Читать книгу Сердце Севера. История Ростова - Группа авторов - Страница 17

В последнюю ночь, после сборов у костра, когда все разошлись по домам, чтобы украсть у тьмы несколько часов сна, Ярополк не мог найти себе места. Он не мог уйти, не простившись. Не мог уйти, как вор, из дома, где он вырос.

Он тихо вошел в свою избу. Мать не спала. Она сидела на лавке у остывающей печи, словно ждала его. В свете тусклой лучины ее лицо казалось вырезанным из дерева, испещренным глубокими морщинами печали. Она все знала. Материнское сердце знает все без слов.

– Куда ты собрался, сынок? – спросила она тихо, без упрека.

Ярополк опустился на колени перед ней, не в силах выдержать ее взгляда. И он рассказал ей все. Не о своей смелости и дерзости, а о своем страхе и бессилии. О невозможности жить дальше в этой клетке. О мечте найти землю, где ее внуки, если они когда-нибудь появятся, не будут знать слова "дань". Он говорил сбивчиво, горячо, и это был не разговор вожака, а исповедь сына.

Она молча слушала его, гладя его по волосам своей сухой, натруженной рукой. Когда он закончил, она не заплакала. Ее слезы высохли много лет назад, в тот день, когда она узнала, как на самом деле погиб ее муж.

– Твой отец говорил то же самое, – сказала она так же тихо. – Он тоже искал… волю. Но не нашел. Он был один. А за тобой идут люди. Может, у тебя и получится.

Она встала и подошла к старому, вросшему в стену сундуку. Покопавшись в самом низу, под грудами старого тряпья, она достала небольшой, плотный кожаный мешочек. Он был тяжелым.

– Это все, что осталось от него, – сказала она, протягивая мешочек Ярополку. – Его плата за службу тому князю. Он берег это, хотел купить нам землю подальше отсюда. Не успел. – Она заглянула сыну в глаза, и в ее взгляде была вся любовь и вся боль этого мира. – Я не буду тебя останавливать. У рабов нет родины. Иди, ищи свою землю. Но знай, что сердце мое идет с тобой.

В мешочке было несколько десятков серебряных монет – целое состояние по меркам их деревни. Это было больше, чем серебро. Это было отцовское благословение. И материнское прощение.

Ярополк крепко, до хруста в костях, обнял свою мать. Он вдыхал ее родной запах, запах дыма, хлеба и прожитой жизни, и понимал, что, возможно, чувствует его в последний раз.

– Я вернусь за тобой, мама, – прошептал он. – Когда построю наш дом.

– Просто живи, сынок, – ответила она. – Просто живи свободным. Этого хватит.

Он вышел из избы, не оборачиваясь, чтобы она не видела его слез. Теперь он был готов. Он уносил с собой не только оружие и припасы. Он уносил с собой благословение – самое ценное, что у него было.