Читать книгу Время муссонов - Игорь Владимирович Котов - Страница 18

Начало осени в Москве напоминает зиму в Ташкенте. Дождь, холод, фрукты и арбузы с дынями за стеклом продовольственных магазинов, стоявших на каждом углу. Мне часто снились эти минуты, как самые лучшие в моей жизни, и порой я скрывался в тех воспоминаниях, как солдаты, попавшие под обстрел, в блиндаже.

Когда тонкие линии дождя касаются моего лица, я непроизвольно жмурюсь, выискивая в переплетении струй божественный знак. И как человек верующий, я заодно выискиваю и причины, раскрывающие сей знак перед моим взором. Я знаю, что каждый мой шаг – это дорога в ад, и лишь пройдя чистилище, я смогу сказать себе, что выдержал, что остался человеком. Это трудный путь, полный лишения и горя, ненависти и обмана. И неважно, как ты по нему пройдёшь, важно – зачем ты ступил на него.

Я любил дождь.

Ориентировка, полученная в sms по мобильному, меняла мои планы на вечер. «Женщина 25 лет. Рост 155, вес – 44. Короткая стрижка каштановых волос. Монголоидная раса. Жёлтый плащ. Короткие сапожки бежевого цвета. Принять груз. Вести до 10 часов вечера. Выяснить контакты. Адрес. Время».

Остановившись у церкви, я трижды перекрестился, поклонившись иконе, не обращая внимания на бегущих мимо людей, что–то тихо произнёс одними губами. Уже и не помню, что. Мне нравится дождь в любых его проявлениях. Подставляя тело всевышнему потоку, чувствуешь неописуемую радость бытия, словно грешник, прощённый Богом, и в эти минуты начинаешь понимать жизнь так, как это предписано свыше.

Я любил дождь.

Я – любил.

Где–то здесь мой контакт. Из тысяч людей надо найти одного человека так, чтобы он не заметил того. Это тест. Хотим мы этого или нет, но проходить его мы обязаны. Это часть нашей работы. Именно поэтому я здесь. И где–то рядом – мой «груз».

Её я увидел у ворот церкви и остановился, словно поражённый молнией. И одновременно обескураженный, от того, какой мне подал знак свыше, тот, кого я ещё недавно просил об этом. Господи, дай мне силы понять глубину твоего посыла. Капли дождя стекали по моему лицу. А я стоял поражённый, не обращая на них внимания, поглощённый волшебным видением, открывшимся перед моим взором.

Она сняла платок, выйдя из церкви, и положила его в свою сумочку из чёрной кожи, щёлкнула зонтом, на мгновение скрывшим её от меня. На вид около 25 лет, была она ростом не более полутора метров. Хрупкая, как снежинка к руке. И безумно красивая, словно цветок хризантемы из Ботанического сада.

Стопроцентное совпадение с ориентировкой.

Не обращая на меня внимания, быстро прошла мимо, обдав запахом духов, от которого голова окончательно пошла кругом. Она уходила, но так просто я не собирался её отпускать, потому что в тот самый момент был тяжело ранен Купидоном. И это, во–вторых. А во–первых, моё задание. Этот греческий засранец всегда стреляет прямо в сердце. Быстро и точно. И, как и я, никогда не промахивается. Не помню, что произошло тогда со мной. Я всю свою жизнь умел контролировать себя и свои эмоции, но не в тот раз. Словно получил обухом по голове, и все последующие мои поступки могли быть объяснены лишь тяжёлым ранением.

Стараясь быть невидимым, я пошёл следом, держась метрах в пятнадцати сзади, пока не заметил, что она собирается войти в магазин. Она порой бросала взгляд себе за спину. И мне казалось, что девушка заметила меня и даже пыталась сфотографировать на смартфон, но я вовремя ускользал из объектива, так что её старания были напрасны, а потуги глупы.

В стеклянные двери модного бутика она проскользнула спустя пару минут после того, как в очередной раз подняла свой смартфон на уровень подбородка. Это был магазин, заполненный модными, женскими штучками с первого по третий этаж. Ранее их можно было увидеть лишь на страницах глянцевых журналов. Не дешёвый, но и не дорогой, даже для молодых дам, недавно окончивших высшую школу. А то, что она была недавней студенткой, я практически не сомневался.

Единственная проблема состояла в том, что в этот магазин заходили только особы противоположного мне пола, и любая небритая морда наподобие моей могла вызвать, как минимум, недоумение охраны. Требовалось быстрое, простое и надёжное решение, чтобы не оказаться в центре внимания, как клоуну в лучах софитов на арене цирка.

– Ребята, сейчас только что вошла моя жена, Людка, такая небольшая, в жёлтом плаще, – обратился я к ещё молодому охраннику в синем костюме с эмблемой охранного предприятия. – Куда она пошла?

– Это та, что с зонтом?

– Точно, такой здоровый чёрный зонт.

– Поднялась по эскалатору на второй этаж. Там сегодня скидки. Последний день.

– Спасибо, братишка, – я заметил сквозь белую рубашку собеседника эмблему ВДВ. – Слушай, я хочу бутылку взять и отскочу на пару минут, если она выйдет, скажешь, куда пошла? А ты не в ВДВ служил?

– Служил.

– И я, в 203 бригаде спецназа ВДВ.

