Читать книгу Пути неисповедимые - Елена Александровна Кашина - Страница 7

Вопросы к департаменту образования Доктор старался решать по видеосвязи: жаль было тратить время на поездки. Но в этот раз, несколько озадачено глядя с экрана, сам начальник департамента, приказал прибыть срочно. Пояснил:

– Вас, как директора школы, имеющей в секторе самый высокий коэффициент продуктивности обучения, приглашают на семинар, который состоится на Острове Высших.

– На Острове Высших? – не поверил Доктор.

– На Острове Высших! – подтвердил начальник. – Признаться, такое впервые за мою службу. Но там, – указал пальцем вверх, – лучше знать. Приезжайте, все обговорим и подготовимся.

Местом проживания Высших был избран большой, словно континент, остров, вытянувшийся на восемь географических градусов и отделенный от материка проливом и морем. Разнообразие ландшафтов: от гористого со скалистыми гребнями и ледниковыми озерами на севере, а в центре и на юге холмистого и равнинного; множество заливов, чрезвычайная изрезанность береговой линии и, омывающее теплое течение – всё это делало остров привлекательным для создания жизни комфортной, с разнообразным отдыхом. На Острове не было ни пашен, ни огородов, ни пастбищ. Круглый год изумрудно-зеленые сочные луга служили местами для пикников и игры в гольф, а населенные дикими зверями густые леса на пологих холмах, являлись обширными охотничьими угодьями.

С севера и востока Остров окружало множество больших и малых островов. Самый большой из них занимал «Эл-Мо» – сложнейший Электронный Мозг, управляющий всеми сферами жизнедеятельности Мира Абсолюта и хранящий досье на каждого гражданина Мира Абсолюта.

Из элитных городов разных секторов Мира Абсолюта на семинар съехались пятнадцать директоров школ – все мужчины старше тридцати пяти лет. Им выпал счастливый жребий своими глазами увидеть жизнь, о которой Мир Абсолюта почти ничего не знал.

Организовал семинар и руководил им Профессор, молодой человек лет тридцати. Как только он быстрым энергичным шагом взошел на кафедру, не пропустив никого, обвел всех смешливыми карими глазами, представился и сказал:

– А мне представляться не нужно, – я вас всех знаю, – и, улыбаясь каждому, стал называть их поименно. Робеющим оттого, что находятся не где-нибудь, а на Острове Высших, им сразу сделалось легко и просто, как будто они находятся в родной среде, а за кафедрой их выпускник, гордость школы.

Профессору задавали много вопросов об организации и цели семинара. Обстановка создалась дружеская, раскованная, и они расшумелись, как нерадивые студенты. Но когда один из них задал вопрос: разрешат ли осмотреть Остров Высших? – все замерли. Они не скрывали радости, когда Профессор ответил:

– Я понимаю ваше желание посмотреть на то, что для вас за семью печатями. Понимаю и ваше нетерпение, и потому на сегодня деловую часть заканчиваю. Экскурсовод и аэролет к вашим услугам. – Профессор весело улыбался, радуясь вместе с ними.

Программой предусматривались ежедневные экскурсии во второй половине дня. Экскурсовод – элегантная очаровательная женщина лет пятидесяти, облик, интонации, жесты которой свидетельствовали о благородстве, воспитанности, чувстве вкуса, а знания и эрудиция об уровне образованности – была научным специалистом с ученой степенью, а не обычным экскурсоводом.

– Стать на время вашим гидом меня уговорил ваш руководитель, а мой бывший любимый студент, – улыбнулась тепло.

Тогда они принялись расспрашивать о Профессоре, так сразу полюбившемся им. Она ответила, что, несмотря на молодые годы, это крупный специалист, имеющий высокую ученую степень и даже Ученый Консультант Совета Высших.

– У этого милого молодого человека – большое будущее.

* * *

Первая экскурсия была к символу Мира Абсолюта, в точку на земле, вокруг которой строилась вся его жизнь – к Храму с горящей над ним Звездой. Попасть туда ни один житель каст Э и М не смел и мечтать, а на них вдруг свалилось такое счастье!

