Читать книгу Пути неисповедимые - Елена Александровна Кашина - Страница 12

На охраняемом из космоса и с земли, небольшом островке у северной оконечности Острова Высших, в укрытом среди его высоких скал Храме Комиссаров, проходила церемония посвящения Профессора в Комиссары-Властители Мира Абсолюта.

Церемонию предваряло вживление во вторую фалангу мизинца левой руки микропластинки с шифром, открывающим доступ ко всей информации о Мире Абсолюта. Профессор и два жреца храма в чёрных балахонах, с вышитыми золотом соломоновыми узлами на груди и плечах, в лифте спустились в глубокий подвальный этаж, прошли мимо нескольких бронированных дверей и остановились возле одной. Один из жрецов поманипулировал рукой возле красного табло и, щёлкнув запорами, дверь отворилась. В ярко освещённой комнатке, кроме столика со стоящим на нём небольшим прибором, больше ничего не было. Жрец из складок балахона извлёк и вставил в прорезь прибора плоскую коробочку. На экранчике прибора высветилось: «Печать и упаковка не нарушены». Жрец нажал на приборе кнопочку, на экранчике высветилось: «Загружено», и из щели прибора выпали упаковочная коробочка и прозрачный пакетик. В специальное отверстие Профессор до упора вставил мизинец. Короткая резкая боль, Профессор вынул палец, прибор тотчас задымился.

– Наденьте, – жрец подал стаканчик, на дне которого в дезинфицирующем растворе лежало платиновое колечко, – снимите завтра.

На документе жрецы засвидетельствовали, что шифр вживлён, утечка информации не допущена, прибор вживления самоуничтожился.

По потаённой лестнице из подвала поднялись в небольшую комнату. Там, молчаливые и суровые жрецы облачили Профессора в пурпурный балахон с десятью большими в платиновой оправе рубинами на груди – фамильным камнем рода Флемо, и все вместе прошли в колонный зал.

По белокаменной лестнице со скульптурами чёрных химер, застывших в угрожающих позах, поднялись на второй этаж, и подошли к ажурной резьбы золотой двустворчатой двери входа в зал Посвящения. Жрецы, как стражи, встали по сторонам медленно расходящихся дверных створ.

Сразу за дверью, перед Профессором на паркетном полу, через высокие окна ярко освещённая заходящими лучами солнца, бугрясь, стелилась дорожка из одетых в красные комбинезоны людей, лежащих вниз лицом, сцепив руки на затылке. В конце дорожки стоял небольшой золотой трон, а слева от него на постаменте красными рубинами посверкивал головной убор, напоминающий рыцарский шлем.

Мгновенно осознав, что идти нужно по живым людям, Профессор стоял, не решаясь сделать первый шаг.

– Идите, – прошелестело.

«Прости меня», – сама не зная к кому, возопила его душа. Он поднял ногу, наступил на спину лежащего первым, и торопливо зашагал, стараясь наступать плашмя, всей ступнёй. Возле возвышения к трону встал на одно колено, склонив голову. Главный Властелин – им автоматически становился Комиссар-Властитель, самый старший по возрасту, – шаркая ногами возле Профессора, взял с постамента и водрузил ему на голову шлем с десятью рубинами. Флемо Десятый встал с колена, сел на трон, и заметил, что дорожки из тел уже нет.

По обе стороны трона в бархатных балахонах, на груди украшенных фамильными драгоценными камнями, в шлемах с такими же камнями и в масках на лицах выстроились Комиссары-Властители Мира Абсолюта. Первым в ряду справа стоял богатейший наследник – Ротари Восьмой. Сидя на троне, Флемо Десятый произнёс заранее приготовленный спич во славу и могущество Мира Абсолюта. Когда аплодисменты стихли, грянули гимн. Пели с воодушевлением.

Солнце село, зал осветился множеством небольших золочёных люстр. Одну стену зала, как иконостас, занимали ряды барельефных портретов основателей Мира Абсолюта, первых Комиссаров-Властителей. В центре их из сплава золота и платины барельефное изображение Золотого Тельца с короной из бриллиантов и знаком «дельта луминозо» над ним. На других стенах, уже знакомые Профессору, знаки тайных знаний. И везде – в рамах барельефов, в подвесках люстр, в изображении знаков – сверкание драгоценных камней: рубинов, бриллиантов, сапфиров.

Ротари Восьмой заранее ознакомил с порядком проведения процедуры посвящения и Профессор знал, что теперь должны последовать ритуалы: «срывание масок», «изгнание неугодных», «омовение кубка».

– Снять маски, – громко приказал Флемо Десятый.

Одни, сдёрнув с лица, оставляли маску висеть на груди или поднимали её на лоб, другие забрасывали её, куда придётся.

