Читать книгу Время муссонов - Игорь Владимирович Котов - Страница 13

В этот день погода разыгралась не на шутку. Выплёвывая очередную порцию влаги, тучи опустились так низко, что превратились в туман, касаясь черного асфальта. Для Москвы с её неувядаемым запахом выхлопных газов такая погода была на руку, но не для всех. И хотя в лёгкие занятых делом людей попадал относительно чистый воздух, их, по большому счёту, это не радовало.

На берегу реки Яуза оперативная группа работала весь оставшийся день и большую часть ночи. Все чертовски устали и мечтали об отдыхе, но набранный темп не позволял расхолаживаться. Три мощных прожектора освещали место взрыва настолько чётко, что не найти даже самый маленьких вещдок было, по сути, невозможно.

Приехали из прокуратуры и практически вся голова из Управления. ГИБДД оцепило улицу вокруг места взрыва, но все равно воздуха не хватало, ибо зевак, собравшихся за жёлтой лентой, прибывало, несмотря на позднее время, дождь и холод.

Останки майора Ванина, разорванного тротилом, сложили в чёрный полиэтиленовый мешок и погрузили в санитарку. Больше тел не было. Не было и раненых, что говорило о профессионализме минёра, а также о цели, которую он себе поставил. Если исключить момент случайности, никто не мог понять причин произошедшего. А значит, следовало как можно тщательней искать улики на месте преступления для выявления не только этих самых причин, но и их возможных последствий.

– Ну, – генерал Кравцов слушал доклад майора Никитина, практически не перебивая его. – Записи смотрели?

Отойдя в сторону от оперативно–следственной группы, они заведомо ничем не отличались от окруживших воронку любопытных. Если не считать излишнюю нервозность, проявляющуюся у Никитина в частой смене сигарет да периодическом прикладывании к лицу платка. Хотя кровь давно остановилась, жжение от осколков стекла, изранивших лицо, продолжало нервировать настолько, что даже простые вопросы вызывали в нём раздражение.

– Он подошёл к двери подъезда, где живёт объект, открыл. Вошёл и вышел спустя десять минут. Если быть точным, десять минут двадцать восемь секунд. Мы проверили. Этого времени вполне достаточно, чтобы дойти до двери «объекта» и установить заряд.

– В квартире мы нашли пластид. Туда взрывотехники с сапёрами, вошли через окно, – сказал Кравцов. – Думаю, для проникновения у него был ключ.

– Быстро ему удалось…, – ещё одна долгая затяжка в полную грудь. – У «объекта» несложный замок. Вскрыть такой – пара пустяков. Так что – не факт.

– Ты не разуверился в профессионализме противника?

– А кто противник? – полюбопытствовал Никитин, закуривая пятую сигарету за последний час. – Этот старик? Я видел его фотографию и мне удалось кое–что на него собрать. Выполнять работу за управление внутренних расследований нам как–то не очень. Вам так не кажется?

– В том и вопрос. Но заказ поступил не от них. С Ленкой поговорил? – имея в виду жену Ванина, спросил генерал, как всегда, одетый в костюм тройку цвета обложки уголовного дела.

– Нет пока. Здесь закончу, подъеду к ней. Она с работы как раз вернётся. А может и вернулась уже. Небось, кто–то уже уведомил.

– Не забудь. Я отпустил её пораньше, как узнал…. Ей не говорил, – он окинул внимательным взглядом место взрыва. Развороченные камни весом в полтонны валялись в нескольких метрах от него, а на эпицентр взрыва указывало углубление в земле. Оно медленно наполнялось водой и напоминало, если смотреть сверху, картины импрессионистов 20 века. Всех сразу.

– А объект? – поинтересовался Никитин.

– А что объект. Упустили.

– Так вроде, вновь взяли под наблюдение…

– Не того, видать, взяли. Хитрый, черт. Но найдём…, – впрочем, в голосе генерала Никитин не уловил надежды.

– Вы увязываете этот взрыв с его исчезновением?

