Читать книгу Тайна рутьера - - Страница 11

Двадцатый день пребывания в замке Мо начался для меня с проверки часовых на барбакане. Часть наших солдат находились на излечении. Де Фруссар набрал новичков для восполнения потерь, понесенных в стычке с разбойниками. Теперь гарнизон насчитывал восемнадцать человек. Когда в строй вернутся раненые, будет двадцать. Только новоиспеченных солдат приходилось всему учить. Даже тому, как стоять на часах. Новички были обычными крестьянскими парнями, и бой с разбойниками был их боевым крещением. Чтобы в короткий срок превратить бывших крестьян в воинов, Гийом и я муштровали их по очереди с утра до вечера. Все эти дни на замковом дворе слышны были звуки ударов мечей о щиты и свист спускаемой тетивы. Форсированность обучения определялась желанием рыцаря иметь хоть какие-то боеспособные силы для защиты замка. Новости, дошедшие до нашей глуши, были не утешительны. Граф собирался в скором времени выступить в поход на Кабана. А это означало войну, которая обязательно затронет и нас. Хромой Гийом принял мое повышение не слишком любезно. Я узнал, что он даже спорил с рыцарем из-за него. Но де Фруссар уперся и не пошел на попятный. Отца Жерома он заставил написать новый договор. Для многих в замке перемена моего положения оказалась неожиданной, а для некоторых и нежелательной. К числу последних относились Жиль Пуле и капеллан.

Это майское утро выдалось солнечным и свежим. Дышалось легко, свежий ветерок ласкал лицо и ерошил волосы. Я как раз собирался спуститься с барбакана, когда увидел поднимающегося по лестнице поваренка Жака. Мальчуган, слегка запыхавшись и шмыгая по привычке носом, сказал мне тоном взрослого человека:

– Господин, вас вызывает к себе его милость.

Ничего не подозревая, я спустился во двор и направился к своему сеньору. Рыцарь де Фруссар находился в конюшне, осматривал свое недавнее приобретение – вороного испанского жеребца. Тот был крупным, с мощными ногами, широкой грудью и с изящной небольшой головой. Испанские лошади отличались смелостью, покладистым нравом и стоили дорого. Рыцарь купил коня у проезжего барышника позавчера, после длительного торга и теперь проводил в конюшне больше времени, чем в собственной спальне. Однако, гладя коня по шелковистой коже, де Фруссар выглядел озабоченным и даже хмурым.

– Малон, – обратился он ко мне, – куда-то запропастился старина Гийом. Ты не встречал его?

– Нет, господин. Сегодня я его не видел.

– А вчера? Мне сказали, что вы вместе были в трактире.

– Не совсем так. Я пришел в трактир позже. Кастелян уже был там.

– Расскажи-ка поподробней, как все было. Я знаю Гийома, сколько себя помню. Он никогда не пропадал надолго, не предупредив заранее. А сегодня я послал за ним, и оказалось, что его нигде нет. Может вчера что-то случилось?

– Прошу прощения, господин, я не заметил ничего странного. Когда я пришел в трактир, кастелян уже сидел там и, увидев меня, позвал за свой стол. Он пил вино и угостил меня. А потом я его в свою очередь. Мы посидели часа два, может больше. Потом я собрался уходить, а господин Гийом оставался еще в трактире. Я же пришел в замок и сразу завалился спать.

– То есть ты не знаешь, возвратился кастелян в замок или нет?

– Да, господин. Я этого не видел. Надо спросить у Юбера. Он стоял в карауле у ворот ночью.

– Юбер клянется, что ворота были закрыты. И он, кроме тебя, никого больше не впускал.

– Кастелян в деревню приехал на своем коне.

– В конюшне, как видишь сам, его коня нет.

Действительно, гнедой жеребец кастеляна отсутствовал.

– Запутанное дело, господин! – только и смог сказать я.

– Да уж запутанней некуда. Я послал за кастеляном утром. Постель его была пуста и даже не расстелена. Тогда я отправил слуг на поиски. Они обошли все помещения. Выясняется, что Гийома не было и ночью. Вы вчера о чем-то говорили с ним? Он никуда не собирался?

– Господин, – взмолился я. – Вы же знаете, что наш кастелян всегда держался особняком.

О чем мы говорили? О прошлогоднем урожае винограда, о вашем новом жеребце, о том, как продвигается обучение солдат и о всякой чепухе, не стоящей внимания. Ах да! Вспомнил! Он сказал, что последние дни его все чаще тревожит старая рана, сильно болит по ночам. Он хотел наведаться к нашему лекарю. Это все, что я могу сказать.

