Читать книгу Всем ветрам назло. Повелители Драконов. Книга 2 - Эн Варко - Страница 9

Лани ошеломленно заморгала, пытаясь прийти в себя. Она опять находилась в заброшенном участке сада, где плакучие ивы касались своими гибкими ветвями безмятежной глади озера. Рядом неподвижно застыл Шут, не отрывая взгляда от своего медальона. Но вот он шевельнулся и взглянул на девушку. Выглядел он измученным.

– Сними с меня ту гадость, что вживил Торрэл, – тихо попросил он и склонил голову.

Она раздвинула шелковистые пряди. Скобка была чуть толще волоска и почти полностью ушла под кожу. Ее невозможно было бы найти, если не знать, что искать.

– Не могу подцепить. Слишком глубоко сидит.

– Тогда вырезай, – нетерпеливо ответил Шут и вложил в руку девушки стилет.

Ей всегда нравились ножи, а этот был лучшим из тех, что она видела в своей жизни. Из легкого серебристого металла, с тонким клинком и удобной ручкой. Не удержавшись, подбросила. Послушно кувырнувшись, стилет мягко опустился в ладонь.

– Что медлишь? Не бойся, мне не будет больно, – поторопил парень.

Спохватившись и мысленно крепко отругав себя, она приступила к операции. Острие было колким как игла, а лезвие хорошо заточено. Она быстро извлекла кусочек металла и протянула Шуту. Брезгливо бросив его себе под ноги, молодой человек с облегчением выдохнул.

– Спасибо, куколка.

«Куколка» звучало неприятно. Поморщившись, она коснулась своего лица и помрачнела. Действительно, кукла. Смущение нарастало от задумчивого разглядывания молодого человека, но и сил убежать не было.

– Твои мысли… Я не слышу тебя, – наконец, произнес он. – Тагиль дала тебе какой-то амулет?

Девушка кивнула и невольно дотронулась до подвески.

– Сними, – это звучало как приказ. Опомнившись, Шут постарался смягчить свои слова. – Прошу тебя… Мне нужно знать, о чем говорила принцесса, а твой рассказ – это лишь твоя интерпретация событий. Ты недавно у нас и еще не способна в достаточной мере разобраться в происходящем.

Каждая фраза находила свое отражение на его выразительном лице, а голос зачаровывал:

– Пожалуйста! Я понимаю, что просьба неприемлема. И все же мне необходимо знать правду! Я не причиню тебе вреда.

Лани покраснела. Увлеченная движением губ, она уловила суть просьбы с запозданием. Торопливо сняв амулет Тагиль, девушка протянула его молодому человеку.

– Э-э-э, подруга, да ты подцепила ту же заразу, что и я! В жизнь нашего славного королевства, похоже, пришла мода на привороты, – покачал головой Шут. – Ладно, разберемся с этим позже. А пока посмотри мне в глаза и вспомни все, что с тобой произошло во дворце.

Лани скатилась в какую-то странную полудрему. События последних дней понеслись в ее голове вскачь. Все это не заняло много времени, но когда очнулась, она испытала странную опустошенность. Ноги отказывались держать, а голова ныла. Девушка устало опустилась прямо на траву и потерла виски.

Линнок больше не обращал на нее никакого внимания. Он застыл над амулетом принцессы. И в сердце девушки зашевелилась ревность. Ему нравилась Тагиль, и приворот здесь был не при чем. Они, действительно, очень подходили друг другу, если бы не разница в положении. Оба высокие, ослепительно-прекрасные, умные…

Они вздохнули вместе. Шут оттер испарину, выступившую на лбу, и вернул амулет.

– Все это крайне мерзко, – заметил он невесело. – Наверное, всем будет только лучше, если я исчезну.

– Принцесса много что мне рассказала. Из-за тебя мы оба чуть не отправились на Арену, – тихо прошелестел голос за их спиной.

