Читать книгу Сердце Севера. История Ростова - Группа авторов - Страница 15

Скрип последних телег каравана затих вдали, и на Вербную Луку снова опустилась привычная, гнетущая тишина. Но для двух десятков заговорщиков эта тишина звенела от напряжения. Подготовка вошла в свою последнюю, самую опасную фазу. Все, что было украдено, выменяно и припрятано, нужно было перенести в одно место.

Ночами, когда деревня погружалась в тяжелый, тревожный сон, из разных домов, как тени, выскальзывали фигуры. Они двигались поодиночке или парами, прижимаясь к заборам, перебегая от одного темного угла к другому. Каждый шорох, каждый лай собаки заставлял их замирать, вжимаясь в землю и проклиная луну, которая, казалось, предательски ярко светила именно сегодня. Их путь лежал к старой, корявой сосне на краю леса – их временному святилищу.

Под ее спутанными, похожими на змей корнями они разрыли яму и начали сносить туда свои сокровища. Это было приданое для новой жизни, купленное ценой лжи и риска. Мешки с краденой мукой. Прокопченные дочерна, твердые, как камень, куски мяса. Несколько драгоценных горстей соли, завернутых в тряпицу. Пучки высушенных до хруста целебных трав. Все это пахло землей, дымом и страхом.

На дно ямы, завернутые в промасленную шкуру, легли выменянные у купцов сокровища. Три десятка железных наконечников для стрел – острых, смертоносных. Два тяжелых ножа, способных вспороть брюхо кабану или человеку. И большой боевой топор, который Ярополк почти не выпускал из рук, привыкая к его тяжести.

Дара пришла последней. Ее лицо было бледным, но решительным. Рискуя быть застигнутой отцом, который в последнее время спал чутко, как волк, она вынесла самое ценное. Не еду, а будущее. Тяжелый кузнечный молот. Клещи с длинными ручками. И небольшой кожаный мешочек, туго набитый лучшим древесным углем. Без этого их новое поселение, если оно когда-нибудь возникнет, было бы обречено на гибель с первым же сломанным топором.

Тайник рос, наполняясь их общей, отчаянной надеждой. Каждая вещь в нем имела свою цену. За этот мешок муки Всеволод едва не был пойман собственным отцом. За эту связку мяса Милана рисковала быть разорванной медведем. За этот молот Дара могла быть заперта в погребе до самой свадьбы.

Они понимали, что все это невозможно унести на себе. Мужчины начали делать волокуши. Это была адская работа. Днем они отсыпались урывками, а ночами уходили в самую глубь леса, где валили молодые, крепкие деревья. Стук топоров в ночной тишине разносился, как им казалось, на всю округу, и они работали в ледяном поту, ожидая, что вот-вот из-за деревьев появятся разгневанные односельчане.

Свои заготовки они перетаскивали в заброшенный, полуразвалившийся сарай на самой окраине деревни. Там, при свете крохотного фитиля, они сколачивали рамы для волокуш, соединяя их сыромятными ремнями. Каждый удар молотка отдавался гулким эхом в их головах. Им казалось, что вся деревня слышит этот звук и уже знает об их предательстве. Напряжение было почти невыносимым. Несколько раз между ними вспыхивали злые, шипящие ссоры из-за любой мелочи, но они тут же гасли. Все понимали: если они начнут грызться между собой, они обречены. Они были в одной лодке, которая уже отчалила от берега и неслась в темную, неизвестную воду.