Читать книгу (Не)разрушенная репутация - - Страница 12

Ноа

Сегодня мне казалось, что в моем пентхаусе не хватает только свадебной арки.

Именно так я подумал, когда мама, Юджин и Лана ворвались в мою квартиру около четырех часов дня и обвинили меня в том, что я не рассказал им о своем первом свидании с Джиной. Эти трое заверили меня, что без их вмешательства я бы либо все испортил, либо явился на "свидание" в одних трусах.

Эта семья становится немного… сумасшедшей, когда дело доходит до мероприятий, свиданий и тому подобного. Я до сих пор помню хаос, царивший во время подготовки Ланы к выпускному, и огромное количество людей, участвовавших в этом.

Но, честно говоря, я не слишком сопротивлялся их вмешательству, потому что в тот момент, когда они ворвались в дом, я боролся с утюгом и рубашкой, пытаясь расправить складки, как это умеет делать только моя мать. Я чертовски ненавижу гладить, и это всегда занимает у меня больше времени, чем обычно. Конечно, я мог бы нанять домработницу, но я не люблю, когда посторонние вторгаются в мое личное пространство.

Но, как говорит Юджин, нет ничего постыдного в том, чтобы попросить о помощи. Да, это так, но потом меня начинает раздражать, что они помогают неправильно.

Я перфекционист до мозга костей, поэтому ценю свое личное пространство и предпочитаю все делать сам. Тем более, что я человек, который умеет работать руками, и не рос в окружении целой кучи домработниц и прислуги. И я был единственным мужчиной в моей семье, пока не появился Юджин. Но кое-что, например, эту чертову глажку, я доверяю своей матери, вот почему я позволил ей поработать с утюгом, пока Лана засыпала меня вопросами о Джине, о том, куда мы едем и что я от этого получу. Хотел бы я сказать, что это я все организовал, заказал столик в "Палаццо", но нет, все было на плечах моего агента-купидона. Все, что мне нужно было сделать, это пережить этот вечер и не облажаться.

Да, я все еще не отозвал свое фальшивое предложение об отношениях… Я просто не мог. На карту поставлена не только моя репутация, но и будущее, о котором я так долго мечтал.

Я в последний раз проверил себя, сидя за рулем своего внедорожника, припаркованного прямо напротив дома Джины, и снова вздохнул. Быстрый взгляд на приборную панель показал, что было почти семь вечера. Пятнадцать минут назад Джина сказала, что освободится через минуту.

Что за женщина…

Но она стоила того, чтобы подождать, как бы странно и загадочно это ни звучало.

Заглушив двигатель, я решил подождать ее снаружи. Не мог понять, как она могла так долго собираться, учитывая, что Джина была не из тех, кто любит прихорашиваться. Я открыл дверь и вышел на теплый вечерний воздух, отметив, какая здесь тишина; я слышал отдаленный шум океанских волн бившихся о скалы. Дома здесь были меньше, чем у меня, но тишина была привлекательной. Почему я не купил жилье здесь?

Я обошел машину и прислонился к пассажирской двери, скрестив руки на груди, глядя на вход, надеясь, что Джина вот-вот появится.

Еще через двадцать минут дверь наконец открылась, и девушка, вышедшая через дверь шестиэтажного здания, заставила меня затаить дыхание. Она вышла из тени в свет уличного фонаря.

Что. Это. Черт возьми?

У меня отвисла челюсть, а во рту пересохло от того, какой потрясающе сексуальной выглядела Джина Бруно всего в нескольких футах от меня, и время, казалось, замерло.

На ней было облегающее черное платье с глубоким V-образным вырезом, которое обрисовывало каждый изгиб ее фигуры. Ткань мерцала в приглушенном свете, словно усыпанная россыпью алмазов, и я не мог отвести глаз. Ее ноги, казалось, были бесконечными, подчеркнутые черными лаковыми туфлями на высоких каблуках.

Ее волосы, распущенные и слегка завитые, обрамляли лицо, на котором был лишь легкий макияж, подчеркивающий ее естественную красоту. Я заметил тонкое серебряное ожерелье на ее шее, маленький кулон который блестел при каждом ее движении, словно дразня меня. В руках она держала маленький черный клатч, но я видел только ее. Я не мог отвести глаз от ее декольте, представляя, как мои пальцы скользят по ее гладкой коже.

