Читать книгу Джек – таинственный убийца. Большой роман из англо-русской жизни - Гавриил Хрущов-Сокольников - Страница 12

Знакомство, завязанное так странно сэром Генри с Момлеем, уже не прекращалось. Момлей чувствовал неотразимое влечение к англичанину, и вместе с тем испытывал необычайный страх, когда тот смотрел на него своими черными как уголь глазами.

Возвращаясь в кают компанию только к обеду, Момлей мог посвятить дружеской беседе с сэром Генри только несколько часов, так как вставать приходилось рано, и в это время относительной свободы его поминутно отзывали, – надо было удовлетворить то одному, то другому требованию врача, или сестрицы, передавших всю хозяйственную часть больницы в руки нового санитара.

Мелькнули Константинополь, Мраморное море, Яффа, Суэцкий канал, Порт-Саид, и только один Момлей, заинтересованный своим делом больше, чем созерцанием дивных панорам, открывавшихся на каждом шагу, относился к ним весьма прохладно. У него были другие заботы и на душе, и на сердце. В Порт-Саиде к числу пассажиров первого класса прибавился еще один. Это тоже был англичанин, в шляпе-шлеме, плетенном из панамы, и в жакетке невероятного фасона. Два феллаха едва втащили его массивный, окованный медными полосами сундук с необходимыми вещами гардероба, а пятнадцать таких же сундуков попроще давно уже были погружены в трюм. На всех ящиках виднелись никелированные дощечки, с фамилией владельца: M-r Robert Malbro24.

Высокого роста, с рыжими, клочковатыми волосами и чиновничьими бакенбардами, он как нельзя больше походил на одну из типичных карикатур на сыновей Альбиона, которыми полны французские юмористические журналы. И во взгляде, и в походке, а главное в манере держать себя и говорить, была заметна привычка повелевать, но привычка не врожденная, а напускная, «хамская». Действительно, это был один из выдающихся местных чиновников английского правительства в Индии, сборщик податей в бомбейской провинции, возвращающийся туда из Англии, после полугодового отпуска.

Пароход, на котором он ехал до Порт-Саида, потерпел аварию и не мог продолжить путь; следующий рейс был через четыре дня, и пунктуальный англичанин решился ехать на русском пароходе, чтобы прибыть в срок.

За табльдотом25, сидя рядом с сэром Генри и Момлеем, которые говорили по-английски, он видимо повеселел и сам первым вмешался в разговор. Сэр Генри был очень рад новому собеседнику, но Момлей замолчал, словно ревновал сэра Генри к новому знакомому.

Обругав и русский пароход, и русскую прислугу, и русскую кухню, монсеньор Мальбро с горделивым видом поспешил заявить кто он, какое место занимает и подал сэру Генри свою карточку, на которой значились все его должности и титулы.

– Замашка выскочки, а не аристократа! – мелькнуло в уме сэра Генри, и он взамен подал свою карточку, где значилось просто: «Доктор Варяг».

Узнав, что доктор едет в Бомбей, англичанин начал ругать этот город, его климат, характер жителей – туземцев, и доказывать, что если бы не англичане, то он давно был бы превращен в пустыню и развалины.

Об Индии мистер Мальбро был самого отвратительного мнения. По его словам, там не было спасения от индейцев – душителей, «тэгов», от тигров, змей, скорпионов. Он доказывал, что там любого европейца за каждым углом ждет смерть, и что самоотвержение европейца, и в особенности англичанина, меняющего свое отечество на раскаленную природу Индии, должно быть щедро, очень щедро оплачиваемо!

– О, я дешево бы не взял! – воскликнул с гримасой мистер Мальбро. – Но пока правительство не скупится, а Индия еще так богата!

– И много вы получаете? – полюбопытствовал сэр Генри.

Англичанин буркнул такую цифру, которая и в устах хвастуна показалась бы чрезмерной, но в действительности это была правда.

С этого дня разговоры об Индии часто случались между мистером Мальбро и сэром Генри, который весьма интересовался страной, где ему суждено было провести несколько лет, а может быть и целую жизнь, но его взгляды не сходились со взглядами сборщика податей, видевшего в своих компатриотах избранный народ Божий и спасителей Индии. Напротив, сэр Генри, после проигранного в Лондоне процесса, всей душой ненавидел англичан, и хотя сам принадлежал к той же расе, но был готов забыть свою национальность.

У него теперь была одна цель – деньги. Составить себе положение, обеспечить будущее, а затем жить в свое удовольствие, не стесняясь расходами – вот были его идеалы, для достижения которых он пожертвовал бы, как говорится, всем святым, хотя вряд ли у этого материалиста и атеиста было что святое!

Потерянный нравственно, сэр Генри никогда не стеснялся в выборе целей и средств… Его пугало только одно – перспектива суда и наказания; но если бы он был уверен в своей безнаказанности, то совесть не помешала бы ему пойти на самое кровавое дело. Проигранный процесс, а вместе с тем и почти весь капитал, лишали его возможности провести на практике те сложные и не совсем чистые комбинации, который должны были его обогатить.

Его заветной мечтой теперь стало – скопить там, в глуши, в бомбейской провинции, вдали от цивилизованного общества, капиталец для оборота, а затем вернуться в Европу, к арене своей прерванной деятельности…

Кроме того, у него была еще цель… Он давно уже слыхал и читал, что индусские брамины владеют таинственными знаниями, не известными европейцам… Проникнуть в эти тайны, изучить их, и затем, вернувшись в Европу, применить на практике, как средство к достижению задуманной цели обогащению, стало его кошмаром… Даже теперь, делая опыты над Момлеем и окончательно покорив его своей воле, сэр Генри действовал по задуманной программе… Ему нужны были помощники, но помощники, лишенные разума и воли.

Он искал их.