Из тени сада вышел Скульптор. Он успел сменить свой яркий придворный наряд на не столь броский оливковый камзол, панталоны тоном темнее и лакированные башмаки, надетые на коричневые чулки. С плеча свисал на одной лямке рюкзак среднего размера. Ланетту передернуло от отвращения и страха при виде своего недавнего мучителя. Она вскочила на ноги и метнулась под защиту Линнока. Парень крепко обнял девушку, и это придало ей некоторую уверенность.

Полностью игнорируя Лани и ее страхи, Скульптор строго воззрился на своего приемного сына:

– Как ты мог пойти на поводу чувств и поступить столь опасно и недальновидно? О чем ты только думал?

– Я был зачарован, – покраснел Линнок. – Если меня это оправдывает в твоих глазах, я говорил принцессе лишь о своих чувствах.

На лице Скульптора промелькнуло удовлетворение. Теперь и девушка была удостоена мимолетного взгляда:

– Отправь ее во дворец. Ей нечего здесь делать.

– Все непросто, – возразил Шут. – Тагиль обязательно пороется в голове у нашей куколки, как только наступит вечер. Того немногого, что Ланетта знает, хватит, чтобы мы с тобой гарантированно отправились на дыбу, а оттуда на Арену.

– Так сотри ненужные воспоминания, – пожал плечами его приемный отец.

Лани испуганно посмотрела на Шута. Они обсуждали ее, будто ее не было рядом.

– Не делай этого!

Это так ужасно, когда все. кому не лень, используют ее тело и душу как им только вздумается, не принимая в расчет ее желания и чувства.

– Не буду, – пообещал Шут. – К тому же это может быть небезопасным для твоего рассудка. Он и так у тебя за последнее время подвергся сильному давлению.

– Я пропаду здесь, – на ее глазах навернулись слезы. – Линнок, ты обещал мне помочь. Забери меня отсюда! Клянусь, я не буду тебе обузой. Стану образцом послушания!

– Что же, последняя твоя фраза звучит крайне заманчиво, – улыбнулся Шут и подвел ее к склоненной над озером иве. – Посиди пока здесь. А мне с отцом нужно очень серьезно поговорить…

Ствол старой ивы причудливо изгибался над водой и имел углубление, чем-то напоминающее кресло. Сидеть там было удобно.

Линнок подхватил отца под руку и увлек его в дебри сада. В сторону стены, которая невольно вызывала у Лани ужас. Она вспомнила рассказы Корэл о неведомых опасностях, подстерегающих за нею. «Линнок знает, что делает», – попыталась она успокоить себя и уставилась в воду. Ряска дрогнула, и на лист кувшинки вскарабкался бурый лягушонок. Он недолго посидел там, а потом сиганул в воду. Озерко всколыхнулось, расходясь кругами, и снова замерло.

Лани прибила комара на шее и вновь посмотрела туда, куда скрылись Шут с парикмахером. Тревожным колокольчиком зазвенели в ее голове слова принцессы: «Он склонен к опасным глупостям… Держи меня в курсе всего, что происходит с ним». Иначе с Линноком обязательно случится что-то плохое. Этот парикмахер не внушал никакого доверия. Мало того, он представлял угрозу для Линнока и для нее. Он опасный колдун, который может превратить человека в кого угодно. Даже в жалкого лягушонка. От этих мыслей стало плохо.

Древесное ложе сразу показалось жестким, а вода в озерке предстала заплесневелой лужицей. Ее неудержимо потянула к Шуту. Захотелось проверить, все ли с ним нормально. Да и любопытно стало узнать, какие планы Линнок строит относительно ее самой.

Еще немного поколебавшись, она двинулась за ними.

Но стоило сделать пару шагов в сторону от проторенной дорожки, как перед глазами зарябило, а деревья взялись кружить хороводы. Ноги сами стали заворачивать назад – к уютной иве и тихому озерцу. Если бы не усиливающееся беспокойство за Шута, она бы так и сделала. Но мысленно виделась одна и та же картина: парикмахер хватает парня за шею, и тот падает тяжелым кулем. А потом Скульптор, мерзко улыбаясь, сдавливает голову приемному сыну, сминая ее. От этого навязчивого видения хотелось выть от ужаса. Страх за Шута заглушал все остальные чувства, и Лани упрямо продолжала путь, борясь с подступающей к горлу тошнотой.

