Читать книгу Навеки - Джоанна Линдсей - Страница 9

Высадив Дэвида на вокзале, Розалин выбрала для возвращения в коттедж более длинный, но гораздо более живописный маршрут – и все из-за прощальной фразы брата: он постарался убедить ее, что ей срочно необходимо расслабиться и отвлечься, иначе в конечном итоге она просто свалится с ног от усталости. Розалин, разумеется, согласилась с ним, но, какими бы благими ни были ее намерения, уже очень скоро все эти многочисленные «что, если» вновь начали преследовать ее. Девушке очень хотелось дать себе подзатыльник, чтобы прогнать все эти мысли о сновидениях, которые отравляли ей последние часы пребывания в обществе брата.

Конечно, намного легче бороться с собственными тревогами, когда рядом есть человек, с которым можно поболтать и пошутить на другие темы. Однако когда Розалин осталась одна, ее мысли с поразительной скоростью вернулись к безумной идее, до которой она додумалась прошлой ночью, – что Торн Бладдринкер был настоящим призраком, а не ее сном.

Способ проверить эту идею был только один, и как только она осознала это, ее сразу же охватило невероятное нервное возбуждение, которое невозможно было унять. Розалин должна сделать это. Все равно ей когда-нибудь придется снова касаться этого меча, так зачем ждать, мучаясь в догадках?

Розалин больше уже не обращала внимания на сельский пейзаж за окном – голова ее была занята другими мыслями. Если – хотя это еще большой вопрос! – призрак все-таки снова появится и вдруг решит задержаться здесь на некоторое время, как он угрожал, то как тогда она собирается справиться с ним? Впрочем, такой сценарий был маловероятен. Девушка заметила, что ему не нравилось, когда она его вызывала, потому что каждый раз он настаивал на том, чтобы она отсылала его обратно, туда, где он находился все то время, пока не появлялся здесь.

Розалин решила сразу заявить ему, что не задержит его надолго, – пусть только ответит на ее вопросы. И очень надеялась, что призрак согласится сотрудничать с ней.

Но независимо от того, сможет она его контролировать или нет, девушка была решительно настроена вызвать его опять – если, конечно, она не ошибается и он ей не приснился. То, что он мог рассказать о прошлом, было очень важным для Розалин, так что рискнуть стоило.

Решение было принято, и, боясь передумать, Розалин прибавила скорость, отбросив присущую ей за рулем осторожность. Добравшись до цели, она пулей взлетела на второй этаж в свою спальню.

Единственной предпринятой ею мерой предосторожности было то, что она заперла дверь изнутри и спрятала ключ, чтобы призрак не смог выйти из ее комнаты, пока она ему все не объяснит. Впрочем, если привидения способны проходить сквозь стены, как принято считать, тогда у Розалин вообще нет никакой возможности ограничить его передвижения.

Все еще тяжело дыша после бега, она вытащила из-под кровати ящик и открыла его. На этот раз, взявшись за теплую, как всегда, рукоятку, девушка сразу повернулась к углу комнаты и заранее сжалась, ожидая раскатов грома.

Розалин не обманулась в своих ожиданиях: гром грянул вовремя, и Торн Бладдринкер явился ей.

Так это правда! Сердце Розалин бешено колотилось в груди. Это определенно не мог быть сон, потому что сны неконтролируемы, их нельзя вызвать по своему желанию. А привидение – можно.

На этот раз мужчина был одет практически официально – по крайней мере, наряд считался таковым в его эпоху. На нем была темно-синяя туника, с обшитым золотой нитью глубоким V-образным вырезом, доходившим до середины груди. Короткий плащ с такой же вышивкой, накинутый на широкие плечи, крепился к тунике с помощью двух массивных золотых дисков. Обувь тоже была качеством повыше – по крайней мере, теперь швы были не так заметны. Да и пояс, облегающий его узкую талию, выглядел намного более причудливо и был украшен такими же золотыми дисками, как и плащ на его плечах.

Похоже, что с каждой новой встречей мужчина представал перед ней все более и более красивым и привлекательным, и голос Розалин слегка сорвался, когда она произнесла:

– Здравствуйте, Торн Бладдринкер.

В ответ на приветствие он перевел на нее взгляд своих ясных голубых глаз и тяжело вздохнул, после чего машинально провел рукой по гриве длинных волнистых волос – жест явного раздражения. Розалин едва не улыбнулась: ее привидению не нравится находиться здесь – опять.

Продолжая сверлить ее глазами, он заметил:

– Я вижу, вы уже совладали со своим страхом, который я у вас вызываю.

