Читать книгу По обе стороны стены - - Страница 5

Одно из многочисленных достоинств новой квартиры состояло в том, что она располагалась совсем близко к заведению «У Зигги» – излюбленному местечку Ули и его друзей: Юрген, с которым Ули раньше снимал жилье, приходился хозяину родственником. Хоть пивная и находилась далеко от Свободного университета, после занятий парням нравилось заглядывать именно туда, потому что Агата, рыжеволосая тетушка Юргена, частенько поддавалась на уговоры и наливала молодежи лишнюю кружечку за счет заведения. Это преимущество с лихвой компенсировало темные углы кнайпе [6], пожилую публику и столы с пластиковым верхом, покрытые таким слоем грязи, что не брали никакие чистящие средства, сколько бы Агата ни старалась.

Сегодня она принесла всем бесплатный пильзнер, расставила кружки перед молодежью и чмокнула Ули в макушку, поздравляя с великим событием.

– Я знала, что она хорошая девочка, – заявила Агата и направилась обратно за барную стойку.

– Спасибо, Tante [7]. – Юрген поднял кружку, в которой колыхалась пушистая пена. – За Ули и женщину его мечты!

Все пятеро звонко чокнулись, и немного пивной пены выплеснулось из кружек.

– За Лизу! – провозгласил Ули и обвел глазами улыбающихся друзей: Вольфа с Юргеном, забившихся в угол виниловой кабинки, и Инге с Акселем, примостившихся на краешке банкетки. Не хватало только Лизы, и Ули провел ладонью по едва ощутимой выемке на диванчике: именно это место обычно доставалось Лизе. – Слава богу, она согласилась!

– Да ладно, Ули, как будто она могла тебе отказать! – со значением усмехнулась Инге. Ее точеные черты лица подсвечивала желтая лампочка, висящая над столом. – Едва мы с тобой познакомились, Лиза влюбилась в тебя как кошка. Но почти неделю тебе не перезванивала, потому что не хотела показывать своего интереса. – Инге звонко рассмеялась. – Я говорила, мол, не глупи. Ведь с самого начала было ясно, что вы с ней предназначены друг другу судьбой.

Ули слегка зарделся от таких речей.

– И я очень тебе благодарен, что замолвила за меня словечко перед ней.

Приятельница улыбнулась еще шире. Ули дружил с ней с тех пор, как встретил Лизу, и подозревал, что Инге здорово помогла ему сблизиться с возлюбленной. Когда Инге перевелась из родной Швеции в Свободный университет и познакомилась там с Лизой, они стали неразлучны; у них выстроились те честные открытые отношения, какие бывают у девушек, которые считают себя не столько подругами, сколько сестрами. Ули не сомневался: если бы он не понравился Инге, она бы его к Лизе и близко не подпустила.

– Жениться на осси… – с деланым сарказмом ухмыльнулся Аксель. Он тоже жил в Восточном Берлине и учился в Свободном университете, но только на историка искусств: специализировался на портретной живописи эпохи Возрождения. – Что на это сказали твои родители?

Ули притих, вспомнив, как мать погладила его по щекам, а отец молча спрятался за раскрытой газетой.

«Если ты так решил, женись», – сказали в итоге родители, и Ули невольно расстроился, что они не слишком-то охотно поддержали его идею. Но ведь у них самих брак толком и не сложился. Разве отцу с матерью знакомо чувство, которое испытывает сейчас Ули, – будто сердце вот-вот разорвется от счастья?

– Ну ты же понимаешь… – наконец протянул он, когда Аксель уже поднялся с банкетки, чтобы заказать еще пива. – Они боятся, что будет сложно перевезти ее сюда. Сейчас люди массово бегут с Востока на Запад, и родители думают, что с документами начнутся проблемы.

– Вполне возможно, – согласился Юрген и переглянулся с Вольфом. – Мой брат с женой живут в Бернау, и они рассказывали, что пограничники там потихоньку звереют. Задерживают поезда, проверяют паспорта, расспрашивают всех, кто едет на Запад. – Он понизил голос: – Карл и Биргит хотят перебежать к нам и попросить убежища в Мариенфельде, но последние два дня за Карлом следят от дома до работы. Поэтому брат решил подождать.