На некоторое время между ними застыла тишина, позволившая расслышать биение сердец, отдалённо напоминающее удары кулаком по боксёрскому мешку.

– Увязываю, вот только что это даёт? Его–то квартиру тоже заминировали. И не просто, а не оставляя никаких шансов. Какие цели преследовал подрывник? Ну, заложил он заряд внутри квартиры. Хитро заложил. Зачем? С целью возможного, устранения хозяина? Я вот чего не понимаю, кому он вообще был нужен, ну, кроме, разумеется, нас? И этот минёр… Его фото и запись есть. Будем искать, – нахмурился генерал, скорчив лицо так, словно ему только что предложили обменять его трёхкомнатную квартиру в центре Москвы на однокомнатную в Выхино. Без доплаты.

– Думаете, отвлекающий удар?

– Чёрт его знает. Я вот одно не понимаю. Мы висим на плечах человека, который исчезает в тот самый день, когда его квартиру кто–то, пока мы не знаем, кто, минирует. Причём минирует таким образом, чтобы всякий вошедший сразу бы отправился к праотцам. Минирует ловко. Грамотно. Профессионально. Затем ему удаётся установить фугас в том самом месте, куда направится твой сотрудник. По теории вероятности, ты ведь мог его и не посылать. Но послал.

– А Алфёров и минёр как–то связанны между собой? – впервые назвав объект наблюдения фамилией, которую прочитал на почтовом ящике, Никитин ничем не рисковал. Но собеседник тянул с ответом, позволяя майору самому разгадать сию загадку. Затем, дождавшись, пока тот вновь вынет очередную сигарету, медленно разомнёт её пальцами и задаст наконец вопрос, на который хотел ответить сам.

– Кто он такой этот старик?

– Не старичок это. Ну, ты ещё молод его знать, а мне приходилось с ним встречаться. Непосредственно. Умнейший мужик. Умнейший… Вот ты назвал его фамилию. А она тебе ничего не говорит? Не вспоминаешь, кто это?

– Нет, товарищ генерал. С одной стороны, вроде где–то слышал, но вспомнить не могу.

– Это генерал СВР Алфёров Дмитрий Дмитриевич. Тот ещё потрох… В восьмидесятых его взяли американцы по подозрению в шпионаже, когда он там работал, и до сих пор ФБР не знает, кто же попал им в руки: наш или китайский разведчик. Ты видел его? От азиатов отличается только акцентом и только тогда, когда сам того хочет, – произнеся фразу, генерал на некоторое время замолк, ощущая момент. – Он в течение трёх лет, уже сидя в камере одной из самых зловещих тюрем Америки, побег откуда практически невозможен, ни на допросах, ни в суде не произнёс ни одного слова, притворившись немым. Три года молчать. Каково? А что по видеозаписям с противоположного берега Яузы? Есть что? – меняя тему разговора, ставшую основной для их встречи, спросил он.

– Там жилой дом. Взрыв произошёл около девяти утра. В девять двадцать две, если быть точным. Момент взрыва никто не видел. Но там сейчас наши работают. Может, что и найдут. Камер там натыкано, как у входа в банк.

– Но что–то мне подсказывает, что никто ничего не видел. Или я начну сомневаться в Алфёрове, – генерал Кравцов отошёл от майора Никитина и, заметив прокурорского, направился к нему.

Лишь спустя полчаса, когда Кравцов наконец обсудил с работником прокуратуры все процессуальные тонкости расследования, он вернулся к курящему Никитину. Так за весь день не покинувшего места взрыва. К тому времени ночь сгустилась до цвета кофейной гущи, и свет фонарей уже взял своё у ночи, осветив набережную шестичасовой иллюминацией.

– А за то время, пока ты за ним наблюдал, тебе ничего не приходило в голову? Подозрения, может, какие. Сомнения. Или… там… удивление его поведением. Нечто такое, что может нам как–то помочь в поиске этого товарища.