Это было не совсем так, но она решила не заострять на этом внимания, а для начала извиниться.

– Простите, если я отрываю вас от… каких-то важных дел. На сей раз я вас надолго не задержу.

– Не задержите? Меня? – Он грозно нахмурился. – Вы что, леди, смеетесь надо мной?!

Под этим пугающе суровым взглядом вся уверенность Розалин испарилась, и она, запинаясь, пролепетала:

– Нет, что вы… честно… простое любопытство… Я просто хотела спросить, как это у меня получается… вызывать вас сюда.

– Вы и сами прекрасно знаете, как это у вас получается, – проворчал он. – Беретесь за рукоятку меча. И это дает вам власть вызывать меня.

С этими словами он хищно взглянул на меч, и Розалин, повинуясь собственническим инстинктам, быстро положила оружие в футляр и закрыла его, после чего продолжила:

– Ну, это я понимаю, но… Вот вы каждый раз просите отослать вас обратно. А что будет, если я этого не сделаю?

По выражению лица Бладдринкера было заметно, что этот вопрос ему не понравился, но он все же ответил.

– Вы, леди, вызываете меня сюда посредством меча, так что только вы можете отослать меня обратно. Как я уже сказал, от меня самого зависит, уйти или остаться, но, если вы мне не позволите, возвратиться сам я не смогу.

– Другими словами, если я хочу избавиться от вас, выбор за вами, а если не хочу, то за мной?

Он резко и со злостью кивнул. То обстоятельство, что она обладает такой властью над ним, похоже, не радовало его, так же как и ее не радовала перспектива оказаться беспомощной перед ним, если он вдруг откажется повиноваться ее приказам. Конечно, если то, что он ей только что поведал, было правдой.

Розалин подумала, что это само собой выяснится, если он решит остаться или уйти без ее разрешения. Пока же она горела желанием удовлетворить свое жгучее любопытство, а на это могло уйти несколько часов или даже дней.

Сообразив это, девушка предложила:

– Может быть, вы присядете?

Между двух окон стояло удобное кресло для чтения, имелся еще и стул за письменным столом. Однако он неторопливо подошел к кровати и уселся на нее прямо рядом с футляром меча. Розалин немедленно забрала свою реликвию от него подальше и сунула ее обратно под кровать. При этом его губы слегка скривились в ухмылке, но она за это не поручилась бы – возможно, ей это только показалось.

Сев на кровать боком и повернувшись лицом к стоявшей напротив Розалин, Бладдринкер окинул взглядом ее фигуру, задержавшись на свободной блузке без рукавов и несколько мешковатых брюках: и то, и другое не очень-то шло ей, но, несмотря на это, она всегда одевалась примерно в таком стиле. Оставаясь дома одна, девушка не особенно следила за своей прической, но сегодня она отвозила Дэвида на вокзал, так что ее волосы были собраны на затылке в тугой узел, как, с ее точки зрения, и подобало выглядеть на людях. Да и очки сидели строго на своем месте – по той же самой причине.

На миг Розалин показалось, что он пытается разглядеть в ней ту женщину с распущенными рыжеватыми волосами, закутанную в короткое банное полотенце, однако по выражению его лица было трудно угадать его мысли. Чего не скажешь о ее собственном лице, которое, вероятно, выдавало все ее замешательство. Бладдринкер был весьма крупным мужчиной – точнее, крупным привидением. Все в нем казалось мощным, крепким и… опасным. Впрочем, только с виду, хотелось надеяться. Насколько Розалин разбиралась в призраках, они представляют собой субстанцию нематериальную, так что об опасности речь, наверное, идти не могла.

Эта мысль и подтолкнула ее к тому, чтобы выпалить свой первый вопрос:

– А каково это вообще – быть привидением?

В ответ он расхохотался.

– Полно, леди. Я такой же человек из плоти и крови, как и вы.

Она была изумлена, но потом начала злиться.

– Этого не может быть. Вы – точно привидение.

Розалин была по-настоящему сбита с толку. Она рассчитывала, что он расскажет ей про древние времена, в чем она была специалистом: по его ответам она смогла бы определить, говорит ли он правду или же все-таки это какая-то изощренная мистификация.

Видимо, это его забавляло – свидетельством тому являлась его насмешливая ухмылка.

– Леди, вы далеко не первая, кто обвиняет меня в этом, но я ведь уже говорил вам: кровь мою пролить могут только боги, да еще Вольфстан Безумный. И я с нетерпением жду того дня, когда он вновь отыщет меня.

Она все еще продолжала злиться, но была заинтригована его последним заявлением, так что быстро спросила:

– Так вы мечтаете умереть в битве с ним?

