Читать книгу Навеки - Джоанна Линдсей - Страница 5

– Не могу поверить, что ты привезла его с собой, – сказал Дэвид, наливая себе скотч из небольшого бара, расположенного в углу просторной гостиной. – Если бы я знал, что ты так поступишь, я бы просто отослал его сюда, в Кавено, где он спокойно дожидался бы твоего приезда.

Розалин избегала смотреть брату в глаза, слегка встряхивая кусочки льда в стакане с холодным чаем. Она не могла признаться, что этот меч, похоже, обладает какой-то властью над ней. Дэвид ни за что не поверит, а она все равно не сможет правильно объяснить. Так или иначе, но она была просто не в состоянии оставить Проклятье Бладдринкера у себя дома, в Штатах.

Розалин пропустила свой рейс и прибыла в Лондон на день позже. А случилось это потому, что уже по дороге в аэропорт она вдруг решила вернуться домой за мечом. По какой-то необъяснимой причине она чувствовала, что должна держать его рядом с собой. По крайней мере, он должен находиться в той же стране, что и она.

Но Дэвид в любом случае ждал каких-то объяснений.

– Я все равно не смогла бы выдержать целый месяц до начала летних каникул, чтобы не приехать сюда и не взглянуть на него, – начала Розалин. – И в том, что я привезла его с собой, нет ничего странного. Учитывая, сколько он стоит, а также тот факт, что охранные системы в принципе не слишком надежны, и тем более моя старенькая домашняя сигнализация, я бы весь свой отпуск только и делала, что переживала, не украли ли его. К тому же у меня появились новые соседи, с которыми я еще не успела познакомиться, поскольку они приехали всего несколько дней назад. А когда меняются соседи, я всегда нервничаю: никогда не знаешь, кто может поселиться через стенку —серийный убийца или будущий лучший друг.

Дэвид усмехнулся и поднял стакан с виски в ее сторону.

– Что ты, Рози, я просто пошутил. Я прекрасно знаю, с каким нетерпением ты ждала этот меч, и не удивился бы, даже если бы ты каждый день брала его с собой на ночь в постель.

Он, конечно, продолжал подшучивать над ней, но ей пришлось очень постараться, чтобы не покраснеть от стыда, потому что за последний месяц несколько раз она была очень близка к этому. Ее привязанность к приобретенной антикварной вещице была абсурдной и даже какой-то нездоровой.

У Розалин было и другое старинное оружие. До последнего времени жемчужиной ее коллекции являлся великолепный кинжал XV века с лезвием длиной в фут и ножнами с двумя карманчиками, где хранились столовые приборы, рукоятки которых были инкрустированы драгоценными камнями. Она любила этот кинжал, но он никогда не вызывал в ней столько разных эмоций и переживаний, как это было с Проклятьем Бладдринкера. Господи, да с этим мечом она носилась как с малым дитя: нервничала, когда он был у нее не на виду, боялась, чтобы никто к нему не прикасался и не повредил.

На протяжении всего полета Розалин находилась на грани нервного срыва: воображение рисовало ей, как бестолковые грузчики в аэропорту небрежно швыряют ее драгоценный груз, пусть даже упакованный чрезвычайно тщательно. А потом этот кошмар на таможне, когда она панически боялась, что ее попросят открыть футляр, и тогда… Но все обошлось, ей повезло. Меч прошел контроль беспрепятственно, а досмотру подвергся только один из трех ее чемоданов. Но после всех этих ужасов она была готова просить Дэвида, чтобы он переслал ее меч обратно в Штаты на частном самолете своей жены. Розалин всеми силами желала избежать повторения всей этой изматывающей нервотрепки с транспортировкой своего сокровища.

На что Дэвид, наверное, сказал бы, что все это совершенно нормально: ведь она столько лет ждала, когда сможет заполучить желанную вещь. Он бы даже начал заверять ее, что все это временно, что все ее тревоги улягутся, дай только срок. Но она прекрасно знала, что все эти тревоги имеют явные признаки навязчивой идеи. И Розалин не могла признаться в этом даже своему любимому названому брату.