Они давно знали друг друга, ещё с тех самых времён, когда молодой выпускник юридического факультета МГТУ им. Баумана попал в группу майора Кравцова. С тех самых пор они и шли по службе нога в ногу. Именно нынешний генерал Кравцов был шафером на свадьбе лейтенанта Сашки Никитина и Ирки Мордвиновой, ставшей после свадьбы Никитиной.

– Вы знаете, – тут майор Никитин щелчком бросил в Яузу очередной окурок, – сегодня утром Лёша Ванин, – он кивнул на место, откуда несколько часов назад отъезжала санитарка, – сказал, что, выходя из своего подъезда, генерал Алфёров не осматривался по сторонам, а сразу завернул за угол дома, не бросив, как бывало ранее, на нас взгляд.

– Так он вас вычислил?

– Мне кажется, сразу, как приставили к делу. Я не могу объяснить, как ему это удалось, и удалось ли вообще, но… в общем, шестое чувство подсказывает, что он знал о нашем присутствии. Причём ошибок мы не делали. Я вас заверяю. Если бы мне сказали, кого пасём, действовали бы по–другому.

– Мы все становимся умными, но потом, – Кравцов тряхнул седой головой, отбрасывая сомнения.

– Да, товарищ генерал, а зачем нас то привлекли? Мы же, как бы это сказать, не по профилю работали.

– Приказ сверху. А с приказами, сам понимаешь, не поспоришь, – он на одно короткое мгновение замер, словно в эту минуту до него, наконец, дошла причина, по которой ему пришлось стоять по стойке смирно в течение часа, выслушивая лекцию о необходимости мероприятий, связанных не только с политической, но и экономической безопасностью.

Затем, ещё раз окинув взглядом местность, смачно сплюнул в Яузу.

– Ладно, – и только махнул рукой, – был бы я умным как моя тёща, но потом. Ничего сейчас не изменить. И сотрудника твоего с того света не вернёшь. Ладно…, – и он, резко повернувшись, пошёл в сторону ожидающего его мерседеса. – Я подумаю над твоими словами.

– Товарищ генерал…

Тот обернулся на голос Никитина, не отойдя и пары шагов.

– А что было потом? Ну в штатах. С Алфёровым.

Генерал Кравцов щёлкнул пальцами, затем сжал кулак, словно хотел кому–то врезать в челюсть, но сдержался.

– Сбежал, – резко бросил генерал и быстрым шагом стал удаляться от майора, рывшегося в карманах в поисках очередной сигареты, оставив его одного стоять на набережной. А пока Никитина терзали черные мысли, и не только оттого, что погиб член его группы, но ещё от неизбежности встречи с Леной Ваниной, автомобиль генерала Кравцова исчез в ночи.

С женой Ванина он познакомился, когда Лешка пригласил их с Иркой к себе в гости. Они тогда здорово набрались, хотя и старались соблюдать нормы приличия. Именно тогда Лёшка Ванин рассказал ему о своей службе в морской пехоте и даже покрасовался наколкой в виде якоря на правом предплечье. Именно её он, майор Никитин, увидел на теле трупа, загруженного на носилки.

Чёртова работа… Эх, Лёша, Лёша.

Ближе к десяти ночи, когда, наконец, его отпустят после непродолжительного, но весьма неприятного разговора со следователем, он заедет домой к семье Ваниных. Они снимают квартиру в том же районе, где живёт и его семья. На его многократные звонки никто не отзовётся, а сердобольная соседка расскажет, что Елена Васильевна срочно собравшись, уехала к матери в Пермь на месяц.

«Возможно, так оно и лучше», – скажет сам себе майор. И почему–то ему не покажется странным тот факт, что жена человека, погибшего на службе, срочно уезжает к родителям в день его гибели.

Но удивляться майора Никитина разучила работа, которой он отдал двадцать лет своей жизни. И за все эти двадцать лет он лишь раз потерял своего сотрудника. И этим сотрудником стал Лёшка Ванин. Якут.