Через десяток метров она умудрилась разглядеть стену и расслышала негромкие голоса. Кругом все троилось, четверилось, десятерилось, а голова разрывалась на части. Что-то влажное потекло из носа. Мазнула рукой и обнаружила кровь. В изнеможении Лани прислонилась к какому-то шершавому стволу дерева. «Я обязана идти дальше», – приказала она себе. Чудом удалось сделать еще один шаг путающимися ногами. И еще один. И третий… Закрыла глаза, и двигаться стало легче. Все дальше и дальше, как слепец, шаря перед собой руками.

Разговор звучал все явственней, а когда стало отчетливо различимо каждое слово, она рискнула открыть глаза. Мужчины стояли у каменной кладки Стены. Выглядели они странно: изредка по ним пробегали волны, словно ветерок гулял по воде. Девушка протянула руку, чтобы отодвинуть ветку, и сразу укололась о колючий терновник. Небольшое кровопускание подействовало отрезвляюще. Только что пожиравшие разум страхи показались бредом сумасшедшей. Но что предпринять дальше, Лани не знала. Выйти к Линноку? И что он про нее подумает? Девушка поежилась. Вернуться назад она тоже не могла. Мысль, что придется продираться вновь через разваливающийся на куски мир, пугала. Она застыла, разглядывая через прореху листвы Шута и его приемного отца.

Лицо Линнока утратило свойственную ему насмешливость, став предельно собранным. Скульптора общение с сыном наедине тоже изменило. Освободившись от оков вежливой сдержанности, он казался мягче и как-то человечнее. «Притворство, – подумала Лани, сжимая кулаки. – Сплошное притворство. От парикмахера нельзя ждать ничего, кроме неприятностей. Бездушный колдун!»

– Ты видел пленника? – спросил молодой человек, продолжая разговор.

– Всю ночь с ним провозился, – отозвался Скульптор. – Он не поддавался чарам Тагиль. Принцесса вызвала Ротэль для консультации. Договорились на завтра. Но предварительно Верховная Жрица посоветовала отдать парня своим палачам. Ребятки взялись слишком рьяно, перестарались и вызвали меня…

Шут присвистнул.

– Отон оказался принцессе не по зубам? А он точно валгавец?

– А ты слышал, что он пришел в Митриль встречать Бога? Так вот, мой мальчик, иногда люди могут быть совсем не теми, кем кажутся.

– Больше не хочешь мне ничего сказать? – поинтересовался Линнок после недолгого молчания.

Скульптор с сожалением покачал головой.

– Прости, не моя тайна. Могу лишь повторить то, что уже говорил тебе – наш король никогда бы не допустил пленения этого человека… Так ты говоришь, достал то, о чем я просил?

Линнок вытащил медальон, дунул, и золотой диск распахнулся бабочкой. Миниатюрный ключик, лежащий там, перекочевал из рук в руки.

– Достать достал, но теперь от него нет никакого толка.

– Рассказывай, – помрачнел Скульптор.

– Сначала все шло хорошо. Выкрасть ключ у нашего солдафона не составило труда. Уверен, Торрэл до сих пор считает, что потерял ключ в борделе и, боясь нагоняя, скрывает этот прискорбный факт от Верховной Жрицы. Наше счастье, что в Доме Откровения ум достался сестре, а предприимчивость брату, – негромко засмеялся Линнок.

– Ротэль быстро разберется, что к чему, когда сопоставит факты. Но как бы то ни было, ты сделал то, что должно, – вздохнул Скульптор. – Принцесса свершила огромную ошибку, расплатившись за лояльность Дома Откровения ключом к логову Стража. Лес Верховного Правителя должен контролироваться людьми короля, а не Домом Откровения.

– Скажи лучше – тайный проход в Валгаву, – саркастически хмыкнул Шут. – Чтобы туда можно было беспрепятственно переправлять преступников, сбежавших из королевских застенков.