Де Фруссар нахмурился:

– Надо начать поиски кастеляна. Мы поступим так. Бери с собой троих солдат. Садитесь на коней и прочешите всю округу. Возможно, что мои опасения не имеют под собой почвы, и старый греховодник задержался у какой-нибудь своей зазнобы. Дай-то Бог! Опросите людей в деревне, обшарьте каждый закоулок. Я хочу знать, что случилось.

– Слушаюсь, господин.

      Интересно, куда же исчез Хромой Гийом,– рассуждал я позднее, покачиваясь в седле во главе маленького поискового отряда. Первым делом я направился к трактиру. Каурого у коновязи не было. Я велел солдатам ждать и вошел в трактир. Хозяин сказал мне, что Гийом уехал сразу после меня. Он слышал, как тот уезжал. Трактирщик предложил мне вина, но я отказался, было не до того. Выйдя, я приказал своим солдатам спросить вилланов, видели ли они Гийома. Те с большим усердием взялись исполнять приказание, превратив расспросы в допрос с пристрастием. Особенно усердствовал Триктрак, солдат, получивший свое прозвище за пристрастие к этой азартной игре. В одном доме он каждого члена семьи допрашивал отдельно, чтобы они якобы не смогли сговориться. Кончилось тем, что отец пошел посмотреть, почему допрос его дочери в сарае длится так долго. Он застал дознавателя за далеким от следствия занятием и деревянной лопатой навернул его по голому заду так, что Триктрак вынесся со двора, словно ошпаренный. После этого я увел свое воинство за околицу, от греха подальше. Мы объехали все окрестности вокруг замка, но так ничего и не нашли.

Исчезновение кастеляна меня взволновало не меньше, чем рыцаря. А даже больше.

Я ведь тоже далеко не все рассказал господину. На самом деле разговор с кастеляном в трактире был не столь уж пустопорожним. Начнем с того, что меня чрезвычайно удивило его приглашение. За все мое пребывание в замке такое случилось впервые. Гийом был много выше нас по положению и от солдат держался на расстоянии. Со мной до этого он не перекинулся и парой слов вне службы. Даже мои заслуги в победе над разбойниками и превращение в капитана ничего не изменили в наших отношениях. Да я и не стремился что-то менять. Поэтому насторожился. С чего бы кастеляну сближаться со мной? Может быть, он хочет что-то выведать у меня? Посмотрим.

Итак, тогда я вежливо принял его приглашение и уселся напротив. Гийом налил мне вина в кружку, и мы выпили. Хромой Гийом слыл неразговорчивым человеком. Солдаты рассказывали мне, что в трактире он мог пить часами, не говоря ни слова и используя лишь жесты. Сначала мы с ним и правда не говорили. Вернее сказать, молчали, попивая неплохое для сельского трактира вино. Когда у кувшина показалось дно, Гийом наконец раскрыл рот:

– Около трех недель назад кто-то уничтожил банду Речной Крысы, окопавшуюся в башне на реке. Ты что-нибудь слышал об этом, Малон?

– Вроде бы что-то такое мне рассказывали, но подробностей я не помню.

Гийом испытующе посмотрел на меня. Я выдержал его взгляд.

– Странное дело. Это случилось именно в тот день, когда ты явился в замок.

– Совпадение.

Я спокойно допил вино, поставил кружку на стол и жестом попросил хозяина принести еще кувшин. Гийом продолжал сверлить меня глазами.

– Не хитри со мной, сынок. Ты сказал, что к нам пришел прямиком из Понталье. Как же ты переправился на наш берег?

– На лодке.

– На лодке? И река была свободной?

– Я отвечу, если вы скажете мне, почему вас это интересует? Как кастелян замка, вы должны быть рады, что кто-то сделал за вас работу.

– Земля, где стоит башня, принадлежит монастырю, – хмуро сказал Гийом. – Ее подарил тому еще отец Реджиса де Фруссара. А на счет тебя… Почему-то мне кажется, что ты не просто так притащился в наше захолустье. С твоим воинским умением можно было найти работенку и получше, да и почище. И ты не прост, Клод-Франсуа Малон. Далеко не прост. Есть в тебе двойное дно. Не знаешь, что от тебя ждать. Это плохо. Меня напрягает, когда я чего-то не понимаю. Усек?

Конечно, я усек, но говорить правду этому хитрецу не собирался. В моем положении проще было все отрицать и врать напропалую. Но только не в том, что можно проверить.

