Читать книгу Синяя чашка красная - - Страница 11

Однажды я сидела за столом с ноутбуком в гостиной, которая выполняла одновременно роль столовой, когда собиралось много гостей, и выполняла какую-то работу. Гассан проходил мимо, он только что откуда то вернулся и снова собирался куда-то уезжать, остановился и снова заговорил со мной о Мохаммеде, сказав, что тот спрашивал обо мне. У меня даже глаз не дернулся, но я видела, что он следит за моей реакцией. Когда за этим ничего не последовало, он сказал открыть инстаграм и ввести «Shakira_the_donkey». Я послушно выполнила указание, открыла профиль и сразу же увидела знакомые лица бедуинов. Пролистнув немного вниз, я увидела на этой странице почти всех, кого я знала в той деревни. Мои глаза расширились и приковались к экрану. А Гассан все продолжать приговаривать мне на ухо: «Im not like these donkey people, Im not like that». Я больше не обращала на него внимания. Он уехал по делам, а я углубилась в чтение. С первых же постов я поняла, о чем тут речь. Это было что-то вроде доски «Особо опасен» или «В розыске». Этот аккаунт в социальных сетях был создан для информирования туристов, посещающих Петру, в особенности одиноких девушек, о мошеннических схемах, распространённых среди местных бедуинов. «Шакира» – так зовут здесь почти всех ослов, которые катают туристов.

На сайте и в сообществах публикуются реальные истории женщин, которые стали жертвами так называемых "любовных пиратов" или «Love rats»– бедуинов, использующих романтическую связь с туристками, в основном из Европы, для собственной выгоды и обогащения. Мне кажется перевод названия этого сообщества «Shakira the donkey» символически можно перевести как «ослицы».

Это целое движение женщин, пытающихся предупредить об опасности других. Туристки, которые столкнулись здесь с мошенничеством, насилием, или другими неприятными происшествиями, делятся своими историями и примерами того как их «развели» бедуины, приводя доказательства – переписки, обещания, фото и скрины. Наконец-то мне стало понятно, что происходит в той деревне, и что такое «рыбачить», которое я слышала от Мохаммеда. И почему к иностранцам здесь относятся как к фигурам на шахматной доске.

Схема у местных бедуинов очевидно проста: они отправляются к главной площади Петры, к знаменитой Сокровищнице, чтобы искать ‘клиентов' – «порыбачить». Чаще всего это одинокие путешественницы, иногда группы из двух-трёх подруг, реже – пары. Всё начинается с дружелюбного общения. Они быстро устанавливают контакт, им помогают вариативное знание языков и намеренно располагающее к дружелюбию отношение, а также их экзотический внешний вид. Затем вас ждет бесплатная экскурсия по Петре, чай в пещере у песчаной скалы в обществе других бедуинов, про которых они обязательно скажут – это мой кузен или мой дядя, кто-то из родственников, далее предлагают покатать на ослике и показать места, обычно скрытые от глаз туриста. Звучит заманчиво, правда?

Обычно они даже не просят денег сразу и делают это на добровольной основе. Но ты заплатишь позже. И не обязательно деньгами.

Они рассказывают о своей "трудной жизни», делятся личными историями, и легендами о принадлежности своего рода к древним Набатеям, построившим этот город, который стал центром мировой торговли, поэтому считают себя истинными наследниками Петры, и законными правообладателями этих пещер, а главное – всех туристов, которые приезжают сюда посмотреть на Петру. Обычно они проводят день вместе до самого заката, а потом приглашают на ужин у костра в горах пустыни. Либо договариваются о встрече на следующий день. Они втягивают свою клиентку в романтическую игру: комплименты, прогулки под звёздами, ужин в пещере у костра, рассказы о своих искренних чувствах и ее особенности, используя комплименты и обещания вечной любви. У каждого из них есть скачанный плейлист для романтических ночей в пустыне под звездным небом. Музыка, звёзды, горы – всё это работает на создание декораций иллюзорной любви. Секс под звёздами между скалами кажется чем-то невероятным, почти магическим для соскучившейся по любви туристки из Европы. Она чувствует себя любимой, желанной, единственной. Это схема разыгрывается как дважды два. Бедуины уже профессионалы в своем деле. Они знают, что делают, ведь занимаются этим из поколения в поколение, передавая свои секреты мастерства по наследству.