"Боже, она прекрасна," – пронеслось у меня в голове. Кровь прилила к моему члену, спрятанному за молнией моих брюк, а сердце заколотилось как бешеное. Я хотел коснуться ее, провести рукой по ее шелковистой коже, почувствовать ее запах. Я сглотнул, пытаясь справиться с возбуждением.

Она слегка улыбнулась, и этот взгляд, казалось, пронзил меня насквозь. Джина знает, что сводит меня с ума. И это лишь усилило мое проклятое желание.

Черт.

Этот вечер обещает быть чертовски долгим.

– Привет, – Джина сократила расстояние и, положив руку на мою грудь, где сердце билось так, будто намеревалось вырваться наружу, приподнялась на цыпочки и поцеловала меня в щеку. Я не мог пошевелиться, чем вызвал у нее смешок, когда она отстранилась. – Ты выглядишь… испуганным.

К черту мою жизнь.

– Я-я, – прочистил горло, выходя из какого-то нелепого транса, – Ты прекрасно выглядишь, Джи.

Идиот.

Щеки Джины слегка порозовели, и я ожидал, что она сейчас будет меня дразнить, но нет, она просто кивнула с такой чертовски милой улыбкой на своем прекрасном лице, что я готов поклясться, что у меня сейчас случится сердечный приступ.

– Спасибо, – тихо поблагодарила она. – Ты тоже хорошо выглядишь, Ноа.

Определенно я не выглядел так, будто меня хотелось бы съесть прямо здесь, разложив на капоте.

Джина выглядела именно так.

Я одобрительно кивнул, стараясь не выдавать свои мысли, затем открыл дверцу и протянул Джине руку, чтобы помочь ей сесть в мой автомобиль. Когда она ступила на подножку и наклонилась, чтобы забраться в высокий внедорожник, я впервые в жизни пожалел, что купил этот чертов "Хаммер". Упругая задница Джины промелькнула в опасной близости от моей промежности, задев мою твердеющую эрекцию, и я быстро отступил назад.

Возьми себя в руки, Ноа.

Неужели я действительно сдерживался столько лет только для того, чтобы потерять контроль на нашем первом свидании?

Нет.

Да.

Боже.

***

Вся поездка в "Палаццо" была молчаливой. Я подозреваю, что мы оба были немного на взводе, учитывая, что это был наш первый выход на публику в качестве пары – я знаю, что так оно и было.

Я не шутил, когда говорил своему агенту, что вся эта затея с обманом всего мира была чертовски глупой затеей, но какой у меня был выбор? Если единственный способ заполучить Джину – это вырвать ее прямо из рук ее семьи, то так тому и быть.

– Готова? – спросил я, нарушая напряженную тишину, поворачиваясь к Джине.

Она бросила быстрый взгляд на забаррикадированный проход, где журналистов держали за оцеплением, но не безжалостные камеры, уже нацеленные на нас. Коул хорошо выполнил свою работу, обеспечив присутствие нескольких надежных людей, которые знали, что мы придем на ужин.

– Теперь пути назад нет, – вздохнула Джина, наклоняясь вперед, чтобы поправить ремешок на туфле, и мой взгляд невольно упал на ее грудь, прижатую к коленям. Ошибка.

Я отвернулся, изображая беспечность, пытаясь вспомнить, когда в последний раз занимался сексом. Как я уже сказал, я не был монахом или девственником, но рядом с этой маленькой гимнасткой я не мог представить себе лицо любой другой женщины, с которой я был. Джина затмевала их всех.

Внешне я мог бы выразить неодобрение по поводу всей этой авантюры, в которую мы с Джиной ввязались, но какая-то часть меня кричала, что это был мой единственный шанс. Я из тех, кто планирует наперед, кто строит свою жизнь по кирпичику. Сюрприз, ребята. Все эти фальшивые отношения? Это просчитанный риск. И давайте будем честны, я не позволю какой-то незначительной неудаче разрушить всю мою стратегию. У меня есть видение, и я не боюсь играть грязно, чтобы достичь его. Дело не в том, чтобы быть безжалостным, а в том, чтобы быть находчивым. Настоящий мужчина знает, как приспособиться, как обратить любую ситуацию в свою пользу. А что сейчас с этими фальшивыми отношениями?

Это мой козырь в рукаве.

– Тогда, я полагаю, нам следует выйти? – сказал я, сосредоточившись на лице своей спутницы. – Если ты готова, – добавил я.