Воочию Звезду Абсолюта Доктор увидел, когда подлетал к проливу, отделяющему Остров от материка. Летел он рано утром. В небе сияло два светила: на востоке поднималось природное, а на западе, прямо по курсу, вначале появилась яркая точка, которая быстро увеличивалась, и наконец, когда перелетели пролив, превратилась в светящийся шар с лучами, расходящимися в виде шестиконечной звезды.

Аэролёт приземлился на площадку, укрытую среди парковой зелени. Прошли через триумфальную арку. Открылся вид на Храм Абсолюта, как бы парящий над окружающим его белым кружевом из водных струй и облачков мелких капель, в свете Звезды сверкающих, подобно бриллиантам. От арки до Храма нужно было пройти тысячу ступеней, символизирующих тысячелетия Мира Абсолюта. Сто из них составляла мраморная лестница, окружающая Храм и повторяющая его шестиконечную форму, а девятьсот, едва заметных, символических, приходились на парк из цветников, фонтанов и скульптур.

Струи фонтанов – каскадных, террасных, скульптурных – вытекали, били вверх, переплетаясь, создавали замысловатые рисунки и символические фигуры; фонтаны-шутки обрызгивали зазевавшегося зрителя; поющие фонтаны издавали меняющиеся музыкальные звуки. Коврами со сложнейшими рисунками расстилались цветники. Подниматься под небольшим углом среди благоухания цветов и освежающей прохлады фонтанов было легко и приятно. По мере приближения перед ними мощно, монументально, поражая размерами, вырастал Храм Абсолюта.

Дошли до мраморной лестницы в сто ступеней. Как стражи, в характерных для них позах, по ее сторонам стояли скульптуры африканских животных: львы, тигры, газели, носороги, бегемоты, жирафы, гепарды.

Рядом с их группой остановилась экскурсия школьников. Доктор прислушался, о чем говорит детям экскурсовод:

– Чтобы добиться такого обзора, было снесено несколько холмов, а холм, избранный для возведения Храма Абсолюта, был наращен дополнительно…

Доктору не хотелось знать, как все сделано, хотелось любоваться и предаваться иллюзии, что эта красота существовала всегда, и будет существовать вечно. Он перестал слушать, но через некоторое время что-то в словах экскурсовода опять привлекло его внимание:

– Долгое время после постройки Храма, Звезда над ним не горела. Люди уже отчаялись ждать подтверждения свыше, что их земные дела угодны Абсолюту. Но вот летней ночью, в предрассветный час, свет ослепительно яркий, исходящий из звездных глубин, осветил все пределы земли, а затем сконцентрировался в луч, направленный на Храм Абсолюта и зажег Звезду. С того утра и началось летоисчисление эпохи Абсолюта. Прошло много лет, но Звезда не меркнет, и не отклонилась ни на одну сотую градуса от шпиля купола Храма. Постоянным остаётся и расстояние от конца шпиля Храма до центра Звезды. Ни штормовые ветры, ни бури не способны разъединить Храм Абсолюта с его Звездой.

Усмехнувшись, Доктор подумал, что интересно было бы узнать механизм свечения Звезды, и каким образом она удерживается над Храмом. Миф о сверхъестественном свечении Звезды он слышал с детства и с годами перестал верить в него, но не ожидал, что его повторяют и в касте Высших. Мало того, оказалось, что здесь многие верят, что лучи Звезды приносят удачу и счастье.

На другой день продолжили осмотр. В этот раз через Австралийскую триумфальную арку вошли в полого поднимающийся к Храму парк фонтанов, цветов и скульптур и, не задерживаясь возле каждого фонтана, не спеша, любуясь, прошли партер и поднялись по мраморной лестнице со скульптурами австралийских животных. Обойдя вокруг его, осмотрели Храм снаружи: стены белого мрамора, стрельчатые окна с витражами, обернутые листовым золотом с резным рисунком сдвоенные ионические колонны, над шестью углами золотые аллегорические скульптуры акротерии.

В Храме было шесть Главных залов, символизирующих земные континенты вошедших в Мир Абсолюта, и названных соответственно: «Европа», «Африка», «Австралия», «Северная Америка», «Южная Америка», «Антарктида». В каждом зале – на стенах флаги тех государств, которые до создания Мира Абсолюта находились на соответствующем континенте, а на полу наборного паркета – изображения гербов этих государств. Над апсидами, входами в залы, из смальты выложены знаки «дельта луминозо» – в треугольнике глаз с лучами; на их мраморном полу – кресты, полумесяцы со звездами и другие символы религий, в эпоху Заблуждений распространенных на данном континенте.

