Читать книгу Джек – таинственный убийца. Большой роман из англо-русской жизни - Гавриил Хрущов-Сокольников - Страница 16

Мощные взмахи гребцов быстро донесли к берегу легкую лодку Суами, и через несколько минут целая толпа нагих носильщиков тащила хозяина и гостя в закрытых паланкинах, по дороге к «черному», т. е. туземному городу.

Попав в лабиринт узких и кривых улиц, со странным колоритом, не похожим ни на что видимое раньше, сэр Генри вдруг почувствовал себя совершенно одиноким среди этой пестрой, шумящей, бегущей толпы.

Он жил в Лондоне, привык к оживленному движению на улицах, но такая масса народа, которую он встречал теперь здесь, поражала даже самую причудливую фантазию.

Во всех направлениях проносились паланкины, скакали верховые, проезжали запряженные коровами двухместные тележки, расписанные яркими цветами и позолоченные, или, раскачиваясь с ноги на ногу, мерно ступал громадный слон, кротко повинуясь каждому слову своего карнака.

Жилище Суами Бавараты было на окраине «черного города» и расположилось среди огромного сада, за высокой, каменной стеной с массивными, медными воротами выходила на улицу, если только можно назвать улицей узкий коридор между двумя каменными стенами без окон и дверей.

Едва носильщики поравнялись с медными воротами, как они бесшумно отворились, и носильщики, даже не сбавив шага, вбежали в них со своими ношами. Оказалось, что Шакир с багажом был уже здесь и, согласно приказанию своего учителя, приготовил помещение для гостя.

Это был чрезвычайно кокетливый, отдельный павильон в саду, по стенам и крыше сплошь заросший чудными махровыми розами. Окна вместо стекол были завешаны тонкой индийской кисеей и во всех трех комнатах у потолка были устроены «панки» – род громадных вееров, приводимых в движение одним общим приводом. Без «панки» жизнь в Индии была бы невыносимой, и только благодаря постоянному движению воздуха, производимому ими, европеец может существовать в этой стране солнца и змей.

Комнаты были убраны в индусском вкусе, и мебель состояла из широких диванов, покрытых дорогими шалями. Подушки были вышиты разноцветными узорами удивительной красоты, а стены украшены арабесками, состоящими из фантастических птиц и зверей.

Полусожженный палящими лучами солнца, накалявшими паланкин, сэр Генри так обрадовался прохладе и тени своего жилища, что сердечно поблагодарив хозяина, хотел тотчас же растянуться на одном из диванов, но Шакир быстрым движением руки остановил его.

– Берегись, саиб, – сказал он, – не входи в этот дом, он еще не очищен!

– Но я вижу здесь образцовый порядок, после пароходной койки и паланкина это чудное гнездышко кажется мне раем!

– Помни, саиб, что здесь Индия – страна солнца и змей!.. Здесь гибель поджидает неосторожного на каждом шагу.

– Я не понимаю вас.

– Вот, видите, саиб, в этом «бенгале» жил сын Суами Баварата, пока не переселился в другой мир… С тех пор прошло два года, никто не жил в этих комнатах и я не могу допустить, чтобы наш гость подвергался опасности, которую так легко предотвратить.

– Но в чем эта опасность? – с удивлением переспросил сэр Генри, который видел, что покорные индусы, служители Суами, смело ходили, даже босыми ногами, по мягким коврам его будущего жилища.

– Вы сами, саиб, сейчас увидите это.

С этими словами он обратился к старому, почти чернокожему факиру, откуда-то появившемуся с корзиной в руке. В другой он держал небольших размеров музыкальный инструмент с раструбом на конце.

– Приступай к делу, Озмид, это наш и друг Суами Баварата, не стесняйся его! – сказал Шакир на местном наречии факиру, и тот, даже не взглянув на сэра Генри, подошел к открытым дверям бенгали, поставил корзинку на землю и, присев на корточки, заиграл на своей дудочке извлекая из нее довольно приятные, свистящие звуки.