– Отон не преступник, а юная принцесса пока не ведает, что творит. Она мечтала сделать Игроком своей первой Арены валгавца, и Страж Границ решил преподнести ей подарок. Отон очень не вовремя повстречался брату Корэл на пути. Но кто мог подумать, что правитель Дома Долга решится нарушить закон короля и посягнет на жизнь и свободу валгавца в угоду его дочери? – печально изрек Скульптор.

Линнок хмыкнул и потер недавно поротую спину:

– Чтобы Торрэл поднял руку на доверенного слугу Короны – тоже раньше было немыслимо. Король слишком долго сидит в своей Башне, королевская власть слабеет, отец.

– Тем более мы обязаны сделать все, чтобы ее защитить. Страж сейчас в лесу?

– Насчет Стража не знаю, а вот порталом не удастся больше воспользоваться, он разрушен. По твоим ориентирам я легко его нашел и без проблем переместился в горы. Пещера тоже легко отыскалась вместе со спящим Стражем за решеткой. Я открыл дверь краденым ключом, разбудил соню и скормил ему склянку Силы, после чего он послушно отправился за мной к порталу. Но когда мы перемещались назад в Лес, меня чуть не расплющило. Магическая волна отбросила меня на пару километров от портала. Как я теперь понимаю, одновременно с валгавским порталом невдалеке открылся портал Ланетты. Это и привело к сбою, чуть не стоившему мне жизни. Наполовину оглушенный я вернулся назад и увидел глубокую воронку. У развороченного портала меня Торрэл и нашел. И, конечно, наш твердолобый рыцарь не замедлил поинтересоваться, что я там забыл. И мой ответ, что грибы собираю, его не удовлетворил. Хвала Силе, что медальон, куда я спрятал ключ, зачарован на отвод глаз. Иначе я с тобой сейчас не разговаривал бы.

Во время рассказа он играл с каменным катышком. Тот скользил между пальцами: то скрываясь из глаз, то выныривая. Словно кораблик по волнам. Ловкость рук впечатляла. Лани вдруг представила, как они коснутся ее лица. Ощущения, которые она испытала, показались ей более чем неприличными. Она сделала шаг назад и, споткнувшись о пенек, упала на землю. Шум, который она при этом наделала, мог бы разбудить медведя зимой. От ужаса девушка закрыла глаза. И сразу почувствовала рывок.

Лани мгновенно оказалась втянута на полянку.

– Линнок, прости, пожалуйста, – пролепетала она, пунцовея. – Я не хотела подслушивать. Правда! Просто так получилось. Нечаянно!

Мысль, как все выглядело со стороны, а главное, в его глазах, была столь ужасна, что сердце застучало сильно-сильно, а перед глазами заметались черные мушки.

– Долго еще собираешься играть с ней? – послышалось как сквозь туман. – Еще пара-тройка часов – и ей гарантирован нервный срыв.

Шут притянул Лани к себе и погладил по голове.

– Все хорошо, куколка. Я не сержусь. Даже наоборот. Потерпи еще немного. Вот только уйдем подальше от дворца… Получается, иногда лучший способ побороть одну болезнь – заболеть другой.

Незамысловатая ласка подействовала лучше всякой валерьянки. Лани потихоньку начала приходить в себя.

– Принцесса Тагиль сильно разозлится, – предупредил парикмахер, очень неодобрительно глядя на все это.

– Плевать. Я обещал Ланетте помочь и помогу. Без меня она не выкарабкается. К тому же с нею нам лучше удастся замести следы. Переполох с пропажей куколки заставит забыть обо мне и принцессе.

– Ты делаешь очень большую ошибку, – покачал головой Скульптор. – Принцесса уже придумала способ, как решить проблему. Он неплох.