Все шесть залов объединял расположенный под барабаном Храма купольный Зал Славы – большой округлый зал во всю высоту здания. Под барабаном был подвешен хрустальный граненый шар большого диаметра. Пересекающими зал лучами, свет от Звезды он направлял на стоящие на низких постаментах колоссальных размеров золотые скульптуры руководителей Мира Абсолюта со времени его основания.

В залах второго этажа хранились драгоценные экспонаты – собранные со всего мира изделия из драгоценных камней. Искусно освещенные сложной системой освещения от Звезды, они сияли, сверкали, мерцали, блестели, переливались всеми цветами. Каждым из них можно было любоваться часами. Не в силах оторваться, обходя вокруг него, они долго восхищались тонкой работы деревцем с сердоликовыми ветками, и колеблющимися от движения воздуха малахитовыми листьями и цветами из рубинов и гранатов.

Отдельный зал занимали собранные со всего мира старинные царские короны, диадемы, кольца, колье, ожерелья и другие украшения из драгоценных камней. Даже в росписи потолочных плафонов этого зала сверкали драгоценные камни.

Под Храмом в глубине холма, на котором он стоял, находилась сокрытая от постороннего глаза тайная его часть – Церковь Асмодея. В ней было несколько залов. Главный из них – зал Тиранов. В полумраке длинного подземного зала на постаментах, освещаемые через отверстия между ступеней лестницы окружающей Храм, там стояли скульптурные фигуры тиранов и изуверов всех времён и народов. Почётное центральное место среди них занимала фигура Каина. У подножья каждой фигуры находился небольшой алтарь-капище, на котором в день почитания данного тирана, согласно тайному календарю, приносилась кровавая жертва в виде заклания чёрного петуха, а возле других капищ возжигались факелы. В центре зала стояло капище общего жертвоприношения в День Принятия Концепции Нового Мирового Порядка. В этот день на главном жертвеннике, при свете четырёх факелов по его углам, молодого быка чёрного окраса закалывали по жестокому ритуалу продолжительной и мучительной смерти.

В другом зале, в центре изображенного на полу большого магического круга, стояла скульптурная фигура официально признанного Главного Мага и Прорицателя Нострадамуса, держащего в одной руке большой стеклянный магический шар, в другой – перевернутую золотую пентаграмму. На столах были расставлены чаши мистического озарения грааля, лежали мечи и проломленные черепа людей и животных. Здесь жрецы Церкви Асмодея предавались колдовской магии, служили чёрные мессы и совершали таинственные обряды.

Здесь же хранились предметы тайных знаний. На стеллажах, полках и в витринах, были аккуратно разложены ритуальные магические кинжалы, древние алхимические сосуды, карты тарот, амулеты, шаманские бубны, гностические символы и множество других колдовских магических приспособлений. По стенам развешаны отвратительные кроулианские иконы, вышитые сефироты, оккультные знаки, алхимические фигуры, свастики, индоарийские эмблемы, египетские изображения священного ибиса и старинные гобелены с изображениями каббалистической символики и астрологических аллегорий Солнца, Луны и планет, а также аллегорий масонских добродетелей – Силы, Мудрости, Красоты. А в шкафах бережно хранились чёрные книги гремуары: «Ключ Соломона», книги заклинаний, книги вавилонских заговоров, книги катаров, магические книги папы Гонория, арабские книги по алхимии, скипетры халдейской числовой мистики.

Ещё в одном зале были собраны старинные орудия пыток с наглядной демонстрацией применения этих орудий в виде пытаемых человеческих муляжей.

Уже наступил вечер, когда, следуя за гидом, вышли из Храма, подошли к спуску лестницы и застыли в немом восторге. То, что при дневном свете казалось нежным и романтическим, превратилось в волшебство, фантастику, феерию. Подсвеченные разноцветным светом снизу и освещенные Звездой сверху, струи воды свивались, переплетались, прихотливо закручивались жгутами и узлами, били высоко в небо. В воздухе возникали, исчезали и появлялись другие призрачные, кроваво-красные и черные просвечивающие фигуры животных, антропоморфных существ и фантастических монстров. А над всем этим на высоте сияли шестиконечные звёзды из водных струй.