Джина кивнула, с ее губ сорвался еще один вздох, и я выскользнул из машины, сразу же ослепленный вспышками камер. Парковщик уже был у двери, готовый открыть ее для Джины, но я едва заметно покачал головой, показывая, что справлюсь, и бросил ему ключи.

Джина вложила свою руку в мою и, вызывающе вздернув подбородок, присоединилась ко мне. Журналисты выкрикивали одни и те же утомительные вопросы, расспрашивая о семье Бруно и о грязных подробностях, которые просочились в прессу. Мы остановились недалеко от входа в ресторан, и я решил отпустить ее руку, вместо этого обхватив ее за бедро и притягивая ближе. Жест был собственническим, почти правдоподобным – я был уверен, что фотографы запечатлеют именно то, что я задумал. Открытое послание отцу Джины, что меня не испугают его угрозы.

Джина вздрогнула от моего прикосновения, и я едва не услышал вздох, сорвавшийся с ее губ. Я посмотрел на нее сверху вниз, и меня захлестнула волна гордости. Несмотря на какофонию голосов, Джина казалась невозмутимой, она высоко держала голову, ее хрупкая фигурка прижималась к моей. Именно там ей и место. Я не шутил, когда сказал, что никому не позволю добраться до нее, чего бы это ни стоило.

– Почему ты продолжаешь на меня так смотреть? – голос Джины вернул меня к реальности, и я с удивлением обнаружил, что мы уже стоим в фойе, защищенные от взглядов папарацци. Вот что она делала со мной, даже не осознавая этого. – Ноа?

Не в силах оторвать взгляда от ее прелестного лица, я позволяю своим тщательно возведенным стенам рухнуть еще немного.

Идеальная.

Такая чертовски красивая.

Недостижимая.

Не моя.

Пока что.

– Ну, теперь ты просто пугаешь меня, здоровяк, – съязвила Джина с нотками нервозности в голосе.

Я протянул руку и заправил выбившуюся прядь волос ей за ухо, и от этого неожиданного жеста ее и без того большие синие глаза расширились. Все еще молча, я наклонился к ней, пока наши губы не оказались на расстоянии вздоха. Я почувствовал, как ее учащенное дыхание коснулось моих губ, и медленно сократил дистанцию. Сегодняшний вечер шел не по плану, так почему бы не отклониться от него так, как я действительно хотел?

– У нас еще не было настоящего поцелуя перед камерой после того случая, – прошептал я, прикусывая ее нижнюю губу и обхватывая ее тонкую шею. – Подыграй мне, мисс Совершенство. Притворись, что я тебе нравлюсь.

Мои собственные слова задели что-то внутри, именно в том месте, где лихорадочно билось мое гребанное сердце, и часть меня отчаянно желала, чтобы ей не приходилось притворяться. Чтобы я действительно нравился ей.

К моему удивлению, Джина не колебалась. Ее руки легли мне на грудь, она приподнялась на цыпочки, и ее дерзкий язычок проник в мой рот.

Чистый рай.

Ее губы были мягкими и полными, они охотно раскрылись, когда я прикоснулся к ним. Ее вкус был опьяняющим, смесь сладкой вишни и чего-то, присущего только ей. Наше дыхание смешалось, теплое и учащенное, а поцелуй стал глубже. Ее руки сжались на моей груди, пальцы впились в ткань моей рубашки. Я чувствовал, как бешено бьется ее сердце рядом с моим.

Я наклонил голову, углубляя поцелуй, исследуя контуры ее рта своим языком. Она встретила мое исследование с таким же пылом, ее язык сплелся с моим. С ее губ сорвался тихий стон, и этот звук вызвал во мне прилив желания. Я притянул ее ближе, моя рука скользнула вниз к ее талии, привлекая ее к себе.

– Они наблюдают? – прошептала она мне в губы, затаив дыхание.

Я кивнул, а другой рукой крепче обнял ее за талию, наслаждаясь ее вкусом.

– Они наблюдают.

Это было не так, фойе было абсолютно пустым, не считая администратора, которого я мельком увидел и которая сразу же скрылась, заметив нас, но Джине не нужно было этого знать.

Поцелуй стал более настойчивым, более отчаянным, молчаливым признанием чего-то, чему никто из нас не осмеливался дать название.

Я изменился.

Я добился положения, при котором мог бы заполучить Джину Бруно. Может быть, однажды я расскажу ей свой самый большой секрет. Может быть, однажды она поймет, что именно благодаря ей я стал тем, кем был, даже без ее ведома.

Все, чего я достиг, было сделано ради нее.