– Он отвратителен, – разозлился Шут и густо покраснел. – Отец, мне душно от всех этих дворцовых интриг, мелочных и злобных. Ты знаешь, я уже давно планировал сбежать. Думаю, принцессе пойдет только на пользу мой уход. Ей надо выходить за Данэла, чтобы укрепить власть, и вряд ли моя персона поспособствует этому браку. А Ланетта – отличный повод уйти красиво. Все подумают, что я умыкнул гостью принцессы, и это уничтожит на корню все сплетни о нас с принцессой. К тому же все складывается на редкость удачно для побега, а я в свою удачу верю. Суди сам. Во-первых, сегодня Тагиль собралась вместе с Корэл смотреть на спуск нового корабля. До вечера их точно во дворце не будет. А во-вторых, принцесса сама себя перехитрила. Сначала на Ланетте стояла мощная ментальная блокировка. Она исключала всякую возможность выйти за очерченные для нее дворцовые пределы. Но Тагиль решила закрепить результат, используя кросскую магию. И это стало ошибкой. Враждебные силы Осс и Иль вступили в схватку друг с другом в душе нашей куколки. Это может сломать ее, а может излечить. И я очень надеюсь на последнее.

Лани кивнула – просто чудо, что ей удалось добраться сюда. И даже сейчас время от времени она смотрела на окружающий мир словно через кривое зеркало. Она поежилась, подумав, что ей, возможно, еще не раз предстоит пережить то, что с ней только что было. Линнок, заметив это, накинул ей на плечи свой камзол.

– Ты сумела, невзирая ни на что, дойти до стены, а значит, на пути выздоровления, – утешил он ее. – Прости, что не помогал тебе. Любое мое вмешательство в наложенное на тебя заклятие повредило бы тебе. Ты должна была справиться сама. И ты справилась.

– Похищая собственность Дома Пути, ты отрекаешься от него навсегда и становишься опасным преступником. Надеюсь, ты понимаешь это? – угрюмо спросил Скульптор.

– Я обещал Ланетте помочь. Ты сам учил меня держать слово… К тому же портал разрушен, а значит, надо срочно придумывать другой план. И Ланнета может здорово нам помочь…

Похоже, идея зародилась у Линнока только что и теперь на глазах расцветала буйным цветом. Глаза Шута лихорадочно заблестели, он принялся возбужденно расхаживать перед Скульптором и Ланеттой, а его голос дрожал от возбуждения:

– Итак, сначала все делаем все, как задумали: проникаем в подземелье и освобождаем валгавца. А вот затем ты, отец, маскируешь Отона под меня, а тебя мы превращаем в Ланетту. Разумеется, все переодеваются в одежду друг друга. Мы с куколкой уходим лесом. Вы с валгавцем возвращаетесь в парк и спокойно выходите из дворца через парадные ворота в город.

– Думаешь, меня в образе Ланетты выпустят? – скептически приподнял брови Скульптор.

– Ты же сам утром изменил ей внешность, – довольно рассмеялся Шут. – Об этом знают лишь Корэл и Тагиль, да мы с тобой. Первые в настоящее время отсутствуют, мы не скажем. А значит, никаких препятствий здесь можем не ожидать. Два голубка решили прогуляться вдали от придворных сплетников. Что такого? И если вы не вернетесь ночевать во дворец, переполох, может, и случится, но не выходя за пределы оживленного обсуждения. Все вас дружно осудят, но поймут. Короче, времени для того, чтобы замести следы, будет более чем достаточно. И для вас, и для нас со Ланеттой. Ну, как план?

– Все равно нет времени придумывать новый. Если мы не спасем валгавца сейчас, случится катастрофа, – пожал плечами Скульптор.

Линнок подмигнул:

– Ну, куколка, готова на подвиги?

– Конечно! – горячо заверила она.

– Тогда в путь. Безопасность не гарантирую, зато скучать точно не придется.

Подойдя к высокому каменному забору, скрытому густой растительностью, они по извилистому стволу дерева вскарабкались наверх. В длинном платье это было неудобно, да и накатывающая время от времени дурнота очень мешала. Но Линнок и Скульптор всегда были рядом: подхватывая, поддерживая, а иногда даже перенося на спине.

