шантаж. – Вас, господа, арестуют для дальнейшего препровождения в крепость Апимортен и разбирательства – за попытку скрыть чужие улики.

Ли Найто вздрогнул и побелел, но на смуглом лице Нио появилась презрительная улыбка, которую, в общем-то, Фрэнсис и не думал бояться. А затем виконт выпалил лишь одно резкое слово:

– Подлец!

– Никак не больше, чем наш король – эгоист, – резонно и сухо ответил герцог Эртон.

Ответить обоим юнцам на это было, конечно же, нечего, и скорее всего, эта победа – последняя в жизни Фрэнсиса, однако он был горд тем, что сумел ее одержать. Очень скоро герцог Найто и виконт Тайто без лишних возражений согласились на его условия.