– Заклинатель змей, – подумали сэр Генри, и в ту же секунду увидел что из громадного розового куста, росшего прямо над дверью бенгали, появилась отвратительная плоская, голова большой змеи, с широкой раздувающейся шеей. Это была Кобра Капелла, самый опасный вид в Индии27. Одновременно во многих местах, из-под диванов, из-за занавесок, наконец, из-за подушки, небрежно брошенной на диван, показались головы пресмыкающихся, вызванных, по-видимому, музыкой. Шакир пальцем указал на этих змей молодому человеку, но тот давно уже с ужасом следил за заклинаниями старого факира. Но вот музыкант участил темп мелодии, и словно повинуясь какой-то неотразимой силе, все змеи выползли из своих укрытий и медленно поползли к старику. Некоторые при этом поднимались на хвосте и, казалось, были готовы броситься на него, но старик, заметив этот маневр, смотрел на них своим огненным взглядом, и змеи, словно загипнотизированные, падали на землю, не подавая больше никаких признаков жизни.

Через десять минут восемь кобр в других не менее опасных змей лежали, словно мертвые, у ног старика, и он смело брал их голыми руками и клал в свою корзину,

При этом сэр Генри чуть не вскрикнул.

– Но ведь они могут его укусить! – воскликнул он, обращаясь к Шакиру.

– Так что же? Для святого факира их укус не опаснее комара или мухи.

– Он знает противоядие? – переспросили молодой человек.

– Наверно, не знаю, но могу утверждать, что еще ни разу ни один факир, служитель храма богини Кали, не погиб от укуса ее слуг!

– Ее слуг? Я не понимаю.

– А это просто. Змея есть вернейший слуга бога Шивы в его грозной супруги! – совершенно простодушно отвечал Шакир. – Убить змею в присутствии одного из служителей великого бога разрушителя (Шивы) может кончиться очень печально, особенно для европейца.

– Но я слышал, что английское правительство платит огромный деньги за истребление змей и тигров.

– Это верно, саиб, но только этим богомерзким делом занимаются одни мусульмане да парсы, а правоверный служитель Брамы никогда не убьет никакого живого существа.

– Как так? А откуда же вы берете мясо для стола?

– Саиб, мы, служители великого Брамы, никогда не употребляем мясной пищи, – с торжеством отвечал Шакир.

Сэр Генри умолк, он чувствовал, что может на каждом шагу сделать промах, и направился к бенгали.

– Ну, что же, Шакир, – спросил он, – очищен ли дом?

– Могу поклясться волосами светозарной Рамы, что теперь саиб может спать спокойнее, чем на мягкой постели в лучшем отеле Лондона.

Вещи молодого путешественника были уже внесены в бенгали, предназначенное ему в жилище, и сэр Генри, чувствуя потребность в отдыхе после бессонной ночи и всего увиденного, быстро прошел в свою комнату и не раздеваясь бросился на один из диванов,

Ему хотелось сосредоточиться, обдумать свое положение и отдохнуть. Последнее чувство вдруг, сразу, всецело охватило его, и лишь голова его коснулась подушки, он уже спал мертвым, спокойным сном.

Не спали только возбужденные нервы. Они рисовали перед ним целую вереницу странных образов, то чудовищных, как кошмар, то легких и воздушных, как грезы поэта.

Когда он открыл глаза, солнце уже было низко над горизонтом, в бенгали царствовал приятный полумрак, и маленький ветерок от «панок», укрепленных на потолке, давал возможность дышать легким, непривычным к тропической жаре.

Сэр Генри оглянулся вокруг. В комнате никого не было, но едва он открыл глаза, как портьера шевельнулась и за нею показалась курчавая голова Шакира.

– Суами Баварата просит позволения войти, ему надо о многом поговорить с саибом, – произнес индус с поклоном.

– Пусть войдет во имя Божие! – отвечал сэр Генри, сам невольно подхватывая тон индусов.