Оказавшись, наконец, на стене, Ланетта изумленно ахнула. Наружная сторона стены оказалась намного выше внутренней. Вокруг простиралось зеленое море, мягкими волнами стекая вниз. Кирпичная кладка трехметровой толщины венчала лесистый холм. Деревья были высоченными – таких она ни разу в своей жизни не видела, но их верхушки были вровень с нею. Девушка замерла в нерешительности. Скульптор уже успел спуститься вниз и выглядел пугающе маленьким!

Рядом в расщелину между камнями был воткнут стальной крюк со шнуром. Линнок подтянул шнур, особым образом обвивая его вокруг себя.

– Сейчас твоя задача держаться крепко и не визжать мне в ухо.

Шут притянул Лани к себе и, крепко обняв, сиганул вниз. Ветер ворвался в душу, наполняя ликованием. К сожалению, слишком недолго. Она и опомниться не успела, как уже стояла на земле.

– Ух ты! – выдохнула она, переводя дыхание.

– Точно, – задорно ухмыльнулся Шут, оправляя на ней платье, а потом посерьезнел. – А теперь, куколка, никакой самодеятельности. Идешь за нами след в след. Здесь кругом защитные заклятья, оступишься – может не поздоровиться.

Шли они довольно долго. Часа два, если не больше. Чем руководствовались ее спутники, прокладывая свой маршрут, Лани не знала. Она не видела никаких тропинок. Вековечные деревья перемежались с молодой порослью и кустистой растительностью. Густая трава сменялась толстым слоем прелой листвы, та – резным ковром папоротника. Заговорщики петляли как зайцы, и все время Лани дышала в затылок Скульптору, а ей на пятки наступал Шут. Так гуськом они двигались, пока не приблизились к зарослям черемухи. Хриплое карканье ворон и запах тлена заставил их остановиться.

Линнок крепко схватил девушку за руку и кивком показал на кустарник.

– Прячься там и сиди тихо, пока мы не придем, – шепнул он и вслед за Скульптором беззвучно растворился в лесной зелени.

Некоторое время Лани сидела мышонком. Этим сразу воспользовался сонм комаров, устремившихся на редкое лакомство. Затем подул ветерок. Это прогнало кровососов, зато запах разложения усилился. Осторожно она проползла вперед к просвету, раздвинула ветви и выглянула наружу. Прямо перед ней лежал растерзанный труп человека. Очень красный на фоне наполненной летним теплом зелени.

«Назад», – очень-очень спокойно скомандовала себе Лани, но уперлась во что-то мягкое и теплое. Обернувшись, она оцепенела от ужаса. Над ней нависало чудовище, которое она видела на полотнище в Тронном Зале. Золотые глаза с узкими зрачками оказались неожиданно близко – она видела в них свое отражение. Влажное дыхание коснулось лица, и Лани окутало ароматом пряных трав. Затем зверь слегка отодвинулся, словно приглашая разглядеть себя получше. Шелковистая грива стелилась почти до самой земли, а к бокам были плотно прижаты перепончатые крылья – серебряный зверь в дворцовой галерее имел реальный прообраз. Монстр молчал, наслаждаясь произведенным эффектом. И чтобы усилить впечатление, начал разминать мощные лапы. Он демонстративно втягивал и выпускал когти-ножи, превращая корни кустарника в труху. Растерявшись, девушка сунула руку в кармашек и выудила оттуда один из сухариков, прихваченных с завтрака.

– Будешь? – пискнула она, протягивая жалкое угощение крылатому льву.

Тот обнажил в усмешке пасть, полную острых клыков, и понюхал подношение. Невдалеке раздался переливчатый свист, и зверь исчез в густой листве. Лани сунула отвергнутый зверем сухарик в рот и захрустела им. Потом съела еще один. И еще один. Запасы, приготовленные с завтрака для кормления парнокопытных обитателей фруктового леса, быстро таяли. Но девушка никак не могла остановиться, засовывая дрожащей рукой за щеку один сухарик за другим.

– Я же говорил, сиди тихо, – от страшного шепота, раздавшегося за ее спиной, она все же завизжала.

Теплая ладонь мгновенно зажала ей рот.

– Все в порядке, куколка. Это я. Кричать больше не будешь?