Главный Властелин взял с ритуального столика «плеть изгнания» – кожаную плётку с золотой ручкой, обошёл ряды Комиссаров-Властителей, подошёл к сидящему на троне Флемо Десятому, старчески, с трудом согнул спину, шамкая, доложил:

– Властитель Флемо Десятый, шоглядатаев нет, шдесь все швои.

– Омоем кубки, Комиссары, и выпьем за ждравие нового Властителя, – опять прошамкал Главный Властелин.

Ротари заранее предупредил, что обязательно надо проследить, чтобы вино ему налили в омытый кубок: бывали случаи отравлений во время проведения ритуала.

Главный Властелин с ритуального столика взял темного металла поднос с большим кубком в форме черепа, омыл его над фонтанчиком, бьющим внутри золотого сосуда в виде распустившегося цветка, и, держа поднос с кубком в обеих вытянутых руках, подошёл к виночерпию. Виночерпий – один из Комиссаров, неспешно закатал рукава балахона, потом рукава белоснежной рубашки, неторопливо открыл стоящий на дубовой бочке с золотыми обручами золотой сосуд в виде бочонка, серебряным ковшиком зачерпнул ритуальное вино и демонстративно, тонкой струйкой наполнил кубок Флемо Десятого.

С наполненным кубком на подносе Главный Властелин прошаркал ногами по редкой красоты наборному паркету, подошёл к трону, кряхтя, склонился перед Флемо Десятым, и тот, как и положено по ритуалу, принял кубок обеими руками.

Комиссары брали со стола кубки, омывали их и подходили к виночерпию. С наполненными кубками опять выстроились в прежнем порядке. Поочерёдно перед троном вставали в круг с изображением Звезды Абсолюта, высоко подняв кубок, называли себя и от имени своего рода произносили поздравительный тост с пожеланием самоотверженно служить, не уронить, не посрамить, проявить, продолжить, раскрыть, повысить, и пр., и пр. Восклицания: «Виват». Профессор же, почти не слушая, с отвращением поглядывал в кубок: и цветом, и густотой вино очень походило на кровь. Коснувшись своим кубком кубка Флемо Десятого и, сделав глоток, Комиссар отходил, а в круг перед Флемо Десятым, пригубившим вина, вставал следующий Комиссар. Стараясь запомнить, Профессор вглядывался в лица и считал Комиссаров. Но вскоре перед его глазами всё поплыло, и он сбился со счета; стало казаться, что к нему подходят одни и те же. Вспомнилось название ритуала – «осушение кубков» и, стукнувшись кубком с очередным Комиссаром, запрокинув голову, он допил до дна, а потом уронил её на грудь и удобно развалился на троне. Главный Властелин, всё время стоявший рядом, осторожно взял из его руки кубок и поставил на постамент. Действие продолжалось уже без участия Флемо Десятого. Комиссары произносили заготовленные поздравительные спичи и стукались своим кубком о пустой кубок, стоящий на постаменте.

По завершении ритуала со смехом, дружно через весь зал понесли Флемо Десятого в примыкающую к залу комнату отдыха и уложили там на кушетку.

– Я же предупреждал: только пригублять! – сердито ворчал хлопочущий возле него Ротари Восьмой.

Проснулся в своей постели вечером следующего дня. Рядом сидела Мария, душистой салфеткой вытирала с висков пот, гладила лицо, пальцами разглаживала, так вдруг сразу, появившиеся на лбу и переносице морщины и, смеясь, ласково выговаривала:

– Разве можно так напиваться, что людоеды причудились…

– Людоеды? – удивился, и тут же вспомнил: «людоведы»… Провёл по лицу ладонью, заметил кольцо на мизинце, снял, зашвырнул.

В первой половине следующего дня на связь вышел Ротари Восьмой. Заботливо спросил:

– Как ты? Живой? Я предупреждал тебя или нет, чтобы ты только пригублял?! Это же не простое вино… Скажу тебе, что впечатление ты на всех произвёл хорошее и речь понравилась. Сегодня к девяти будь в Банкетинг хаусе.

Профессор невольно сморщился, и, глядя в жизнерадостную круглую физиономию Ротари, подумал, что, похоже, его начальник бо-о-льшой жуир. А тот, по-своему истолковав гримасу Профессора, заверил:

– Да, да впечатление о тебе прекрасное. Не переживай. Сегодня на встрече, возможно, будет и один из… – значительно воздел к потолку глаза. – Это для тебя, да и для всех нас, людоведов, великая честь… Приготовь коротенькую речь. До вечера.

Продолжая смотреть на отключившийся видеоэкран, Профессор задумался о тайном построении власти. Вырисовывалась её пирамида.