Читать книгу Чарльз Мэнсон, ЦРУ и тайная история шестидесятых - - Страница 4

Прежде чем взяться за интервью, я прочитал «Helter Skelter». Я понял, из-за чего весь сыр-бор: это была сильная, увлекательная книга со щекочущими нервы подробностями, о которых я раньше не слышал. Из-за своей дурной славы эти убийства, казалось, всегда существовали словно в вакууме. А после знакомства с версией Буглиози то, что виделось таким скучным и замшелым, представало в новом интригующем свете.

Я делал заметки и составлял список людей, с которыми собирался побеседовать, пытаясь нащупать нужный ракурс, которого у меня по-прежнему не было. В начале книги Буглиози проходился на тему всех, кто считает, будто раскрывать убийства легко:

В беллетристике обстоятельства убийства часто сравнивают с пазлом. Если набраться терпения и не опускать руки, все детали в конце концов встанут на свои места. Те, кто прослужил в полиции достаточно долго, понимают, что все иначе… Даже после того, как картинка сложится – если она вообще сложится, – у вас останутся лишние фрагменты, улики, которые не уложатся в общую схему. А каких-то деталей всегда будет не хватать.

Он был прав, и меня как раз интересовали «лишние фрагменты» в этом деле. По словам Буглиози, их, похоже, было не так уж и много. Сложенный им пазл выглядел пугающе завершенным.

Уверенность в этом подкреплялась и сформировавшимся у меня впечатлением, что СМИ выжали из этих убийств все, что можно. Если я углублюсь в эту тему, она выжмет и меня. Буглиози описывает Мэнсона как «метафору зла», наглядный пример «темной и злобной стороны человеческой природы» [3; 4]. Стоило мне мысленно представить Мэнсона, как я видел это зло: маниакальный блеск в глазах, вырезанная на лбу свастика. Я вспоминал историю, которую мы рассказываем себе о конце шестидесятых. Разбитые мечты хиппи, агония контркультуры, мрачная дионисийская изнанка Лос-Анджелеса с его избытком денег, секса и знаменитостей.

Поскольку эта история всем нам давно известна, очень трудно рассказать об убийствах «Семьи» так, чтобы в полной мере передать их зловещую энергетику. Сухие факты, изъезженные и заученные на память, мало о чем говорят. Потрясение, пережитое Америкой, давно утихло, оставив легкую зыбь: ряд коротких статей в «Википедии» и всем известных фотографий. Как и любое историческое событие, все это кажется чем-то далеким и давно устоявшимся.

Однако очень важно самому прочувствовать весь шок, который нарастает по мере того, как погружаешься в детали. Это не просто история. Это то, что Буглиози в своей вступительной речи на суде назвал «страстью к насильственной смерти». Несмотря на существование общепризнанной трактовки, убийства по-прежнему окутаны тайной, вплоть до некоторых ключевых моментов. Известно по меньшей мере четыре версии того, что тогда произошло, и каждая из них иначе описывает, кто кого и каким ножом ударил, кто что сказал и кто где стоял. Показания приукрашивались и изменялись, от них отказывались. Отчеты о вскрытиях не стыковались со свидетельствами в суде. Убийцы не всегда сходились в том, кто именно совершил каждое конкретное убийство. Одержимые этой историей продолжают цепляться за малейшие противоречия в отчетах с мест преступлений: рукоятки оружия, расположение брызг крови, официально установленное коронером время смерти. И даже если бы вам удалось свести концы с концами, по-прежнему остается важный вопрос: почему это вообще произошло?