– Я имел в виду, – надменно заметил он, – что хочу доказать, что в бою он мне в подметки не годится.

– Значит, вы хотите его убить?

Он вздохнул.

– Нет, потому что он уже мертв. Ведьма Гунхильда специально убила его, чтобы он преследовал меня. Поэтому он и ненавидит меня, и ни один викинг не смог бы упрекнуть его за это. Гунхильда своим проклятьем отрезала ему путь в Валгаллу.

– В Валгаллу? Минуточку… Валгалла… Пир у Одина… Вчера вы сказали, что я забрала вас прямо с пира у Одина. Так это было в Валгалле?!

– А где же еще?

– Стоп, давайте-ка разберемся, – досадливо хмурясь, замотала головой Розалин. – Валгалла – миф, равно как Один, Тор и… – Она вдруг умолкла, вспомнив, что позапрошлой ночью он упоминал, что дрался как раз с Тором, своим братом Тором. Это стало крайней точкой, и Розалин возмущенно подняла руки. – Ну все, с меня довольно. Если вы начнете рассказывать мне, что являетесь богом викингов, говорить нам с вами больше не о чем. Моих представлений еще хватает на то, чтобы допустить существование привидений, но мифические боги – это, знаете ли, уже ни в какие ворота!

На этот раз он расхохотался так, что повалился на кровать. Приняв это на свой счет, Розалин густо покраснела и сухо спросила:

– Это должно означать «да» или «нет»?

Заливаясь смехом, он не сразу ответил ей.

– Я не бог. Да, у меня были кое-какие почитатели – из тех, кто знал меня и знал, что я не могу умереть, хотя во всем этом виновато только мое проклятье. И было это еще до того, как мой брат сжалился надо мной и пожаловал мне доступ в Валгаллу.

– Но вы же сами сказали, что вы – брат бога?

– Ему поклонялись намного дольше, чем мне. И если обо мне со временем забыли, его имя пережило века, став легендой.

Уловив в его интонации обиду, Розалин не удержалась и спросила:

– И это злит вас?

– А вы бы что чувствовали на моем месте? – удивился он. – Мой брат не может ничего такого, чего не мог бы сделать я, а в искусстве воина я обычно превосхожу его, когда он соглашается сразиться со мной. Мне просто не повезло с этим проклятьем Гунхильды.

Розалин раздраженно вздохнула, поймав себя на том, что снова попадается на ту же удочку, невольно принимая его слова за чистую монету.

– Ведьма Гунхильда… Вы хотите, чтобы я поверила в существование ведьм и скандинавских богов? Да я просто не в состоянии…

– Леди, меня абсолютно не касается, во что вы верите или не верите. И я не собираюсь вам ничего доказывать. Самого моего присутствия здесь уже достаточно, чтобы…

– В том случае, если вы на самом деле находитесь здесь, – перебила его она. – В чем я опять начинаю сильно сомневаться.

Это заявление вызвало ухмылку на его лице. Продолжая усмехаться, он встал и двинулся в обход кровати, направляясь прямо к ней. Сердце Розалин судорожно затрепетало.

– Э… думаю, вам уже время возвращаться, – быстро затараторила она. Но он опередил ее.

– Благодарю вас за такое великодушное позволение, но пока еще я не готов покинуть ваше время.

Он уже стоял прямо перед ней, их разделяли какие-то считанные дюймы. Розалин всегда гордилась тем, что ее рост был выше среднего – пять футов и восемь дюймов. Однако этот викинг был выше ее дюймов на девять, и в данный момент она очень хорошо это ощущала, потому что ей приходилось задирать голову, глядя на него снизу вверх. А потом его рука потянулась к ее щеке, и она едва не упала в обморок.

Розалин крепко зажмурилась и затаила дыхание, ожидая… Собственно говоря, она и сама не знала, чего ждала. Наверное, чего-то ужасного. Какого-то леденящего кровь нового опыта общения со сверхъестественным. Однако вместо этого неожиданно почувствовала, что он снимает с нее очки.

– Какие странные украшения у вас носят. Как это называется?

Она резко открыла глаза и увидела, что он с любопытством разглядывает ее очки. О том, что он впервые видит такое, она поняла не столько по его вопросу, сколько по тому, что он держал их пальцами не за дужку, а прямо за стекла.

Никакой агрессии, никакого могильного холода от стоящего так близко «представителя» загробного мира… Розалин облегченно вздохнула.

– Это очки, – объяснила она.

Он медленно перевел взгляд на нее, и их глаза встретились. Через мгновение он небрежно швырнул очки через плечо, совершенно не беспокоясь, что с ними случится, – совсем как ту куриную косточку недавно.