Ули медленно отхлебнул пива. Поговаривали, что Штази, тайная полиция ГДР, способна отследить на своей территории любого человека, уловить каждый его чих и даже прочитать каждую мысль. Если хотя бы половина из этих слухов была правдой, то агенты уже знали, что брат Юргена собрался на Запад, и если Карл заметил соглядатаев, то лишь потому, что те намеренно давали ему понять: им известны его планы.

Ули со стуком поставил кружку на стол, чувствуя, как в животе тугим комком скручивается страх. Если Штази и вправду так искусно следит за людьми, то там уже знают и о помолвке Лизы, – знают и, конечно же, не одобряют.

– Думаешь, это хорошая идея? – засомневался Вольф, когда Аксель вернулся с очередным подносом с пивом. – Слышал, что на днях Ульбрихт [8] по радио сказал? Все талдычит про границу…

– Он нам уже плешь проел с этой границей, – буркнул Аксель, – но что он может сделать? Восточный Берлин, Западный Берлин… пусть страны разные, но город-то один.

– И все же, – Вольф по-свойски похлопал Юргена по плечу, – ты наверняка хочешь вразумить Карла, что ему лучше поторопиться с воплощением своего плана, иначе потом будет сложнее.

Улыбка Юргена померкла.

– У Лизы ведь брат полицейский, да? Он тебе что-нибудь говорил?

Ули вспомнил Пауля, высокого, сурового, с карими, точь-в-точь как у Лизы, глазами, которые с подозрением поблескивали из-под козырька полицейской фуражки. Брат Лизы никогда с ним не ладил, несмотря на все усилия Ули растопить лед: Пауль, идейный социалист, поддерживал политику ГДР с горячностью, которой Ули не понимал. И еще он не сомневался: Пауль ни за что не одобрит их помолвку. Пусть Ули и нравится ему как человек и пусть даже Лиза переедет чуть ли не в соседний дом, фактически она пересечет невидимую границу между Востоком и Западом, поэтому брат будет против.

Восточный Берлин и Западный, Восточная Германия и Западная… какая разница? Главное, что Лиза и Ули любят друг друга.

Однако Юрген спрашивал совсем о другом.

– Пауль не больно-то со мной общается, – пожал плечами Ули.

– Вот вернется Лиза с озера Флакензе, может, тогда и поделится с нами подробностями, – заключила Инге и перекинула прядь светлых, почти белых волос через плечо. – Но если ГДР собирается ужесточить переход через границу, то лучше вам пожениться поскорее.

– Да я бы хоть сейчас на ней женился. – Ули отставил кружку на стол. – Я хочу сделать Лизу счастливой и провести с ней всю оставшуюся жизнь.

– По-моему, ты сейчас придумал начало вашей свадебной речи, – загадочно улыбнулась подруга, и Ули улыбнулся ей в ответ, стараясь забыть о многочисленных сложностях – о своих родителях, о семье Лизы, о границе – и просто представить, как любимая в белом платье стоит перед ним в загсе.

– Кстати, о Восточном Берлине… – Аксель допил последние капли пива и поднялся из-за стола. – Ночью поезда не ходят, так что мне пора. – Он похлопал Ули по плечу: – Поздравляю, дружище. Очень интересно, что скажет семья Лизы.

Он вскинул на спину рюкзак и направился к двери, протискиваясь через небольшую толпу старичков, которые сгрудились возле барной стойки и травили анекдоты под гогот товарищей.

– Очень мило просить руки девушки у отца, – заметила Инге, когда Ули проводил взглядом друга и снова повернулся к столу, – но мне кажется глупым вот так передавать женщину из рук в руки, будто вещь.

– Это традиция, Инге, – шутливо закатил глаза Вольф. – Ули же не собирается требовать приданое, а всего лишь проявляет уважение.

– К тому же Лиза и так уже согласилась, – поддакнул жених.

– А если Рудольф откажет? – усмехнулся Юрген.

– Юрги! – Вольф легонько пихнул друга в плечо, и тот выставил перед собой ладони, мол, ладно-ладно, сдаюсь.

– Что ж, если глупые вопросы у вас кончились, то мне тоже пора, – вздохнула Инге, встала из-за стола и, надев сумочку через плечо, чмокнула Ули в щеку. – Поздравляю! Жду не дождусь, когда меня позовут быть подружкой невесты.