После того как женщина эмоционально вовлечена, бедуин может начать просить деньги, объясняя это финансовыми трудностями, необходимостью помочь семье, на 'лечение' или ‘образование', или другими убедительными причинами. Иногда у них получается убеждать женщин отправлять им крупные суммы денег, после возвращения на родину. Одна из них рассказывает, как перевела бедуину несколько тысяч евро, чтобы он мог «начать новый бизнес» во благо их совместного прекрасного будущего. Некоторые даже пытались помочь своим "возлюбленным" переехать в Европу, оплачивая им визы и билеты.

Бедуины научились манипулировать эмоциями своих жертв благодаря использованию коллективного разума, по-видимому, играя в холодно-горячо, то надиктовывая пламенные речи голосовыми сообщениями в мессенджере, то игнорируя их, заставляя почувствовать вину, наказывая за отказ в помощи. Некоторые бедуины используют более агрессивные методы, включая манипуляции и угрозы, чтобы добиться своего. Женщины, попавшие в такие ситуации, часто оказываются эмоционально нестабильными и не сразу понимают, что стали жертвами мошенничества. Обычно они до самого конца отрицают очевидное, не хотят верить, что их обманули, даже когда факты говорят громче рассудка. Они не хотят терять надежду на любовь, на новое романтическое будущее. Ведь у многих, кто ищет приключений, жизнь дома скучно и сера. Так вот, что я здесь делаю? Может быть среди них затерялась и я. Я думала, меня это все не касается, потому что я наблюдаю за всем со стороны, как исследователь, археолог-любитель, или как в музее разглядывая людские экспонаты. Как не ожидаешь, что мумии в гробницах способны убить тебя.

Многие женщины попадаются на этот крючок, потому что им не хватает романтики или даже просто мужского внимания в своей обычной жизни, в своем обычном европейском городе. Всё кажется таким искренним, настоящим. Но это – игра на эмоциях, на мечтаниях и желании быть любимой. Но после этих приключений у многих женщин остается дыра в сердце, разбитые мечты и пустой кошелёк. Мне же все-таки никогда не было понятно на что они рассчитывают? На «с милым и рай в пещере?».

Одна женщина поняла, что ее обманули, только тогда, когда она уже вернула свою съемную квартиру владельцу у себя в Амстердаме, собрала вещи в коробки, уволилась с работы и выписала из детского сада своего маленького сына. Именно тогда, когда было все готово к переезду, она уже стояла на пороге своей новой жизни, он перестал отвечать на ее звонки и сообщения. Она решила, что с ним что-то произошло – упал со скалы, разбился на машине, упав в овраг. Вероятно, поверить в то, что его переехал осел было проще, чем в то, что он ее бросил. Она начала звонить и писать его друзьям-бедуинам. Все как один отнекивались, говоря, что не видели его уже несколько дней. Это оказалось неправдой. Все они были в курсе происходящего, того как он доил ее деньгами, того, что он и не собирался на ней жениться и впускать в свою семью, и никакого совместного будущего у них быть не могло. До этого она на протяжении нескольких лет приезжала к нему в Петру, уже познакомила его со своим сыном, привозила ему дорогие подарки, сначала только для него, а потом и для всей его бесконечной родни, чтобы быть принятой в семью. Все они весьма поощряли такие подарки и требовали с каждым разом все больше.

Конечно, эта история крайность. Но немало женщин, которые просто обожглись, чувствуя себя обманутыми и преданными после ненадежной любви. Они теряли не только деньги, но и веру в людей. На момент моего пребывания в Петре я была знакома с этим бедуином лично, но пока не знала этой истории. На тот момент у него уже была беременная подруга из Франции с Алжирскими корнями и бизнесом, который они вместе вели, но лежал на ее плечах.

Таким «бизнесом» занимаются многие молодые бедуины. Это самый крупный и быстрый источник дохода. Это не открытки продавать у Петры или чай разливать туристам. Это шаблонная финансовая модель в этих краях.