– Украшения должны добавлять женщине красоты, леди. Зачем вы носите драгоценности, которые вам не подходят?

– Очки – не украшение… – пустилась было в объяснения она, но тут же осеклась, потому что он снова потянулся к ее лицу. – Что?..

Она так и не закончила, а он не ответил. Его рука тем временем добралась до ее волос, собранных на затылке в тугой узел. Он слегка потянул за него, в результате чего металлические шпильки выпали, а волосы волной рассыпались по ее спине. Он неторопливо перекинул ее локоны вперед, на левую грудь. Одна шпилька застряла в ее волосах в волнующей и опасной близости от этой самой груди; он спокойно извлек ее и принялся рассматривать. У Розалин возникло такое ощущение, что, как только он удовлетворит свое любопытство, шпилька полетит туда же, куда до этого отправились ее очки. Так и случилось, после чего Бладдринкер вновь посмотрел на нее.

– Уже лучше, – произнес он, медленно разглядывая ее лицо и мягкие рыжевато-каштановые волосы, спадавшие чуть ли не до пояса. – Я рад, что вы показали мне то, что доселе было скрыто. Думаю, теперь я не стану возражать, чтобы вы владели моим мечом.

И дураку было понятно, на что он намекает. Он предпочел бы, чтобы на ней не было вообще ничего, кроме полотенца, как в прошлый раз, когда он нелепо предположил, что она вызвала его, чтобы он переспал с ней. Щеки Розалин залились краской, но она еще не успела ничего придумать в ответ, как он опять потянулся к ней.

На этот раз его внимание привлекли узкие бретельки ее блузки без рукавов.

– Как снимается эта странная туника? – поинтересовался он.

Уже в третий раз за последние несколько минут сердце Розалин лихорадочно забилось.

– Это блуза, – с нескрываемым раздражением заявила она, – и она не снимается. Если вы полагаете, что я буду просто так стоять и наблюдать, как вы изучаете все, что на мне надето…

– Нет, ваше одеяние мне не интересно, – перебил он, хотя по-прежнему продолжал теребить пальцами узкую матерчатую ленту у нее на плече. – Теперь я вижу, что мне проще будет разорвать это. Если вы хотите сохранить это, леди, скажите мне прямо сейчас.

Ее сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Наверное, он и сам не понял, что сказал.

– Торн, все, что можно было снять, вы уже сняли. Остальное не снимается.

Вместо ответа он поддел двумя пальцами бретельку на ее другом плече. Сжав шлейки в руках, он немного потянул, а затем резко дернул в стороны. Легкая летняя блузка лопнула строго посередине как спереди, так и сзади, превратившись в два лоскутка ткани, болтавшиеся в его руках.

Розалин онемела от шока, а он только разочарованно вздохнул.

– А это что за штука, которая связывает вас?

Бюстгальтер. Он внимательно разглядывал ее бюстгальтер, соображая, как его снять, – она поняла это по напряженному выражению его лица.

Розалин испуганно скрестила руки впереди, прикрыв грудь. Возможно, грабить и насиловать было нормальным явлением в его времена, но сейчас-то они находились в ее времени.

Отчаянно стараясь не думать о том, что стоит перед ним полуголой, она заявила ему со всей суровостью, на какую была способна в тот момент:

– Понятия не имею, что вы себе возомнили, но вы не можете этого делать. Здесь нельзя брать все, что вам хочется. Нужно спрашивать, и мой ответ – нет.

Он только ухмыльнулся на это.

– Но, заранее зная ответ, было бы глупо с моей стороны задавать вопросы, не так ли?

– Вы меня неправильно поняли…

– Нет, я вас прекрасно понимаю. Вы хотите распоряжаться мной, но этого не будет. Последняя девица, владевшая этим мечом, тоже хотела этого. Но вас, леди, я предупреждал о своем огромном аппетите.

– Относительно еды, – быстро напомнила она ему.

– Не только. Еще относительно сражений и… женщин. А я уже очень долго не наслаждался радостями, которые могут подарить мужчине хорошенькие девушки.

– Сожалею, но вашему воздержанию суждено продлиться еще некоторое время.

– Я так не думаю.

В следующий момент он уселся на кровать напротив нее, и Розалин почувствовала, как две мощные руки подхватили ее под бедра и потянули к нему, между его вытянутых ног, все ближе и ближе, пока она, наконец, не потеряла равновесие и не упала на него. Она еще успела услышать его смех, когда коснулась грудью его торса, после чего он быстро перевернулся, и девушка оказалась на кровати под ним.

