Читать книгу Поэма о скрытом смысле. Шестой дафтар - - Страница 7

У одного хваджи был раб-индиец,

которого он воспитал, сделав [знаниями] его ожившим.

250 Знаниям и учтивости его всецело обучил,

в его сердце свечу искусства зажёг.

Воспитывал его с детства нежно,

заключая в объятья милости, тот почтенный человек.

Была ещё у хваджи приятная дочь,

сребротелая конечностями, изящная и благонравная.

Когда она подросла, искатели [руки] девушки

стали предлагать солидное брачное обеспечение (кабин).

Стали приходить [к хвадже] от каждого вельможи

беспрерывно сваты ради девушки.

255 Говорил [себе] хваджа: «В богатстве нет постоянства:

днём оно придёт, ночью разойдётся по миру (букв.: по сторонам).

Физическая красота также не имеет значения,

так как [розовое] лицо побледнеет от одного пореза колючкой.

Несерьёзно и знатное происхождение,

так как [в нём] обольщение деньгами и лошадьми».

_[***]

О, как часто дети вельмож из-за смятения и неповиновения

становились из-за своих мерзких поступков позором отцам!

Исполненного талантами также, даже будь он [в них] изящен,

не почитай, а усвой урок от Иблиса:

260 у того было знание, [но] поскольку не было любви к религии,

он не увидел в Адаме ничего, кроме фигуры из глины.

Даже если усвоишь ты все тонкости науки, о попечитель,

от них не раскроются два твоих глаза, видящих скрытое.

Такой не увидит ничего, кроме чалмы и бороды:

он спросит представляющего [кого-то] о его достоинствах и недостатках.

О мистик, ты-то в представляющем не нуждаешься:

ты сам тут же увидишь, ведь ты – восходящий свет.

Дело – в благочестии, религии и праведности,

ведь от них придёт в обоих мирах спасение.

_[***]

265 Он [= хваджа] одного праведного зятя выбрал,

что был гордостью всего рода и племени.

Тогда женщины сказали: «У него же денег нет,

знатности, красоты или независимости нет».

Он сказал: «Они подчинены аскетизму и религии:

без золота он – сокровище на лике земли».

Когда о серьёзности бракосочетания девушки стало повсюду известно —

договорённостью по рукам, знаками [любви], свадебным нарядом, —

то маленький раб, что в доме проживал,

заболел, ослаб и скоро исхудал.

270 Как больной туберкулёзом он сгорал:

болезнь его ни один лекарь не определял.

Разум подсказывал: «Страдание исходит от сердца.

лекарства для тела на сердечную печаль не действуют».

Тот рабчонок не проронил ни слова о состоянии своём,

о том, отчего у него в груди закололо.

Сказал госпоже [= жене] как-то ночью муж: «Ты

расспроси его наедине о состоянии его.

Ты вместо матери ему, быть может,

печаль свою он тебе раскроет».

275 Госпожа, услышав эти слова,

на следующий день пошла к рабу.

Затем его причесала та дама

со стократной любовью, нежностью и дружелюбием.

Подобно любящим матерям,

она успокаивала его до тех пор, пока он не начал объяснять:

«Я не ожидал от тебя такого,

что ты выдашь дочь за чужака упрямого.

Она – дитя моего хваджи, и у меня душа болит:

неужто не жаль, когда она уедет куда-то?»

280 Хотела было госпожа от гнева, охватившего её,

ударить и с крыши сбросить вниз его:

«Да кто он такой? Какой-то индиец от матери-шлюхи,

который жаждет господскую дочь».

[Но,] сказав: «Терпение – лучше», она сдержалась,

[позже] сказав хвадже: «Послушай, вот удивительно!

Такой-сякой негодный раб оказался предателем!

Мы-то думали, что он надёжен!»