Читать книгу Виноградные грёзы. Книга 1 - Джулия Романтик - Страница 9

В пространстве, близком к «никуда»,

Ты приподнимаешь меня над землей.

В твоих объятиях как в раю.

Укутай меня своими крыльями,

Закрой меня ими и разгони сомнения.

(с) Hurts – Heaven

Стрелки часов медленно передвигались по циферблату. Гулким тиканьем сводили с ума. Привстав, я вытащила из часов батарейку. В комнате наступила тишина, словно мир остановился, но остановилось только мое сердце. Секунда. И оно снова стучит: неровно, испуганно.

Восьмой час. Стивена до сих пор нет. Думать не хочу о том, что он обещал вернуться к обеду. Я пыталась чем-то себя занять. Он и раньше опаздывал – внеплановые репетиции, выступления, совещания, – но не более чем на час, может, на два, а если больше, то звонил. Сегодня телефон Стивена не отвечал.

Внутри, около солнечного сплетения, образовался тугой узел. Он напоминал камень, способный утянуть меня в бездну. Чтобы не сойти с ума, я принялась готовить ужин. Кухня в лучших традициях Голливуда: белые тона, лучшая мебель, лучшая техника, лучшие продукты. Картинка.

Громкие крики с улицы мешали сосредоточиться: девушки, некоторые из которых, по моему мнению, во многом превосходили меня по красоте, стояли с огромными табличками и что-то кричали. Им невдомек, что Стив с утра работает в студии. Я прикусила губу. А может он с одной из этих красавиц… где-нибудь… в отеле… Я стала его первой ошибкой, необязательно, что последней.

Чушь. Выброси из головы, Ари. Хватит.

Я снова решила набрать его номер. Гудок. Еще один. Никто не отвечает. Руки дрожали. Что-то подсказывало – он вовсе не в студии. Мысли о возможной измене невыносимы. Не знаю, откуда появились эти мысли. Стивен никогда не давал поводов усомниться в нем. Но почему я нервничаю? Почему накручиваю себя?..

***

Рэтбоун вернулся домой около одиннадцати вечера. Немного пьяный – чувствуется горьковатый запах хорошей выпивки, – но твердо стоит на ногах. Будто выпил для храбрости.

– Извини, задержался. С группой ездили в один бар, отыграть концерт, – в коридоре объяснил Стивен. – Там плохая связь.

– Ничего, – прошептала я. Ногти до боли впились в ладони. Физическая боль отвлекала, но недолго. Я скривилась.

– Ари, – позвал Стив, не улыбнувшись, не поцеловав меня привычно в щеку. – Поговорим? – и повел на кухню. Взгляд потухших глаз остановился на тарелке с едой. Повесив пиджак на спинку стула, Рэтбоун сдержано кивнул. – Спасибо за ужин. Ты заботливая, милая девочка… – он замолчал и покачал головой. Тень серьезности пала на красивое лицо, состарив Стивена на пару лет.

Я дрожала. Истерика, подступившая к горлу пару часов назад, вновь набирала обороты. Я сдавленно улыбнулась, теребя ворот майки.

Стивен присел на стул, и я села напротив. Молчание резало слух.

– Скажи, Ари, – его бархатный с южным акцентом голос звучал непривычно грузно, будто каждое слово – удар молотка. Гвозди в крышку гроба. – Я по-прежнему для тебя Стивен Рэтбоун, фронтмен группы «Vine daydreams», и ты влюблена в меня, как раньше… до нашей встречи?

– Не знаю, – выпалила я, безуспешно пытаясь держать себя в руках. Неизвестность, словно я зависла в воздухе, нервировала до легкого сумасшествия. – Я люблю тебя, Стив. И хочу быть с тобой.

– Ари… – он уже трижды повторил мое имя, и трижды оно звучало как оправдание. Прости меня, прости, ведь ты Ари… Всё из-за того, что ты – Ари.

И я будто обезумела. Позабыла о здравом смысле, о жестокой реальности. Одна мысль в голове: не могу его потерять. Не после всего…

– Пожалуйста, не бросай меня! – выкрикнула я, захлебываясь слезами. Узел в солнечном сплетении, дыхание причиняло боль, голова закружилась. – Тебе ведь хорошо со мной! Ты говорил, что любишь меня! Это искренне! Между нами… это… – я не могла найти слов, плакала и качала головой.

Он чувствует то же, что и я. Зачем тогда… Вероятно, мне стоило рассказать о своем прошлом. Стив не осудил бы меня. Но губы налились свинцом, я молчала.

– Ты полюбишь другого человека. Кого-то, кто будет больше подходить тебе, – Стивен, такой молодой, сейчас выглядел взрослым мужчиной, достойным восхищения за грубую правду, и одновременно лживым трусом. – С кем ты будешь развиваться, не растворишься, и вообще…

– Мне нужен только ты, – упрямо ответила я. – Пожалуйста, – я вцепилась в край стола. Боль комом в горле, пожар в грудной клетке.