Поэтому она улыбнулась ему, давая понять, что оценила его шутку, и подождала, пока Дэвид усядется рядом с ней на диване. Сегодня утром он встретил ее в аэропорту и отвез прямиком в Кавено-коттедж. Его жена Лидия в данный момент находилась во Франции, встречалась с дизайнерами и декораторами, занимавшимися обстановкой ее нового приобретения – шикарного шато вблизи Труа. Вернуться она должна была только в конце недели, так что ближайшие несколько дней Дэвид собирался провести в коттедже Розалин.

Как ни странно, Розалин и Дэвид были немного похожи друг на друга, несмотря на то, что не являлись кровными родственниками. Неудивительно, что их принимали за настоящих брата и сестру. У обоих были глубокие и ясные шоколадно-карие глаза без единой золотистой искорки, одинаково высокие скулы, одинаковая овальная форма глаз, оба были высокими и стройными. Только у Дэвида были темно-каштановые волосы, а у Розалин – с рыжеватым отливом.

То, что Дэвид оставил себе фамилию, которую получил при рождении, – Дэвид Маллен – сразу наводило людей на мысль, что Розалин была замужем. Именно факт разных фамилий и позволил Дэвиду вести переговоры с предыдущим владельцем меча, после того как Розалин не смогла с ним договориться.

Когда Дэвид потерял своих родителей и переехал жить в их семью, ей было пять лет. Ему на тот момент было семь. Сколько она себя помнила, она всегда считала его своим братом, а он относился к ней как к родной сестре. Однако существуют вещи, которые неудобно обсуждать даже с самыми близкими людьми или лучшими друзьями. И одна из таких деликатных тем – собственное нервное расстройство или срыв.

Поэтому, чтобы перенаправить разговор в несколько иное русло, не уходя от первоначального его предмета, Розалин сказала:

– Знаешь, меня немного мучает совесть из-за того, что теперь Проклятье Бладдринкера принадлежит мне. Меня не покидает мысль, что, учитывая его красоту и историческую ценность, ему место в музее, где любой бы имел возможность восхищаться им.

Дэвид поднял бровь и бросил на нее ироничный взгляд.

– Подумываешь о том, чтобы заняться благотворительностью и передать его в дар какому-нибудь выставочному центру?

Розалин рассмеялась.

– Боже упаси, благодарю покорно. Уж лучше я смирюсь со своим чувством вины.

– Между прочим, я подбрасывал эту идею сэру Айзеку, когда уже купил у него меч. Реакция старика была весьма эксцентричной: он заявил, что никогда бы не доверил клинок музею, где тот мог бы попасть в руки какой-нибудь женщины.

– А он никогда не объяснял тебе, почему отказывается продавать его женщинам? – спросила девушка.

– Он сказал, что сам не знает этого.

– Как это?

Дэвид усмехнулся.

– Я отреагировал примерно так же. Однако сэр Айзек утверждал, что его отец, передавая ему меч, строго-настрого наказал ему сделать все возможное, чтобы артефакт не попал к женщине, если он не хочет вечно гореть в аду с другими отпетыми грешниками. Видимо, отец Дирборна, завладев этим клинком, подписал такое же клятвенное обязательство, что и я. А до него это, вероятно, сделал его предыдущий обладатель. О более ранних владельцах реликвии у сэра Айзека не было никакой информации. Но могу тебе с уверенностью сказать, Рози, могу поклясться, что старик искренне верит в то, что меч этот проклят, хоть напрямую он мне в этом и не признался.

– Это все из-за его названия?

Дэвид пожал плечами.

– Согласись, довольно странно, что все предыдущие владельцы так бережно и с благоговейным трепетом оберегали его. Этот страх должен на чем-то основываться.

– Он, без сомнения, основывается на легенде, которая возникла много веков тому назад, но за последние столетия уже не сохранилась из-за своей невразумительности. Сам знаешь, насколько суеверным и невежественным был народ в Средние века. Языческие божества, колдуны и ведьмы, демоны и бесы, даже эльфы и феи – все это тогда имело очень большое значение, потому что люди по-настоящему верили в них. А у этого меча была тысяча лет на то, чтобы заработать себе дурную славу. Очень жаль, но мы, видимо, так никогда и не узнаем, какие именно проклятья и предрассудки связаны с этим оружием. За это я была бы готова отдать что угодно.