Харизматичные, обаятельные, с тенью авантюризма, присущей Джеку Воробью из 'Пиратов Карибского моря’, обещающей неведомые доселе приключения. Они знают, как очаровать, заставить поверить в искренность. Их манеры и обаяние легко завоёвывают доверие. Их развевающиеся длинные кудри на фоне голубого неба и желтых песков, когда они так ловко перескакивают по уступам скал – притягивают все твое внимание. Не умеют читать и писать, зато говорят на пяти языках – даже меня это впечатлило, когда я была здесь впервые. Внешне эти бедуины тоже напоминают Капитана Воробья, в основном благодаря своему аутфиту: красный платок, повязанный вокруг головы на особый манер, длинное овечье пальто, специфичная традиционная одежда – все это кажется воплощением экзотики. Но главное, без чего не обходится ни один бедуин – это подведенные черным углем глаза – кохл, считается, что он предохраняет глаза от солнца и пыли, но по факту благодаря ему, глаза становятся выразительными, просто магнетическими. Я вот, например, до сих пор крашу глаза кохолем.

Причина, почему Гассан мне рассказал об этом была проста: так он противопоставлял себя другим бедуинам, и показывал мне, что не имеет с ними ничего общего, даже намерений. Когда любая история начинается с фразы: «я не такой, как все они» или «обычно я так не делаю, но…», во мне сразу просыпается подозрение. Когда на раскаленную маслом сковороду льют воду, получается как раз тот звук, который я слышу в эти моменты. Опасность. Обычно после этого я уже не очень верю, тому, что говорят дальше. Как будто бы человек пытается убедить себя в своей искренности, прежде чем я даже успею засомневаться. Похоже на хорошо выученную защиту в суде.

Гассан пытался отстроиться от других бедуинов, чтобы втереться в моё доверие. Слова его звучали как попытка убедить меня, что ему можно доверять. Но чем больше он говорил об этом, тем меньше я верила ему. Моя настороженность росла к нему с каждым днем. Иногда его увещевания разбивались напрочь о ситуации, в которые он влипал прямо на моих глазах. Все же мне казалось, что пока я вижу грань, где он лжет, а где придумывает, я держу его на крючке и не подпускаю его близко, значит мне ничего не угрожает.

Иногда мне казалось, будто бы он думал, что умеет гипнотизировать людей. Я зацепилась об эту мысль, когда сказала ему, что у меня прошла боль, когда он приложил руки, хотя я так сказала, чтобы он эти руки свои убрал. Гассан же сразу подхватил мои слова, сказав, что ему такое уже раньше говорили. Он тут же просиял, как Иисус Христос, сотворивший чудо, но в разлад с ним возгордившись. Думаю то как я внимательно его слушала заставило его поверить в то, что я ведусь на его заговоры о его суперспособностях.

Еще он любил рассказывать какие-то дикие истории о своих соседях, утверждая, что те ведут себя как цыгане. Там жили только женщины, и все они были местные. Он их недолюбливал или даже презирал, и рассказал мне, что они объявили, будто бы нашли клад за своим домом, но на самом деле это были его монеты, которые он спрятал в земле за своим домом. Из-за этого они рассорились в дребезги. Я слушала его, как сказку, но не могла понять, зачем он мне это рассказывает. Чтобы я ему поверила? Возможно с каждой рассказанной байкой он расширял круг моего доверия к себе? Ну раз она поверила и в это, тогда ей можно еще и это рассказать.

Иногда его истории были столь причудливыми, и рассказывал он их так, что казалось, пытается зомбировать меня, чтобы я принимала за правду его ложь. Когда же мне не удавалось скрывать сомнения в его словах, он повторял их так часто, что в конце концов я начинала задумываться, действительно ли он так считает.

Однажды мы разговаривали о каком то деле, я спорила с ним о чем-то , это явно касалась правдивости его слов, и выронила, вспылив:

– Я спрашиваю какого цвета эта чашка, а ты мне говоришь, что она синяя, – показав на красную кружку.

– Она синяя.

Черное никогда не станет для меня белым. Когда меня пытаются слишком сильно в чем то убедить, я, из принципа, отстаиваю своё мнение, потому что суждение о правде становится слишком субъективным. Хорошо, хорошо. Картины я пишу, а аромат слышу. Хотя картины я рисую и аромат я чувствую.

Его манипуляции были слишком очевидными. Он говорил мне именно то, что по его мнению, я хотела услышать, а не то, что было правдой.