Участники семинара смешались с многочисленной публикой.

* * *

Поселили их в основанном еще в Средневековье старинном университетском городке, и они были счастливы вновь окунуться в уже полузабытую будоражащую, как игристое вино, веселую обстановку студенчества. Однако, у них постепенно начало складываться мнение, что молодежь здесь не придает никакого значения учебе, а озабочена лишь тем, как веселей и разнообразней провести время. И, похоже, здесь все, включая преподавателей, считают это нормальным. Студенты много времени уделяли спорту, прогулкам, пикникам, самодеятельности, а аудитории во время лекций пустовали. Студенты посещали лекции по настроению, и большинство из посещающих были старше студенческого возраста. Этот вопрос очень занимал семинаристов, и как-то об этом они спросили у Профессора. В ответ услышали:

– Знания ценятся высоко во всех кастах Мира Абсолюта, но цели приобретения знаний в них различны. В касте Масс знания служат целям материальным и сводятся к овладению трудовыми навыками. В элитной касте знания – путь к творчеству, к удовлетворению внутренней потребности в нем, к успеху, к карьере. Совсем иные стимулы к приобретению знаний в Высшей касте. Здесь жизненный идеал – наслаждение, безмятежное и радостное состояние духа без тревог и лишних усилий, а знания, в первую очередь, ценятся как то, что делает наслаждение жизнью более утонченным, более многогранным. Но это человек начинает понимать и ценить с возрастом, поэтому большинство слушателей уже вышли из студенческого возраста. Впрочем, у нас студенческий возраст не ограничен, можно быть студентом и сорока и пятидесяти лет. Это, в большинстве, добросовестные студенты. Правда, многие из них посещают лекции из тщеславия или честолюбивых карьерных побуждений. Ну, и от безделья… У нас важно не быть, а слыть образованным. Молодежь же торопится наслаждаться жизнью и упускает лучшее для обучения время. В нашей касте студенчество – это образ жизни, а не время накопления знаний.

Участников семинара пригласили осмотреть местную школу. Здесь было не обычное преподавание, когда учитель объясняет урок, дает задание и проверяет его выполнение; детей здесь собирали в классы только для проверки знаний, а каждого ребенка дома обучал персональный высококвалифицированный робот-учитель-психолог. Обучение в виде игр начиналось с трех-пяти лет и строилось на основе природной детской любознательности и врожденных способностей. Во время каждого занятия учитывался душевный настрой ребенка на данный момент, не допускалось никакого принуждения, и в результате обучение воспринималось как развлечение, а не как труд.

Большое впечатление произвело посещение урока у восьмилеток. На вопросы, опережающие программу обучения этой же возрастной группы в касте Э, показывая глубокие знания, дети отвечали грамотно, толково; дружно тянули вверх руки, желая дополнить ответ товарищей, вызванных к доске. Но двенадцатилетние разочаровали: ответы их были слабыми. Достигшие подросткового возраста, с его новыми жизненными интересами, тягой к развлечениям и общению между собой, не приученные делать над собой усилие, они учебу воспринимали уже как тяжелую обузу и только наиболее способные и честолюбивые продолжали учиться хорошо. Подростков в школе обучали, в основном, только танцам, пению, рисованию, умению одеваться и этикету; они много занимались спортом, постоянно ходили на экскурсии по музеям и в дальние походы, и лишь один день в пятидневку их собирали в классах для ответов на заданные на дом темы.

* * *

За триумфальными арками начинался Город Музеев. Он тянулся на несколько километров и занимал большую площадь. Со всех континентов сюда были перенесены грандиозные сооружения, шедевры мирового зодчества. Дворцы и соборы, свезенные сюда со всего мира, стояли на открытых площадях и среди парковой зелени. Если сооружение перенести не представлялось возможным, его воссоздавали в копии, сняв с оригинала лепнину, росписи, скульптуры, витражи, стены же оригинала оставляли постепенно разрушаться. Или превращали в мёртвые города-музеи, обслуживаемые людьми элитной касты. Люди же массовой касты о существовании чего-то подобного даже не подозревали.