– Хорошо, господин, я отвечу. Когда я оказался на том берегу, то встретил в харчевне трех рутьеров. Думаю, им заплатили за то, чтобы они уничтожили банду на реке. Мы разговорились, и я решил отправиться с ними. Мне ведь все равно нужно было на вашу сторону. Получается, что я тоже приложил к этому руку. Скрывать не стану.

– Похоже, ты вознамерился повывести всех разбойников в округе. Благое дело, Малон. Гляди, только не надорвись.

– А разве не долг солдата – защищать обывателей?

– Ты, я смотрю, любишь бросаться красивым словцом. Хочешь казаться добропорядочным христианином? Твое право. Оспаривать его не стану, но не верю таким, как ты. Знаешь, как говорят? Мягко стелет, да жестко спать. А теперь скажи, зачем ты здесь? Что тебе нужно? И постарайся быть убедительным. Хотя бы из уважения к моим сединам.

– Можете мне не верить, господин, но у меня свои причины спрятаться подальше. Я кое-что натворил в Бургундии. И во владениях герцога меня ждут с распростертыми объятиями. Пришлось спешно покинуть те места. Вот и все.

– Что же такого ты натворил? Ограбил, убил? Или все вместе?

– Я вижу, вы мне не верите. Напрасно. И без уголовных преступлений найдется за что посадить в тюрьму того, кто навесил рога судье города Невера.

Я без зазрения совести скормил Гийому ложь, очень похожую на правду. С одним моим приятелем случилось именно такое.

– Похоже. Ты достаточно смазлив для подобной проделки. Значит, в замке тебя ничто не держит?

– Кроме жалованья и доброго отношения моего хозяина.

Гийом ничего на мои слова не ответил, и мы продолжили набираться вином. Следующий кувшин оплатил капитан. Мы успели располовинить его, прежде чем он снова заговорил:

– Ты мне симпатичен, парень. Что-то в тебе есть. И я не хочу, чтобы ты попал в беду. Раз ты утверждаешь, что тебе все равно, где прятаться от герцогского правосудия, предлагаю тебе бросить службу у рыцаря де Фруссара. Здесь тебя ждет большая беда, Малон.

– Не понимаю, – сказал я. – Почему?

– Ты был неосторожен и заимел врагов. Да, понимаю. Ты в чести у господина и отменный вояка. Теперь командуешь гарнизоном. На зависть быстрое повышение. Только от удара из-за угла не защитишься. Опять же, Жиль. Не относись к нему с пренебрежением.

– А что Жиль? – перебил я его тираду.

– Жиль клянет тебя на все корки и на всех углах. Он скотина, каких поискать. Потому я и предостерегаю тебя. И даю дружеский совет: уноси отсюда ноги, пока не поздно. И как можно скорей. Граф, сюзерен нашего рыцаря, как ты знаешь, начал войну с Кабаном. Ему нужны воины, особенно такие, как ты. Он с удовольствием тебя возьмет. И не простым воином, а сержантом в собственный отряд.

– Мне же потребуется экипировка и хороший конь, – с сомнением протянул я. – Без этого меня примут лишь копейщиком. Но я пока заслужил один меч.

Хромой Гийом оживился. Видимо, он ждал подобных слов от меня.

– У меня с собой есть деньги. Десять ливров. Возьми их. Этого хватит на лошадь и все снаряжение. Даже с лихвой.

Он бросил на стол кожаный кошелек, издавший звон. Признаться, речь кастеляна повергла меня в настоящее удивление. Хромой Гийом меня покупал и покупал дорого. Вернее, откупался от возможных неприятностей, которых ждал с моей стороны. Интересно было и то, с какой легкостью он кидался столь солидными деньгами. Точно, их у него было много. Гораздо больше, чем мог бы иметь кастелян захудалого замка. Я даже подумал, что если попрошу удвоить сумму, отказа не будет. Вот как его припекло. Однако я не собирался покидать замок, особенно сейчас, поэтому пододвинул кошелек обратно к хозяину.

Хромой Гийом не смог сдержать своего изумления.

– Тебе мало? Я могу дать еще. Для такого хорошего солдата, как ты, Малон, я могу пойти на траты. Только не думай, что пред тобой сидит дойная корова. Но пару-тройку грошей накину, так и быть.

– Нет, – для убедительности я покачал головой. – Мне было бы вполне достаточно и этих денег, коли я их заработал. Но брать их, не заслужив, не в моих правилах. А еще я не люблю, когда меня принуждают к чему-либо. Если бы я захотел уйти, то ушел бы сам, без всяких просьб. Но мне нравится его милость, нравится замок и еще множество вещей в нем.