На нее стали волнами накатывать незнакомые ощущения. Она чувствовала вес его тела, очень реального, очень упругого и очень тяжелого. Жесткая щетина на его щеке царапала ей кожу, пока его губы жадно искали – и нашли – ее рот. Мужчина, прижимавший ее к матрасу, был материален настолько, насколько это вообще возможно: в нем не было ничего, даже отдаленно напоминающего бестелесного духа. А эти чувственные губы… такого девушка не испытывала еще никогда.

И ко всему этому вихрю ощущений, бушевавших в ней, примешивался еще и безотчетный страх, который Розалин до сих пор испытывала перед Бладдринкером. Ее сердце было готово выскочить из груди, кровь бешено пульсировала в жилах, а тело трепетало. А когда он прикусил ее нижнюю губу и принялся мять ее своими губами – о, это вообще было нечто…

Когда же губы Бладдринкера наконец оторвались от поцелуя и двинулись вниз по ее шее, Розалин вдруг осознала, что лишилась дара речи. Она, казалось, могла бы потребовать, чтобы он прекратил, могла бы попытаться вернуть себе хоть какой-то контроль над ситуацией, но была слишком захвачена новыми для нее ощущениями, порывом дикой страсти, пробудившим инстинкты ее тела.

Бладдринкер тем временем зубами стянул вниз одну половинку ее лифчика. Большие руки крепко сжимали Розалин с боков, не касаясь груди. Девушка почувствовала, как затвердел сосок, когда одна ее грудь наконец обнажилась, вырвавшись из кружевной ткани, оставшейся под ней. Бладдринкер тут же накрыл ее грудь своим горячим ртом и начал очень медленно втягивать сосок в себя.

Розалин застонала, выгибаясь под ним дугой, и ничего не могла с собой поделать. Химия любви все-таки работала. Такое случилось с ней первый раз в жизни, и Розалин зажглась. А он смотрел на нее сверху вниз и усмехался.

– Вы по-прежнему считаете меня привидением, леди?

Смысл сказанного не сразу дошел до ее затуманенного сознания; но когда это все же произошло, она почувствовала… Трудно сказать, что именно она почувствовала, но это было определенно неприятно. Бладдринкер делал все это лишь для того, чтобы доказать ей, что он не призрак. Он не собирался ее насиловать или заниматься с ней любовью – это уж как на это посмотреть. И теперь, немного придя в себя, Розалин уже не понимала, как к этому относиться – разочарованно или с облегчением.

– Я уже дважды предупредил вас, распутница. Вызовете меня еще раз – и вам уж точно придется удовлетворить мои желания и потребности. Все мои желания.

– Может, мне заодно еще и сразиться с вами, раз вы это любите? Мне для этого можно взять ваш меч или вы привыкли его использовать сами?

Черт ее дернул выпалить такое, но факт остается фактом – она разозлилась. Да как он смеет назначать такую цену за информацию, которую она хотела получить?

Но у мужчины хватило наглости ответить еще похлеще:

– Есть только один меч, который я могу обнажить против вас.

И снова эта нахальная улыбка до ушей.

– Нет уж, спасибо, в этом плане я как-нибудь обойдусь без неотесанных викингов, – сухо огрызнулась Розалин. – И вообще, Торн Бладдринкер, отправлялись бы вы обратно.

С этими словами она оттолкнула его от себя. Как ни обидно это осознавать, у нее вряд ли бы это получилось, если бы он сам не захотел. Но он сам оторвался от нее и вскоре уже опять сидел на краю кровати. В этот момент их глаза встретились, и от этого пронзительного взгляда у Розалин снова перехватило дыхание. Однако потом этот самый взгляд опустился на ее все еще обнаженную грудь, и девушка только теперь сообразила, что продолжает лежать все в той же позе.

Застонав от досады, она вскочила с кровати, по ходу дела поправляя бюстгальтер, и чуть ли не бегом бросилась через всю спальню к платяному шкафу. Вслед ей раздался хрипловатый смех, и от этого звука она пришла в такое бешенство, какого не испытывала никогда. Но не успела она обернуться, чтобы высказать ему все, что о нем думает, как вдали глухо прогремел гром.

Теперь можно было уже не оглядываться – Розалин и так знала, что он ушел. Плечи ее поникли… от облегчения, конечно. Да-да, от облегчения. Она не станет горевать об упущенных возможностях. Общения с этим грубым придурком из прошлого тысячелетия с нее было более чем достаточно. Пусть чахнет себе в своей мифической Валгалле, она больше не совершит такой глупости, вызывая его сюда.