Рэтбоун склонил голову. Он сидел неподвижно около двух минут, пока я всеми силами пыталась справиться с рыданиями. Мое будущее и так напоминает черную дыру, если он бросит меня… если просто… вот так…

– Ты мне нужен, я люблю тебя, я люблю тебя.

– Иди сюда, малышка, – хрипло сказал Стивен, протягивая мне руку. Его ладонь легла на мою щеку, неуклюже стирая с нее слезы. – Забудь, что я сказал, – он встал и подошел.

Теперь обе его ладони на моем лице. Стив наклонился, чтобы поцеловать. Соленый поцелуй казался сладким, а боль медленно уходила. Всё правильно, истинная любовь никогда не оставит, – думала я тогда, до боли в пальцах обнимая его плечи.

***

После возвращения в Лос-Анджелес лейбл группы решил добавить еще концертов, билеты вмиг разлетелись. Сегодня последнее выступление калифорнийской ветки тура. Если бы я, еще дома, узнала, что новые даты так скоро – я бы не решилась уехать. Судьба.

Стивен настоял, чтобы я пошла на последний промо-концерт и терпеливо ждала за кулисами. Раньше Стивен запрещал мне думать о его концертах – не хотел вопросов. Мне кажется, он стесняется меня, вернее моего возраста. Участников группы я так и не увидела, не познакомилась с ними, зато насладилась выступлением и, в отличие от своего первого концерта, не испытала панической атаки.

Густые сумерки охватили город. Стив не говорил, куда мы идем, а я боялась, что он опять решил бросить меня. Прошла неделя с неудачной попытки расстаться на кухне, и Стивен действительно будто забыл о своих словах – вел себя, как и до. Я пыталась запомнить каждую его улыбку, взгляд, жест. Где-то внутри я была готова принять его решение, согласиться с ним. Но у меня сжималось сердце от мысли, что этот концерт – прощание, а в квартире меня ждет собранный рюкзак и билет до Москвы.

Тем не менее, пока мы шли домой, болтали о всякой ерунде. Вернее, болтала я. Стивен изредка улыбался и кивал. Когда мы подошли к зданию, я увидела припаркованный лимузин. «Наверное, у кого-то вечеринка», – пронеслось в голове. Но, какого же было мое удивление, когда Стивен приоткрыл дверь лимузина и взял с сидения блестящий сверток.

Вмиг улыбка озарила его лицо.

– Это тебе, – сладко пропел Стивен.

– Что – это?

– Разверни и увидишь, – пожал плечами. – Нет-нет, Ари. Поднимись наверх, – вручил мне ключи от квартиры. От напряжения я чудом не выронила их.

– А ты?.. – не понимая, что задумал этот удивительный мужчина, спросила я.

– А я подожду здесь.

Потоптавшись на месте, я зашагала к дому. Подавить соблазн и развернуть подарок прямо в лифте оказалось непросто, но я справилась. Положив сверток на кровать, я сделала пару шагов назад, не решаясь открыть. Конечно, было глупо предполагать, что Стив даст мне что-нибудь плохое, но было страшно. Убрав волосы с влажного от пота лба, я резким движением сорвала обертку.

Ярко-алое вечернее платье и золотое ожерелье. Я не понимала задумку Стивена, но, раз он дал мне платье, стоит его надеть. Оглядела себя в большое зеркало: платье пришлось впору, сидело так, словно сшито именно для меня. Почти черные из-за тусклого освещения волосы локонами струились по плечам. Я разглядывала себя в отражении, совершенно не понимая, что происходит. Вечерний наряд, украшение…

Вдруг руки легли мне на плечи. Холодные пальцы коснулись шеи, а цепочка – ключиц. В отражении я увидела Стивена Рэтбоуна… в смокинге. Так странно видеть рок-звезду в официальной одежде. По телу бежали электрические импульсы: никогда не привыкну к его прикосновениям.

– Зачем? – смущенно улыбаясь, спросила я.

– Скоро узнаешь, – загадочно произнес Стивен. – Ты изумительна!

Я смущенно опустила ресницы.

Теряясь в догадках, вынула из косметички алую помаду, а из ящика с обувью – черные туфли. Теперь я выглядела под стать Рэтбоуну: дорого и со вкусом.

– Идем, принцесса, – загадочно позвал Стив, – а то опоздаешь на бал.

– Бал?

Рэтбоун не ответил. Таинственно улыбаясь, он потянул меня к выходу. Мы вышли на холодную ночную улицу. Легким движением руки Стивен открыл дверцу лимузина и пригласил меня внутрь. Негодование в моих глазах смешило его: он-то прекрасно знал, что будет через минуту, через две. В машине я уже хотела задать много вопросов, но Стивен осторожно коснулся пальцами моих губ, чудом не смазав помаду.

– Не сейчас, любовь моя, – сказал он. – Скоро ты сама всё увидишь.