– Что бы это ни было, пока ясно одно: во всем этом каким-то образом участвовала женщина или женщины.

Розалин согласно кивнула.

– Это, если задуматься, странно уже само по себе. Обычно в истории, всего за несколькими исключениями, женщины никак не ассоциируются с каким-либо оружием. Королевы могли командовать армиями, но сами-то они оружие не носили. – Девушка ухмыльнулась. – Опять-таки, за некоторым исключением.

– О, наконец-то я догадался! Ты прикоснулась к этому мечу, и тебя неотвратимо потянуло на войну?

Она рассмеялась и с улыбкой ответила:

– Нет, не на войну, хотя и мелькнула мысль воспользоваться этой штукой против Бэрри, после того как он устроил для меня довольно грубый розыгрыш в честь получения своей профессорской должности.

Дэвид нахмурился, поскольку она ему об этом не рассказывала. Розалин почти забыла об этом инциденте и уже не испытывала злости по поводу случившегося.

– Что этот мерзавец отколол на этот раз? – поинтересовался Дэвид.

– Он, скорее всего, каким-то образом пронюхал, что я получила меч или вот-вот получу, и подослал ко мне молодого человека, наряженного в костюм викинга, который, нужно признать, отменно сыграл свою роль. И представился Торном Бладдринкером.

– Торном Бладдринкером?

Когда речь коснулась этой детали розыгрыша, оба досадливо поморщились. Дэвид был в курсе, сколько ей в свое время пришлось наслушаться неприличных намеков и шуток, связанных с розой, созвучной ее имени, и всевозможными шипами. Но никто до сих пор не додумался заявить, что его зовут Торном. Да и кто из родителей – если, конечно, они в здравом уме – мог дать своему сыну такое странное имя?

– Именно, – подтвердила Розалин. – У меня такое впечатление, что Бэрри спланировал эту шутку уже давно, а в тот день заметил, что я принесла посылку с почты к себе в класс, потому что мне было просто некогда занести ее домой. Увидев эту коробку, было уже нетрудно догадаться, что в ней. Так что у него имелась уйма времени, чтобы организовать свой розыгрыш тем вечером.

– Чего еще можно ожидать от такого беспринципного типа, который…

– Успокойся, – прервала его Розалин, видя, что брат не на шутку заводится. Он презирал Бэрри не меньше ее самой. – Однажды он все-таки получит свое – уж не знаю, каким образом, но это обязательно случится. Я твердо верю в справедливость и убеждена, что возмездие в конечном счете настигнет даже того, кому, на первый взгляд, удалось его избежать.

Розалин умело сменила тему, и вскоре Дэвид уже совладал со своим гневом и выбросил из головы все мысли о презренном Бэрри Хортоне. Когда же ей наконец удалось его рассмешить – что было несложно для нее с ее прекрасным чувством юмора, о котором знали только самые близкие люди, а окружающие даже не догадывались, – она подвела разговор к тому, что на данный момент интересовало ее больше всего.

– Так все-таки объясни мне, зачем сэр Айзек вообще продавал этот меч, если он так переживал по поводу какого-то глупого средневекового проклятья?

– Именно потому, что он действительно переживал из-за проклятья. Он понимал, что жить ему осталось не так уж долго, а из детей у него только дочери, которые и унаследуют его имущество. Вот он и хотел успеть продать меч перед смертью.

Розалин сокрушенно покачала головой.

– Просто поразительно, что в наши дни кто-то еще верит в такие предрассудки, как сила проклятий.

– Но ведь тебе это только на руку, – усмехнулся Дэвид. – Если бы сэр Айзек не верил в то, что меч проклят, он бы никогда его не продал. Тем не менее, мы вот сидим здесь с тобой вдвоем, спокойно беседуем, и это лучшее доказательство того, что бояться нечего. Ни проклятье, ни какие-то другие злые чары не обрушились на меня за то, что я передал этот меч женщине. Да и ты, похоже, в каменное изваяние пока не превратилась, хотя… постой-ка… Мне кажется, я вижу что-то серое у тебя на…

Он весело расхохотался, а она швырнула в него диванной подушкой.