Читать книгу И учителя английского влюбляются. Прекрасные лимитчики - Гвейн Гамильтон - Страница 8

Тем временем, задерживаясь в коридоре, я получил свой собственный удар от судьбы – запахло, наконец, любовью. То есть из кабинета Эдуарда вышла та, которую я хотел любить и, возможно, всегда любил – точно всегда любил! Увидел я ее во сне тогда, сто лет назад в Канаде, вернувшуюся из подвала, где жила с Достоевским. И как не любить ее!? Ах, такие у нее прекрасные грустные глаза! Ох, такое у нее печальное поэтическое личико! Вид у нее был, так сказать, немножко болезненый, многие студенты болели сейчас гриппом, но ясно было, что, когда пройдет болезнь, уж не дурнушкой будет. Впрочем, даже с болезненным, зеленоватым видом она мне очень нравилась! Кашляла она, проходя мимо нас, очень громко и сильно, и я услышал глас: «Вот такой глас, наверное, и Стив услышал», – подумал я. Теперь я его понимал. Судьбы же глас. Любви же! И такая сильная любовь, что даже если и вправду, может, какие-то дурные характеристики присутствуют в личности у любимого, все равно, когда любовь зовет вместе с судьбою, они все покрывают!

Дышать было нечем, и я вслед за ней пошел на улицу. Может, почувствовала она тоже судьбу и любовь – обернулась посмотреть, кто за ней идет. Обернулась и – мама миа! Я тебя люблю! Но такая была у нее на лице гримаса, что, хоть стремился к ней от всей души, решил свое признание хранить еще чуть-чуть при себе и сделал вид будто я не к ней. Кашляла она опять, так сильно, что подскользнулась, и я бросился ей помочь. Гримасничала она прямо на меня, кашляла тоже немножко, забрала свою руку, которую я держал, чтоб не упала, и ушла. Стоял я там, как в далеком канадском сне, она еле-еле была видна, громко слышалось вдалеке, как она кашляет.

Вот, остались только звуки ее, и люди проходили мимо меня по тротуару, даже не подозревая, какая у меня только что состоялась встреча с судьбой, и что наполнен теперь любовью и нежностью. Они не знали, поэтому толкались немножко, и я очухался и успел забежать внутрь до того, как проехала БМВ и облила прохожих. Не облила меня машина, но облила меня любовь, и чувствовалось, что это куда более мокрое дело и не закончится, как переоденешься. Хотелось даже попросить машину проехать еще раз, и девушку, чтоб оставила в покое. Но было поздно, фу как.

Вечером стояли возле киоска, но дождь лил, надвигалась гроза, и мы решили пойти в ресторан. Точнее, решила девушка Стива, которую он, наконец, привез. Мы бы стояли на улице, но она, понятное дело, не считала это нормальным. В ресторане было уютно, по крайне мере, не так мокро. Из-за неожиданой встречи днем, я не получил такой кайф от вечера, как изначально собирался. Дождь лил у меня в груди, раздались раскаты тоски. Порывы ветреного характера девушки действовали аналогичным образом на остальных за нашим столом. Вскоре разбушевалась тоска у всех.

Сначала не понравилось девушке то, что все курили. Задирала нос и хмурила брови. Заметили недовольство, но причину не угадали, думали, может, она что-то съела не то, и животик болит теперь. Тогда она сделала театральное замечание Стиву, шепча громким голосом: «Я не желаю, чтобы курили в моем присутсвии». Стало даже смешно и вроде хотели смеяться. Но когда она почуяла, что ее не принимают всерьез, прорезала комнату огненными стрелами и рассердилась на Стива. Он пытался ее успокаивать, но она, понятное дело, не хотела успокаиваться, и все повторяла: «Муля, не нервируй меня!»

Но не слова было главное, а голос, взгляд, огненные стрелы исходящие из ее души. Официантка даже заплакала, до того ее обжигали стрелы. Учителя попросили Стива, чтобы девушку поставил на место – не понимали еще, что это она в команде у него. Но она сама знала. Стало казаться, будто ей нравится его унижать своим поведением.

Начали заниматься пивом посерьезнее и пытались на нее не смотреть. Думали про себя: «Что это такое, блин, он же не мужик, что ли, что это такое?» Все равно, конечно, ее косые струи дождя лили на веселье, но она, по крайне мере, ротиком замолкла, и пиво грело.

Я смотрел в кружку пива и думал о том, как мы с любовью сегодня соприкоснулись, как она мне дала свою руку подержать пару секунд, как она на меня посмотрела глубоко. Пиво перерисовало картинку событий. Гримаса у нее – тоска из-за того, что меня всю жизнь ждала, и чуть не потеряла надежду дождаться. Болезнь – более острое проявление того же. А вот теперь я здесь, болезнь пройдет, будет счастье, здоровие и главное – поцелуи, фу как.

Начал я думать об этом счастье, как загрохотала во всю свою прекрасную силу девушка Стива и, как любое природное явление, прошла дальше. За ней на улицу побежал Стив. Через окно было видно, как он пытается ее успокоить и как она закуривает. Столько выпили, вроде не понимали, что происходит, не узнали своего. «Смотри, какой-то великан под дождем. Ммда, понятно». Все были благодарны, что они ушли, и что можно было теперь уютно высохнуть.

«Ну и дурацкий вечер, – подумал я, – впрочем, и слишком типичный, не перый такой, пойду-ка домой, чтоб свежо продумывать следующие шаги».

Но домой я не пошел, а остался с ребятами, не в первый раз и уж точно не в последний.