– А я в 103 полку. Специальная разведка, – почуяв своего, охранник был готов обнять меня, и даже приготовил губы для поцелуя. Десантники, как два рыбака видят своего даже в состоянии грогги.

– Братишка. Так поможешь с женой? – выскользнул я из его объятий, чем возможно немного разочаровал.

– Ладно. Только специально следить не буду, – обидчиво ответил он.

– И на том спасибо, – и я быстро прошёл дальше по тротуару таким образом, чтобы при желании посмотреть себе за спину, она бы меня не увидела.

Спрятавшись за киоск с газетами, я стал наблюдать за входом в магазин и спустя минут десять увидел, как она вышла. Остановилась, осмотревшись по сторонам, словно искала кого–то, затем решительно вышла на мостовую и подняла руку, ловя машину. И ещё через пару секунд перед ней остановился чёрный «мерин», в котором она исчезла практически мгновенно.

Запомнив номер машины, я тут же остановил такси и, показав водителю своё удостоверение, потребовал ехать за впередиидущей машиной. Изрядно поколесив по городу, хотя водитель и показался мне недостаточно опытным с точки зрения оперативной работы, ему удалось не потерять из виду объект моего наблюдения.

– Шпионов ловим, товарищ майор, – спросил он, скосив на меня взгляд, после того как зрительно ознакомился с моим удостоверением.

– И их тоже, – не став раскрывать всех секретов я, вслед за спутницей, вылезшей из чёрного «мерседеса», также вывалился наружу. Под дождь.

Сейчас она шла, практически не оборачиваясь, вдоль Яузы, по набережной, вызывая во мне, осязаемо смутную тревогу. Вот она свернула за угол дома, семеня ножками, и на мгновение остановилась, звоня кому–то по мобильному телефону. Затем прошла ещё несколько десятков метров, на мгновение остановившись под раскидистым деревом, кажется, дубом, сложила зонт и побежала в сторону арки, ведущей во внутренний дворик. Вот её ножки застучали в глубине арки, ведущей к сталинскому дому, у которого просматривалась детская песочница. Её светлый плащ растворился в наступающей темноте сентябрьского вечера вместе с признаками надежды, как далёкие звезды на рассвете.

Когда я вошёл арку, то уже не увидел её. И понял, что потерял. И когда я это понял, услышал сзади тихий голос:

– Руки в гору, Ромео.

Звук взводимого курка я могу различить даже на рок–концерте. И для меня не представляется сложным сойти с линии прицела, легко уйдя от выстрела, ибо я обладаю великолепной реакцией. Но не стал этого делать, медленно повернувшись на знакомый голос генерала Алфёрова – своего прямого начальника. И увидел его смеющиеся глаза. А за его спиной заметил её.

– Вот эта бандитская рожа, преследовала меня по всему городу. Я пыталась оторваться, но не смогла. Пристрели его. У, зверюга…, – её голос был ещё лучше, чем она сама.

– Товарищ генерал…, – только и мог я вымолвить.

Несколько секунд ушло на приведение в порядок мыслей как в моих, так и в её мозгах.

– Пап, ты знаешь этого бандита? – лицо её непроизвольно покраснело от сотен мыслей, закопошившихся в её головке.

Папа?

– Это, один из лучших, если не лучший специалист по решению многих вопросов, – чуть помедлив с ответом, проговорил он. – Верно говорю, товарищ майор?

– Майор? Ты его знаешь?

– Да, дочка.

Он внимательно посмотрел на меня, затем перевёл взгляд на дочь и, наверно, что–то шевельнулось в его голове.

– И ставлю вам обоим по двойке. Тебе, Алла – это он дочери, – за то, что не могла сбросить с хвоста наблюдение и притащила его к нам домой. А вам, товарищ майор, за то, что потеряли объект, допустив его появление у себя за спиной.

Затем продолжил, пряча наградной ПМ в карман.

– Пошли пить чай. Промокли, поди, под дождём.

Долгое чаепитие медленно перешло в поглощение шампанского. Оно совершенно случайно оказалось в холодильнике генерала. Затем была церемония посвящения в рыцари, ошеломляюще проведённая Аллой, под смех обоих, а спустя пару часов Дмитрий Дмитриевич предложил сфотографироваться.

– Он с детства увлекается фотографией, – по секрету сообщила его дочь.

– Так, ты, Саня, встань у стула сзади. Вот туда, нет, чуть левее, – командовал Алфёров. – А ты Алла, сиди на стуле ровно, выгни спинку. Руки положи на колени. Голову чуть опусти. Так, молодец. Саня, положи руку на плечо. Нет, не так. Давай, лучше за шею. Но не сдавливай, – пошутил он.

Расположившись у стены, молодые люди выполняли любой каприз начальника, стоявшего у треноги с дорогим фотоаппаратом марки «Никкон» с огромным объективом. Иногда, смеясь, корчили рожи, заставляя генерала их шутливо одёргивать.

– А теперь, Саша, скорчи страшное лицо и отведи правую руку чуть в сторону. Так, молодец. А ты, Аллочка, опусти плечи, и чуть согнись в спинке. Хорошо. А теперь, внимание, снимаю.

Так я попал в гости к своей будущей жене. За два года до специальной командировки в Японию. Где она будет убита, спустя неделю, как я вылечу в Сирию.

Где убьют и меня.