Когда она помотала головой, Шут отодвинулся в сторону.

– Чем хоть так вкусно хрустела? – поинтересовался он с усмешкой.

– С-сухарики, – слегка заикаясь, ответила Лани.

– С-сухарики, – передразнил молодой человек. – Еще есть?

Она кивнула, выуживая из кармана последний комочек. Шут сразу довольно захрустел.

– Ладно, пошли, – сказал он. – Здесь больше нет никого опасного.

– Никого, – послушно повторила она, пытаясь уверить в этом себя.

А потом ее взгляд наткнулся на еще один труп.

– А это? – голос вдруг сел.

– Мертвецов боишься? – усмехнулся он.

– Того, кто их убил.

– Здесь нет никого, – повторил Шут. – Бедолагам не повезло, но они знали, на что шли. Страж, когда обнаруживает чужаков на своей территории, расправляется с ними жестоко.

– Но мы ведь тоже чужаки.

– Ты. Я – нет. Не бойся, со мной он тебя не тронет. Так что все в порядке.

Но Лани все равно никак не могла отпустить руку Шута. С ним было спокойно. А если бы он обнял ее, она бы даже согласилась еще раз взглянуть на этого Стража. От переполнявших чувств била дрожь. Это всепоглощающее обожание было каким-то неправильным. Она стыдилась и злилась на себя за него, но ничего не могла с собой поделать. Шут устало вздохнул, отстраняясь:

– Ланетта, давай договоримся так. Когда я говорю надо сидеть тихо – ты сидишь тихо, когда я говорю – нет опасности, ее нет. Иначе нам будет очень трудно друг с другом.

– Прости, Линнок, – покаянно произнесла она.

– Ничего страшного, – ободряюще подмигнул он. – Здесь недалеко заброшенная сторожка. Посидишь там. Мне нужно ненадолго отлучиться. Главное, без меня в лес не суйся, и все будет хорошо.

Избушка была небольшой, но все еще крепкой. Сложенная из толстых бревен, она пряталась в густых зарослях черемухи.

Войдя следом за Шутом, Лани огляделась. Здесь царила бедность, но было довольно чисто. Длинный деревянный сундук, грубо сколоченная мебель, небольшая печка, пара настенных шкафчиков – вот и вся обстановка. Шут раскрыл сундук, полный разной одежды, и вытащил два комплекта – один мужской, другой женский.

– Я переоденусь на улице. Заодно схожу за водой и дровами. Ты тоже переодевайся. В придворном платье долго не пропутешествуешь.

Одежда была слежавшаяся, зато чистая и пахла лесными травами. Несколько раз встряхнув ее, Лани приступила к переодеванию. Затруднений особых это не вызвало. В отличие от придворного платья с огромным количеством крючочков по бокам и чрезмерной пышности в нижней части, здесь все пленяло простотой, удобством и неброскостью.

Она уже закончила одеваться, когда на печи возник шум и серый клубок рухнул ей прямо в ноги. От неожиданности девушка взвизгнула, мгновенно оказавшись на столе. За дверью послышался грохот, а потом в избушку ворвался Шут с обнаженным мечом.

– Ты из-за мышей так орала? – изумился молодой человек, разобравшись, в чем дело. – Ну, ты, куколка, даешь! Я думал, после Стража тебя ничем не проймешь.

– Это не мыши, а крысы. Я их терпеть не могу, – попыталась оправдаться Лани, во все глаза разглядывая новый облик Шута.

Свои волосы он стянул в хвост, отчего лицо стало выглядеть строже и взрослее. В простых холщовых штанах, перетянутых алым кушаком, и короткой кожаной куртке он смотрелся благородным разбойником. Посмеиваясь, парень собрал разбросанные у порога дрова и принялся растапливать печку.

– Похлебку сварить сумеешь? – спросил он, когда веселое пламя принялось лизать поленья.

Лани кивнула.

– Ну и отлично, – обрадовался Линнок. – Значит, тебе будет, чем заняться в мое отсутствие. И сама не заскучаешь, и меня накормишь. А то одним сухариком за весь день не насытишься.