Я останусь. И будущее меня не пугает.

Пока я говорил, Гийом сверлил меня взглядом, в котором была ненависть. Вот кому я всерьез насолил. По набухшим жилам на шее я видел, что он готов взорваться, давая выход своему гневу. Мне даже показалось, что кастелян готов был пустить в ход оружие. Я даже немного напрягся, готовясь к возможной схватке. Прошла минута, и Гийом одумался. Рука его с рукояти кинжала вернулась на стол.

– Ладно, пусть будет так, – сказал он, кривя губы то ли в улыбке, то ли в многообещающей усмешке. – Как говорится, хозяин – барин. Пока все наперебой хвалят тебя, начиная с его милости и заканчивая дурачком Юбером, тебе кажется, что все идет превосходно. Однако твоя жизнь может перемениться в одно мгновение. И тогда ты пожалеешь, что отказался уйти. А пока забудь, приятель, наш разговор. Считай, что я пошутил.

В его последних словах я ощутил открытую угрозу, но он стукнул своей кружкой о мою и выпил. Я тоже. Кастелян надолго замолчал, о чем-то задумавшись. Кошелек он вернул на свой пояс. Мы допили вино, и я встал, собираясь расплатиться за очередной кувшин. Хромой Гийом меня остановил.

– Не надо, я тебя пригласил. Так что выпивка за мой счет.

Он тоже поднялся из-за стола и повернулся к хозяину.

– Пойду освежусь, а ты поставь-ка еще кувшинчик.

Я не послушался и бросил трактирщику монету, подхваченную им на лету. Какое-то мальчишеское чувство охватило меня. Хотелось поступать наперекор кастеляну. Во всем.

– Пойдем-ка, Малон, я тебя провожу, – и Гийом вышел вслед за мной. На улице было темно, луна спряталась за облаками, замок на холме казался черной громадой, и дорога к нему едва просматривалась. Прежде чем идти, я подошел к придорожной канаве облегчиться. Кастелян встал рядом. Когда я завязывал гульфик, то почувствовал, как Гийом положил мне руку на плечо и заговорил шепотом, хотя кому тут было нас подслушивать:

– Послушай меня, Малон. Хорошенько послушай! Я тебя испытывал. И понял, что ты мне врешь. Я пока не знаю, что тебя держит в замке. Пока. Но что-то держит. И сильно! Не дай Бог, ты прибыл по мою душу. А есть у меня такая догадка. Заруби у себя на носу: я буду следить за каждым твоим шагом, за каждым твоим чихом. И коли увижу, что ты копаешь под меня, не жди пощады!

Он сдавил мне плечо сильными пальцами и тут же отпустил. Его тяжелые шаги стали удаляться от меня. Затем скрипнула открытая дверь трактира. Я постоял немного, обдуваемый вечерним ветерком и приводя мысли в порядок, а затем зашагал в замок.

Я находился уже на полпути, когда услышал позади цокот копыт по камням и обернулся. Меня нагонял всадник, ехавший рысью. Трудно было не опознать в нем кастеляна даже в темноте. Я остановился и подождал его. Гийом подъехал ко мне слева и остановил коня.

– Знаешь, парень, я передумал. Почему бы нам не выяснить все прямо здесь?

– Что же нам надо выяснить? – удивился я. – По-моему, мы уже обо всем договорились. Я остаюсь в замке, а вы, господин, будете за мной неуклонно следить. И если мое поведение покажется вам сомнительным, то вы со мной разберетесь.

– Не заговаривай мне зубы! Щенок! А ты знаешь, я понял, что тебе здесь нужно. Мне с самого начала, с твоего появления, мучило подозрение, что я откуда-то тебя знаю. Или, вернее, не тебя, а другого человека, на которого ты сильно смахиваешь.

– Я сильно смахиваю на своего отца! – резко сказал я. – Вы это хотели мне сказать? Вы знали его, не так ли? В таком случае, нам на самом деле надо выяснить все до конца!

Господи, благодарю тебя за появление луны в просвете облаков. Свет ее отразил блеск кинжала, занесенного над моей головой. Вот как решил прояснить все Хромой Гийом! Убить меня и разом покончить с историей, тянущейся из прошлого. Не появись луны и будь я менее осторожным, кастелян нанес бы мне удар в шею. Но я разглядел угрозу и вовремя отскочил назад. Острие кинжала промелькнуло прямо перед глазами. Я схватил Гийома за правую руку, удерживая ее. Несколько мгновений мы молча боролись. Кастелян попытался ударить меня по голове левой рукой, в которой держал поводья. Я отстранился.