Улицами, один за другим, там тянулись прекрасные здания музеев собраний шедевров мирового искусства: белые, желтовато-коричневые, зеленовато-серые, розово-палевые – неяркая тонкая цветовая гамма мраморной облицовки. Чтобы осмотреть в них все экспонаты, не хватило бы и жизни, но посетителей в них почти не было – один-два, а то и ни одного.

* * *

Темой семинара было: «Воспитание творческой личности». Немного волнуясь перед столь серьезной аудиторией, в своем докладе Доктор говорил о взаимосвязи между творчеством и нравственностью:

… – Ум ребенка в постоянном поиске ответов на множество вопросов среди душевного хаоса, стихийности эмоций. Ребенок стремится все постичь и упорядочить – с малых лет он живет как творческая личность. Творчество для него естественно, как дыхание. Задача учителей и воспитателей развить природные творческие задатки, ни в коем случае не убить их неумелыми действиями.

К половому воспитанию следует подходить с осторожностью и тактом. Преждевременная сексуальность способна выкачать из ребенка все силы, убить творческие задатки, затормозить личностное и физическое развитие. Такие дети вялы, апатичны, не любопытны, зачастую малокровны. Каждый из нас знает такие примеры. Не половое воспитание, а воспитание целомудрия, сдерживающего сексуальность, делающего её возвышенной, и воспитание интереса к многогранности жизни – вот что способствует развитию у детей творческих интересов.

…. Истинно творческая личность не расчетлива, ведь творчество для неё – естественное побуждение и важнее карьеры и тщеславия.

Во время выступления Доктор постоянно глазами встречался с серьезным, внимательным взглядом Профессора, сидящего в первом ряду.

* * *

От переизбытка информации внимание притупилось, но профессиональные добросовестность и любознательность не позволяли расслабиться, и они с неугасающим интересом всматривались в окружающее, ничего не пропуская.

Ежедневно они усаживались в экскурсионный аэролет с полностью прозрачными стенами, и под ними проплывали улицы, где, сидя в надувных креслах, на движущихся дорожках ехали люди. По обе стороны дорожек – красивые клумбы и куртины, в которых среди натуральных цветов и кустов вмонтированы искусственные из материалов, аккумулирующих дневной свет. Если днем свет лился с неба, то ночью улицы красочно освещались аккумулированным светом снизу. Запоминающееся зрелище: внизу светящиеся цветы, а в небе, затмевающая звезды, рукотворная шестиконечная Звезда. Примыкая друг к другу, стоят двух-трех этажные дворцы, с фасадами украшенными колоннами, пилястрами, кариатидами, балконами, арками, легкими аркадами, ажурными решетками; за парковыми фасадами дворцов – сады с фонтанами и скульптурами.

Ошеломленные красотой и роскошью, они вскоре стали ощущать что-то искусственное, чрезмерное. Удивляло обилие золота: золотые кариатиды, подоконники, золотые хитросплетения балконных решеток и ограждений цветочных клумб. Говорили, что в мягкие туманные дни, обычные для этих мест, золото мерцает матово и тускло, но дни стояли солнечные, и в блеске золота было что-то назойливое, как будто даже зловещее.

Озадачивала малолюдность улиц: до полудня по улицам снуют только неутомимые роботы-разносчики в виде запряженных в фургончики лошадок, и скользят при ходьбе человекоподобные роботы, а важные роботы-хозяйки в сопровождении роботов-кошек и роботов-собак выходят из дворцов, чтобы принять товары, заказанные людьми.

* * *

Работа семинара была свернута неожиданно и без каких-либо объяснений. В один день заслушали все непрочитанные доклады, а несколько дней, оставшихся до запланированного окончания семинара, его участникам предложили провести в семьях Высших. Это организовал Профессор, договорившийся с преподавателями, чтобы они приняли в свои семьи по одному участнику семинара. Доктора пригласил погостить сам Профессор.

В честь участников семинара в ресторане состоялся скромный банкет. Пришли немногие преподаватели, но те, кто пришел, говорили о пользе семинара и о необходимости продолжать такие встречи.

При прощании Профессор и Доктор договорились утром следующего дня встретиться в морском порту.