Читать книгу Большая книга о разбойнике Грабше - Гудрун Паузеванг - Страница 11

Как они были счастливы! Кружились по краю болота, валялись на траве в зарослях голубики, кувыркались, срывали цветы и подносили друг дружке понюхать, глазели на бабочек, пели, смеялись и вместе купались в водопаде. А когда стемнело, они загляделись на полную луну в вышине над лесом.

Олли называла Ромуальда и «ландыш бородатый», и «ушанчик лохматый», и «Ромушастенький» и придумала ему еще столько других нежных прозвищ, что и не сосчитать.

Он тоже старался придумать ей какое-нибудь прозвище, вертел имена и так и эдак, но додумался только приставить их одно к другому, так что получилось «Ромуальдолли». Это имечко привело его в такой восторг, что он захохотал, заикал, подавился и чуть не задохнулся.

Но той же ночью счастье их омрачилось. Матрас-то у разбойника лопнул. К тому же вдвоем они бы все равно на нем не уместились.

– А ты ложись на меня и накройся бородой, – щедро предложил Грабш, – тогда тебе будет тепло и мягко.

Олли так и сделала. Но с каждым вдохом и выдохом Грабша ее поднимало и опускало, так что у нее началась морская болезнь. А когда разбойник поворачивался во сне, она скатывалась прямо на пол, и он легко мог ее задавить.

В конце концов, под утро Грабш притащил в пещеру охапку сена, которую выволок оттуда два дня назад. На большой и мягкой куче они проспали, крепко обнявшись, до самого позднего утра: он – под одеялом в цветочек, а она – под его бородой.

Не успели они встать, как проявились их противоположные привычки. Грабш и не собирался чистить зубы.

– Опять, что ли? – возмутился он. – Только вчера почистил!

У него с недосыпа было плохое настроение. Поэтому он к тому же запретил Олли выгонять летучих мышей.

– Они тут висели, еще когда мой дедушка разбойничал, – ворчал он. – Они привыкли к пещере, а я привык к ним. Нельзя вот так все взять и поменять. Так и до обморока недалеко.

– Но с летучими мышами невозможно поддерживать чистоту, – упрямо говорила Олли.

– А ты здесь не у своей фрау тетушки-чистюли, – отвечал он, – ты живешь в пещере разбойника!

– А почему не может быть чистой пещеры разбойника? – поинтересовалась она. – Я, например, не хочу, чтобы летучие мыши гадили мне в суп.

– Тогда ешь на улице, – пробурчал он. – А я буду есть в пещере. И летучие мыши тоже останутся.

Шел дождь. Олли не могла есть суп на улице. Но летучие мыши не гадили в суп, потому что она повесила скатерть – прямо над столом. Ничто никуда не падало, и Олли с разбойником помирились.

Но тут же начали новый спор. Теперь спорили о портрете на стене.

– Это вообще кто? – спросил Грабш. – Непонятный мужик с лентой через плечо, будто подарок с бантиком?

– Президент нашей страны, – удивленно ответила Олли.

Заметив, что он не понимает, о чем она говорит, Олли добавила:

– Президент – это самый главный в стране.

– Не нужен нам с тобой главный, – решил Грабш, сорвал со стены картину и с размаху швырнул в ближайшее болото.

– Что тебе в голову взбрело? – рассердилась она. – Знаешь, какая рамочка дорогая?

– Если дело в рамочке, награблю тебе и получше, – проворчал он и вернулся к тарелке с супом.

Но вскоре они опять помирились и решили ночью отправиться на разбой вместе – в первый раз!

– Этой ночью добудем все, что тебе захочется, – расщедрился Грабш.

В полночь они вышли из леса на окраине Чихендорфа и стали пробираться полем к дому тети Хильды. Олли пролезла через окно в туалете и прошмыгнула в свою комнату мимо спальни храпящей тетушки. Там она сложила в чемодан платья, обувь, мешочек с расческой, мылом, зубной щеткой и всякой всячиной, швейные принадлежности и три книжки, выставила чемодан в окно, где ожидал разбойник, а следом вылезла сама, прихватив маленький радиоприемник.

– Радио? – удивленно зашептал он. – Не бери. От него один шум. Не годится для потайной пещеры.

– Я не буду его включать, – прошептала Олли, – но заберу. Не хочу оставлять его тете.

На обратном пути, пока они крались по полю, Олли шептала:

– Как здорово у нас получилось! Я и не думала, что разбой – такое простое дело.

– Ты же брала свои собственные вещи, – заметил Грабш, – потому и несложно. А завтра ночью куда тебе хочется?

– На фабрику, – с жаром ответила Олли.