Когда машина остановилась, Стив помог мне выйти и повел к зданию. Мы приехали к небоскребу – таких в Лос-Анджелесе тысячи. Стивен вел какую-то игру, и ему очень нравилось то, что я не знаю правил.

В холле пусто. Нас встретили одинокие лампы на стенах и темно-бордовый палас. Не обратив на табличку «Помещение временно закрыто» никакого внимания, Стивен поманил меня к лифту. Когда лифт с шумом остановился на последнем – пятидесятом – этаже, Стивен повел меня по маленькой лестнице… на крышу?

Холодный ветер ударил в лицо, развивая платье и волосы. Я стояла и глупо улыбалась. Стивен тоже улыбался – широко, довольно.

– Что мы делаем на крыше? – наконец выдохнула я.

– Свидание, Аристель.

Я удивленно распахнула глаза: великолепный стол накрыт белоснежной скатертью, кругом свечи, тихая музыка из динамиков музыкального центра, изумительный вид. Романтично, изыскано.

– Дыши, Ари, дыши, – засмеялась я. – Стивен! Я… я не знаю, что сказать! Это волшебно!

– Не надо ничего говорить, – отозвался Стивен. – Поцелуй меня.

Я подчинилась, прильнув к его губам. Трехдневная щетина Стива приятно покалывала мне щеки.

– Спасибо, – выдохнула я, когда мы закончили столь сладкий поцелуй.

– Прошу, – улыбнулся Рэтбоун, отодвинув мне стул. – Ты с восторгом смотрела на вид из окна, поэтому я решил показать ночную Америку отсюда.

От холода кожа покрылась мурашками, Стивен заботливо накинул на мои плечи свой пиджак, оставшись в белоснежной рубашке (кажется, ее я стащила в первый вечер).

Даже страх высоты ушел на второй план – настолько я восхищена увиденным: город как на ладони. Сотни огней, свечи и его улыбка, она, бесспорно, красивее всего.

– Чудесно.

– Я постоянно думал о том, что тебе, да и мне, всё казалось быстрым, неправильным… Почему бы не устроить свидание?

В эту минуту подоспел официант, впереди себя он катил тележку с двумя тарелками. Потом переложил их на круглый столик, за которым мы сидели, и удалился.

– Всё удивительно!

Настала очередь Стивена краснеть. Он смущенно улыбнулся и взял с подноса бутылку красного вина. С хитрой ухмылкой разлил вино по бокалам.

– Так вот почему ты был такой… не такой, – я сделала глоток. – Боялся, сюрприз раскроется?

– Да, – быстро ответил Стивен и отвел глаза.

Я прищурилась. На языке вертелся мнительный вопрос, но Стив опередил:

– Раз ты совершеннолетняя, за это нужно выпить!

– Вау, здесь у меня будет целых два совершеннолетия, – ответила я, прогоняя глупые мысли; жить настоящем, жить моментом.

– И все ты проведешь со Стивеном Рэтбоуном!

– Обещай мне, – серьезно попросила я.

– Обещаю! В твое следующее совершеннолетие я буду рядом.

Я изумленно смотрела на Стивена. Счастье поглощало изнутри, дышать становилось труднее, будто внутри рос воздушный шарик. Но ведь это не просто слова, а большая ответственность.

– И правда, стоит выпить, – пробормотала я, не до конца придя в себя.

Когда мы доели наивкуснейший ужин, Стив окликнул меня. Его голос звучал застенчиво. Сегодня точно день сюрпризов. Я подняла глаза, играясь с тонкой ножкой бокала. Стивен медленно вытащил из кармана красную бархатную коробочку. Положил ее на стол. Он что, хочет сделать мне предложение? Так скоро? Кровь застучала в висках.

– Стивен, я…

– Открывай.

В ушах шум, я взяла коробочку. На языке вертелось «да». Прикрыв глаза, я открыла коробочку.

– Да!

– Что – да? – не понял Стивен.

Я перевела взгляд на содержимое: сложенный вдвое браслет из белого золота – изящный ремешок с сердечком и гравировка: мое имя, его имя, «навсегда в сердце». Я залилась краской. Надо же быть такой дурой!

– Так что «да», Ари? – переспросил Рэтбоун. – Тебе нравится подарок?

– Да. Конечно. Я просто выпила и запуталась в словах, – как можно непринужденнее ответила. – Спасибо, Стивен, – встав со своего места, я подошла к нему и чмокнула в щеку. Вернувшись, я выпила еще вина, чтобы хоть немного приглушить стыд.

– Для первого подарка хватит, – непринужденно расхохотался Рэтбоун.

Я улыбнулась в ответ.

– Знаешь, что, – хитро прищурившись, начала я.

– Что? – заигрывая, спросил он.

– Танец?

Мужчина хмыкнул. Дьявольский огонек блеснул в его глазах. Стивен кивнул и, вскочив, закружил меня в танце.