Но заглянув в шкаф, Шут расстроился:

– Вот Мрак! Всю крупу испортили! Ты права – на редкость отвратительные твари. Ну, ничего, сейчас защиту против грызунов обновим…

Он извлек с полки мешочек и начал обходить избу, посыпая пол и мебель серым порошком, негромко бормоча при этом. Закончив, он взял горшочек с крупой и поджал губы, грустно разглядывая содержимое. В животе у него заурчало.

– Я могу ее перебрать и хорошенько промыть, – предложила девушка.

Молодой человек сначала заколебался, но голод пересилил щепетильность.

– Давай, – согласился он, передавая горшок.

Но как только руки встретились, девушку тряхануло так, что в голове потемнело. Линнок каким-то чудом успел подхватить выскользнувшую у нее посудину.

– Если обожание вредит продуктам питания, с ним надо решительно бороться, – изрек он.

Движением фокусника парень в момент разворошил прическу на ее голове. Тяжелые золотистые пряди рассыпались по спине и плечам, голова облегченно заныла, а в руках Шута появился гребень Тагиль, мерцая бриллиантами.

– Все, куколка. Ты свободна.

Она замерла, с изумлением уставившись на Шута. Он по-прежнему оставался очень симпатичным парнем. И, наверное, было немало девушек, чье сердце замирало при виде его. Но не ее сердце. Это был не ее принц. Она знала абсолютно точно.

– Что, сердечко больше не трепещет в груди при виде очаровательного меня? – усмехнулся парень.

– Ты знал, как я схожу от тебя с ума. И мог в любой момент прекратить это безумие, но не захотел, – разозлилась Лани.

Вот Шут! Потешался, наверное, все это время почем зря. Но самое обидное было ощущать себя полной дурой. Даже хуже. Куклой. Вот только где гарантии, что, сбежав от этого кукловода, она не попадет к другому, более жестокому? Она сжала кулаки, впиваясь ногтями в ладони, и до крови прикусила губу.

– Да ладно, не переживай ты так. Если бы не этот приворот, ты бы не смогла выскользнуть из дворца. А потом я не снимал его, чтобы ты не выкинула какой-либо фортель по дороге сюда. С Лесом шутки, знаешь ли, плохи. Можно сказать, тебе сильно повезло влюбиться в меня, – попытался успокоить ее Линнок.

Он сунул гребень в кошель, а затем ловко свернул придворное платье девушки в довольно внушительный сверток и запихнул в заплечный мешок. Тот сразу раздулся, увеличившись втрое. Туда же последовал и его собственный придворный наряд.

Лани обвела взглядом избушку. Ржавые чугунки да плошки, и нож с зазубренным ржавым лезвием. С таким далеко не убежишь. Да и куда бежать?

– Ты будешь крупу перебирать или так сваришь? – прервал ее грустные размышления Шут. – Предупреждаю, с крысиными какашками есть не буду. У меня принципы!

– Что у вас за мир такой, – не выдержав, всхлипнула девушка, – никому нельзя верить!

– Мне верь! – разрешил Шут. – Я благородный спаситель глупых девиц.

Но Лани прорвало. Напряжение прежних дней выплеснулось из нее. Но когда насупившийся Шут закинул мешок за плечи и направился к двери, девушка испугалась. Перспектива остаться одной в этом лесу пугала гораздо сильнее, чем соседство Линнока. К тому же ничего плохого он ей не сделал. Ну посмеялся. Да она и сама посмеялась бы над собой, если бы не было так грустно.

– Не бросай меня. Я уже успокоилась. Честно, – попросила она.

Вздохнув, Линнок подошел к Лани и обнял.

– Все будет хорошо. Обещаю. Ты, главное, похлебку свари. Сама поешь, да мне тоже обязательно оставь. А то с сухариками нехорошо как-то получилось. Не по-товарищески. Ну-ка, посмотри на меня… Договорились?

Она невольно улыбнулась. И Шут выскользнул из избушки, плотно прикрыв за собой дверь.