Лошадь, переступавшая с ноги на ногу, мешала нам бороться, и оттого наши усилия не могли увенчается победой одной из сторон. В конце концов конь неожиданно повернулся боком вправо и сильно толкнул меня в грудь. Я на мгновение ослабил хватку, и острие кинжала, повернутое в тот момент к кастеляну, вонзилось тому в правый бок. Он поразил себя сам и вскрикнул от неожиданности. Я тотчас усилил натиск на его руку, и кинжал глубже погрузился в рану. Хромой Гийом зарычал сквозь зубы и рванул повод. Конь сделал скачок, отбросив меня назад. Не удержавшись на ногах, я упал прямо на обочину. Кастелян же дал коню шпоры и ускакал. Когда я вскочил на ноги, то лишь услышал постепенно затихающий топот копыт. Первым моим порывом было догнать кастеляна и вытрясти из него правду. Откуда он знает моего отца? Он погиб двадцать лет назад. Убит на проезжей дороге в пятидесяти лье отсюда. Обычное нападение разбойников. Какое отношение имеет к этому Гийом? Успокоившись, я решил, что не буду пороть горячку и узнаю все со временем. Увы, кастелян такую возможность мне не оставил.

Итак, той ночью мы расстались врагами. Мне тогда показалось, что он уехал в направлении деревни. И в замок Гийом больше не явился. И это очень странно. Рана, нанесенная Хромым Гийомом самому себе при моей помощи, не была серьезной. А значит, он не смог бы потерять сознание и упасть с лошади. Выходит, Гийом жив и где-то скрывается. Он хотел, чтобы я уехал, но покинул замок сам. Честно говоря, я не понимал произошедшего, и оно вызывало мое сильнейшее любопытство. Еще я подумал, что возможно, кто-то из обитателей замка знает больше, чем говорит, и связан с кастеляном. Узнать, кто этот человек и проследить за ним – таков был мой план.

А пока я выполнял распоряжение де Фруссара. К обедне мы прочесали всю округу вдоль и поперек, но хромой Гийом как в воду канул. Никто его не видел, никто о нем не слышал. Я вернулся в замок и доложил рыцарю о результатах своих поисков. Фруссар отверг саму мысль, что Гийом мог уехать по своей воле, не предупредив.

– Его что-то вынудило, не иначе. Раз ты все здесь осмотрел, то после обеда поезжай к башне Речной Крысы, – сказал мне рыцарь.

Сторожевая башня на реке была построена в очень давние времена и много раз меняла владельцев. Гораздо позднее, лет сто назад, она была взята штурмом и сожжена. Потому долгое время постоянными обитателями ее были лишь совы. Да вот не так давно башня понадобилась разбойникам, чтобы грабить на реке. Я снова проделал путь, каким пришел в замок, но на этот раз гораздо быстрее. Оставив лошадей в лесу под надзором одного солдата, я в сопровождении Триктрака пошел к башне по едва заметной тропинке. Пропетляв по ней между камышами, мы вышли к убежищу Речной Крысы. Здесь было мрачно, несмотря на светившее солнце, и не покидало чувство, что за тобой наблюдают. Запах экскрементов и гниющих водорослей не мог развеять даже сильный ветер, дующий от реки. И мне показалось, что с того раза, как я был здесь с рутьерами, ничего не изменилось. Осмотр башни также ничего не дал. Для очистки совести я поднялся на башню, оказавшуюся пустой. С того времени, как мы уничтожили шайку, здесь никто не жил. Место выглядело заброшенным. Я спустился вниз и вышел в пролом. Триктрак как раз показался из камышей.

– Там есть маленькая тропка, – сообщил он. – Ведет в камыши. Куда-то туда.

Он показал рукой на косу. Мы прошли по ней до узкой протоки, где из воды торчал деревянный кол. К нему и была привязана лодка, от которой остался узел на колу. Кто-то нетерпеливый просто обрезал веревку, не утруждая себя распутыванием узла.

– Один из путей отхода, – сказал я Триктраку. – Речная Крыса был тут как дома. Ладно, давай возвращаться.

На обратном пути неподалеку от деревни мы увидели кучку крестьян, ведущих лошадь. Я поскакал навстречу и увидел, что это гнедой конь Хромого Гийома. Вилланы поймали его, когда он пасся на речном лугу. Неужели кастелян хотел, чтобы в замке подумали, будто он утонул?