Читать книгу Сердце Севера. История Ростова - Группа авторов - Страница 14

Всеволод, скрепя сердце, торговался с Прохором. Этот старый лис чувствовал их отчаяние, как волк запах крови, и драл три шкуры. В итоге он согласился добавить к наконечникам и ножам еще и тяжелый боевой топор с длинной рукоятью, но только в обмен на последнюю кунью шкурку, которую они приберегли. Топор, казалось, сам лег в руку Ярополку. Холодная, увесистая сталь приятно тянула руку. Это было оружие, а не инструмент. Оружие, которым можно проломить череп.

Пока шла торговля, Ярополк крутился возле охранников каравана. Это были прожженные, жестокие люди, на чьих лицах застыла маска усталости и безразличия. Разговорить их было почти невозможно. Но Ярополк заметил одного, самого молодого, который с жадностью смотрел на копченых лещей, которых вынесла торговать одна из деревенских женщин.

Ярополк подошел к ней и за пару припрятанных беличьих шкурок выменял связку рыбы и глиняный жбан с терпкой медовухой. С этим подношением он и подсел к молодому воину, представившемуся Игнатом.

Игнат поначалу был насторожен, но запах рыбы и алкоголя сделали свое дело. В его ремесле простые радости были редки.

– Не ходите туда, ребята, – говорил он, отрывая жирный кусок рыбы и запивая его медовухой. Его голос был хриплым. – Мы сами крюк в сто верст даем, лишь бы не соваться в тот лес. Гиблое место. Там не только наши сгинуть могут. Года три назад банда разбойников, голов сорок, решила там отсидеться. Ушли в тот лес, и больше их никто не видел. Ни живыми, ни мертвыми.

– Что с ними стало? – спросил Ярополк.

Игнат пожал плечами. – Кто знает. Может, волки сожрали. А может, как старики наши бают, хозяин у леса не любит, когда в его доме шумят. Говорят, он сдирает с людей кожу живьем и развешивает на деревьях.

– А река? – не отступал Ярополк. – Большая река, что течет через тот лес.

– Есть река, – кивнул Игнат, его взгляд стал серьезнее. – Черная, быстрая. Мы вдоль нее три дня идем. Берега – топь да бурелом. Потом у кривой сосны, которую молнией разбило, сворачиваем на запад. Дальше дороги нет. Никто туда не суется. Ни хазары, ни наши, ни разбойники. Считай, что там край света.

Ночью, когда караван готовился ко сну, а большинство охранников уже спали пьяным сном, Ярополк снова нашел Игната. На этот раз он принес с собой небольшой, но тяжелый бочонок лучшей медовухи, который они берегли на самый крайний случай. Он не стал говорить о духах. Он рассказал все, как есть: о хазарской дани, о поруганных девушках, о бессильной ярости и желании найти место, где можно умереть как человек, а не как скот.

Что-то в его словах зацепило Игната. Может, он сам был из такой же деревни. Может, он просто устал от этой собачьей жизни, где каждый день мог стать последним.

– Дерзкий ты, парень. И глупый, – сказал он, осушив протянутую кружку. – Но глаза у тебя… правильные. Горят. Ладно, черт с тобой. – Он взял из догорающего костра уголек и на первом попавшемся куске бересты начал чертить грубую, угловатую карту.

– Вот ваша дыра. Вот река. Вот три дня пути на север. Здесь будет кривая сосна. Вам дальше, прямо. В самое пекло. Если не сдохнете от голода и вас не сожрут твари лесные, то дней через пять-шесть дойдете до порогов. Большие каменные перекаты, река там ревет, как зверь. Прохор наш говорит, что дальше порогов никто из людей не бывал. Там и начинаются твои «свободные земли». Только помни мои слова, парень, – Игнат посмотрел Ярополку прямо в глаза, и в его взгляде не было жалости, только суровая правда. – Назад дороги оттуда нет. И если вы там сдохнете, о вас даже вороны не узнают.

Ярополк бережно, как величайшую святыню, спрятал кусок бересты за пазуху. Теперь у них была не просто мечта. У них была цель. И имя этой цели было – безумие.